Время иных (СИ)

Глава 9

Его разбудило едва ощутимое прикосновение к щеке, Сташ вздрогнул и крепче сжал пальцы на рукояти меча. Все чувства мгновенно обострились до предела, анализируя окружающее пространство, впитывая происходящее, вбирая дрожь расходившейся энергии. Чуть позже пришло понимание, что рядом никого нет. Он притронулся к словно обмороженной коже лица, с удивлением потёр. Что это было? Тому, кто видит тени, сны не снятся, его восприятие действительности это всегда реальность, пусть призрачная, но реальность….

Сташ позволил себе чуть расслабиться и огляделся уже более спокойно. Он по-прежнему сидел у стены, из неровной дыры с торчащими зубьями кирпичной кладки, расположившейся на месте окна, лился тусклый свет. Он ложился на голые серые стены, на пол, заваленный какими-то обломками, и на четыре дверных проёма, зияющих пустотой.

Парень с трудом пошевелился, по телу мгновенно разлилась волна боли. Он стиснул зубы и, держась за стену, начал вставать. При попытке опереться на повреждённую ногу, он едва не очутился вновь на полу, а перед глазами замелькали тёмные пятна. Тяжело вздохнув, Сташ на одной ноге допрыгал до выхода и осторожно выглянул наружу.

Вдоль дома лежала огромная сухая сосна, все её иголки пожелтели и осыпались на землю, словно дерево погибло давным-давно, а не этой ночью. Под голыми ветками чернели пятна выжженной почвы, вот только пожара не было.

Сташ настороженно осмотрел близлежащий лес, прислушался, различил шелестение иголок, тихое завывание ветра и мягкую поступь некрупного животного. Больше ничего. Ночного преследователя поблизости не было.

Он перевёл дух, с трудом присел и подтащил к себе валяющуюся у стены палку. Внимательно её осмотрел, проверил на прочности, срезал мечом тонкую часть и решил, что сможет использовать её как посох. С дополнительной опорой двигаться стало немного легче, Сташ даже решился приступать на правую ногу, а не прыгать. Боль оказалась на грани терпимости. Он высунулся в дверной проём, обозрел множество лежащих на земле сосен, с осыпанными иголками и невольно усмехнулся. Это была чёткая, видимая дорога, указывающая путь прямо к беглецу. Вопрос лишь в том, сколько у него осталось времени?

Тот обрыв тянулся довольно далеко, ближайший приемлемый спуск был в нескольких часах пути, а если спускаться вместе с лошадьми, то придётся проехать ещё дальше — это ещё день пути. Потом они вернутся к месту его падения — ещё день, а дальше двинутся по хорошо различимым указателям. Впрочем, они нашли бы его и без этого.

Сташ опустил голову, раздумывая, правильным было бы уходить, уходить прямо сейчас. Здесь в доме нет ни воды, ни пищи, нет ни одного источника, позволившего бы пополнить силы. Для Берущего это не обязательно еда, энергия может быть зачерпнута и по-другому.

Всё с той же усмешкой он шагнул обратно в дом, в памяти слишком яркой картинкой лились в окно солнечные лучи, освещали гладкие белые стены, покрытые плиткой, скользили по закрытым дверям, по лестнице, уводящей вверх. Тяжело хромая, Сташ дошёл до провала на месте окна, провёл рукой по кирпичам, где в его видении стоял на подоконнике цветок, горько улыбнулся. Взгляд наткнулся на остатки перил, полоса стали тянулась вверх над пустотой и вдруг резко обрывалась, самих ступеней не существовало, лишь на полу громоздились груды полу рассыпавшихся в пыль камней.

Здесь встречаются прошлое и будущее? Будущего не существует….

С непонятным волнением он добрёл до проёма двери, из которой вышли женщина и мальчик, заглянул внутрь. От входа вёл широкий коридор, и виднелись проходы в другие помещения. Сташ осторожно двинулся вперёд, в первой же комнате взгляду предстал завал из обломков — обвалился потолок. Дальше шёл просторный зал, если не считать горсток трухи по периметру, в нём было довольно чисто. Неповреждённый прямоугольник окна без рамы, ровные кирпичные стены, гладкий пол. И ощущение холодной пустоты. Парень постоял на пороге, но входить не стал.

Следующая комната была более маленькой, здесь отсутствовала часть стены — вывалилась наружу вместе с окном, по углам скопились сухие листья, случайно занесённые ветром. И именно это вдыхало в атмосферу комнаты некую жизнь.

Сташ вдруг почувствовал усталость, все раны заныли с новой силой, он привалился спиной к стене, с трудом удерживаясь на ногах. Его взгляд скользнул по чужому дому и перешёл на видневшийся лес, на мрачное небо, затянутое тучами. Что он здесь ищет? Тот мир был другим, невообразимо безопасным, спокойным, светлым. В него невозможно попасть. Невозможно переступить грань между видением и реальностью. Будущего не существует, но оно является тем, что мгновение за мгновением сливается с настоящим, а если уже что-то произошло, то оно прошлое. Тот мир прошлое, его уже нет!

Сташ всё же не выдержал и опустился на пол. Всполохи чужих историй, обрывки, что предшествуют последним мгновениям жизни, он всегда видел только их. Ему невыносимо захотелось остаться в этом доме, он был уверен, что видение повторится. Слишком сильным был всплеск энергии, их духи всё ещё здесь, рядом.

Когда в твоей собственной жизни нет будущего, очень близким становится именно прошлое… Он долго смотрел прямо перед собой остановившимся взглядом, уговаривая себя не думать, ни жалеть, ни вспоминать. Единственно, что выжигало сознание болью это понимание, что тот очень далёкий, светлый мир давно погиб. Их мир. Их прошлое. Он знал это.

Появился озноб, колючим холодом пробежал по телу, Сташ поежился, силы убывали слишком быстро. Ещё немного и перестанут слушаться ноги, потом слабость дойдёт до рук, растечётся по всем мышцам…. Берущие уходят по-другому, чем люди, запас их внутренних сил расходуется очень медленно. Капля за каплей — не давая возможности погрузиться в забытье, не давая возможности двигаться, лишь оставляя некую грань, через которую можно переступить в ту или иную сторону. Пытка, безумная надежда вернуться, путь сквозь туман….

Сташ заставил себя встряхнуться, чувствуя, что пальцы занемели, со злой усмешкой ухватился за выступ в стене, с огромным трудом подтянулся и опёрся на одну ногу. Выдохнул, схватился за посох, сделал шаг и едва не взвыл. С губ сорвались ругательства, второй шаг, третий, глупо было так удаляться от выхода. Он стиснул зубы, ругательства не помогут, вновь оглядел комнату и побрёл к провалу в стене.

В лицо дохнул прохладный ветер, растрепал волосы, здесь было не высоко, достаточно перешагнуть через препятствие из неровных камней и можно спрыгнуть на землю. Сташ закрыл глаза, вслушался в лес, в тихое шелестение хвои, в скрип веток, в песню потоков воздуха. Ему нужно не много, всего лишь восстановить силы. Достаточным было-бы одного гримтона, но сейчас он был совершенно не уверен, что сможет с ним справиться.

Вслушиваться пришлось долго, Сташ почти перестал надеяться, когда лес ответил. Существо продиралась сквозь подлесок, пока ещё не видимое, но двигалось оно в нужном направлении — к дому. То, что это не гримтон Сташ понял сразу, не та поступь, тяжёлое неровное дыхание, тихие всхлипы, к тому же одиночка. Оно голодно, ослаблено, с такого много не возьмёшь. Берущий криво усмехнулся, дичь вполне соответствовала полуживому охотнику. Искать другой экземпляр не было ни сил, ни возможности. С этим ещё тоже предстояло справиться.

Он подождал, существо подобралось ближе и замерло в густом кустарнике. Тоже охотится, оно явно пришло сюда по следу из крови, но к дому не подойдёт, будет прятаться поблизости. Сквозь ветви легла отчётливая серая тень, Сташ внимательно в неё всмотрелся, заметил красноватые полосы и зло усмехнулся. Он запомнил местонахождение противника и ступил на край провала. Перехватил меч поудобней, зная, что приземлится не на ноги, посох бросил вниз у стены. Толчок ногами, переворот в воздухе и перекат уже по земле, с одновременным подхватыванием посоха.

Противник мгновенно атаковал, видимо надеясь справиться с жертвой пока она не встала. Сташ успел подняться на одно колена, выскочившее из кустов грязно-серое тело налетело всей массой с левой стороны. Он машинально подставил посох, поддел им существо в живот и отбросил назад. Лишь после этого встал на ноги, развернулся правым боком, готовясь к новой атаке.

Противник отлетел на несколько шагов, приземлился на четыре конечности и с верещанием выпрямился. Кровлиг. Высокий, чего не скрывает даже сгорбленная спина, очень худой, сквозь лохмотья одежды виднеются выпирающие кости. Лысый череп уже трансформировался, непропорционально вытянулся — последняя стадия перед превращением в гримтона, ему не хватает выпить лишь нескольких жертв. Лицо уже мало напоминает человеческое, местами кожа сморщилась и свисает огромными складками, нос ввалился, а вот лоб начал покрываться чешуёй. Глаза больше похожи на щели, из которых лютой ненавистью сверкают кроваво-красные зрачки.

— Ну, привет, красавчик, — Сташ насмешливо улыбнулся.

Кровлиг оскалил выпирающие клыки, дико взревел, но нападать не спешил, видимо в его получеловеческом мозгу появилось понимание, что он столкнулся не с беспомощным противником. Существо мотнуло головой, выставило скрюченные пальцы с длинными заострёнными когтями и двинулось по кругу.

Сташ поворачивался вслед за ним, с места он старался не двигаться, повреждённая нога пульсировала горячей болью. Когда жертва так близко, кровлиг всё равно не выдержит, его мозг не способен долго анализировать ситуацию, здесь уже преобладают инстинкты.

Сквозь неровные клыки потекла ниточка слюны, на губах появилась пена, существо вновь мотнуло головой, в красных глазах сверкнуло безумие, тонко взвизгнув, оно с места метнулось вперёд. На этот раз Сташ встретил его не посохом, а мечом. Кровлиг неуловимо быстро извернулся, меняя направление прямо в воздухе, и приземлился чуть в стороне, сразу вновь рванул к жертве. Когти вспороли воздух, дыхание вдруг перехватило, он с недоумением уставился на меч, погружённый в плоть его собственной груди…

Люди так быстро не двигаются, он знал это по опыту, он всегда был быстрее, всегда раздирал чужое тело когтями до того, как человек успевал просто повернуться навстречу. Он дёрнулся, пытаясь сняться с клинка, и вдруг встретился взглядом с противником. В тёмных, почти чёрных глазах со зрачком, затопившим всю радужку, были пустота и холодное безразличие. Спокойствие, так не свойственное людям. Нечеловеческое спокойствие.

Кровлиг взвыл, не понимая, почему так быстро исчезают силы, почему подкашиваются ноги, ведь рана не смертельная, такие, как он не умирают от одного удара меча. Никогда не умирали….

Сташ стиснул зубы, вливающаяся в его тело энергия будоражила кровь холодными потоками, проходила сквозь мышцы, впитывалась во внутренние органы. Живительная энергия и смертоносная…. Особенно сейчас, когда в его собственной сущности осталось так мало человеческого.

Кожа существа ещё больше сморщилась, с глухим стоном кровлиг повалился на землю. Сташ до конца не выпускал рукояти меча, не выдергивал его из бьющегося в агонии тела, пока не почувствовал, что через оружие прошла последняя капля энергии. Капля жизни. Странно, но глаза получеловека всё ещё смотрели ему в лицо — неверяще, тоскливо, со страхом. Потом взгляд потух, стал пустым и безразличным ко всему. Мёртвым.

Он с трудом разжал пальцы, слегка отступил и повёл плечами, прислушиваясь к собственному телу. По мышцам бежал колючий холодок, боль притупилась, но не до конца, стала не такой резкой, но всё же чувствовалась в каждом движении. Он переступил с ноги на ногу, понимая, что колено, конечно, полностью не восстановилось, но ходить он уже может. Остальные раны перестали кровоточить и затянулись корочками. Что ж, большего он и не ожидал.

Меч с лёгким шипением вышел из почерневшего тела, Сташ вытер его об хвою, прислушался к лесу и только после этого вставил в ножны. Невыносимо хотелось пить, до ближайшего известного родника было полдня пути. Слишком далеко. Полученных сил, конечно, хватит, но возвращаться придётся уже в темноте. Возвращаться? Зачем? Он оглянулся на дом — странный, чуждый этому лесу, сейчас таких не строят. Частичка прошлого, вторгшаяся в реальность, со своей историей и со своей застывшей в веках судьбой. Он видел часть того мира.

Сташ вздохнул, облизал пересохшие губы и шагнул к входу в здание. Реальность может подождать….

Как и вчера, он сделал всего один шаг внутрь, потом прижался спиной к стене и сел на пол. Из неровного провала окна лился тусклый, сумеречный свет, едва разгоняющий полумрак помещения. Но до полной темноты было ещё далеко. Сташ закрыл глаза, надеясь, что сможет хоть немного отдохнуть, когда не двигаешься, силы возвращаются быстрее.

Его вновь разбудило прикосновение, на этот раз он понял, что это просто движение более холодного воздуха, словно ледяная ладонь едва задела кожу. Когда открыл глаза, увидел, что пространство вокруг уже изменилось. Вместо мрачной разрухи, покачивало на подоконнике зелёными листиками ярко цветущие растение, сияли белой плиткой гладкие стены, вверх убегали целые ступени лестницы.

Открылась дверь, Сташ до боли в глазах всмотрелся в знакомые фигуры, повторяющие все те же действия, что и в прошлый раз. Первой вышла женщина, за ней мальчишка, держащий зелёный шар. Вот он его подкинул, поймал, с силой бросил об пол, заставляя прыгать. Игра, продолжающаяся в вечности…. Удар ладони, стук зелёного шара, мельтешение синих полосок на его боках.

Сташ с грустью улыбнулся, через несколько мгновений их жизней не станет. Чтобы тогда не произошло, но дом хранит воспоминания лишь о последнем всплеске эмоций. Это мог бы быть страх, ужас, предшествующий гибели, но здесь остался светлый миг незнания, того, что последует. Последует уже на улице, не в доме.

Шар подпрыгнул, скакнул вперёд и покатился к стене. Сташ ждал его с замиранием сердца. Касание пальцев, прохладный, упругий материал кажется до кошмара реальным. Он подхватил его на ладонь, прижал к груди и вскочил на ноги, забирая шар с собой. Лишь потом посмотрел на ребёнка, тот уже бежал к матери. Женщина, прижала сына к себе, испуганно посмотрела на высокого незнакомца, в мрачной, тёмной одежде, перепачканной кровью. Её губы задвигались, в глазах вспыхнул гнев.

Сташ сделал шаг к выходу из дома и загородил собой проём, ведущий на улицу. Женщина вновь что-то произнесла, достала дрожащей рукой ключи и начала отпирать дверь в своё жилище. Берущий просто смотрел на них, он мучительно не хотел, чтобы они уходили, не хотел, чтобы их мир разрушился.

Женщина, наконец, справилась с дверью, распахнула её и вдруг сильно вздрогнула. Мальчишка схватился за её за руку, с ужасом посмотрел на мать. Они попятились. Их одежда и волосы затрепетали от сильного порыва ветра. Сташ не ощутил этого порыва, а люди из прошлого едва устояли на ногах. Потом на стены упал яркий багровый отсвет. Женщина схватила ребёнка в охапку и втолкнула его внутрь жилища, за ними быстро захлопнулась дверь.

Сташ, не выпуская из руки шара, медленно повернулся. Леса не было, перед взглядом простиралась широкая улица, покрытая каким-то ровным гладким материалом, по сторонам от неё стояли высокие, сияющие стёклами множества окон, дома. Город, яркая зелень травы по краям дороги, непонятные самоходные повозки и люди, одетые в лёгкие разноцветные одежды…. Бегущие люди, падающие на землю, сбиваемые с ног ветром, с искажёнными страхом лицами, с раскрытыми в беззвучном крике ртами…. Дрожащие в окнах стёкла разлетелись на части и водопадом посыпались вниз, на дорогу, на траву, на мечущихся прохожих…. Далеко за последними домами в небо взметнулся огромный дымный столб, его верхушка достигла облаков и шапкой начала расползаться в стороны.

Новый яркий отсвет, уже ближе, шар в руках Сташа дрогнул и едва не вырвался из пальцев. На другом конце улицы несколько домов вдруг дрогнули и окутались пылью, их стены превратились в падающие куски камня, через несколько мгновений на месте зданий громоздились руины.

Дымная шапка достигла города, вниз полетели хлопья пепла, заслоняя собой солнечные лучи, окрашивая светлый мир в серые тона, уничтожая его будущее….

Сташ вдруг понял, что в его руках больше нет шара, а на его ладони лежит горстка пепла. Он заворожённо смотрел, как не ощутимый ветер быстро сдувает чёрные частички, а когда исчезла последняя из них, перед его взглядом встал ночной лес. Настоящее.