Восхождение князя вампиров

Глава 27

Время текло так медленно и настолько уплотнилось, что казалось, его можно потрогать. Поймать. Остановить.

Стекающая из пасти гуля струйка слюны все еще не дотянулась до пола. Возможно, потому, что он постоянно сюрпал ее обратно. Ну или потому, что мои чувства обострились настолько, что я и правда начал иначе воспринимать само течение времени.

Так. План А провалился, древним личам доверять на слово все-таки нельзя.

Надо продумать план Бе. Смогу ли я контролировать нежить, кровь в которой не течет. Смогу ли я контролировать нежить, крови в которой нет.

Если бы еще в этом пыльном помещении дышалось легче... а то как будто в гроб замуровали без возможности выбраться.

Вероятно, какими-то хитрыми путями подчинить себе нежить могла бы Эвелин. Но я не уверен, что достаточно раскормил свою старшую жену, чтобы она могла подчинить своей воле целую армию зомби...

Эвелин молчала, но я почувствовал какое-то движение, похожее на покачивание головой. Ну да, логично. Их здесь тупо слишком много.

Значит, план Цэ. Сфокусироваться на деде, но не пытаться контролировать через контроль, как бы странно это ни звучало. В плане магии лич меня просто на опыте может уделать – ну, и на мертвой массе мускулов и костяшек, конечно.

Не, престарелого параноика нужно выводить на мое поле. Там и потанцуем.

Я смерил Ануфия максимально высокомерным взглядом. Таким, обоснованно высокомерным. Не я ж тут пытаюсь в пасюка сыграть.

Небольшим усилием воли я разогрел кровь. И добавил в голос истинно вампирской убедительности.

– Не думал, что я заключил договор ценой в целый город с настолько бесчестным колдуном, – холодно сказал я.

Ануфий слегка отшатнулся – настолько мощным был мой голос и настолько правдивы были мои слова. Замялся и снова начал нервно перебирать пальцами. Как будто это помогало ему подбирать убедительный ответ.

Я чувствовал, что он недоволен моей формулировкой и самой моей мыслью. Но возразить ему было нечего. Тема с “хочешь мира – готовься к войне” в союзах, заключенных двумя джентльменами, не работает. Слово чести, слово пацана. Без подстав.

– Я жду, пока вот это, – я описал поднятым пальцем круг, указывая на расставленное лицом заклятие, – будет развеяно без следа. Тогда я передам вам череп, как мы изначально и договаривались,

И выжидающе посмотрел на Ануфия.

Нет, не так. Очень давяще, добавив немножко вампирского колдовства и заставив глаза грозно засиять, посмотрел. Не моргая, потому что я могу себе это позволить. И серьезно сведя брови.

Ануфий засуетился. Очевидно, ему не хотелось развеивать так запросто результат своих трудов. Да и от такой власти отказываться было неохота. Понятное дело, кто ж захочет разминировать целый город, который до этого старательно закладывал бомбами вместо кирпичиков под каждый фундамент...

Я свел брови сильнее.

Удержался от желания начать угрожать Ануфию разбиванием его черепа. Это первая мысль, которая приходит в голову, но она плохая. Отчасти – потому, что первая. Когда ставки настолько высоки, думать надо немножечко дальше.

Ануфий поехавший. Грозить ему уничтожением того, что правда имеет для него цену... нет, тогда я отсюда ни живым, ни не-живым не выйду. Как и весь Доброград. Я такой судьбы своему городу не хотел.

– Уверен, что лорд вампиров вашего уровня понимает всю важность подстраховки...

Вся моторика, весь язык тела лича сейчас говорил мне о подобострастии. Дед со своей стороны оказался в близкой к моей позиции – я для него через мутный от шизы взгляд так же опасен и так же непредсказуем. Вот решит он подорвать Доброград – кто защитит его черепушечку от неожиданного раскола? А не решит – откуда гарантии, что его любимая думалка останется целой?

Если подумать, то скорее всего, от целостности этого куска электрума буквально зависит его существование. Где еще быть вместилищу души пафосного и весьма шизоидного древнего колдуна, как не в кайфовой красивой черепушке?

Нет, он точно не додумался бы укрыть ее где-нибудь понадежнее. А значит, мы сейчас стоим как два ковбоя с направленными друг на друга револьверами.

И я для него опасен не меньше, чем он для меня. Из этой простой мысли я и продолжил черпать силы на оказание давления.

– Именно для того и существуют договоры между уважаемыми не-людьми. И именно для того и существует данное слово, – холодно и безапелляционно заявил я. А что, ни буквы лжи, ни слова неправды.

Лич затормозил на секундочку – и снова начал бормотать. Я это почувствовал как помехи на старом телевизоре. Только в поле всяких ментальных виблей-воблей.

Секундочку. Это уже не бормотание. Воздух действительно наэлектризовался. Да этот говнюк же колдует! Вот откуда тяжесть на моих плечах!

Пронять меня пытается, чертила престарелый. Ты так лучше не шути, волшебник-переучка. А то придется тебе помочь заново уснуть...

Я собрал свои силы и начал осторожно прощупывать тугую, мутную завесу магии лича. Она была неприятной, должен сказать. Сухой, как костная пыль, и при этом плотной, как разлетевшаяся сахарная пудра. Пытаться силой развеять ее всю сейчас было бы лишней тратой сил. Мне еще сражаться, возможно, с целой армией ходячих мертвецов.

Тихонечко, как сапер, я прощупывал эту муть. Быстро, насколько мог. То тут, то там прикладывал усилие. Изучал паттерн...

И вот! Слабое место!

Я вжарил со всех своих сил. Как тонкое копье, магия в моей крови прорвала завесу заклинания, которое старательно выплетал лич. Наваждение, лежащее на моих плечах тяжелым грузом, распалось.

А я заодно понял, кажется, на чем он вообще строил свое колдовство. Как будто разобрался в языке программирования. Благодаря затянувшейся паузе и моим бесспорно высоким интеллектуальным способностям я теперь обладал ключом ко всей его мощи.

Стоп, пока не рискуем. Глубоко в магию лича не лезем. Просто держим наготове...

Максимально непринужденно я подбросил череп в руке.

– Интересно, насколько он хрупкий? – как будто впроброс спросил я. – Конечно, форма у него достаточно округлая, но что, если он стукнется вот этой вот костью около носа, например?..

Тишина вокруг нас стала поистине гробовой. Вот он, пик напряжения... ну давай, колдун. Оцени обновленную ситуацию.

Лич, который было остолбенел от неожиданности, когда я развеял его заклинание, опомнился.

– Да, да! Я вспомнил про обещание, мой дорогой друг! Простите, тяжело удержать детали в голове, когда она не на плечах...

Скелет воздел свою тощую постукивающую руку и щелкнул пальцами. Тонкие жилки магии, струящейся куда-то вверх, распались на золотистую пыльцу. Которая моментально втянулась обратно в землю – и вот от бомбы с таймером под Доброградом остались только воспоминания.

И неприятный осадочек у тех, кто это все застал...

С вежливым и абсолютно уместным полупоклоном я передал Ануфию его череп. Дрожащими от счастья руками лич водрузил его обратно на законное место. Немножко подкрутил, как будто калибровал соединение – и вот в глубинах темных электрумных глазниц я увидел голубоватые отсветы. Следом – всполохи древнего, глубинного какого-то пламени.

Ануфий радостно защелкал челюстью. Хех, это даже забавно.

Теперь забавно, когда вся тягомотина и общение со слабо соображающей ядерной боеголовкой позади. Я думал, что избавился от давления в момент, когда развеял заклинание лича – нет. Вот сейчас я от него избавился.

И могу наконец-то заняться остальными неотложными делами.

Официально, но сдержанно я расшаркался перед личом и дружелюбно и крайне многословно пожелал ему перенести свое убежище куда-нибудь поглубже, во избежание подтоплений во время осеннего ливня.

И подальше от Доброграда – во избежание повторной потери важных частей тела. А то тут времена неспокойные настали, лучше бы ему их переждать где-нибудь в отпуске на югах. Лет так на двести...

Получил максимально дружелюбные пожелания в ответ. Щастья, здоровья, ну и всего прилагающегося. Что там еще творилось наверху, Ануфия, ясное дело, волновало слабо. Про отпуск обещал подумать.

Под почтительные поклоны его неживой свиты я удалился из зала. Замутка с эксцентричным личом разрулена. Город в относительной безопасности.

Верная Эвелин скользит по мою правую руку. Где-то снаружи ждет не менее верная Кристина и ее новообретенный подчиненный.

А мне давно пора на свежий воздух. А то душновато тут.

Что ж. Самое время получать заслуженные благодарности от Александры.

Спустя несколько дней

Вечерело. Красивый закат, заливающий нежными цветами небо, практически погас, сменяясь ночным мраком. Сквозь закатное марево уже можно было различить первые звездочки.

У меня – лучшее место для просмотра всей этой захватывающей красоты. Небольшая башенка на высоком доме, скорее всего, какой-то служебный или пожарный выход. И я, как персонаж аниме, который решил поспать на ней вместо скучных уроков.

Хотя “поспать”, конечно, в такой компании, как у меня, не получится.

Под боком у меня мурлыкала, как довольная кошка, Кристина. Под моим крылом у нее началась новая жизнь – сытая, полная уважения и любви. С прикрытыми тылами и при этом – свободой для развития. С самой вкусной и нажористой кровью и интересными рабочими заданиями. От всего этого альтушка расцвела, даже скрывающие лицо волосы как будто сияли ярче, а грудь – стала еще пышнее.

На коленях головой лежала Эвелин. Столь же откормленная и окруженная такой же заботой. С парочкой дополнительных обязанностей в виде организации быта и удерживания в рамках приличий остальных моих романтических интересов. Сейчас она была уже настолько материальной, что могла при желании сойти за живого человека – конечно, если совсем внимательно не присматриваться...

Но я пришел сюда не за красивыми женщинами и закатами, как ни прискорбно. Меня привело сюда очередное дело, на этот раз – вполне судебное и скучно юридическое. Которое сейчас рассматривалось прямо через дорогу от дома, на котором расположились мы.

Двери в здание городского суда наконец-то раскрылись. Из них вышла крайне довольная собой Александра Александровна Крамолова. Рядом с ней, вежливо придержав даме дверь, шел Дмитрий Иванович, а также – пара телохранителей и Соня.

Александра и глава ее охраны о чем-то достаточно взволнованно переговаривались. Но лицо у мэра было скорее довольным.

Соня повела головой – и наконец нашла нас взглядом. Приветливо помахала, едва не подпрыгивая от радости, и наконец показала большим и указательным пальцем знак “ОК”.

Значит, все прошло, как и было запланировано. Все повинные в истории с подземельем, нечеловеческими рабочими условиями и покушениям на мэра получили заслуженное наказание. И встали обратно на свои места.

Клауса Темносорова, после недавних событий, и след простыл. Пришлый князь залег на дно и затаился. Наверняка вынашивает коварный план мести. Но для вампиров это занятие не самое быстрое, так что он может запросто вернуться даже через год, а то и два.

А до тех пор в город вернулся относительный покой. Доброград снова стал приятным местом для жизни... ну, более приятным, чем раньше, как минимум.

Эвелин приоткрыла один глаз и насколько смогла посмотрела на здание суда.

– Похоже, заседание прошло успешно, – подметила она.

Я ощутил давление на свое плечо. Мягкое, приятное давление четвертого размера.

– Что теперь? – мурлыкающе спросила Кристина.

Я прижал девушку к себе потеснее.

– Еще много дел, на самом деле. Но самое важное из них сейчас – испытать трехместный гроб, который был рожден моим инженерным гением. Тот, который дожидается хозяина в нашей спальне...

***

За границами Доброграда есть много всяких интересных мест. И неинтересных – тоже. А есть – места важные.

Как, например, кладбище. Породившее множество упырей, ставшее последним пристанищем многим хорошим людям. Старое, хранящее множество историй.

Разнообразное – от ничем не примечательных могил до богатых вычурных склепов. Любое место захоронения за ваши деньги, так сказать.

Один из упомянутых склепов выделялся особенно. Как будто был центром композиции в какой-то готической картине. Весь он излучал мрак, упадничество и декадентство.

Хоть сейчас – в какую-нибудь книгу о вампирах. Хорошее убежище для злодея получится.

Изнутри склепа донесся оглушительный дребезг.

Это Клаус Темносоров крушил все, что попадалось ему на глаза. Уже несколько часов он разбивал вещи и оставлял вмятины и следы ударов на старинных стенах своего подземного убежища.

– Какой пиздец!! – в сердцах вопил он, разрывая когтями очередной несчастный кусок обстановки.

Если подумать, такие бурные эмоции были весьма объяснимы. Столько лет Клаус выращивал свою сеть, охватывал ей весь Доброград, шел к власти. Победа была уже так близка, что он чувствовал ее запах. Практически мог пощупать.

И тут – все пошло по одному месту. Потому что что? Потому что невесть как проснулся Максимилиан! И нет бы лечь досыпать, он пошел наводить свои порядки!

Причем именно наводить! Древний, как говно мамонта, князь не захотел просто вернуться к тому, как все было раньше. Так с ним можно было бы договориться или сторговаться, выждать момент, а потом – уничтожить раз и навсегда...

Нет, он придумал новые правила!

Интриги, шантаж, теневые схемы, которые Клаус готовил годами? Да какое они вообще имеют значение, если Максимилиан всего за несколько дней смел все это одной рукой? Подмял обратно мэра, задружился с какими-то гениальными инженерами, на коленке сваял абсолютно нерабочий план, который сработал!

И апогеем всего этого стало похищение электрумного черепа из хранилища Кротовых.

Это вообще невероятный пиздец! Вампир такого возраста, с таким древним ходом мысли – и не побоялся устроить такой наглый налет посреди белого дня! Как ему вообще такая идея пришла в голову?

Может быть, он обезумел? Поехал, пока спал, окончательно?

Это, между прочим, было очень похоже на правду. Он же питается другими вампирами. Пьет сородичей без зазрения совести.

Чудовище!

– Господин, – раздался голос откуда-то от дверей в убежище. – Вас ждут.

Это в комнату вошел Антон Сиротов. Один из его глаз, тот, у которого была обожженной глазница, был заменен на кристалл чистого электрума.

Не худшее из изменений, которые происходили в его жизни. Теперь Антон выглядел хотя бы немного зловеще. Почти как настоящий вампир.

– Подождут, – огрызнулся Клаус Темносоров, выпуская из хватки скамью и отряхивая руки. Тяжелый кусок камня упал на каменный же пол с многократно отразившимся от стен глухим стуком. – Раньше надо было дергаться.

Князь одернул воротник и манжеты, приводя себя в пристойный вид. Отряхнул одежду от пыли, которую сам минуту назад и поднял. Откашлялся – и перешел в другую комнату.

Самым важным и большим в ней было огромное зеркало. В нем были видны бесконечные тоннели отражений. Как будто кто-то пытался поиграть в вызов духов, и поставил напротив него еще одно зеркало.

Когда Клаус вошел, оно моргнуло, переключая канал. И показало огромный зал, полный таких же зеркал. В каждом – фигура аристократического вида вампира. В каждом – другие князья и прочие дворянские особы.

В одном из них – слегка щеголеватый пожилой вампир. Даже при том, что он пытался сохранить юность живого тела, глаза выдавали его возраст. И огромный жизненный опыт.

Это была далеко не первая подобная встреча, на которой Емельян Хорьков выполнял обязанности секретаря. Среди них даже были такие, что заканчивались в итоге массовыми побоищами...

– Объявляю вампирский совет созванным, – начал он. – Инициатор собрания – князь Клаус Темносоров.

Князь с максимальным уважением откланялся. С таким же максимальным уважением ничего не сказал. Конкретно сейчас на вопросы предстоит отвечать, как ни странно, ему.

Первым заговорил древнего вида вампир с тонкими усиками.

– Как гласило ваше послание, вам удалось найти источник энергии, который поможет в осуществлении наших планов, – уточнил он.

Клаус с определенным трудом выдержал взгляд его непроницаемо черных глаз. Не сразу, но нашел, помявшись, что ответить:

– Именно так. И даже больше.

– В самом деле?

– Помните такого князя, как Максимилиан Изморов? – негромко спросил Клаус.

Черные глаза оживились. И не только они.

Взгляды собравшихся зажглись недобрым огнем.

Максимилиана здесь помнили.