Время не обманешь

XI. Гленн

Глаза слипаются от недосыпа, руки дрожат — усталость. В голове туман — повышенная облачность, как в верхних слоях атмосферы. Густую пелену изредка прорезают яркие молнии — вспышки свежих идей и остатков здравого смысла.

Наверно, окончательно спятил, если позволяю себе такое. Четыре почти бессонные ночи подряд — это уже перебор. Мозг от переутомления с трудом усваивает информацию, пробуксовывает. Даже в университетские годы с трудом осилил бы такую нагрузку, а теперь-то уж подавно. Рехнусь со своей работой.

Будем откровенны: я — жутко увлекающийся человек. Стоит заинтересоваться какой-либо проблемой, войти, как говорится, во вкус, как меня уже не оттащишь от её решения. Могу сражаться сутками напролёт. Самоотверженно, как средневековый рыцарь, закованный в железные латы и благословлённый на подвиг во имя священной идеи.

С другой стороны, если мне что-то не интересно, если задача посредственна, обыденна, то и заниматься буду нехотя, что называется — спустя рукава. В этом случае никакими коврижками не заманишь — обычно, такие дела сплавляю подчинённым, точнее — тем, кому по душе шаблонные поручения, не требующие творческого подхода.

Каюсь, ничего не могу с собой поделать, такой уж я человек…

Ну да ладно. Отвлёкся.

На экране появляется уведомление о том, что детальное сканирование окружающего пространства закончено и можно приступать к обработке результатов. Я ввёл соответствующую команду, машина задумалась.

Этого ещё не хватало! Программа, над которой работал в течение последних часов, при тестировании выдавала неплохие показатели, однако сейчас массив данных куда как объёмнее, и я не уверен насчёт того, как она себя поведёт. Перспектива копаться в коде совсем не нравится, напряжённо вглядываюсь в экран, нервно выискивая признаки выполняемого процесса.

К счастью, через несколько секунд появилась строка прогресса — запустилась.

Не в силах сидеть и ждать, встал со стула и прошёлся по каюте.

В кабинете — бардак, а точнее — рабочий беспорядок: всюду зачерствевшие останки недоеденных бутербродов, полупустые стаканчики с недопитым кофе, разбросаны обрывки со столбцами чисел и зарисовками схем. Я нашёл неплохо выглядящий огрызок бутерброда и жадно откусил. Нужно будет прибраться, когда закончу.

Нет, не так — когда закончу с работой и основательно высплюсь.

Задерживаюсь возле зеркала. Поправил его — показалось, что левый край находился чуть ниже правого. Поднял взгляд. Оттуда на меня смотрит взъерошенный человек, явно не в себе. С красными безумными глазами, с отсутствующим, блуждающим, ищущим взглядом. Замусоленная полосатая футболка — в общем, смотреть не на что.

Да-да, это я. После четырёх суток почти непрерывного бодрствования и битья лбом об стену решения каверзной задачи. Проблемы нелинейной, с подковыркой, но ужас какой интересной. Задачи, которую могу решить только я.

Дабы оправдать торчание возле зеркала, ещё раз поправил его, после чего схватил кружку с холодным кофе и неспешно прошёлся по кабинету.

Итак, попробуем ещё раз.

Что же произошло с «Артемидой» внутри тоннеля? Была ли это гипотетически существующая буря или просто попали не в ту червячную дыру?

Мнемозина — её ли мы наблюдаем? Или это другая червоточина? И червоточина ли это вообще?

Что с маяком? Почему не работает? Если уж на то пошло — существует ли на самом деле или его давно унесла, сломала, обесточила — нужное подчеркнуть — некая невиданная сила? Может быть, неисправность или дефект, несовместимость в стандартах приёмопередающего оборудования?

Что происходит с Юлианией? Почему оказалась не в том месте, где ожидали её увидеть? Она ли это? Или, быть может, совсем другая планета, внешне очень похожая на Юлианию?

И, наконец: где терраформирологи? Куда подевались?..

Вроде бы, всё…

Да, вот ещё — почему условия на Юлиании отличаются от описанного в справочниках? Справочные данные брали из отчётов терраформирологов, значит…

«Ничего пока это не значит, — оборвал я поток предположений. — Рано делать выводы».

Были ещё пришельцы, но относятся, скорее, к области решения задачи. Если наша экспедиционная группа и впрямь обнаружит следы присутствия инопланетян, то они займут своё место в уравнении с множеством неизвестных. Однако сейчас вводить эту переменную не имеет смысла.

Значит, пока всё. Кажется, сформулировал вопросы, на которые нужно получить ответы. Очевидно, что вопросы связаны между собой и отражают суть единой проблемы. Однозначный ответ на один автоматически даёт возможность объяснить остальные непонятные явления: лично мне кажется маловероятным присутствие двух и более феноменов.

Интуитивно чувствую близость разгадки. Своей интуиции я привык доверять, она и составляет то рациональное звено, что помогает решать нестандартные задачи.

Я вернулся за стол. Программа завершила формирование эмпирически полученной картинки местного звёздного неба и ожидала дальнейших распоряжений. Загрузил в неё рассчитанную под текущий день и час карту — то, что мы должны были видеть, если бы действительно находились возле Юлиании. Исходными данными для последней модели послужили хранившиеся на борту справочники.

Идея в том, чтобы сравнить две картинки и посмотреть, что из этого выйдет. Если карты совпадут, то это будет означать, что перед нами самая настоящая Юлиания и домыслы относительно других систем и червоточин можно отмести.

В этом случае нужно будет сосредоточиться на вопросах, связанных с маяком, червоточиной и так далее.

Если же картинки не совпадут, то я, по меньшей мере, рассчитаю наше реальное местоположение. А если повезёт, то объясню, как тут очутились.

Сопоставление данных займёт несколько минут. Я откинул голову назад, закрыл глаза и попытался отвлечься.

Командор потихоньку затягивает гайки. Ввёл на корабле подобие комендантского часа…

А Габриэль, как мне показалось, постоянно носит при себе оружие — старомодный длинноствольный лазерный пистолет. Угадывается под мешковатой толстовкой. А может быть, только кажется — в моём состоянии и не такое померещится. Тем более, толстовка у Габриэля действительно бесформенная и заскорузлая.

С тех пор как наши спустились на Юлианию, Габриэль сутками напролёт торчит в командном центре. Бдит, постоянно общается с экспедиционной группой. Вроде бы, и ночует там, в центре…

Дежурных теперь совсем не хватает — почти половина спустилась на планету, оставшихся Габриэль перевёл на казарменное положение с графиком почти как у тоннельной смены: двенадцать часов дежуришь, двенадцать — спишь, а потом — снова на дежурство…

В общем, весело тут у нас.

Но ничего — скоро разгадаю загадку, и всё встанет на свои места.

Я открыл глаза, и как раз вовремя: на экране высветилось сообщение о том, что результаты сверки готовы.

Ну вот и всё. Такие вещи нужно делать не торопясь. Манерно, как смакование изысканного и безвкусного десерта, приготовленного самыми высокопрофессиональными поварами.

Хотелось изящно протянуть руку и небрежно щёлкнуть по клавише, но вместо этого стремительно вскинул, почти ударил по клавиатуре и жадно впился глазами в экран.

Несмотря на наступившее прозрение и кристальную чёткость в голове, перечитал три или четыре раза, прежде чем понял смысл.

Первое, что пришло в голову сразу после осознания, — моя затея оказалась не напрасной. Не зря четверо суток мучился. Овчинка стоила выделки, цель оправдала средства.

Потом я рассмеялся — громко, во весь голос, зычно, как смеются в фильмах либо супергерои, либо отъявленные злодеи.

Прислушавшись к голосу, немного испугался: смех был нервный, отчаянный, на грани срыва. Голос человека, заглянувшего в кроличью нору, но увидевшего там не отгадку, не ответ на вопрос, а новую, ещё более сложную, загадку.

Как два зеркала, поставленные друг напротив друга, выстраивают бесконечный тоннель в пустоту, так и сводный отчёт — тупая констатация факта — уводит меня в неведомые дали. Причём, во мне успела зародиться, мгновенно окрепнуть и ноющей занозой впиться уверенность, что никогда не дойду до конца умопомрачительно рекурсивного фрактала. Я увязну в нём и пропаду в небытие.

Небо другое.

Карта звёзд и отдалённых галактик, составленная машиной на основании сканирования окружающего пространства, отличается от того, что мы должны были видеть, находясь в непосредственной близости от Юлиании.

То есть, в основном всё совпадает, но имеются неточности, мелкие отличия в положении звёзд и прочих удалённых объектов. С одной стороны, такая картинка походит на то, что можно наблюдать с Юлиании, с другой — не совсем то, что соответствует реальной диспозиции.

Я вскочил со стула и бешено забегал по каюте.

Что же получается? Вроде бы как Юлиания, но не совсем Юлиания. Похоже, но не до конца…

Параллельная Вселенная?..

Я остановился.

Мне доводилось слышать про параллельные Вселенные. В некоторых теориях присутствует такое понятие — множество миров, незначительно отличающихся друг от друга. Они существуют в разных измерениях, в разных пространственно-временных рамках или даже — в разных энергетических составляющих: Мир и Антимир.

Тёмная материя… и что-то ещё… нужно только вспомнить…

Так-то, всё бы ничего, я бы принял на вооружение эту гипотезу, но вот ведь незадача — это всё на грани фантастики. Современная наука не даёт однозначного ответа на этот вопрос. Не стоит давать волю воображению…

Вообще, на самом деле — стоит, но не сейчас. Сейчас нужно быть рациональным и экономным на теории.

При упоминании таких вещей как современная наука и рациональность я сразу успокоился. Стало тихо, мирно, разумно. И как будто бы даже светлее в комнате.

Габриэль же на смех поднимет, если начну рассказывать про параллельные Вселенные. Будет крутить пальцем у виска и отпускать мерзкие шуточки. А Кнопфлер даже слушать не станет…

Нет, это я хватанул лишка. Как говорится, перегнул палку. Параллельных Вселенных не существует, это всё бред…

Неужели?..

Что-то выпало у меня из рук. Поглядев вниз, увидел приземлившийся на пол стаканчик остывшего кофе.

Это даже не догадка. Неясная тень, мелькнувшая где-то в глубине подсознания. Вектор, указующий перст — да всё что угодно. Всё то, что другие, более одарённые люди называют прозрением. Но интуиция… Да что там интуиция — всё моё существо подсказывало… Нет, не подсказывало — восторженно вопило о том, что я решил эту задачу, я добрался до конца кроличьей норы.

В системе уравнений появилась ещё одна переменная, введя которую, всеми остальными можно пренебречь. С лихвой окупит неточности, двусмысленности и допущения.

Я рухнул на стул. Пальцы забарабанили по клавиатуре, будто живут своей, отдельной от меня жизнью. Столбец за столбцом я вбивал данные, а когда они закончились, торжественно замер в ожидании результатов вычислений.

Не сошёл ли я с ума?

— Нет, не сошёл! — с вызовом воскликнул я.

И машина выдала резюме.

Я оказался прав…

Звук, резкий щелчок. Нарушил наступившую тишину. Я обернулся, но ничего не заметил.

Мой взгляд упал на зеркало. Я увидел своё отражение…

Мне никогда не забыть этого лица. Лица человека, который только что приоткрыл завесу одной из тайн Мироздания.