Время иных (СИ)

Глава 1

Уже привычная пустота Перехода сменилась звуками — тихим шелестением листьев, неуловимой песней ветра и невнятным бормотанием леса. Здесь было слишком спокойно, мирно, пока в общую иллюзию безопасности не влился звон стали.

Она с трудом пошевелилась и с усталой безнадёжностью открыла глаза, почти не ожидая, что рядом никого не окажется. Сразу после Перехода ощущения были непонятными, сумбурными. Нужно было время, чтобы просто прийти в себя, которого, как правило, не имелось. Таковы реалии чужих миров. Но на этот раз перед взглядом предстали голые каменные стены, серый пол, покрытый крошевом обломков и пустые проёмы окон. И никого из живых существ. Она с облегчением выдохнула, села и медленно огляделась.

Этот дом действительно был нежилым и очень старым. Пустая комната — без мебели, без какого либо намёка на то, что сюда кто-то приходит. Над головой простиралось затянутое тяжёлыми чёрными тучами небо. Крыша отсутствовала, значит это последний этаж, а может быть единственный. Сбоку темнел провал — часть стены громоздилась неровными кусками камня.

Ей понадобилось несколько попыток, чтобы просто встать на ноги. Новый мир — чужой, неприветливый и неизвестный. Из груди вырвался горестный вздох. Ничего кроме усталости она не чувствовала. Переход вытянул последние силы. Так было всегда, в новом месте она оказывалась совершенно беспомощной и это счастье, если в этот момент рядом никто не присутствовал.

Осознание действительности появилось лишь через несколько очень долгих мгновений. Кроме звуков окружающего леса слух уловил разъярённое рычание и свист рассекаемого клинками воздуха. Всё это происходило за пределами полуразрушенного дома.

Чтобы отыскать выход вновь пришлось оглядеться. Вместо двери в стене темнел пустой проём. Несколько шагов и перед взглядом предстали потемневшие от времени ступени — полуразвалившиеся и совершенно ненадёжные. Впрочем, это неважно. Два призрачных крыла за спиной делали её независимой от высоты, но в данный момент она не хотела ими пользоваться. Возможность летать забирает слишком много сил, которых пока просто нет. Поэтому вниз пришлось идти очень осторожно.

Под ногами зашуршали мелкие камни, потерявшая за столетия прочность лестница грозила обвалиться. Столетия? Нити энергии паутиной проползли по стенам, собирая крупинки знаний — дом уже века стоит без хозяев. Когда-то давно это место не окружал лес, и здесь не существовало такой промозглой пустоты…. Она и не надеялась, что будет по-другому. В мир, где всё в порядке, Судья не приходит.

Теперь это и её мир. На время.

Очередной этаж встретил всё теми же безликими стенами, наличие ещё одной лестницы дало понимание, что и он не является нижним. Дальше она решила не спускаться, слишком близкими были доносившиеся снаружи звуки боя. Оставалось осторожно приблизиться к окну и выглянуть наружу. Взгляду открылась поляна, обступавшая дом широкой полосой, и стена угрюмого леса. Прямо под окном дрались двое, чуть в стороне — другая пара противников, а из-за угла доносился звон мечей ещё нескольких бойцов.

Мечи? Она стоит на этаже кирпичного многоэтажного дома, а оружием жителей этого мира являются мечи? Впрочем, запустение и окружающий лес тоже говорили о многом.

На голой земле с жидкими пучками травы лежали несколько неподвижных тел, все обезглавленные, у нескольких были отрублены конечности. Работа холодного оружия, имеющего очень острые клинки.

Она втянула в себя расходившуюся энергию, пытаясь получить как можно больше информации. Но даже внешне нападавшие не выглядели людьми — прямоходящие, кожа покрыта чешуйчатыми пластинами, четыре лапы венчают огромные когти, голова вытянута, но лиц не видно — скрыты чем-то наподобие шлемов. Движения очень быстрые, порывистые, молниеносно ловящие клинки щитками предплечий и мгновенно наносящие ответные удары когтями. Не люди, но нечто человеческое скользило в их сущности, в их ауре и перечёркивалось бездумной жаждой крови.

А вот их противники имели внешность людей, но двигались не менее быстро чем монстры, успевая и парировать удары когтей и рубить открывающихся в обороне чудищ. Их оружием действительно были мечи с длинными и узкими клинками. Они словно смертоносными иглами вспарывали воздух и с чудовищной скоростью обрушивали на врага. Их движения напоминали завораживающий танец — слишком точные и убийственно верные. Люди так не двигаются, в их действиях всегда есть ошибки, всегда присутствует всё возрастающая усталость… Мечи. Ножны закреплены за спиной, а на бедре видна кобура совсем с другим оружием, но люди даже не пытаются им воспользоваться.

Ей было удобней следить за тем, что дальше — почти мальчишка, черты лица совсем детские, а в синих глазах застыла холодная отрешённость. Одет в облегающие штаны и кожаную куртку, голова непокрыта и светлые волосы то и дело прядями падают на лицо. Она заворожённо наблюдала за его невероятно быстрыми ударами — короткими, без размаха, без лишних действий. А потом взгляд зацепился за скользящие по клинку потоки энергии.

Удар, монстр уворачивается, но меч летит дальше, задевает самым кончиком пластинчатую кожу, прорубает щитки, и по лезвию к руке человека бегут невидимые разряды жизненной силы противника. Человека? Он их впитывает, поглощает, с каждым ударом делая монстра всё слабее…. Можно было даже не сомневается, кто станет победителем.

Она невольно нахмурилась и перевела взгляд на вторую пару дерущихся, для этого пришлось немного высунуться в окно. Этот человек был высоким, темноволосым. Его лица она не могла разглядеть, он находился точно под окном и прижимался спиной к стене. Двигался так же быстро, как и его собрат. Или нет — намного быстрее, увереннее, опытнее, а вот энергия через его меч вливалась не такими интенсивными потоками. Он побеждал, но скорее за счёт своего мастерства, а не посредством отнимания жизненной силы. Клинок серебрился почти видимым светом, энергия концентрировалась в нём причудливой паутиной замысловатого рисунка и медленно рассыпалась — пылью опадала в землю, не доходя до руки человека.

Она вдруг поняла, что он не хочет её брать, противится, сопротивляется всей своей сущностью, впуская в тело лишь малую часть. Неосознанно, даже не понимая, что так нужно, потому что в его крови уже слишком много той чуждой силы, что превращает его из человека в монстра… Грань — непонятная, завораживающая своей неотвратимостью и обречённостью. Грань, сконцентрированная в живом существе.

Она слишком явно её ощущала, Грань была той бездной, что когда-то втянула и её собственную жизнь… По телу пробежала холодная волна, как давно это было. Бесконечно.

За спиной дрогнул воздух, она отпрянула от окна, не оглядываясь, нанесла удар взметнувшимся крылом. Чёрная тень пронеслась по всему помещению и беззвучным ударом превратила в пыль часть стены. Пусто. Всего лишь призрачные отголоски самого дома, вобравшего в себя весь ужас произошедшей когда-то здесь трагедии. Прошлое.

Она выпрямилась, огляделась, заставляя крылья собраться и вновь исчезнуть. Пусть они были только тенями, но каждый их взмах оставлял после себя пепел. Вновь подошла к окну и поняла, что бой закончился. Черноволосый парень снёс голову своему противнику и на несколько мгновений замер, наблюдая за схваткой собрата. Потом вдруг неожиданно развернулся, посмотрел на дом. Она встретилась взглядом с его глазами — чёрными, без радужки, наполненными клубящейся тьмой. Он смотрел на неё, он видел…

******

Их было четверо, но каждый стоил сотни бойцов. И дело было не в том, что они превосходили в опыте или умении драться. Ларко вступил в их Братство недавно и ещё только учился обращаться с мечом. Дело было в том, что каждый из четырёх имел свой особый дар — дар убивать тех, чьи тела не поддавались ни серебру, ни стали.

Сташ прижался спиной к уцелевшей стене дома, прямо над его головой в пустых проёмах окон протяжно завывал ветер. Дом был кирпичным, и почти весь его первый этаж стоял не разрушенным, но вот выше один угол осел и громоздился руинами. Четыре этажа без крыши таращились на лес зияющими чернотой окнами.

Деревья обступали дом стороной, словно чего-то боялись, и, несмотря на прошедшие столетия, кирпичные стены так и оставались голыми, нетронутыми природой. Люди называли такие дома призраками прошлого. Их было много в этом лесу.

Меч в руке человека превратился в сверкающую серебром полосу, нападали по троя. Сташ со злой усмешкой на молодом загорелом лице, сейчас превратившемся в каменную маску, рубил тянущиеся к нему когтистые руки, рассекал тела, с обречённым упоением ощущая каждую оборвавшуюся жизнь. Чужая энергия через меч вливалась в его тело, наполняла мышцы силой, будоражила кровь.

Кто-то называл их вампирами, Берущими или даже демонами. Многие из людей их боялись, большинство просто не любили, относились с отчуждением, сопоставляя их с теми, с кем они боролись. Те, кто вступал в Братство, становились изгоями, но без Братства человечеству было не выжить.

Сташ разрубил последнего гримтона. Перед лицом щёлкнули кривые клыки, маска, скрывавшая жуткое лицо полузверя, упала на землю, открывая взгляду бледно-серую пластинчатую кожу, туго обтягивающую непропорционально вытянутый череп. Красные вытаращенные глаза блеснули ненавистью и тут же погасли, огонь жизни навсегда покинул практически бессмертное тело.

Он опустил меч, глянул на рукоять — на серо-серебренном металле проступил уровень последнего противника — восемнадцатый, почти лидер. Парень поморщился, этого ещё не хватало, сколько же он у него взял? Чужая энергия колючим холодом щипала пальцы, он чувствовал, как меч почти насильно вливает её в его тело. Он зажмурился, попытался сопротивляться и в очередной раз убедился в бесполезности данных действий.

Он расправил широкие плечи и посмотрел на отбивающегося от гримтона Ларко. Парень был молод, едва исполнилось пятнадцать, но на руках уже бугрились мышцы, а синие глаза смотрели слишком по-взрослому — с ледяным спокойствием и решительностью. Сташ вспомнил, что взял в руки меч куда в более молодом возрасте. Сейчас ему было двадцать, но чувствовал он себя на все сто двадцать. Слишком большой груз лежал на плечах каждого из их четвёрки.

Из-за дома тоже доносился звон мечей, там сражались с врагом Медо и Гром, Сташ знал, что им помощь не нужна, они были куда более опытными. Он остался наблюдать за Ларко. Гримтон теснил его, но парень старался не отступать. Его меч всё время натыкался на когти или костяные щиты, идущие у монстра до самого локтя. Полузверь прикрывал голову и грудь, в свою очередь стараясь достать человека когтями или зубами.

Ларко вдруг запнулся об камень, начал падать назад. Сташ с места рванулся к нему, на ходу выхватил из кобуры пистолет, целясь гримтону в ноги, чтобы хотя бы отпугнуть болезненно реагирующего на резкие звуки полузверя, и остановился.

Парень не упал, перекувыркнулся через голову и очутился на ногах, тут же со злостью рубанул насевшего гримтона. Меч с силой ударил по руке полузверя, с хрустом разбил щит и отсёк конечность. По лицу Ларко скользнула гримаса отвращения и он с размаху отрубил гримтону голову. Сташ криво усмехнулся, увидел, как Ларко выпрямился, сжал кулаки, по его телу пробежала лёгкая дрожь — силы врага теперь принадлежали человеку. Каждый из их Братства ощущал, что Ларко всегда берёт больше чем другие.

Сташ огляделся и вставил меч в ножны, оставив в руке лишь пистолет. Бесполезное оружие, способное убивать только людей, но монстров в первый момент отпугивало, давая возможность выхватить меч. Его чёрные глаза вдруг стали настороженными, он резко повернулся к дому. Кожи коснулось чьё-то ледяное дыхание. Сташ вскинул голову и замер, из окна на него смотрела девушка.

Он увидел яркие жёлто-зелёные глаза, мертвенно-бледную кожу и тонкие клыки, выступающие из под синих губ. Несколько долгих мгновений он в оцепенении смотрел в эти неестественно огромные глаза, с каким-то ужасом осознавая свою совершенную беспомощность перед Ней.

В самом сердце шевельнулось чувство обречённости. Он с трудом поднял пистолет, выстрелил в существо и услышал, как пуля срикошетила об камень. Девушка чуть склонила голову, взгляд её глаз был слишком внимательным, впивался прямо в мозг, разрывал острыми иглами боли душу, читал его мысли, его чувства. Как будто издалека до слуха донёсся голос Ларко, он вздрогнул, и в то же мгновение девушка исчезла.

Сташ медленно повернулся, ощущая во всём теле болезненную слабость. Ларко стоял рядом, тряс его за плечо.

— Да что с тобой, Сташ? Очнись, наконец. Зачем ты стрелял?

Сташ потряс головой.

— Ты не видел? — его голос слегка дрожал.

— Что? — Ларко смотрел на него с недоумением.

Сташ оглянулся на дом — пустые окна, гул ветра, завывающего между стен и странный холод, ползущий к лесу.

— Там кто-то был, — произнёс он сквозь стиснутые зубы.

— В доме? Ты шутишь? Ты сам-то пытался в такой дом заходить, он же сразу глушит сознание? — Ларко смотрел на него с любопытством. — Может, показалось?

Сташ упрямо покачал головой.

— Если бы. Лучше бы действительно показалось, но я уверен, что видел её.

— Её? — на губах Ларко заиграла улыбка.

Но лицо Сташа оставалось слишком серьёзным, в глазах горела тревога, и Ларко перестал улыбаться.

— Я не мог ошибиться, — произнёс Сташ тихо, в его голосе прозвучало что-то похожее на боль. — Странное ощущение как будто заглянул в глаза собственной смерти.

Ларко нахмурился и опустил голову. Потом зло пнул ногой последнего зарубленного Сташем монстра.

— Необычная зверюга, смотри какую броню нарастил. Сколько ты у него взял? У тебя взгляд всё ещё в режиме боя.

Сташ невольно потянулся рукой к лицу и потёр ладонью глаза. Он и сам чувствовал, что до сих пор не вышел из контакта с монстром и продолжает воспринимать вливающуюся в тело энергию. По каплям.

— Не знаю, — Сташ криво усмехнулся. — Думаешь, я брежу?

— Ничего я не думаю. Ты видишь больше чем мы, у каждого свой дар. Но также я знаю, что ты всегда можешь сказать, в чём заключена сила любого из наших врагов. Так кто она, Сташ?

— Не всегда, конкретно сейчас я не могу этого сказать и поэтому мне страшно, — он посмотрел Ларко в глаза, взгляд парня был не верящим. И вздрогнул — кожи вновь коснулся ледяной холод — сковывающий движения, замораживающий кровь. Сташ с большим трудом сбросил оцепенение, холод исчез также внезапно, как и появился.

— Позови Грома и Медо, мне кажется, они уже закончили, — дышать было тяжело, голос стал хриплым. — Скажи, что у нас появился новый враг.