Враг Сальдисской Империи (5)

Глава 21

Мы шли по ярко освещённым коридорам обширного особняка, то и дело сворачивая на очередном повторе, пересекая анфиладу комнат, или поднимаясь по лестнице. Полы были абсолютно везде выложены паркетом. Стены сияли белизной мраморной облицовки, а потолки сияли идеальной побелкой, визуально расширяя и без того обширные площади.

Разумеется без высоких окон, застеклённых со всем старанием большими оконными стёклами, такого эффекта добиться бы не получилось — искусственное освещение в этом мире всё ещё оставляло желать лучшего.

Однако, постепенно атмосфера сгущалась. Окна всё чаще были занавешены плотными шторами, а вскоре и сами коридоры обзавелись подобными украшениями.

— Это здесь. Дальше будет высок риск заразиться болезнью, поэтому мы создали предупредительные заграждения, — барон Аргон остановился перед плотным барьером, перекрывавшим весь коридор. Пропитанные чем-то тканевые занавески, перегородившие коридор от самого потолка, испускали резкий запах, и чётко указывали своим чёрным цветом что дальше идти людям не стоит.

— Я иду один. Вы все ждёте здесь, — дав команду, полуобернувшись назад на офицеров ЧК, я шагнул за занавески.

— Есть ждать здесь! — отчеканила Электра, что шла сразу за мной, после чего принялась строить уже своих подчинённых, — Синай, Эльра — вы в конец коридора. Всех слуг, что полезут сюда тормозите до разбирательства. Руру — ты на этаж ниже. Следи за обстановкой под нами...

Дальше команды своей милой любовницы я уже не слушал, углубившись вместе с бароном в царство мрака и болезни. Да и закрывшаяся тяжёлая занавеска сильно приглушила все звуки.

О жившей здесь болезни красноречиво говорил отчётливый запах спирта, каких-то лекарств и наверное... карболки? Похоже, о дезинфекции тут кое что уже знают. Осталось оценить что местные лекари понимают в бактериях и способах борьбы с ними. Или дезинфекцию применяют против чего-то более явного, к примеру грибка и насекомых? Если так, то задача может оказаться куда проще — убить вредоносные бактерии, зная о их присутствии, для меня дело техники и старания. Правда при этом и поражённые ткани придётся уничтожить, но это уже издержки. Отделить что-то столь малое как бактерии от извращённой плоти, было мне не под силу — белое пламя не делает столь тонких различий.

Продвигаясь по едва освещённым помещениям, мы пересекли ещё четыре тканевых барьера, всё сильнее окунаясь в атмосферу боли, страданий и безнадёги. Я почти кожей ощущал неприятную атмосферу, щекотавшую мои органы чувств. На барона же это место и вовсе давило словно неподъёмный груз...

— Это здесь, — остановился наконец мужчина переде двустворчатой дверью в коридоре, — Дальше идут спальни моих детей. — на какое-то время Аргон замялся.

— Здесь есть кто-то ещё, кто заразился болезнью?

— Две служанки из деревенских баб. Они ухаживают за ребятами уже несколько месяцев, из-за чего тоже заразились. Но если...

— Если лечить, то всех. Болезнь должна быть уничтожена полностью, иначе она может перекинуться на новых носителей! Кто заразился самым последним?

— Бланка — одна из служанок.

— Начнём с неё. Чем легче стадия болезни, тем проще её лечить.

— Тогда сюда, — развернувшись, мужчина пошёл в обратном направлении, видимо в комнаты прислуги, — Они дежурят посменно. Стоит сперва посмотреть чья очередь отдыхать.

Стоило нам отойти от дверей, ведущих к неизлечимо больным детям Аргона, как тому сразу стало как-то полегче. Шаг твёрже, плечи и спина прямее, а дыхание размеренней. Оно и неудивительно — видеть своих детей при смерти, оставаясь абсолютно бессильным, наверное жуткое ощущение.

Нам повезло, если так можно сказать в подобной ситуации. Бланка была в спальне для слуг, отбывая свой законный отдых. К сожалению, женщину пришлось разбудить.

— Господин...? Что-то случилось? — резко, словно по тревоге, села женщина в постели. На ней была объёмная ночнушка, закрывавшая тело женщина от подбородка до самых пяток. Но даже так хватало открытых частей тела, поражённых болезнью. И даже при том что это явно доставляло немало боли, женщина была готова жертвовать сном и здоровьем ради помощи кому-то ещё. — Ребяткам плохо? Аделина не справляется?

— Тише, тише, Бланка, всё хорошо. Мы здесь не по этому поводу. Это... — указал он на меня ладонью, замявшись. Видимо не знал как правильно представить, — мой новый сюзерен и владелец всего графства. Господин Вальтер Кёнинг. Его величество очень сильный чародей и он заинтересовался некрочумой, поразившей мой род. Сейчас он тебя осмотрит и попытается вылечить болезнь.

Тотчас барон сделал пару шагов назад, уступая мне место перед постелью больной женщины. Я не стал тушеваться. Подставил лёгкий стул поближе, присел и начала внимательно разглядывать служанку. От моего пристального взгляда женщина жутко испугалась, как-то вся сжалась и даже немного затряслась. Видимо моя аура вкупе с другими факторами действовала на неодарённую смертную слишком угнетающе.

— Дай свою руку, — я протянул ей ладонь. С неохотой и явным страхом женщина, чья кожа изобиловала наростами, кавернами и другими повреждениями, протянула кисть с опухшими и воспалёнными пальцами, с опаской положив на мою ладонь.

Воспаление её пальцев было только на суставах, а другие части руки просто имели кожные повреждения, что было весьма показательно. Это означало что болезнь повреждала только кожу и мягкие ткани скелета! Я мало знал о медицине Земли и вообще не был медиком ни одной частью своей личности, но кое что из самых ярких моментов истории, связанных с болезнями мира, знал.

Однако, прежде чем говорить о чём-то следовало успокоить свою первую пациентку, а то на неё даже дышать стало страшно. Мои руки сами по себе имели очень высокую температуру в силу физиологии и текущей по моим жилам магии, не говоря уже о моей ауре и внешнем виде. Так что в первую очередь я постарался понизить внешнюю свою температуру до приятного человеку тепла, после чего окутал инфракрасным излучением и всю её фигуру неприкрытую одеялом, притушив, наконец, и свою ауру.

— Не бойся, Бланка, твоей жизни ничего не угрожает. Наоборот, я хочу вылечить тебя и детей барона Сторна.

— Я понимаю, господин. И буду рада помочь, просто... ваша сила очень кусается. Аж брюхо сводит и в висках колет. С малолетства я чародеев боюсю...

— Это ничего, придётся потерпеть. Дело в том, что я, похоже, знаю что за болезнь гложет тебя и детей барона.

— Так о том все ведают — некро-ическа чума как она есть. Болезнь жутко заразная, смертельная, — с небольшими запинками выдала старая служанка, с недоверием глядя мне в глаза.

— Некротическая чума, — кивнул я улыбаясь сорокалетней женщине, выглядевшей на все шестьдесят. — Здесь эту болезнь знают под этим именем. А в одном из миров её называют лепра или проказа. И там она тоже долгое время считалась неизлечимой, унося на тот свет даже королей. Но как ни странно, в том мире люди сумели её победить.

Я даже отсюда слышал как барон за спиной после моих слов забыл как дышать, целиком превратившись с слух.

— Эта болезнь живая. Вот почему лечебные зелья не способны с ней справиться — они лечат не только больного человека, но и саму болезнь, укрепляя её. От того и делается людям только хуже — зараза начинает пожирать их с ещё большей скоростью. Для излечения же, наоборот, болезнь нужно не лечить — а убить! В другом мире для этого использовали особый яд, безвредный для человека, но смертельный для болезни. У меня, к сожалению, таких снадобий нет. Но моя сила способна их заменить, убив болезнь в твоём теле. Это будет больно, скрывать не буду. Могут появиться ожоги на коже и пальцах, кости начнёт ломить. Но зато если всё получится, раны от ожогов можно буде вылечить с помощью медицинской алхимии.

— Правда? — в глазах женщины зажёгся нешуточный огонь надежды, — Хороший господин, это и правда так?! Господин барон! — выглянула из-за меня на своего барина служанка в поиске поддержки, — Мы сможем излечиться?!

— Правда, Бланка. Для этого мы и здесь. Чтобы преждевременно не давать надежду моим детям, не убедившись в возможности лечения, его императорское величество должен проверить свой способ на тебе!

— Я согласна. Я выдержу! — твёрдо кивнула служанка, сжав мои пальцы.

— Аргон, есть у вас запас лечебных и обезболивающих зелий? Лучше если это будут сонные зелья, чтобы исключить возможные травмы или ошибки из-за болевых ощущений.

— Разумеется, ваше величество! — резко поклонившись, мужчина быстрым шагом вышел прочь и отсутствовал пару минут. После чего вернулся с небольшим сундучком. Поставил на стол рядом, открыл, и из десятка пузырьков достал сразу три. — Вот, Бланка, выпей эти три флакона. Они заставят тебя снова уснуть, ускорят заживление ран и не дадут чувствовать боль. Зато когда проснёшься ты вероятно уже будешь здорова!

— Храни вас Исток, господин. Вы очень добры к этой старой служанке, — с благоговением приняв дорогостоящие эликсиры, женщина выпила все три пузырька залпом, немного поморщившись. После чего, следуя моим знакам, легла обратно на кровать.

Не прошло и минуты как она провалилась в глубокий сон.

— Это правда?

— Что?

— То что вы сказали о болезни и... — о других мирах барон тактично умолчал. Но я его понял.

— Я никогда не вру, Аргон, — мой взгляд упёрся в его глаза, — и ненавижу когда врут мне. Запомни это раз и навсегда! А теперь не мешай — я начну лечение.

Положив свои ладони на лоб и живот женщины, я закрыл глаза, отрешившись от окружения. Начав прощупывать её своей аурой я быстро нашёл все прорехи в её собственной ауре, свидетельствовавшие о серьёзной болезни этого участка тела, после чего проник уже чистой силой в кожный покров пациентки в этих повреждённых местах. Насколько я помнил особенности проказы, она порождалась лепра-бактериями, жившими в кожном покрове человека. При этом передавалась не прикосновениями, и не через вещи, как думали ранее многие века, а через дыхание — воздушно-капельным путём. При этом внутрь организма — во внутренние органы или костный мозг — не проникала, повреждая кости снаружи, вместе с кожным покровом. По сути повреждение костей и пальцев — это было только следствием кожного заболевания. Но этого было более чем достаточно, чтобы превратить жизнь больного в АД! Неудивительно, что на Земле проказу долгое время считали карой господней.

Суставы людей с их связками и хрящами опухали под действием болезни, воспалялись и рассасывались иммунным ответом организма, из-за чего пальцы на руках и ногах теряли подвижность, укорачивались, после чего и вовсе отмирали. А венцом всего этого ужаса становилось постепенное онемение всего человеческого тела!... И это я не говорю об уродствах, что сопровождали жуткую бактериологическую болезнь даже после выздоровления!

(Здесь должно было быть изображение прокажённого. Но сайт глючит по страшному. Изображения не загружаются! Возможно появится позже.)

Отличить здоровые участки кожи на теле Бланки от поражённых оказалось несложно. Так что первым делом я покрыл своей силой всю площадь тела женщины, взяв под контроль её ауру. Напитал силой, дабы ускорить заживление тканей и иметь контроль над сознанием пациентки (несмотря на все старания эликсиров она всё ещё могла проснуться от сильной боли). После чего начала вводить свою энергию очищения сквозь сделанные проколы в коже по всему телу женщины, и через естественные отверстия тела к слизистой — лёгкие тоже требовали очистки.

Сейчас я был достаточно силён и крепок телом, чтобы вести тонкий контроль этой агрессивной субстанции. Ведь я не хотел сжигать всю свою пациентку! Я должен был сжечь только её болезнь и заражённые ткани!

В комнате тотчас запахло палёным мясом и горелыми волосами. Поверхность кожи начала чернеть, выгорая вместе с ночнушкой. Волосы на её теле и голове начали обугливаться, отпадая от тела лоскутами, а сама Бланка несмотря на все наши ухищрения, тихо стонать от боли. Хотя я и пытался через ауру подавить её нервную систему, помогая действиям медикаментов. Но кожа человека оказалась слишком чувствительным органом!

Во всяком случае, мне удавалось не дать ей проснуться, держа под контролем её сознание и тело. Так что лечение шло без осложнений!

Доведя своё лечение до определённого предела, я сделал перерыв, занявшись исцелением уже обработанных зон, подстёгивая действие лечебного зелья. Но очень скоро я выработал ресурс и этой алхимии.

— Влей в неё ещё зелье лечения.

— Но часто нельзя — может не выдержать сердце.

— Я знаю что делаю! Не спорь со мной.

Дождавшись когда второй эликсир попадёт в рот Бланки и начнёт впитываться в её организм, я продолжил. Ткани начали рубцеваться и заживать куда быстрее!

Так продолжалось около получаса. Я сжигал болезнь вместе с поражёнными клетками, заживлял обработанные участки и продолжал лечение дальше. Пока дело не дошло до поражённых суставов. И там работа пошла куда медленнее.

Благо сами пальцы были не очень большой зоной, так что в общем и целом работы было намного меньше чем с кожей на теле. И всё же ещё полчаса я угробил, израсходовав в общей сложности пять пузырьков с заживляющим зельем.

— Всё, — констатировал я, глядя на результат своей работы. Бланка теперь лежала абсолютно голой перед нами, вся в рубцах и остатках истлевшей пижамы. На постели также были видны подпалины и следы моего огня. Но я был доволен полученным результатом! — Пальцы её пока будут сильно болеть, но восстановление уже идёт. Часть нервов повреждена, из-за чего левая рука частично потеряла подвижность, но надеюсь под действием элексиров со временем и она восстановится — женское тело куда живучее мужского. Кости к счастью остались целы — болезнь не успела затронуть их ткани, так что деформации удалось избежать. Как поправится, даже шрамов не останется!

Улыбнувшись, я обернулся на уже своего барона, сидевшего закрыв руками лицо. Я был абсолютно уверен что теперь-то он встанет на мою сторону целиком и полностью.

— Эй, Аргон, старина, ты как там?

— Господин! — стоило ему отнять ладони, как на меня уставлялось залитое слезами лицо. При этом голос мужчины был наполнен твёрдостью камня, — Я клянусь служить вам верой и правдой до конца своих дней! — опустившись на колено, барон Сторн низко склонил голову, — Умоляю, спасите жизни моих детей, и у вас не будет преданней последователя!

Мысленно я даже поаплодировал прозорливости аристократа. Он не юлил, не торговался, не ждал пока я вылечу всех его детей, чтобы попытаться меня обмануть. Нет. Дав присягу немедленно он не просто перехватил инициативу, но и оказал мне высочайшее доверие! Теперь, если я не вылечу его детей, я буду выглядеть достаточно мерзко чтобы моя репутация упала ниже дна не только среди аристократов, но и среди жителей его деревни. Ведь служанку-то я вылечил первой!

— Кончено, Аргон. Идём. Но сперва, — на моей ладони зажёгся беленький огонёк, начавший испускать вокруг себя ауру чистоты. Её не хватило бы для нанесения вреда животным или людям, но против бактерий это излучение должно было быть смертельным. Я ведь не забыл, что проказа распространялась через воздух и дыхание больных! Все помещения особняка нуждались в обеззараживании.

Первый огонёк отлетел от меня, поднявшись в воздух. Покружил по комнате, после чего от него отделился ещё один огонёк. От них ещё два, а от тех уже все четыре. Я открыл дверь комнаты и белые язычки пламени начали разлетаться по всему этажу, распространяя вокруг себя ауру, выжигающую любую мелкую жизнь. При этом они всё ещё продолжали делиться, вскоре превысив числом полсотни. К вееру все коридоры и комнаты третьего этажа будет залиты моим белым светом!

— Болезнь всё ещё живёт в этом воздухе. Мой огонь убьёт её, где бы та ни находилась. Идёмте к вашим детям, товарищ Сторн. Пора поставить их на ноги. Империуму нужно много умных и здоровых детей! Какого бы происхождения они ни были. Я сразу за вами, — пригласив того идти вперёд, я с удовольствием следил за переменами, произошедшими с человеком. В то закрытое крыло здания, где медленно умирали его дети, он теперь заходил твёрдо, словно бросаясь в бой. Больше не было той обречённости и бессилия в его походке, что сопровождала молодого вдовца. Молодого по моим меркам, конечно же. Что в сущности тридцать девять лет для мужчины?! Ерунда! Успеет ещё раз жениться и новых детей заведёт!

Пусть он и выглядел в силу особенности времени лет на сорок пять. Это не имело большого значения для мужчины — главное чтобы новая жена была молодой и дети не заставят себя ждать.

Первой в списке была его вторая дочка, самая младшая из заболевших — Эмилия. Её спальня была самой большой. Наполненная куклами, цветами и красивыми картинами с изображением моря, кораблей и ярких пейзажей. Помещение создавало невероятно светлое впечатление. Чего не сказать о самой девочке, сидевшей на краю кровати и державшей куклу с разбитой головой. Судя по осколкам, головы у них были из фарфора. Рядом беззвучно стояла вторая служанка, ухаживавшая за детьми — Аделина. Она молча поклонилась барону, поспешив выйти дабы не смущать нас своим присутствием. Её обезображенное лицо скрывалось под низким капюшоном белой хламиды, покрывавшей всё тело до самого пола.

— Эллиечка, что случилось? — присел барон перед дочкой, чьё лицо и руки были замотаны в бинты. На служанку он даже внимания не обратил, — Твоя любимая кукла сломалась?

— Ненавижу их... — отбросив игрушку, заявила девочка лет пяти-шести, — они ненастоящие. Неживые. Даже когда я умру они такими и останутся — белыми и красивыми. С вечной улыбкой на лице... Не дари мне больше кукол, папочка, — уже сквозь слёзы добавила девочка, обняв за шею своего отца.

Какое-то время она тихонько плакала, пока Аргон что-то шептал на ушко дочери, гладя её по спине. А спустя пару минут живые но уставшие глаза Эллии наткнулись и на меня, приоткрывшись в удивлении.

— Прошу меня простить за недостойное поведение. Я не знала что у нас гости, — отстранившись от отца, словно взрослая дама, девочка присела в реверансе, прогнав из голоса всякую детскость. — Разрешите представиться, Эллия Сторн, баронесса.

— Очень рад встрече, — слегка поклонился я в ответ, — Вальтер Кёнинг, Бессмертный Император!

После чего присел перед ошарашенным ребёнком на одно колено чтобы наши лица были на одном уровне. Хотя бы примерно.

— Ну что, Эллия, готова лечиться?

— Папа? — та поглядела на улыбавшегося Аргона, ища пояснения.

— Мы уже вылечили Бланку! Его императорское величество очень сильный чародей!

— Готова! — уже сквозь улыбку на меня смотрели глаза, обрамлённые повреждённой кожей. В уголках зелёных омутов проглядывались новые слёзки. — Готова, господин Кёнинг!

— Товарищ, — ткнул я её кончиком пальца в носик, торчавший из под бинтов, — Товарищ Кёнинг! Мне не нужны слуги. Мне нужны друзья и единомышленники! Идём, красавица. Аргон, снадобья готовы?

Лечение началось также как и со старой служанкой. Мы уложили девочку на постель, напоили лекарствами и медленно уничтожили все поражённые ткани, одновременно ведя заживление. К сожалению, маленькие пальчики Эллии на левой руке получили очень обширные повреждения, отчего всё ещё сохранялась опасность их ампутации. Но Аргон уверил меня что нанятый им целитель справится с подобной проблемой.

Через сорок минут мы вышли из её спальни, оставив после себя пару моих стерилизующих огоньков, летавших уже по половине особняка. Я не собирался давать бактериям даже малейшего шанса распространиться дальше!

За дверью нас встретила всё такая же молчаливая Аделина, бесшумно последовав следом.

На лечение следующей баронской дочери ушло почти столько же времени, как и на первую. Короткий разговор, обещание помочь и ювелирная работа с энергиями. Схема стала даже какой-то привычной. А с помощью второй служанки, ловко поворачивавшей пациентку а постели, и подававшую новые эликсиры, работать было одно удовольствие.

А вот со старшими сыновьями было сложнее. Заболели они раньше всех, и болезнь успела натворить немало бед с их телами. И даже магия была во много бессильна, насколько я знал. Кости выращивать умел далеко не всякий алхимик!

— Придётся ампутировать, — мой вердикт был неутешительным для обоих братьев. — Ваши кисти деформированы окончательно — повреждена сама костная ткань. Пальцев и вовсе почти не осталось.

— Неужели ничего нельзя сделать?!

Естественно их отец был не рад такой новости.

— Ещё... ты левым глазом что-нибудь видишь? — обратился я к старшему парню лет пятнадцати.

— Нет. Темно, — помотал он обезображенной головой. Половины волос на ней уже не было, а левый глаз юноши заплыл белой плёнкой. И тем не менее он до сих пор держался, не впадая в истерики и не теряя присутствие духа.

— Выходит что и левый глаз твой считай что мёртв. Я могу убить болезнь, но излечить глаз или вырастить новые кости не в моих силах — я не лекарь и не алхимик-аптекарь. Для этого вам придётся нанять специалиста. Но я могу сделать временные протезы, способные двигаться как настоящие руки. Вот только для этого придётся удалить деформированные части рук и ног — иначе ничего не получится. Там слишком сильно поврежденынервы.

— Думаю, я сумею найти мастера восстановления. Мало кто умеет выращивать новые кости — этот секрет берегут как сокровище многие медицинские школы и секты. В том числе на юге и далеко на востоке отсюда. Но это хотя бы возможно. А вот глаз... с глазами сложнее. Я не слышал ни о ком кто мог бы вырастить новый глаз...

— Отец, я выдержу, — подал голос второй сын, которого звали Рихарт, — А брат тем более! Если господин Кёнинг избавит нас от смертельной заразы, у семьи будет много времени на поиск лечения. И даже без глаза или без руки мы всё ещё будем живы! И вообще, я согласен на ампутацию. Только... только смогу ли я ходить после этого? И руки. Как мне держать меч или перо без пальцев? Насколько протезы могут заменить их? — юноша хоть и был жутко обезображен болезнью, но крепился как мог. Впрочем, они не даром находились вдвоём в одной комнате! Братья были сильны духом и явно были готовы ко многому, в том числе к своей смерти.

Я слегка улыбнулся, глядя на этих рано повзрослевших юношей. Вот что бывает с человеком, когда он уже смирился с неизбежностью скорой смерти!

— Ваши новые руки и ноги будут почти как настоящие, Извер, Рихарт. Вы не будете ощущать ими прикосновения, тепло или холод. Но в остальном ваши новые руки и ноги будут неотличимы от родных! Даже станут сильнее. Я могу вам обещать это!

— Тогда я готов, — ответил стёрший брат, Извер Сторн.

— Будьте добры, избавьте нас от этого ужаса! — мальчик чуть меньше его по росту, но не менее гордый протянул ко мне свои культи, где не было пальцев. Страха в его глазах я не увидел — лишь твёрдую убеждённость. У меня даже зародилась идея, глядя на этих детей, отдать их после лечения под начало Рико по прозвищу «Лютый» — эти трое, я был уверен, сработаются идеально.

— И ещё одно. На вас останется много шрамов от ожогов, которые могут сходить десятилетиями. Кожа заражена очень глубоко, изобилует наростами и я буду вынужден почти до самого мяса сжечь заражённые участки, вычистив ваши тела до основания!

— Мне всё равно. Плевать на красоту! Я уверен что и брату тоже! — ответил Извер.

— Согласен. Мы не девицы, чтобы дорожить красотой. Для мужчины главное сила и ум! — вторил ему младший брат, гордо выпятив худую грудь.

— Тогда приступим, — улыбнулся я совершенно искренне, — Аргон, эликсиры...

Когда мы закончили с детьми рода Сторн и последней больной служанкой, уже перевалило далеко за полдень. Зимнее солнце опять катилось к закату и мы с хозяином особняка мирно обедали в непринуждённой обстановке. Точнее он обедал, а я потягивал самое крепкое что нашлось в погребе дворянина — креплёный бренди, имевший по ощущениям крепость градусов в шестьдесят. Поделка какого-то алхимика, купленная в одном из путешествий, да ещё и с громким название «Драконья Кровь» — как объяснил мне Аргон перевод с чужеземного. Чую без самогонного аппарата и чистого спирта здесь не обошлось.

— Я до сих пор не могу поверить что у вас всё получилось... — отложил он наконец трёхзубую вилку с ножом, — Скажите, как я могу вам отплатить? Вы же буквально спасли будущее моего рода!

— Ну во-первых, это мой долг. Вы признали меня своим сюзереном, а я обязан заботиться о тех, кто мне служит. Во-вторых, ваша верная служба мне и моей земле будет лучшим что вы можете предпринять лично. И в-третьих, шахты. Я желаю войти в долю этого бизнеса и заниматься разработкой и выплавкой металла вместе с вами. Разумеется инвестировав в весь этот проект хорошие деньги! Того что добывается сейчас на этом месторождении мне катастрофически мало.

— Шахты. Разумеется, без них обойтись не могло, я сразу знал что вы здесь ради них. Но увеличивать добычу? Мы и так завалил своей рудой весь север. Боюсь ещё больше руды обрушит рынки и сделает добычу нерентабельной.

— А это мы как раз сейчас и обсудим. Но сперва, — под мои слова в банкетный зал вошла Сифайья, неся сборник новых законов на сальдисе. Он был незаконченным, но уже давал некоторое представление о государственном устройстве Империума. — Ознакомьтесь с новыми законами нашей страны. Впереди нас ждёт масса фундаментальных жизненных изменений.

На стол легла пухлая папка, сшитая вручную, и барон Сторн провалился в её изучение.

«Неделю спустя»

Самина как всегда лежала на вершине охранной башни, возведённой Вальтером, наслаждаясь уединением, тишиной и шумом ветров. Она часто «зависала» в подобных местах в течение своей долгой жизни, и потому была очень рада что такое место было прямо под боком. В Тристраме. А с тех пор как Вальтер начал навещать их с девочками каждую ночь, даже её настроение перешло в расслабленно-удовлетворённое, отчего хотелось любить весь мир!

Вдруг её что-то насторожило. Чей-то зов. Повернув голову на юго-запад, дракон прислушалась к далёкому шёпоту. Вгляделась в потоки магии, что доносили его издали, принюхалась к ауре тех кто его посылал, и скривилась от досады.

— Нашли таки... — Самина сразу поднялась на ноги, отряхнула своё шикарное платьице, после чего перед ней прямо их огненной маны соткалась плотная копия её самой. — Охраняй, — приказала дракон призрачному клону. Подпрыгнула, обратившись в рыжую комету, после чего мгновенно исчезла за горизонтом.

Рас уж великая жрица созданного ею культа явилась лично, покинув родные пенаты, следовало встретиться со смертными лично. Вряд ли что-то случится в Тристраме за пару часов её отсутствия!