Враг Сальдисской Империи (5)

Глава 3

(Прошу простить за долгий перерыв. Болезни скосили всю семью, от мала до велика. Вы тоже не болейте, и будьте здоровы!)

Я смотрел на тело, что распласталось на полу перед широким столом, и всеми силами старался побороть чувство омерзения. Столько слёз, соплей и судорожных рыданий после нанесения печати я ещё не видел. Даже отпетый душегуб, тот трактирщик, что принял печать первым, выглядел куда респектабельней чем местный бургомистр.

— Похоже это надолго. Как придёт в себя, пусть пишет чистосердечное признание: где воровал, кому платил, кого прикрывал, о чём был в курсе но попустительствовал, и так далее. Отец, займёшься?

— Конечно. Приму дела как положено, — невозмутимо откликнулся бывший аристократ. Однако даже сейчас своего достоинства и лоска отец не потерял ни на грамм.

— Вот и хорошо, — я сразу поднялся, освободив ему стол, — Ты тогда занимай кабинет, а мне ещё со стражей разобраться нужно. Милдред, останься с Альфредом — ты его руки, и если нужно дубина.

— С большим удовольствием, — улыбнулась сперва мне, а после и моему отцу женщина. Несмотря на свой возраст она всё ещё была весьма красива и невероятно обворожительна, — Кстати говоря, а с этим что делать? — в воздухе посреди кабинета всё ещё висел офицер Сальдисской Империи, одетый в архаичный мундир похожий внешне на мундиры Российской Империи времён Петра Первого.

— А давай у него спросим. Отпусти ка беднягу, — силовой кокон, что держал человека в воздухе, развеялся, отчего тот сразу рухнул на пол. Приземлился на ноги. Устоял.

— Что это всё значит?! Назовитесь! — казалось страха в этом человека вообще не было. Взгляд острый, упрямый. И даже осанку держал как надо — сказывалась военная муштра. По сравнению с ползающим по полу бургомистром орёл!

— С чего бы?

— Я должен знать кого буду вешать за нападение на представителя власти Сальдисской Империи! — вздёрнул он гордо орлиный нос. Ей богу орёл! — Я — капитан городской стражи. Стоит мне доложить о применении магии против меня, и вас повесят невзирая ни на титул, ни на былые заслуги! Думаете, раз на вашей стороне маги, то и управы на вас не найдётся?!

— Вот ты-то мне и нужен, голубь сизокрылый, — сразу обрадовался я такой удаче. В одном месте две самых крупных рыбы подсечь — это и правда везение чистой воды. Не успел капитан как-то отреагировать на мои слова, как моя сила ворвалась в его тело и душу, сформировав в них по серебристой свастике. Наполненные силой белого пламени, они тотчас начали вращаться, испуская вокруг себя серебряный «свет». Тот сразу врезался в самые тёмные уголки души и тела «жертвы», начав мягко выжигать там всякую скверну. Отчего взгляд, голос, и весь внешний вид офицера мгновенно поплыли.

Его покачнуло, взгляд начал блуждать словно у пьяного, а после он и вовсе осел на пол будто пыльным мешком стукнутый. Посидел так с минуту, после чего взглянул на меня совсем другими глазами.

— Что я наделал... Столько лет, такие долги... Господин, как вы это сделали? Вы буквально открыли мне глаза на жизнь!

— И как, нравится твоё прошлое?

— Нет, — энергично закрутил он головой, — Нет! Я жил словно мразь! Даже отцовское имение проиграл в карты! Оставил сестёр без приданого... Исток всемогущий, как же они там теперь?

— О, о сёстрах вспомнил, надо же какие перемены, — неожиданно вклинилась Милдред, взяв слово. Что-то личное? Из прошлого? Или женская солидарность?

— Ну что, капитан стражи, готов служить по совести?

— Готов! Если Вам, то готов! — тотчас вскочил Рамзи, вытирая повлажневшие глаза тыльной стороной ладони. Сейчас, глядя на фигуру в чёрном доспехе перед собой он видел не жуткую образину как раньше, а объятое слепящим но ласковым светом божество. Божество, родство с которым он ощущал всё сильнее с каждой секундой новой жизни!

Разгоравшееся в его груди тепло успокаивало мужчину, дарило силы и уверенность в себе, требуя в замен ставиться рядом с этим человеком как можно дольше.

Рамзи понимал что это какое-то наваждение, но он был рад этому наваждению. Потому что понимал в глубине души — оно пытается сделать его лучше чем он есть. Обнажает его грехи и пороки, даруя силы с ними бороться! А так как у него самого моральных сил на это никогда не хватало, он с радостью отдался неизвестной божественной силе, надеясь исправить что натворил и не наделать новых ошибок.

Ничем иным он не мог объяснить подобный эффект. На него словно снизошла благодать!

— А как же Сальдисская Империя?

— Я... Я подам в отставку. Немедленно!

— Что же, похвальное рвение, капитан. Но служить придётся не только мне, а в первую очередь людям. Людям! И для начала мы с тобой сделаем вот что... — начав говорить, я повёл своего последователя на улицу. Казармы стражи ждали!

С этого момента и началась основная моя работа. Так как печати очищения мог ставить только я, склоняя тем самым ключевых людей на свою сторону без необходимости массовых убийств и картельных походов, я должен был методично посетить все самые важные места в графстве. От крупных городов до пограничных крепостей. Чем я и занялся незамедлительно.

Пока отец входил в курс дел бургомистра и всей администрации графства, мы с капитаном стражи посетили расположение гарнизона, где я одного за другим каждого стражника наградил печатью очищения. Сделать это при поддержке их непосредственного командира было несложно. Кого-то даже с патрулей раньше положенного снял, заменив на очищенных, и даже посты на городских воротах и стенах поменял в рекордные сроки. Так что уже спустя три часа вся стража города от рядового до капитана была под моим контролем. И на посты вернулись уже новые люди, прошедшие как и их командир через муки совести и переоценку ценностей, что кардинально повлияло на качество их работы.

Сегодня на главных городских воротах впервые за десятилетия досмотры прошли как надо, по уставу, а стражники ни разу не вымогали взятку с торговцев и ремесленников из-за города, возвращавшихся с базара. Немыслимое дело!

А тем времен в гарнизонном расположении, на плацу казарменного комплекса, выстроенного во втором кольце города, проходило построение личного состава, не нёсшего караульную и постовую службу. Около тысячи солдат и офицеров, готовых служить верой и правдой, стремящихся искупить прежние прегрешения! Муки совести теперь каждого из них изъедали что кислота старый металл. Они рвались в дело: арестовывать, казнить, устраивать облавы и выписывать штрафы провинившимся дельцам. И я был обязан немного остудить головы этих архаровцев, иначе уже сегодня ночью начнётся лютый бардак.

А бардак — это раздолье для разного рода отребья! Нельзя было допустить бессистемности работы городской стражи, какими бы благими ни были их мотивы. Иначе нас ждала огромная задница! И, к сожалению, отнюдь не женская...

— В первую очередь хочу пожелать всем вам здоровья и долгих лет жизни, — начал я свой монолог, взойдя на небольшую импровизированную трибуну, собранную на плацу. У местных военных отчего-то не было принято выступать перед строем. А зря! Следовало ввести эту полезную практику, говорить личному составу всё в лицо, открыто, — Потому что на исправление того дерьма что вы здесь наворотили у вас уйдут многие годы! Сейчас все вы ожидаемо рвётесь в дело, желаете очистить себя от тех грехов, что жгут вам грудь и душу, чем наверняка взбудоражите весь город, подняв на уши все преступные группировки и банды. Вести о том что стражники сорвались с цепи, на которой вас так долго прикармливали, разойдётся по городу со скоростью лесного пожара, и тогда большая часть из этих дельцов смоется из города, оставшись безнаказанными на долгое время. И уже там, на моих землях среди деревень и дорог они начнут творить новые чёрные дела.

По строю прошёлся негромкий ропот, но капитан стражи, что стоял рядом со мной чуть пониже громогласным командирским окриком заткнул стройные ряды стражников. Я же дождался пока всё утихнет и просто продолжил.

— Поэтому чтобы этого не допустить мы должны сработать чётко и быстро, единым военным организмом, устроив облаву на всех разом. Загнать, арестовать или ликвидировать всех за одну ночь! А для этого каждый из вас к завтрашнему вечеру подаст своему капитану два рапорта. Первый — о всех своих связях с преступниками. За что получал взятки, чьи дела прикрывал, с кем вёл дела, о ком знал но молчал. Всю эту информацию мы с оберстом Дальвего сведём воедино, составим план операции, и тогда и только тогда(!), — я погрозил людям перед собой пальцем, — Мы накроем все гнёзда этих тварей в единый момент. Пока же вы должны делать вид что всё идёт также как прежде: брать взятки, соблюдать договорённости, и вообще делать вид что ничего не случилось. Это необходимо для дела!! И уже второй рапорт. В нём вы должны указать чего вам не хватает для надлежащего несения службы. Есть ли проблемы с жильём у ваших семей, не болеют ли дети, наличие карточных долгов или иных обязательств, описать состояние амуниции и оружия. Сколько из тех денег, что попали к вам незаконно вы способны внести в кассу стражи без ущерба для здоровья ваших семей. В общем пишите всё!

Я уже хотел уходить но, глядя на растерянные лица людей, добавил последнее слово.

— Знайте, я и люди этого города готовы простить ваши прегрешения и даже позаботиться о ваших нуждах, но все мы ждём от вас полной отдачи! Как раньше уже не будет. Мы дадим вам жильё, обеспечим продовольствием ваши семьи, а вашим детям дадим образование. Но это будет стоить дорого! Вашей верной службы этому городу до самой старости или смерти. Вопросы есть?!

— Никак нет! — рявкнул хор голосов. Что позволило мне наконец-то отправиться дальше по своим делам. Со стражей до завтра все вопросы были наконец-то решены, но дела ещё не закончились.

Покинув казармы, я отправился на следующий важный пункт, находившийся в городе. Узел почтовой связи, где за весьма приличную сумму по меркам простого работяги можно было отправить письмо в другой город, которое в тот же день может оказаться у адресата. Этакая экспресс доставка корреспонденции — этакая замена телеграфу и телефону. Там меня уже несколько часов ждала Электра, контролируя ситуацию на месте. К сожалению я не мог разорваться и побывать везде и сразу, а подчинение гарнизона было важнее почтовых отправлений, так что девушке пришлось поскучать.

Почтовое отделение этой страны представляло собой питомник рухоров — четырёхкрылых птиц-монстров, выраставших до весьма впечатляющих размеров. Сильные, выносливые, размерами с крупную собаку земных пород, они могли преодолевать сотни километров за пару часов, прекрасно поддаваясь дрессировке с помощью магии.

Десять-пятнадцать килограмм писем для такой птички были не проблемой на короткой дистанции менее тысячи километров, а наличие таких питомников в каждом крупном городе делали сеть почтовых отправлений весьма удобной и прибыльной государственный службой. Отправить срочные донесения или письмо требовалось во многих сферах человеческой жизни от бизнеса до банальной научной переписки между алхимиками или лекарями.

Вот в этот пункт я и собирался теперь наведаться, двигаясь по вечернему Твергону верхом на своём заматеревшем Гелиосе. Казалось конь на добром корме и заряженной моей силой воде окреп ещё больше чем раньше, буквально излучая энергию! Даже сейчас он шёл мелкой рысью словно пританцовывая по грязным улицам, едва сдерживаясь чтобы не пуститься в галоп.

— Терпи, брат! За городом побегаешь, — похлопал я его по могучей шее успокаивая.

Солнце меж тем уже медленно клонилось к закату, начав скрываться за крышами трёхэтажных домов. Отчего сторонившиеся меня прохожие попадались всё реже, стремясь поскорее укрыться под защитой своих домов от опасностей вечерних улиц.

Зато других людей, с растерянным интересом провожавших меня странными взглядами, со временем прибавлялось. И выглядели эти бородатые морды не особенно мирно, хотя и не бросались мне наперерез. Благо выглядел я для них крайне опасно.

Хотя на одной узкой улице к ним добавились десятки групп по две-три женщины разных возрастов. Какие-то ещё были пригожие, какие-то потасканные, с опухшими лицами и гнилыми зубами, но все как одна призывно покачивали бёдрами, выставляя напоказ внушительную грудь в вырезах платьев. Скабрезно шутившие и даже пытавшиеся привлечь моё внимание какими-то скидками.

Шлюхи в этом мире и в это время были буквально страшнее ядерной войны! И это было печально... К тому же с этим явлением явно следовало что-то делать, ибо огромная часть болезней среди взрослых мужчин разносилась именно вот таким вот способом, через шлюх. Искоренить полностью это явление я даже не планировал — древнейшая профессия была неистребима во все времена! Начиная от бизнес индустрии и заканчивая простым бытовым блядством. А значит я должен был как-то это дело возглавить, упорядочить, встроив в создаваемую цивилизацию. Хотя бы частично... банально ради здоровья людей.

Если совсем кратко, то это явление хоть как-то надо было взять под контроль, одновременно попытавшись свести его к минимуму. Но вот как? Хороший вопрос.

В итоге под такие раздумья я и до почтового пункта добрался уже ближе к сумеркам, когда солнце скрылось от глаз за городской стеной.

— Наконец-то! Я уже со скуки начала помирать, — обрадовать мне Электра, сидевшая у самого входа. Она не впускала и не выпускала никого из этого здания, выгнав предварительно всех посетителей, и фактически заперев пятерых работников внутри. А тонкая электрическая сеть, созданная её чарами над открыт двором, откуда взлетали почтовые рухоры, предотвращала любые попытки отправить послание за пределы города. Что давало нам определённое преимущество по времени, замедляя реакцию имперских властей.

Скрыть полностью происходящее от их глаз я даже не планировал — были у нас дела и поважнее. Тем более что война с империей всё одно была неизбежна. При этом на первых порах я собирался разбираться с этой угрозой лично, ведь воевать с целой империей силами смертных было пока попросту невозможно. А потому и не парился сильно. В себе я был абсолютно уверен.

— Ну как ты здесь? — сняв маску с шлема, и поймав в объятия грозную чародейку, на мгновение сбросившую маску сурового гранд-архимага, я жадно поцеловал Электру в губы. — Были проблемы?

— Какие могут быть проблемы, любимый? Разве кто-то может справиться кроме тебя с великой мной?! — рассмеявшись, Электра оставила мою шею в покое, вновь зацокав подбитыми сталью каблучками сапог по деревянному полу. Я же аккуратно пробежался глазами по точёной фигурке девушки, особенно задержавшись на обтянутой белыми брюками попке. Хоть я и проводил с ней каждую ночь вместе, наряду с другими наложницами, а всё одно оставался вечно голодным! И такое внимание к себе моим девушкам нравилось очень.

Вот и сейчас Электра заметила мой жадный взгляд, хитро стрельнув глазками, и как бы невзначай поправив голенище сапожка. Из-за чего ей пришлось чуть наклониться, выпятив упругую прелесть на моё внимательное обозрение.

Однако уже в следующее мгновение девушка посерьёзнела, обернулась ко мне и заговорила на совсем неожиданную тему.

— Вальтер, здесь есть один человек от которого у меня мурашки по коже бегают. Я не понимаю что не так, но едва могу сдерживаться чтобы не изжарить его прямо на месте. Любимый, посмотри пожалуйста, это у меня разум за ум заходит или с ним и правда что-то не так? Вроде по виду совершенно безобидный секретарь, а я...

— Хм. Ну веди, показывай что там у тебя такое странное. Время до полуночи ещё есть.

И меня повели на экскурсию. Хотя каюсь, двигаясь за Электрой я глядел совсем не на местные стены и виды из окон. И как у женщин получается такая соблазнительная походка?! Чудо природы не иначе.