Воин-Тигр

Глава 20

Два дня спустя Джек сидел на корме патрульного катера американских ВМС, рассекавшего спокойные воды Иссык-Куля. Сзади исполинской буквой "V" рпсползался по озерной клади кильватерный след. Вид октрывался великолепный. В Иссык-Куле миру явилось глубочайшее горное озеро на земле; площадью три тысячи квадратных километров, оно в пять раз превосходило по размеру Женевское. На миг кильватер представился Джеку гигантской стрелой, указывающей на восток, - последним выпадом Центральной Азии в сторону китайских пустынь. На юге тонули в дымке фантастические громады гор, заключившие озеро в уютные объятия; казалось, заснеженные вершины парят в воздухе словно далекий мираж. На западе разлегся каменистый берег, где три дня назад состоялась их встреча с Алтаматы и Катей. Сегодня утром они оставили ее заканчивать возню с древнеримским захоронением; когда понадобится, за ней вышлют вертолет. Джек уговорил остальных побывать с ним в еще одном местечке - по ту сторону озера и пустыни Такла-Макан, ближе к концу Великого шелкового пути. На подготовку поездки уйдет несколько дней, а пока что Джеку предстояло первое за неделю подводное погружение, которого он с нетерпением дожидался.

Его мысли вновь вернулись к Прадешу. Теперь индийцу придется провести несколько недель в отделении интенсивной терапии, но прогнозы медиков обнадеживали. Сейчас за раненым ухаживали лучшие врачи, какие нашлись на американской базе в Бишкеке, а вскоре его перевезут в Германию, в Ландштуль. Вернувшись из Афганистана, Джек и его друзья на вертолете добрались до озера, где их встретил патрульный катер, закрепленный теперь за старой советской военно-морской базой на восточном берегу. Джеку хотелось пересечь озеро по тому же маршруту, который с наибольшей вероятностью избрали римляне под предводительством Фабия, когда Лициний расстался с ними и бежал на юг, в горы.

И вот наконец катер подходил к конечной цели их путешествия - даже на максимальной скорости понадобилось десять часов, чтобы его проделать. А какая же тогда потребовалась сила духа от горстки легионеров, уже изнуренных долгим маршем от самого Мерва, чтобы пуститься в плавание на беспалубной лодчонке! И как знать, далеко ли они забрались, удалось ли им достигнуть восточного берега? Одно несомненно: они боролись до конца - со стихиями, с усталостью, с врагом, который мог терпеливо дожидаться их высадки… То были люди, приученные смело встречать любой вызов, биться за родной легион до последней капли крови, зарабатывая право влиться в священные ряды боевых товарищей, покинувших этот мир раньше их. А ведь Фабий мог и не знать, что с прочим награбленным добром увозит на восток и чудесный камень - один из пары. Джек всмотрелся в суровые воды Иссык-Куля, но увидел лишь отржаение неба, усыпанное крапинками облаков. Может, самоцвет сейчас там, на затонувшей лодке - в точности как в его сне. Небесный камень.

Двигатель поубавил обороты, и на корму плеснуло теплой кильватерной водой. Ветер стих, в воздухе потянуло холодом. Джек поглядел назад. Западная берегова линия терялась на горизонте. На таком расстоянии кривизна земной поверхности становилась очевидной. У него появилось ощущение, будто они только что преодолели границу между востоком и западом, добрались до точки, где Великий шелковый путь начинает взбираться на горное плато и на противоположном его склоне выныривает в Китае. Это была не более чем иллюзия, ведь за горами лежала смертоносная Такла-Макан - и все же одним своим видом перевал внушал древним путникам надежду. Джек обернулся и отыскал глазами Костаса. Тот с самого утра торчал в палубной рубке, болтая с командой и посматривая на навигационные экраны. Прямо по курсу наконец-то начинали сходиться берега Иссык-Куля. Серые склоны, иссушенные стихиями, сменились оливково-зелеными долинами и кряжами - спасибо ветру, приносившему с запада влагу. К береговой линии прижимались унылые бетонные постройки, дряхлые останки причалов и волнорезов. Вдруг на глазах Джека поверхность озера словно бы замерцала, расплылась - и так же внезапно успокоилась. Неужели сейсмический толчок? Он еще раз обвел берег взглядом. Где-то там сейчас Ребекка - в компании сотрудников ММУ и американских десантников. Им уже повезло с одним открытием: сейсмоакустическое профилирование дна выявило возможные очертания древних стен. Уже одного этого хватит, чтобы закрепиться здесь и начать раскопки. Сегодня же им было необходимо как следует все разведать. Ну а потом вместе с Кате они отправятся в Китай.

Из рубки показался Костас. Перебравшись через груду снаряжения, он стянул с двадцатимиллиметровой пушки, установленной на корме, пару защитных водолазных костюмов и бросил один из них Джеку под ноги.

- Уже можно собираться. К берегу подходить не будем, начнем сразу. На месте нас будет поджидать Ребекка и еще пара человек - подойдут на "Зодиаке". На этот раз погружаемся только мы.

- Ребекку это не обрадует.

- Для первого в жизни погружения это место не подходит. Абсолютно. Я и так-то с подозрением отношусь к озерам, а Иссык-Куль вообще надо бы пометить красным цветом на карте.

Джек пополоскал руки в воде, стекавшей в шпигаты.48

- Вода тут солоноватая. Благодаря этому она легче очищается. Кроме того, на середине озера глубина достигает двух тысяч футов, а дно покрывает толстенный слой ила. Скорее всего токсичные отходы благополучно погребены под ним.

Позабыв про костюм, Костас с недоумением уставился на него:

- Ты что, шутишь? Это на советском-то испытательном полигоне? Когда я служил на флоте, мы вели наблюдение за Иссык-Кулем. Да спутник давал нам такие снимки, что на них хоть руки грей! И дело не всегда было в оружии или реакторах. В начале атомной эры русские были готовы и зубную щетку нашпиговать ураном.

- Если верить Алтаматы, здесь в основном испытывали торпеды, а если им и случалось хоть б одну потерять, искали ее как только могли. Собственно, в те годы и появилась первая информация о подводных руинах. В 1991 году, когда Советский Союз трещал по швам, а Алтаматы без дела сидел на базе,в его руки попали кое-какие документы. По его словам, если потерянную торпеду находить не удавалось, ее объявляли невозвратной, так что лучше их вовсе не трогать.

- Спасибо, успокоил, - проворчал Костас, просовывая голову в резиновый ворот. - Не поделишься ли еще какой-нибудь премудростью, пока мы не наглотались радиации?

- Катя говорит, что у киргизов озеро считается святыней, вековой сокровищницей. По мнению некоторых, тут похоронен сам Чингисхан. В народных сказаниях упоминается о золотом гробе, погребенном на дне серебрянного моря. Также существует легенда, будто близ северного берега можно найти затонувший несторианский монастырь. Киргизы верят, что все богатства, какие перевозились на глазах их предков по Великому шелковому пути, оседали в этих водах. Впрочем, Иссык-Куль слыл священным озером и в более ранние времена. Среди киргизов постарше есть такие, кто предпочитает тут не плавать.

- Разумный обычай, - буркнул Костас, на сей раз пытаясь протиснуть руки в резиновые манжеты. - Всеми руками за такую народную мудрость.

- Кое-какие из этих историй могут быть и правдой. Если присмотреться к береговой линии, легко заметить, что уровень озера не оставался постоянным. Вообще странная штука этот Иссык-Куль. Хотя его питают сотни ручьев, из него самого почти никакой воды не вытекает. Соответственно уровень озера то растет, то понижается - в периоды повышенного парообразования, как сейчас. Ну и вдобавок ко всему оно расположено в сейсмически активной зоне.

Управившись наконец с костюмом, Костас присел и вооружился папкой-планшетом, которую захватил из рубки:

- У менч все данные при себе. Ребят из ВМС хорошо на этот счет просветили. В исторических документах зафиксировано как минимум три крупных землетрясения. Первое ориентировочно произошло в 250 году до нашей эры, в районе села Григорьевка; второе - в 500 году нашей эры, близ Тору-Айгыра; третье - в 1475-м, в окрестностх города Баласагуна. Видимо, во всех трех случаях сила толчков достигала восьми-девяти баллов по шкале Рихтера, так что трясло будь здоров.

Он отвернулся и согнул руки, чтобы герметичная молния на плечах как следует расправилась.

- Твоя правда. - Джек застегнул молнию и похлопал друга по спине. Теоретически второе землетрясение можно связать с затонувшим христианским монастырем. А вот легенда о Чингисхане в эту схему не укладывается. Великий завоеватель умер в тринадцатом столетии. Тайна ег мавзолея оберегалась с невероятной свирепостью: преемники хана вырезали всех, кто встречался на пути погребальной процоессии. По монгольскому ритуалу над местом захоронения прогоняли лошадей, чтобы сткрыть его следы. Но мне все-таки думается, что мавзолей расположен там, где утверждают исторические источники, - у горы Бурхан-Халдун в Монголии, в сотнях миль к востоу отсюда.

- А вдруг это обманка? - предположил Костас. - Что, если потоков нарочно сбили с толку? Раз уж для приближенных Чингисхана так важно было оставить все в тайне, то они могли намеренно распространять ложные слухи. Отсюда и местная легенда.

Джек кивнул:

- Не исключено. И пеклись они не только о потайных гробницах, но и о тех, которые оставались на виду - самых пышных. В таких случаях важнее сохранить внешний облик мавзолея, ведь по нему грядущие поколения будут судить о покойнике. А вот наполнение гробницы существенней для самого мертвеца - это страховка, с которой его отпускают на тот свет. Иначе говоря, личное имущество можно спрятать где-нибудь еще, вместе с самим телом. Знаешь ведь, как пострадали от грабителей египетские пирамиды.

- Да, но гробницу Первого императора в Сиане тоже обчистили, - пробормотал Костас. - Причем руками ее же сторожа, если история с камнями - не выдумка.

Привстав, Дэек окинул вхором берег. "Зодиака" пока не было видно. Тогда он снова сел и принялся натягивать костюм.

- Ну а все-таки куда именно мы направляемся?

Костас показал ему другую страницу на планшете:

- Вот, распечатка с навигационного компьютера. Курс берем на два часа, полкилометра не доплываем до берега. Там небольшой залив, у воды имеется несколько построек.

Джек поставил ладонь козырьком:

- Ага, вижу.

- Вот там-то профилограф и показал наличие древних стен.

- А с советскими данными никаких расхождений?

- Все в точности как рассказывал Алтаматы. Его слова мне передала Катя, но уж ей-то нечего скрывать.

Брови Джека поползли вверх. После короткой паузы он заговорил:

- Ну что ж, попробую окончательно развеять твои сомнения. Алтаматы обсуждал эту тему и с Ребеккой - на русском, конечно. По его словам, первые сообщения о подводных тайнах Иссык-Куля относятся к девятнадцатому веку, когда тут побывало несколько русских путешественников. Помнишь сэра Ауреля Стейна, исследователя Великого шелкового пути? Так вот, он был не одинок в своих поисках: сюда наведывались и члены Русского географического общества. Британцы соперничали с русскими и на археологическом поле: " Большая игра" не знала границ. Об открытиях русских мало что известно - после Октябрьской революции много данных бесследоно было утрачено. Однако путешествия Николая Пржевальского и Петра Семенова-Тян-Шанского, знаменитых русских ученых, хорошо задокументированы. И тому и другому доводилось слышать истории о развалинах и целых городах погребенных на дне озера. Казалось, местные жители только об этом и думают. В Венеции Тян-Шанскому выпала возможность изучить карту четырнадцатого века. Согласно ей, в те времена возле озера располагался армянский монастырь. А вот легенда о мавзолее Чингисхана имеет, по всей видимости, местное происхождение. Понятное дело, русским рассказывали то, что им самим хотелось слышать, но иногда рыбаки демонстрировали им и подлинные предметы старины, выловленные из озера.

- Давай сразу перейдем к советскому периоду.

Кивнув, Джек стал просовывать голову в резиновый ворот костюма.

- Путешественники ушли, но легенды лишь набирали силу. Фантазеры-нацисты видели в этих краях древнюю родину арийцев, уверовав в местные легенды, наделявшие Иссык-Куль и его окрестности особой чистотой, уподоблявшие их небесам на земле. В 1950-х Советы начали тестировать здесь торпеды, и впервые на дне озера побывали водолазы. Как мы еже знаем, во время одной из поисковых операций они наткнулись на нечто необычное - этим вопросом даже заинтересовалось Министерство внутренних дел. Впрочес, с приходом к власте Хрущева, в начале шестидесятых, у правительства появились более важные заботы - например, "холодная война". Прошло еще несколько десятилетий, слухов и легенд только прибавилось. Какой-то бишкекский профессор даже заикнулся об Атлантиде. Тогда к Иссык-Кулю начал проявлять интерес отец Кати.

- Ох уже эти семейные узы! Я так и знал.

- Разумеется, тот профессор ошибался. Ну а руки Катиного отца до Иссык-Куля дотянуться не успели. С нашей помощью все его планы два года назад пошли прахом.

- Что еще известно Алтаматы о советских исследованиях?

- В военных архивах зафиксированы лишь координаты находки. На дне лежит толстенный слой ила, и непонятно, нашли они тогда торпеду или нет. Правда, по Караколу - соседнему городку, населенному в основном сотрудниками базы, - поползли слухи. Рассказывали, будто под иловыми наносами обнаружили какие-то древние стены, украшенные резными изображениями в китайском стиле. И не просто стены, а грандиозный входной портал… В Караколе есть деревянная мечеть, построенная около века назад дунганами - китайскими мусульманами, изгнанными из родной страны. В ней много от типичного китайского храма - драконы на карнизах и так далее. Судя по всему, присутствие дунган придало легенде о Чингисхане дополнительный вес. Скоро за эту идею ухватятся туристические компании и сделают из нее посмешище - установят на городской площади гигантские статуи Чингисхана в советском духе. По мнение Кати, это всего лишь вопрос времени. А ей бы хотелось, чтобы правительство вкладывало деньги в реальную археологию, а не в глупые мифы, ведь у петроглифов есть отличный потенциал стать достоприемечательностью мирового значения.

Костас перевернул страницу на планшете и показал Джеку еще одну распечатку.

- Что бы там ни углядели водолазы, с показаниями глубинного профилографа это вполне согласуется. Прежде всего от берега линейно отходят глубокие борозды - там, где речная вода размыла породу. Ребекка первой заметила, что один из каналов на дне имеет подозрительно правильную форму. Фактически - перевернутая буква "V", стоящая вершиной на берегу.

- Так выходит, честь открытия принадлежит Ребекке? Она мен этого не говорила.

- Да она ведь у нас скромница. Вся в тебя.

Джек приподнял брови.

- А вот и нет, просто у нее есть задача поважнее - не уйти от бригады морских десантников неизбалованной.

- Все эти ребята, как на подбор, - настоящие джентльмены.

- Мне бы пока не хотелось, чтобы в погружении участововали военные водолазы, - посерьезнел Джек. - Достаточно нас самих.

- У них и так дел невпроворот На территории порта до сих пор могут оставаться мины замедленного действия и ядерные реакторы на заброшенных судах. Официально в той зоне, куда мы сейчас направляемся, находиться запрещено. Пока до нее доберутся специалисты, пройдут месяцы. Так что действуем на свой страх и риск. Сам ведь знаешь - советские водолазы сунулись в тот район только из-за торпеды, но ее так и не удалось найти.

Джек набрал воды из озера и побрызгал на шлем.

- А водичка теплая. Самое то.

- Если на глубине станет еще теплее, я выпрыгну на берег быстрее, чем ты успеешь сказать "счетчик Гейгера".

- Так наши костюмы и предназначены для радиационной защиты. Ты ведь сам их разработал.

- И все равно нужно будет потом как следует почиститься.

- На Гавайях?

Костас просиял.

- Наконец-то ты сам произнес это слово. И без моей подсказки!

Джек вновь оглядел озеро. В заливе вода имела ярко-голубой оттенок - точно как прожилки ляпис-лазури в афганской штольне. Но здесь, вдали от берега, все было иначе. В лучах солнца, повисшего высоко над горизонтом, поверхность Иссык-Куля радужно переливалась. То ли вода тут обладала какими-то особыми свойствами, то ли сказывалась прекрасная освещенность, но со стороны казалось, будто озеро поглощает свет и отражает его с глубины двух-трех метров - как если бы там лежал слой расплавленного серебра. Опустив глаза, Джек не увидел собственного отражения. А жидкий металл упрямо твердил о своей реальности, словно откуда-то снизу в озеро поступала ртуть. Он перевел взгляд на берег. У входа в залив, в нескольких сотнях метров от них, неподвижно стояла высокая цапля. Какое-то время она оставалась невозмутимой, как статуя, потом погрузила клюв в воду. Джеку вспомнилось, как несколько месяцев назад на выставке терракотовых воинов в Лондоне они с Ребеккой смотрели на элегантную бронзовую птицу, некогда украшавшую береговую композицию в мавзолее Первого императора. Джек обратил взор на горную панораму, раскинувшуюся на юге. От ее величия захватывало дух. Снежные пики, отражаясь в воде, сияли такой ослепительной белизной, что пришлось приставить ладонь к глазам. Горы парили в воздухе, точно миражи из другого измерения.

Костас слегка поддел его локтем.

- Меня с самого Афганистана беспокоит одна вещь, - начал он. - Судьба Ховарда нам теперь известна, а вот о его спутнике так не скажешь. В шахте не оказалось и следа священного велпу, прихваченного Уохопом из джунглей. Даже если Ховард в минуту смерти и держал трубку в руках, потом ее кто-то забрал. Вряд ли речь тут идет о злодеях китайцах - иначе они давно бы нашли камень, и все обернулось бы совсем по-другому. В такла-маканской цитадели Шан Юна сиял бы на потолке самоцвет бессмертия, а сам он сидел бы и сторил планы мирового господства.

Джек кивнул. С отъезда из Афганистана его мысли в основном крутились вокруг Прадеша - инстинкт самосохранения уступил место заботе о друге. Только удостоверившись, что раненый наверняка выкарабкается, он позволил себе задуматься об остальном - о мужчине, которого застрелил, о мальчике-смертнике. Гибель снайпера никак его не задела, при мысли о ребенке душа словно цепенела - как если бы о взрыве рассказали в теленовостях. Шок еще напомнит о себе, но позже. Ощущения, охватившие го при виде останков Джона Ховарда, были до сих пор живы - точно он переживал эти минуты заново, а время разобраться в себе еще не пришло. Однако участь Уохопа не давала ему покоя все те часы, что катер нес их по озерным водам. Удивительным образом пути многих людей - римских легионеров, Ховарда и Уохопа, древних торговцев и их самих - сошлись в некой мистической точне за горизонтом, та, где вставало солнце над Хрисой - легендарной страной золота, упомянутой в "Перипле".

Он повернулся к другу:

- Помнишь книжку Вуда, "Исток реки Окс"?

- Само собой. И заметки Ховарда с Уохопом - тоже.

- Как обнаружила Ребекка, одна такая запись имеется и на странице с картой, в начале книги. От долины Окса на северо-восток указывает стрелка, рядом карандашом написано два слова - Иссык-Куль (подчеркнуто) и Пржевальский.

- Тот российский путешественник?

Джек кивнул.

- Собственно говоря, он и умер в этих краях - от тифа, в 1888 году. Ребекка провела небольшое расследование. Оказывается, незадолго до смерти Николай Михайлович побывал в Лондоне и выступил с лекцией в Королевском институте вооруженных сил - в рамках той же программы, что и Ховард с его рассказом о римлянах. Это случилось буквально за несколько дней до того, как Уохопа вызвали обратно в Индию, так что лекцию Пржевальского они посетили вместе. Ее основной темой был редкий вид лошадей, обнаруженный Николаем Михайловичем в Монголии; несколько слов он обронил и о скакунах, исходящих кровавым потом. Затем лектор поведал о том, как добирался до Иссык-Куля, какие слухи ходят в народе о его сокровищах. Кое-что рассказал он и про Тянь-Шань, про свои приключения в сердце гор. Уохопа, надо думать, его истории просто завораживали - он ведь и сам страстно увлекался альпинизмом.

- Так по-твоему, туда-то он и отправился?

- С китайского "Тянь-Шань" переводится как "Небесные горы". Если смотреть из пустини Такла-Макан, то они кажутся ближе к небесам, чем любая из вершин Китая. У Первого императора был пунктик насчет гоных пиков: все свои манифесты он старался размещать как можно выше над поверхностью земли. И когда подступила смерть, его взор неизбежно должен был упасть на Тянь-Шань. - Джек очертил рукой западный горизонт. - Если Уохоп ушел из шахты живым, то мог повторить маршрут Лициния: сначала к Иссык-Кулю, оттуда - в горы. Может, он почувствовал, подобно римлянам, что ему уже не вернуться в привычный мир. Может, в намерения Уохопа и Ховарда вообще не входило возвращаться. А ведь Пржевальский рассказывал не о каких-нибудь там афганских ущельях, где и посмотреть не на что, а о богатых плодородных долинах, потерявшихся во времени, как Шангри-Ла. Даже если старикам не удалось бы отыскать небесный камень, у них остались бы в запасе и другие соблазнительные возможности.

- С другой стороны, им могло и повезти. В таком случае Уохоп мог положить камень в бамбуковую трубку, махнуть в джунгли и вернуть племени койя утраченную реликвию. Возможно, он нашел потяйной ход за водопадом, пробрался в храм и спрятал идола внутри - скажем, в саркофаге Лициния. Мне кажется, перед смертью Ховарду должны были вспомниться события 1879 года. В такие минуты люди задумываются о возможности покаяния, искупления. Что, если Уохоп дал умирающему слово - и исполнил его? Так поступают настоящие друзья. Они веь были солдатами, братьями по крови. Точно как Лициний и Фабий.

Джек прищурился.

- Да. Ты можешь быть и прав.

- Мы почти на месте. - Катер сбавил ход и начал по широкой дуге приближаться к берегу. - Нужно обсудить один неотложный вопрос.

- Давай.

Костас склоился над водой:

- Ты обратил внимание, что на воде практически нет ряби, хотя время от времени налетает бриз?

- Да, - кивнул Джек. - Из-за этого она кажется вязкой, как расплавленный металл.

- Тут все просто: возле берега воздушные потоки уходят вверх. Но заметил ли ты переливы на поверхности озера?

Он снова кивнул.

- Неужто отголоски землетрясения?

- Хуже. Зачатки. Тут уже произошло одно крупное, сегодня или завтра ожидается еще одно. Не лучшие условия для погружения, но нам они могут сыграть на руку. Нас интересует зона ближних и периферических дельтовых отложений и ледниковых наносов. Ее прорезает множество канальцев, смыкающихся в устье. Там накомилось очень много ила.

- Думаешь, его может стряхнуть толчком?

Костас вздохнул.

- Ну как же - восемь дней назад. Красное море. Чудесная вода, коралловые рифы. Рай земной. - Он помолчал. - И слоны. Слоны под водой.

- Вот о них-то я и думал - о твоих слонах. Слыхал когда-нибудь индийскую притчу о слепцах и слоне?

Ответом Джку был раздосадованный взгляд.

- Ну да. Троих слепцов привели к слону, но не сказали, кто перед ними. Один нащупал хвост и подумал, что это веревка. Другой принял хобот за змею, третий - бивень за копье.

- Вот так же и я чуть не проглядел того слона в Красном море, потому что встал слишком близко. Не забывай об этом сегодня.

- Ну а что такого мы там увидим? Слой чего-то коричневого, под ним - такой же, но потемнее. Станет тепло, потом жарко. Мы начнем светиться изнутри. В конце концов нас выловит какой-нибудь русский мафиози и продаст террористам, на запчасти для "грязной бомбы".

Джек ехидно улыбнулся.

- Между прочим, геологи утверждают, что озер постепенно вытекает.

- Вытекает?

- Для учетных всегда было загдкой, куда деваются ледниковые воды со склонов Тянь-Шаня. Озеро похоже на гигантский декоративный пруд - сколько бы ни работали фонтаны, ему все равно не наполниться. Такое впечатление, что где-то на дне Иссык-Куля спрятано огромное сливное отверстие.

- Еще одна причина отказаться от погружения. Не желаю, чтобы меня засосало в какую-то черную дыру.

- Кстати, о черном… Знаешь ли ты, что "черная смерть", по слухам, зародилась как раз в этих местах?

- Кто-кто?

- "Черная смерть". Чума. В четырнадцатом веке крысы принесли ее по Великому шелковому пути в Европу.

- Да брось. Чума? Тут? В озере, в котором я сейчас буду плавать?

- Да не беспокойся ты. Лично мне кажется, это лишь еще один миф, созданный, чтобы отвадить людей от здешних мест. Тем больше причин все прояснить, по-моему.

- Гавайи, - пробормотал Костас, молитвенно воздевая руки к небу. - Ну почему каждый раз, когда в конце туннеля начинает брезжить свет, ты погружаешь меня в новый кошмар?

Джек весело похлопал его по плечу.

- Потому что ты мой напарник. А за мной нужен глаз да глаз.

Тем временем двигатель катера перешел на холостой режим. Джек понюхал воздух. Странно: вместо привычнго, чуточку неприятного запаха озерного берега - ароматы трав, лаванды, высохших листье. С запада дул сильный ветер, проносясь над водой, точно армия свирепых призраков, но в воздухе сохранились экзотические дуновения Востока. На берегу глаза Джека различили крепостные валы и минарет покосившейся мечети, поваленный замлетрясением. Сюда тянулась невидимая ниточка от перевала, от китайских предгорий Тянь-Шаня. На западной оконечности озера правило бал запустение, люди бывали там лишь по необходимости, но здесь, на востоке, многие нашли для себя постоянное пристанище - ханьские купцы, согдийцы, последователи Чингисхана и китайцы-дунгане, которых немногим меньше века назад изгнали с западных окраин Китая.

Из рубки показался один из членов команды.

- Мы вышли на связь с берегом. Показания сейсмографа не менялись, но мы по-прежнему в оранжевой зоне.49 Военные водолазы сейчас разбирают рухнувший причал, из-за этого "Зодиак" и задержался. Рассчитывают выплыть минут через пятнадцать. Нас найдут по Джи-пи-эк. От погружений рекомендуют воздержаться, но если без этого нельзя, начинайте прямо сейчас. Следите, чтобы между вами и дном оставалось не менее десяти метров. Избегайте глубоких впадин. Но, повторюсь, от погружений лучше воздержаться.

- Уяснили, Брэд, - прокряхтел Костас, одновременно пытаясь накинуть на себя ранец с кислородными баллонами. Американец подскочил помочь ему с лямками. - К твоему сведению, мы с Джеком ныряли как-то в лавовую трубу, - добавил грек, задыхаясь. - Причем действующего вулкана. В Атлантиде.

- Да? Улет.

- Да какой там лед, жарища жуткая… - Костас поднял глаза. Брэд со скептическим видом посматривал на воду. Большую часть путешествия они вместе просидели в рубке, толкуя о торпедах и радиационных утечках. - Только не надо ничего говорить, Брэд. Просто помолчи, умоляю.

- Я всего лишь хотел пожелать вам удачи, сэр.

- Опять этот "сэр", - проворчал Костас. - Это я-то - сэр?

- Капитан-лейтенант ВМС США, если мне не изменяет память, - вмешался в разговор Джек.

- Да ну, мало ли ас таких. Невелика птица. И я никогда не любил командовать.

- Потому что ты прирожденный лидер. Все и так тебя готовы слушать, - заметил Джек, толкнув его в плечо.

- Все, кроме тебя.

- А мне и слушать не надо, я просто иду за тобой.

Еща разок похлопав его по спине, он кивнул Брэду. Тот опустил маску на шлеме Костаса и защелкнул фиксаторы, затем повторил ту же процедуру с Джеком. Они протестировали системы жизнеобеспечения, сверившись с показаниями дисплеев, встроенных в шлемы, потом осмотрели друг друга. Брэд вскинул растопыренную пятерню и показал на часы. Джек снова кивнул ему. Пять минут до погружения. Двигатель ненадолго ожил, судно сдвинулось и встоло в исходную позицию. На несколько секунд ожил, судно сдвинулось и встало в исходную позицию. На несколько секунд Джек, не успевший еще активировать переговорное устройство, оказался отрезанным от внешнего мира. Слышал он немногое: звук собственного дыхания, стук сердца, легкий звон в ушах - эхо вчерашней стрельбы. Мысли вновь обратились к Уохопу, а потом и к римлянам. Может, один из легионеров все-таки выжил, выбрался на берег и ушел за горы на восток - по направлению к Хрисе, стране золота. Может, то был сам Фабий. Узнают ли они когда-нибудь наверняка? Джеку оставалось лишь довериться собственному чутью, а оно подсказывало ему, что та древняя история не закончилась в водах Иссык-Куля.

На миг Джек опустил глаза - и вновь увидел отражающий слой, похожий на ртуть. Отогнав недобрые мысли, он включил переговорник. Костас подал условный сигнал - опустил большие пальцы. Джек повторил жест и в последний раз сверился с дисплеем. В клапане регулятора начал засасываться воздух.

И вот они вместе перевалились за борт. На пару секунд Джек ушел под воду, но быстро вынырнул. Наконец-то он в родной стихии! Его переполняло волнение. И вдруг стало до боли очевидно, что место выбрано правильно. Так пдсказывало ему чутье. Костас держался рядом и поглядвал на него. Посмотрев ему в глаза, Джек положил руку на клапан компенсатора и нажал кнопку связи. Время произнести фирменную фразу. Таков ритуал, таков их счастливый талисман. Он широко улыбнулся Костасу.

- Ну что, погнали?

- Погнали.

За три минуты они спустились на двадцать с лишним метров. На дно пока не было и намека, но компас подсказывал Джеку, что прямо по курсу лежит прибрежная часть озерного ложа, на полкилометра протянувшаяся к востоку. Вообще же вода оказалась на удивление прозрачной; перекувыркнувшись, Джек разглядел наверху темный очерк катера и зыбкие силуэты членов команды, склонившихся над бортами. Тут они с Костасом попали в термоклин,50 и ему пришлось вернуться в пержнее положение. В защитном костюме разница температур не ощущалась, но о ней недвусмысленно свидетельствовали цифры на внутришлемном дисплее.

- Становится холоднее. Может, и нет тут никакой радиации, - сказал он в переговорник.

- Если только сейсмические толчки не взбаламутят какую-нибудь гадость, - откликнулся Костас. Из-за повысившегося давления его голос металлически дребезжал. - Правильно нам сказали: что бы там ни завалялось, лучше его не трогать.

- Надо напомнить тебе от этом в следующий раз, когда нам попадется на глаза какая-нибудь взрывоопасная штука.

Они продолжили спуск. Под термоклином видимость стала заметно хуже - из-за обилия серо-бурой взвеси. Внизу смутно угадывались очертания чего-то темного. Джек включил головной фоонарь и тут же пожалел об этом: отражаясь от роящихся в воде частиц, свет слепил глаза. Он поспешно исправил свою ошибку и моргал, пока зрение снова не приспособилось к полумраку. Измеритель глубины на дисплее показывал тридцать пять метров. И вдруг метрах в восьми под его ногами возникла серая, безликая поверхность, отлого уходящая вверх.

- Беру свои слова насчет радиации обратно, - пробормотал он. - Похоже, эта пакость убила тут все живое.

Когда до дна осталось два метра, он выровнял свою плавучесть, стараясь не поднимать ила ластами.

- Эта штука только кажется твердой, - заметил Костас. - С таким уровнем сейсмической активности она превратилась в суп. Закрой глаза, опустись в нее - и сам не поймешь, где очутился. Через некоторое время она станет вязкой, и тогда тебе уже не выбраться. Останется только утешаться тем фактом, что твое тело не достанется морским древоточцам.51 Даже им тут не выжить.

Джек созерцал осадочный слой:

- Значит, можно и не надеяться найти в этом месиве какую-нибудь древность?

- Ну почему же. Дно хорошенько тряхнуло, так что ил, который устилает обычно выступы дна и другие выпуклые объекты, вполне мог съехать пониже. Бурая взвесь указывает на недавние колебания. Правда, у такой неустойчивости есть и обратная сторона. Возможно, выше по склону нависает еще одно масса ила. При малейшем толчке она сползет и заново накроет все, что вылезло на поверхность раньше.

Джек огляделся.

- Значит, у нас все-таки есть шанс наткнуться на эти стены - ну или что там рассмотрела Ребекка на своем гидролокаторе…

- В последний раз они запускали глубинный профилограф сутки с небольшим назад. Согласно данным, которые я ввел в мой компьютер, нам нужно проплыть вдоль этой низины пятьдесят метров на юг. Тогда мы окажемся над расщелиной, расположенной в аккурат напротив того залива. Если верить выкладкам советских сейсмологов, то два с половиной тысячелетия назад эта гряда располагалась примерно на уровне берега, а все, что выше ее, - на суше. По мнению ученых, две тысячи двести лет назад тут произошло сильнейшее локальное землетрясение, в результате которого часть берега разом оказалась под водой.

Осторожно забрав вбок, они поплыли на юг. Первым шел Костас. Теперь взвесь колыхалась над ними, и видимость стала немного лучше: пространство просматривалось на пять-шесть метров вперед. Джек шарил глазами по серой иловой каше, но не находил никаких выпуклостей, ничего твердого и рельефного. Однако не успели они проделать и половины пути, как Костас неожиданно остановился:

- Что-то вижу.

Джек подплыл к нему. Тут дно имело более пеструю, неоднородную текстуру. Он с опаской протянул к нему руку. На перчатке остался жирный мазок. Глина, твердая глина.

- Похоже на какой-то гребень. Идет прямо от берега, - произнес он. - Так могли бы выглядеть остатки глинобитной стены, но следов кладки что-то не наблюдается.

- А как насчет этого?

Костас поводил рукой над непонятным предметом, выпиравшим из глины. Джек включил головной фонарь - и восхищенно ахнул.

- Бронзовая ручка! - воскликнул он.

Костас потащил находку на себя. Ручка крепилась к диску размером с небольшую тарелку. Джек взял его и счистил налипшую глину.

- Это зеркало, - объявил он. - Из-за окисления поверхность позеленела, зато никаких трещин и сколов.

- Немного не по себе, когда в подобных местах находишь такие вещи, - проронил Костас.

Джек перевернул зеркало.

- На берегах Иссык-Куля и раньше находили изделия из бронзы. В основном их вылавливали рыбаки. Зеркала, украшения конской сбруи, котлы… Этот факт поначалу и привлек внимание Пржевальского. Как и в нашем случае, все находки были в прекрасном состоянии и следаны с большим мастерством. Как правило, люди такие вещи не выбрасывают. Стали распространяться слухи о затонувшем дворце, городе…

- …или мавзолее? - предположил Костас.

- Вот и у меня такое чувство, - отозвался Джек. - Правда, все эти находки плохо увязываются с историей о Чингисхане. Монголы тщательно скрывали свои могильники и не распространялись о них. И вряд ли монгольский военачальник стал бы брать с собой на тот свет зеркала, котлы и тому подобную утварь. Тут что-то не вяжется. Зато я готов биться об заклад, что все эти предметы вышвырнуло из некой гробницы - на редкость роскошной, кстати, - в результате землетрясения. О расхитителях гробниц можно сразу забыть. Да, когда-то этот склон находился под открытым небом, но ни один уважающий себя грабитель не стал бы разбрасываться такими ценностями.

Костас обратил его внимание на изящную резьбу, что покрывала ручку, - кружащиеся вихрем тела, круглые глаза…

- Манера отделки напоминает топор, который Катя нашла в могиле легионера. По-моему, тут може попахивает Китаем.

- Согласен, - отозвался Джек. - В числе прочих народов близ Иссык-Куля живут китайские мусульмане, изгнанные с окраин Такла-Макана, а также уйгуры, поселившиеся здесь гораздо раньше. На вид этому зеркалу не меньше двух тысяч лет, но в старые времена восточные окрестности озера представляли собой плавильный котел для множества культур, перевалочный пункт между Западом и Востоком. Таким путем сюда могло просочиться немало китайских древностей. Однако меня подобные объяснения не удовлетворяют. С чего бы торговцам швырять все это добро в озеро?

Он отложил зеркало, и Костас пристроил рядом миниатюрный электронный маячок. Заработав ластами, Джек поплыл вдоль гряды. Видимость по-прежнему оставалась неважной, но даже и так было видно, что впереди глиняный язык заворачиват влево, а справа озерное дно резко уходит вниз.

- Размыв, - донесся голос Костаса. - Судя по всему, это край расщелины, которая тянется от залива по дну. Все, как показал профилограф. По оценкам, в глубину она достигает десяти метров, в ширину - около двадцати. Думаю, обычно ее заполняет ил, но из-за толчков его смело прочь. Перед нами та самая буква "V", которую Ребекка углядела на распечатках. Может, мы и поторопились говорить о ее искусственном происхождении.

- Проплыву еще немного. Хочу сам во всем убедиться.

- Зеркало - потрясающая находка, Джек. С ним нас точно примут за охотников за сокровищами. Ребекка придет в восторг.

Джек уже вовсю работал ластами.

- Просто у меня прдчувствие.

- Ага, и у меня тоже, - немедленно откликнулся Костас. - Причем плохое. Ого, гляди! - В воде что-то замерцало, потом все содогнулось. - Джек, в трех метрах над тобой целая туча ила. Она поднялась, когда из расщелины вымыло старые отложеня. И в любой момент может опуститься. Нужно уходить. Срочно!

Взглянув в лицо клубящейся тьме, Джек еще раз посмотрел вниз. Без движения, широко разбросав руки и ноги, он завис над озеным дном. В результате толчка в воде оказалось столько взвеси, что разобрать что-либо стало почти невозможно. Свет, бьющий сзади, померк: Костас ушел наверх. Но пока напарник не последует за ним, далеко он не уплывет, будет ждать в сторонке.

Джек включил фонарь, чтобы Костас его не потерял, и сверился с данными компаса. Дальше заходить бессмысленно, все равно уже ничего не увидишь.

- Понял, - сказал он в переговорник и потянулся к компенсатору. Костас прав: никуда не годится умереть в таком месте.

В воде опять что-то замерцало. Джек помимо воли насторожился. Накатило чувство, будто он - активный участик творящегося вокруг действа, и хватит одного его движения, чтобы дно заходило ходуном. Он проверил, не набилось ли ила в клапан компенсатора на груди - так его могло и заклинить. Конструкционный дефект. Не забыть бы поговорить об этом с Костасом, давно пора. Прикрв клапан рукой, он поднял голову - и стукнулся обо что-то шлемом. Перевернувшсь, Джек взглянул над собой, но увидел лишь мерцающую взвесь. На Костаса не похоже: как правило, на подъеме тот всегда держал дистанцию. Нет, тут дело в другом. Он перевернулся обратно и вытянул руку. Из глинистого склона под углом выпирал какой-то твердый предмет, на ощупь напоминавший ствол дерева. Джеку некстати пришла на ум советская торпеда. Нет, не то. Шершавая, ячеистая поверхность предмета больше напоминала кору старого клена. Нащупывая путь руками, он сдвинулся повыше. Если это и вправду был ствол, то очень дряхлый и кривой. По бокам симметрично торчали остатки ветвей. Он ощупал верхушку. Ствол ненадолго сужался, затем опять раздавался вширь - словно дерево венчала большая луковица.

И тут Джек кое-что увидел… и оцепенел.

- Как ты там? Почему остановился? - резанул по ушам голос Костаса.

- Нашел тут одну штуку, - промямлил Джек.

- Бросай ее и сию же секунду всплывай.

- Хорошо.

Все снова замерцало, и облако взвеси, мешавшее обзору, внезапно схлынуло, словно стайка мальков. На миг видимость стала идеальной, и Джек разглядел свою находку целиком.

Человеческая голова.

В склоне засела каменная статуя больше натуральной величины. Он вгляделся в ее лицо. Казалось, перед ним посмертная маска: галаза почти закрыты, уголки рта скривились в недоброй ужимке. Высокие скулы, плоский нос, длинные косички усов, свивающие с подбородка. В мозгу Джека пронеслись слова из киргизской легенды: золотой гроб на дне серебряного моря. Но ведь там речь шла о Чингисхане… Лучше выкинуть эту байку из головы. Это э надо так сесть в лужу! Джек еще раз присмотрелся к статуе. То, что он принял за кору, оказалось кольчугой из множества чешуек, наложенный внахлест. А еще у статуи обнаружился внушительный меч с длинным лезвием, искусно вытесанным из камня. Эфес был снабжен вытянутой округлой гардой, полностью скрывавшей руку. Джек перевел взгляд на лицо - и вдруг осознал, что пердстало перед его глазами мгновение назад. Не эфес - рукавица. Может, глаза его обманули? Он опустился пониже и рассмотрел ее с близкого расстояния. Все детали на месте: кошачьи уши, миндалевидные глаза и скривившийся рот, из которого и выходит клинок. Джек с благоговением глядел на фигуру, нависшую на ним.

Меч с латной рукавицей.

Воин-тигр.

Джек поднял глаза и несколькими метрами выше различил фигуру Костаса, выпускавшего в эту минуту сигнальный буй. В ушах зазвучал непонятный гул - казалось, он доносился откуда-то издалека, из недр земли, накладываясь на шум катерного двигателя. Тут Джек увидел за статуей наползающую стену ила - и понял, что подошел слишком близко. Все началось заново. Ил замерцал и поплыл перед глазами. Джека стало сносить вниз по склону, к краю непроглядной ямы, стенки которой уходили куда-т в мутное облако. Затем тряска прекратилась, и Джек пошел на дно. Теперь глубина составляла пятьдесят метров. Прежде яма была полностью погребена под слоем ила, однако теперь по глинистому склону прошла трещина, за которой скрывалась некая полость - впрочем, скоро ее снова завалит. Луч фонаря скользнул по чему-то белому. Чепер. Человеческий череп. И не один. Чепера белели в несколько рядов. Пустые глазницы, отвисшие челюсти, перекатывающиеся туда-сюда… Под черепами поблескивало что-то зеленовато-коричневое. Джек опустился еще ниже, чтобы лучше видеть, и никаких сомнений не осталось. Бронза. Все те же чешуйчатые доспехи. Целый полк скелетов, облаченных в бронзовые кольчуги и захороненных в стоячем положении. Древнекитайские кольчуги. Он еще раз огляделся, оказываясь верить глазам. У каждого скелета на шее болтались остатки веревки - в пресной воде материал прекрасно сохранился. Войско, готовое к путешествию в загробный мир. Войско, добровольнорасставшееся с жизнью.

Мозг Джека лихорадочно работал. Очевидно, статуя воина тут вместо стражника. Он снова уставился на черепа, стремительно исчезающие под напором ила. В памяти всплыли слова древнего историка. В гробнице несколько сотен чиновников, а также всякая необычайная утварь и другие удивительные предметы. Его взгляд поднялся к статуе, смутно различимой во мгле. И тогда егоосенило. Воин-тигр был не стражником, а палачом. Джек еще раз обвел взором скелеты. Вот они - истинные телохранители, преданные ратники и вассалы императора. Это они возвели гробницу и внсли в нее усопшего, они исполняли каждую прихоть своего повелителя, они поклялись хранить все в тайне. Но клятва не смогла их защитить. Перед Джеком были не добровольцы, самолично выбравшие загробную жизнь, а жертвы массового убийства. И сгубило их вовсе не тцеславие владыки, уверовавшего в нескончаемость своей власти, а горстка людей, что возомнили себя ближайшими его вассалами и сами возжелали бессмертия. Если секрет останется при них, то их могуществу не будет конца… Вдруг Джеком овалдела железная уверенность. Ребекка права. Там, во мраке, таилось нечто столь поразительное, что он едва мог в это поверить. Тайна гробницы Первого императора.

Внезапно толчки возобновились. Его засасывало на дно. Он стал изо всех сил грести ногами, пытаясь всплыть повыше. Впервые за время погружения Джек угодил в ледяные тиски страха. Что, если в этом жутковатом отряде припасено теперь местечко и для него - за излишнее любопытство? Он по-прежнему барахтался на месте. А между тем в движение пришел весь склон - иловая масса соскальзывала все ниже. Статуя и яма уже скрылись из виду. Тут его приливным импульсом бросило в сторону, прочь из расщелины… и неожиданно клубящийся кошмар остался внизу. Теперь его окружала лишь небывало прозрачная вода, пронизанная солнечными лучами. Неподалеку болтался Костас. Индикатор связи в шлеме Джека мигал красным - видимо, какие-то помехи. Он помахал Костасу рукой - все в норме - и дождался ответного жеста. Часто дыша, бросил последний взгляд под ноги. Перед всплытием пульс должен успокоиться.

Он закрыл глаза. А ведь в момент финального толчка он заметил еще кое-что. Прежде чем иловую массу снесло со склона и затянуло в омут, перед взором Джека мелькнула дивная картина. Стены, огромные каменные стены… Образованный ими коридор обрывался темным порталом, впечатавшимся в склон обрыва. Джек открыл глаза. Нет, ему не померещилось. Он подумал об остальных древностях, которые повидал внизу, до которых дотронулся. Поглядел на поверхность воды, теперь поразительно чистой. Глубина здесь составляла менее двадцати метров. Он мог бы поклясться, что за серебристой пеленой солнечных бликов различает дрожащие очертания заснеженных вершин. ему вновь пришли на ум слова китайского историка. Из ртути сделали подобие сотни рек, Хуанхэ, Янцзы и морей, причем с таким искусством, что на вид все они переливались. Вверху поместили образы небесных тел, внизу - земных предметов… И тут Джеку все стало ясно. Мавзолей в Сиане - фальшивка. А вот здесь, где горы близки к небу, а воды подобны ртути, все по-настоящему. В месте, где горнее царство маячит на горизонте, над земной и небесной сферами и вправду мог бы владычествовать один император.

Император. У Джека перехватило дыхание. И не Чингисхан, а некто несравненно более великий. Император всего, что только есть под небесами.

Шихуанди. Первый император.

Джек подумал о незадачливом согдийце, давняя опрометчивость которого и привела их в это место. Само его существование относилось к сфере догадок. Не ошиблись ли они на его счет? В самом ле деле он выкрал небесный камень из-под носа воинов-тигров в Сиане? Или всего лишь выполнял обещание, данное первым хранителем умирающему императору, - забрать камень из Сианя и поместить его в настоящую гробницу? Не утратил ли мператор доверия к воинам-тиграм? Не предвидел ли дней, когда его заветы будут попраны теми, кто обязался их защищать? Не зиждилось ли Братство на фундаменте из лжи и безвинно пролитой крови, не скрывались ли за фантазиями о великом долге обчная жадность жажда власти?

Мысли Джека обратились к небесному камню - неуловимой реликвии, давшей толчок этому увидительному путешествию. По всей вероятности, когда-то его водрузили над пустым саркофагом в недрах горы Ли. Императорские воины поклялись охранять бесценное средоточие императорских грез, но в один прекрасный день потомок первого хранителся похитил его и попытался увезти туда, где ему надлежало быть. Джек вспомнил Хай Чэня и легенду о воинах-тиграх, услышанную уже от Кати. Из далекого прошлого в настоящее тонкой струйкой текли знания. Их передавали из поколения в поколение, стараясь не потерять ни слова… И вновь Джек подумал о Кате. Не нашлось ли среди членов Братства того, кому Шихуанди, переборов природную недоверчивость, тайно велел сбить остальных с толку? Могло ли случиться так, что в каждом из шестидесяти шести поколений, охранявших гробницу в Сиане, всегда был один счастливец, осведомленный больше других? Только ли потому Катин дядя так охотился за камнем, что хотел уберечь его от Шан Юна, - или рассчитывал втихомолку привезти святыню сюда? И как же там выразилась Катя? "Он взялся за мою подготовку". Могла ли она что-нибудь от него утаить? Кто стал хранителем теперь?

Ожил переговорник.

- Джек, ты меня слышишь?

- Громко и отчетливо.

- А я тут горло надрываю… Тебе нужно сделать декомпрессионную остановку. Есть опасность, что во время последнего толчка давление у дна повысилось. На тебе это могло отразиться.

- Пять минут на двадцати метрах, еще пять - на десяти.

- Заметано.

- Скорее всего сбой связи вызван электромагнитными факторами.

- Вот это меня и тревожит. В результате толчка могла проснуться электроника на той торпеде.

- Необходимо оцепить этот участок, - сказал Джек. - Весь сектор побережья будет закрыт для посторонних. Мы специально обговорили этот пункт, когда общались с русскими и НАТО. Все расходы по очистке от радиации берем на себя, при необходимости сможем обучить руских специалистов. А вот как закончим, годика этак через два или три, тогда и начнем поиски. До тех пор в воду никто не сунется. Безопасность жизнедеятельности прежде всего.

- Ну-ну, будто тебя когда-то волновала безопасность. Так что же ты там такое нашел? Надо полагать, что-то поинтереснее, чем бронзовое зеркало?

- Нас никто не может подслушать?

- Система замкнута на нас с тобой. На катере не оказалось подходящего приемника, а выписывать новый не было времени.

Джек прочистил горло.

- Я нашел статую и кое-какие кости.

- Кажется, ты меня не расслышал. Повторяю: что ты нашел?

- Эти вещи я не только видел, но и потрогал руками, так что ручаться могу только за них.

- Ага, ага.

- Ну хорошо. Возможно, я нашел гробницу.

- Чингисхана?

- Не уверен. Нужно больше данных.

- А камень тебе не попался? Ну, тот, второй. Перидот.

- Нет. Но место, кажется, то самое. Если Фабий и его товарищи все-таки достигли восточного берега, но попали в бурю и пошли на дно, то останки лодки надо искать где-то здесь. Все их пожитки вполне могли сохраниться под слоем ила. С другой стороны, Фабий мог выжить и унести камень с собой в Китай, в направлении Сиана.

- То есть гробницы Первого императора.

- Того, что историки привыкли называть гробницей Первого императора.

Последовало недолгое молчание.

- Я правильно тебя понял?

- Я видел ее всего секунду, даже долю секунды. Но сомнений никаких.

Костас сверился со стареньким подводным "Ролексом", нацепленным поверх гидрокостюма, и оттопырил большие пальцы. Джек ответил аналогичным жестом и приступил к всплытию. Когда измеритель глубины показал десять метров, они остановились. Компенсаторы плавучести автоматически перенастроились на нейтральный режим. Костас повернулся лицом к Джеку.

- Ну и как ты собираешься объяснять все дочери? С ее помощью сделано одно из величейших археологических открытий на свете, способное изменить все представления об азиатской истории, но почему-то нам придется о нем помалкивать и нести всякую околесицу насчет торпед, в лучшем случае - пробубнить пару слов про Чингисхана.

- Да, мне никому не хотелось бы об этом говорить. А причину ты и сам озвучил. Азиатская история. На кон поставлен - ни много ни мало - национальный миф. Мне кажется, сейчас он очень нужен китайцам. Им важно знать, что гробница Первого императора расположена в Сиане, что вместе с величайшим правителем их страны погребены и его несметные сокровища. Если истина выйдет наружу, сами основы китайской власти могут пошатнуться.

- Ты сам в это не веришь. Ни разу еще не видел, чтобы ты забросил разкопки из-за какого-то там национального мифа.

- Ну ладно, я просто хочу подождать, пока сейсмическая активность пойдет на спад. На это может понадобиться два-три года. А значит, у нас будет время на разработку оборудования, которое позволит пробиться сквозь слой отложений. Точнее, время появится у тебя.

- Пока ты копошился на дне, я как раз подумывал о новой модели экскаватора. Сразу стало ясно, что тебе привалила удача и мы сюда еще вернемся. Ну а как все-таки поступим с Ребеккой?

- Выждем пару лет. Как будем готовы начать раскопки, я обо всем ей расскажу. Не хотелось бы, чтобы ее первое большое открытие было связано с глобальными политическими рисками.

- Дети все понимают. Если глаза тебя выдадут, то она уже не отвяжется. И назови-ка хоть одно твое открытие, которое не повлияло бы на ход истории. Придется ей к эт ому привыкнуть. Сейчас она уже ждет нас на катере, - добавил Костас. - Держу пари, ы сам ей все выложишь, как только вынырнем.

Джек посмотрел наверх. До всплытия пара минут. Во рту появился легкий привкус соли. Вспомнилась старинная киргизская легенда, услышанная однажды от Кати. Чтобы присмирить духов предков, кочевники садились у озера и плакали - там, где древние вырезали свои знаки на камнях. Когда вода в озере прибывает, призраки захлебываются в слезах и тонут. Но сейчас плакальщиков осталось слишком мало, обычай почти позабыт. Уровень озера постепенно снижался: Джеку часто попадались на глаза высыхающие валуны, что прежде лежали под водой. Теперь горевать о мертвецах надо бы самим горам; пусть талые воды низринутся потоками и утопят призрака, затаившего на дне, - духа Шихуанки, Первого императора.

Не в первый уже раз мысли Джека вернулись к Великому шелковому пути, слава которого пережила века. В этих краях, овеянных божественным ветром, от прошлого сохранились лишь мифы да легенды - материи, что черпают силу в самой своей эфирной хрупкости.

Но только не под водой. Здесь все реально.

Последовал еще один подземный толчок, на этот раз более сильный, и озерное дно пд их ногами без остатка затянула пелена мрака. Джек взглянуд на дисплей. Пора. Костас вскинул большой палец. Джек поднял голову. Наверху вырисовывалась тень патрульного катера, рядом, прямо над ними, покачивался на воде "Зодиак". На корме первого виднелось несколько лиц, сбившихся в кучку возле лесенки, по которой уже карабкался Костас. С лодки на Джека смотрело одно-единственное лицо. Снизу корпуса "Зодиака" и катера казались темными пятнами, но лица, отраженные от серебристой поверхности воды, походили на звезды, и самая яркая из них светила Джеку.

Вынырнув на поверхность и откинув защитную маску, он ухватился за борт "Зодиака". Теперь длинные темные волосы и солнцезащитные очки Ребекки маячили совсем рядом. Подтянувшись на руках, он убедился, что остальные не могут их слышать, и сделал Ребекке знак подсесть поближе. Прочистил ноздри, откашлялся. Такого волнения он еще никогда не испытывал.

- Помнишь, в Лондоне мы ходили на выставку терракотовых воинов? - спросил Джек. - Так вот… ты не поверишь, что мы сейчас нашли!

- Попробую, пап.