Время не обманешь

IX. Габриэль

Стивен увлечённо разглядывает карту Юлиании. Самозабвенно, озабоченно. Пытается найти хоть одну точку, маленький штрих, который можно было принять за станцию терраформирологов. Наверно, если бы была такая возможность, Стивен провалился бы внутрь, проник за экран, прошёлся по планете, заглянул бы в каждую лужу, самолично исследовал каждую расщелину. Нашёл бы терраформирологов, вернулся обратно и доложил — всё в порядке, вот они, расслабьтесь, ребята.

Поразительный контраст. Мы привыкли видеть его не таким.

Стивен, вечно улыбающийся и бесшабашный. Шумный Стивен, которого невозможно поставить в тупик. Нет во Вселенной силы, способной заставить его спасовать.

А тут — озадаченный, нахмуренный. В нерешительности покусывающий губы начальник археологов. Стивен, готовый сдаться. Стивен, уже почти признавший своё поражение. Стивен, который ищет помощи у окружающих.

Да-да, вот сейчас он громогласно расхохочется, грохнет огромной ладонью о колено и воскликнет: «ну, ладно, чёрт с вами, ваша взяла, я понял — вы меня разыгрываете!»

Но нет, карта на экране говорит о другом.

Да, это Юлиания — у нас не осталось никаких оснований сомневаться. Всё на ней есть — пока ещё безымянные материки, плещущиеся зеленоватой водой моря и океаны, покрытые розовыми ледниками горы. Есть всё, кроме одной детали — нет тут станции терраформирования.

Ни одного следа присутствия людей на планете. Ни тебе искусственных очагов радиации, ни хоть сколько-нибудь заметной электромагнитной активности — ничего, что могло бы свидетельствовать о том, что там, внизу, находятся терраформирологи. Пусть — больные, поражённые неведомой эпидемией. Пусть — перессорившиеся и перестрелявшие друг друга учёные и инженеры, которые засели в подземном бункере и не подают признаков жизни. Сейчас мы рады принять хоть какое известие от них, обнаружить такими, какими они стали на дикой планете: сошедшими с ума, заражёнными инопланетной инфекцией, но найти их, ну или хотя бы следы их существования.

Однако поиски тщетны — ничего не нашли: ни построек, ни дорог, ни траншей, ни оборудования.

Эта картина пугала. Кроме того что переживали за терраформирологов, беспокоила и другая мысль: в округе, на расстоянии многих десятков световых лет, кроме нас никого нет. И этот страх, чувство внезапного одиночества, не предусмотренного никакими регламентами, целиком завладело нами.

Я чувствовал себя космонавтом, вышедшим в открытый космос и потерявшим связь с кораблём. Словно трос, которым привязан к нему, порвался, а на борту обо мне забыли. Корабль стартовал, и с ужасом наблюдаю за тем, как удаляется.

— Чего ж они не выходят на связь-то? — Стивен с недоумением оглядел присутствующих.

Все молчат. Стивен пожевал губами.

— Я вот думаю, — ответил сам себе, — не связано ли это с чужими? Артефакты, найденные на планете, — ведь мы предполагали, что они принадлежат некой инопланетной цивилизации.

— Ты хочешь сказать, что терраформирологов уничтожили пришельцы? — с сомнением спросил Гленн.

— Не обязательно — уничтожили. Могли взять в плен, поработить. Похитить ради исследований, эксперименты над ними ставить… А потом… — Стивен замялся. — Ну, там… например, замести следы, как говорится… засыпать землёй. А? — С надеждой посмотрел на командора.

Кнопфлер не заметил этого взгляда.

— Сомнительно. — Гленн поморщился как от плохой, неуместной шутки. — Зачем им это нужно? Предположение основано на стереотипах и дурном вкусе. При всём уважении к твоей точке зрения, не могу даже представить себе этого.

— А ты попробуй! — нагло заявил Стивен. — У тебя совершенно нет воображения. Попробуй, только на минуту представь себе эту ситуацию!

Гленн хотел возразить, но не стал.

Я же прикрыл глаза и попытался представить.

Вот пришельцы. В голове возник образ — зеленоватые гуманоиды с огромными миндалевидными глазами. Крадутся в ночи. Трава тихо шуршит под тонкими склизкими ногами. Они стараются быть неслышными, одёргивают самых неаккуратных…

Вдали виднеется станция. Тихо и спокойно, как всегда перед неожиданным, подлым нападением. Пришельцы перешёптываются между собой, их речь напоминает противное трещание — этакий низкий стрекот.

Следующий ракурс. Станция вблизи, крупно, на переднем плане. Одноэтажное здание, сложенное почему-то из брёвен…

Ах, да, на Юлиании растёт лес, древесина представляет собой идеальный строительный материал — гибкая, принимающая любую форму, но при этом достаточно плотная, отлично изолирует помещение от термических воздействий окружающей среды…

Впрочем, отвлёкся…

Здание изнутри подсвечено яркими огнями, наружу доносится громкая музыка и весёлые людские голоса.

На крыльце появляется человек. Он разгорячён, румян, задорно кричит что-то в открытую дверь, ему отвечают полупьяные женские голоса. Он вышел подышать свежим воздухом.

Но пришельцы уже рядом. Человек на крыльце первым примет на себя их коварный удар…

Что за галиматья? Тьфу ты, чушь-то какая!

Всё было, конечно, не так.

Представители иной цивилизации, в моём понимании, должны быть высокоразвитыми существами, обладать продвинутыми технологиями. Иначе как бы они добрались до другой планеты? Есть, конечно, вариант, что никуда не добирались, а испокон веков жили на Юлиании, но в этом случае они не такие уж матёрые, и не смогли бы захватить станцию и скрыть от нашего поискового оборудования.

Если они захватили терраформирологов, у которых, кстати, имеется оружие и другие средства защиты, то сделали это как-то по-другому, применяя неизвестные нам разработки и механизмы.

Чтобы скрыть следы преступления и запутать тех, кто прилетит искать пропавших товарищей, пришельцы переместили Юлианию. Что, с одной стороны, не может вспугнуть, а с другой — заостряет наше внимание на второстепенных деталях, уводит в сторону от основной проблемы. А именно — от вопроса, куда подевались терраформирологи? Мы всё больше углубляемся в решение задачи с пропавшей планетой, увязаем, не замечая других, более важных, несуразиц, что даёт противнику неоспоримое преимущество.

Но опять — вместо высоких технологий и реальной, живой картинки, у меня в голове возникает гигантский рычаг, которым пришельцы двигают Юлианию в сторону. При этом отвратительные зелёные рожи глумливо хихикают и прикрывают рты хлипкими ручками…

Наверное, я, так же как Гленн, начисто лишён воображения. Косный консервативный космолётчик, закоренелый ретроград, находящийся в плену глупых стереотипов.

Чепуха это всё, ерунда. Ненаучно и неправдоподобно.

Я открыл глаза.

— Похоже, придётся спускаться вниз, — сказал командор.

— Это неизбежно, — согласился Стивен. — Рано или поздно нужно будет высадиться на Юлиании.

— Мы — единственные люди в близлежащем пространстве и обязаны прийти им на помощь, — добавил Гленн.

— Более того, — горько усмехнулся я, — они для нас — так же единственные люди в близлежащем пространстве. В ситуации, когда потеряна связь с остальным миром, терраформирологи — единственные, на чью помощь можем рассчитывать мы.

— Логично, — ухмыльнулся Гленн. Чёрт его знает — то ли издевается, то ли просто констатирует факт безвыходности положения.

— Все так единодушны, — заметил командор. — Неужели дожили до всеобщего понимания и сочувствия? — Оглядел нас полным скепсиса взглядом. — Надеюсь, наша дискуссия и в дальнейшем будет иметь конструктивный характер. — Командор сделал паузу, но все молчали, и он продолжил: — Итак, на сборы команды даю двенадцать часов. Кто полетит на Юлианию?

— Я бы полетел, — ответил Стивен, — но, боюсь…

— Нет-нет, — перебил командор, — я и сам не отпущу тебя. Давайте без геройства и демонстрации мускул! Определимся с реальным положением вещей. Экспедиция на Юлианию — задание сложное, но отнюдь не самое опасное. Оставаясь на корабле, мы подвергаемся не меньшей, а даже большей опасности. Ведь для гипотетического противника звездолёт — цель более заманчивая, нежели горстка людей на поверхности. Скажу больше — никакого противника я пока и в помине не вижу! Пока не приведёте ко мне сюда живого инопланетянина, ни за что не поверю в их существование. А тот факт, что никак не можем найти станцию, лично я считаю недоразумением и досадной накладкой. Посему высылаем второй состав. Основные действующие лица, читай — специалисты, нужны мне тут, на «Артемиде». Итак, кто летит?

— Придётся делегировать эту миссию Кэрри, — грустно сказал Стивен.

— Хорошо. Она, как я понимаю, будет старшей от вашей группы.

— Разумеется.

— Дам человек пять или семь, — пообещал я. — Самых крепких и смышлёных.

— Неплохо бы заслать кого-нибудь из твоих ребят, — обратился командор к Гленну. — Специалистов по технической части.

— Я выделю вам самого лучшего из моего коллектива, — отозвался Гленн, — Марка.

— Ну ещё бы… — не удержался я.

Сладкая парочка — если уж Кэрри летит на Юлианию, то и Марка туда же.

— А что такое? — огрызнулся Гленн. — Чего тут смешного?

— Нет-нет, ничего.

— Ладно, хватит вам! — Командор строго посмотрел и добавил: — Всем разойтись по рабочим местам! Поговорите с сотрудниками, наверняка, найдутся добровольцы. Жду окончательных списков не позже чем через три часа. — Кнопфлер встал из-за стола, давая понять, что совещание окончено.

— Послушай, Александр, — сказал вдруг Стивен, — а что им делать, если всё-таки не найдут терраформирологов?

— Как это — не найдут? — Кажется, командор озадачен такой постановкой вопроса. — Найдут, — уверенно ответил он.