Время не обманешь

XIV. Марк

Девчонки освоились и занялись насущными делами.

Кэрри долго и бережно отряхивала Светку от налипшего песка. Песок был повсюду — на лице, на руках, на одежде. Наверное, и под одеждой тоже.

Потом они устроились на полу, и Кэрри начала расчёсывать спутанные, сухие, торчащие в разные стороны словно проволока волосы Светки. От этого Светка, поначалу измождённая и совсем безжизненная, разомлела, на губах появилась лёгкая улыбка, а щёки зарумянились. Впрочем, потом я вспомнил, что, возможно, это следы раздражения от кислородной маски, плюс последствия долгого пребывания на сухом ветру, швыряющем в лицо пригоршни царапающего кожу песка.

Но всё равно — так она выглядела намного бодрее.

В руке Светка держала бутылку с водой, из которой периодически делала большие жадные глотки. После чего удовлетворённо закрывала глаза и вновь откидывала голову назад, отдаваясь стараниям подруги. Из глаз текли слёзы — не знаю точно, из-за чего: может быть, слёзы радости, а может — просто реакция на сухость и духоту.

Шоковое состояние прошло, уступив место психологической разрядке. В такие моменты люди часто занимаются разными, с виду — незначительными и неважными делами, вытесняя из сознания ощущение напряжённости, переключаясь на насущные проблемы. Таким образом подчёркивают, что ситуация под контролем, что всё не так уж и плохо — раз они нашли время для пустяков.

Рядом с ними сидел Матиас. Высокий, обычно — прямой как палка, несгибаемый, резкий Матиас сейчас сгорбился, согнулся в три погибели и расположился на полу. Снял ботинки с длинными голенищами и тщательно, я бы даже сказал — скрупулёзно, вычищал из них песок забинтованными руками. Вид у него был замученный, усталый, но достаточно жизнерадостный и словно бы довольный.

Наблюдая за ним, я невольно вспомнил подробности недавних приключений. Не ожидал от него такого рвения и усердия. К своему стыду, вынужден признаться, что считал его циником и мизантропом. Почему-то казалось, что в подобной ситуации Матиас поведёт себя как паникёр и нытик, но по рассказам Светки, они выжили лишь благодаря собранности, решительности, стойкости и самопожертвованию Матиаса. Честно говоря, сейчас было даже как-то неловко перед ним. Стыдно, что ли? За то, что нехорошо о нём думал всё это время.

Когда в «Белку» ударила молния, Матиас первым пришёл в себя, проявил самообладание и оттеснил от пульта управления оробевшего и не знающего что делать пилота. Вцепился в штурвал и до последнего, до самого удара о землю пытался вырулить, смягчить посадку.

Потом начался пожар, и это Матиас, рискуя жизнью, вытаскивал из огня запутавшуюся в ремнях безопасности Светку и ещё одного парня из экипажа — постоянно забываю, как его зовут. Тот получил серьёзные травмы и не мог о себе позаботиться. Матиас обжог ладони обеих рук, бедро, но выломал заклинившую дверь и помог остальным эвакуироваться из погибшего модуля.

Именно Матиас соорудил из пластика подобие палатки, под которой люди были хоть как-то защищены от бури и песка. Несколько часов, что провели вне модуля, Матиас приободрял товарищей, вселяя надежду в них, потерпевших крушение, оставшихся без воды и средств защиты от ненастья.

Дольше других пробыл снаружи, вглядываясь вдаль и веря в спасение. А когда увидел вездеход, побежал навстречу, привлекая внимание, и весьма кстати: Матиаса мы заметили намного раньше, чем «Белку» и палатку, которые к тому моменту уже почти полностью скрылись под толстым слоем песка.

Мы долго перетаскивали раненых из палатки в вездеход, а Матиас при этом находил в себе силы болтать и шутить — плоско и довольно-таки не смешно, но это было как раз то, что нужно в нашем положении: просто болтовня, трёп, отвлекающий внимание от нашей незавидной участи.

К счастью, никто не погиб и серьёзно не пострадал. Кроме, разве что, того парня, которому металлической балкой переломало рёбра. Ещё у двоих, возможно, переломы ног, но их жизням точно ничего не угрожает.

Матиас отвлёкся от своего занятия, на полминуты задумался, после чего изрёк:

— Ну что они — уснули там что ли?

Сказано в шутку, для того чтобы нарушить зависшую тишину.

— Скоро, — отозвалась Кэрри, продолжая приводить Светку в порядок, — уже скоро. А что, — она обернулась к Матиасу и ткнула в бок локтем, — проголодался? Небось, уже все консервы слопал? — Кэрри рассмеялась.

— При чём тут консервы? — наигранно насупился Матиас. — В душ бы сходить.

«Молодцы ребята, — отметил я про себя. — Так и нужно: с улыбочкой, бесстрашно, не раскисать, держать хвост пистолетом».

Мы ждали уже более трёх часов.

Мы знали, что к нам на помощь летит второй модуль — «Стрелка», которую возглавляет Габриэль. Однако, где он находится сейчас, далеко ли ещё до нас, можем только предполагать: магнитные возмущения в атмосфере Юлиании совсем разбушевались, из-за чего связь с «Артемидой» и «Стрелкой» отсутствовала. Последнее сообщение, которое от них получили, — про то, что «Стрелка» пошла на снижение. Соответственно, в создавшейся обстановке Габриэлю тоже будет тяжело нас найти — ведь радар вряд ли засечёт вездеход, а визуально разобрать что-либо в этой буре попросту невозможно.

Остаётся надеяться лишь на Габриэля и его сноровку.

Ожидание. Опять томительное ожидание. И ничего конкретного впереди. Может получиться так, что когда Габриэль доберётся до нас, вездеход уже будет погребён под песком, и ничего тут не поделаешь.

Сначала продолжали ехать — просто для того, чтобы не дать буре занести нас. Но вскоре машина встала. Сложно говорить, что с ней случилось. Я думаю — во внутренности двигателя попал абразивный кварцевый песок, и что-то там забилось.

Ремонтировать нет возможности, поскольку для этого нужно выбираться наружу, а там, за бортом, ветер всё усиливается. Настолько, что любой покинувший машину человек рискует быть подхваченным ненастьем и унесённым прочь.

По той же причине оставили попытки разгрести завалы вокруг вездехода.

Я смотрел на Кэрри и думал о том, что несколько часов назад, когда находились в лагере, на берегу чудного залива, я уже почти поверил, что всё будет хорошо. Казалось, судьба всё-таки извернётся и преподнесёт нам подарок, каким-то волшебным образом останемся на Юлиании вдвоём.

Сказка? Да, но иногда так хочется в неё верить…

Бедняги-роботы. Когда покидали лагерь, они были уже по колено в песке. Но продолжали усердно трудиться — таскали тяжёлые брёвна. Было жалко оставлять их, но брать с собой — тоже бессмысленно и даже глупо: на демонтаж ушло бы драгоценное время. Не говоря уже о месте, которое они занимали бы в салоне вездехода.

Зрелище было печальное. Помнится, Кэрри сказала тогда — «не переживай, мы обязательно вернёмся и откопаем их». Напоследок обесточила роботов и накрыла плотной изоляционной накидкой.

Я подошёл к Кэрри, присел рядом и взял за руку. Её глаза тут же засияли. Глядит на всех со счастливым огоньком, как бы говоря: вот поглядите, мы вместе…

Буря усиливается. Теперь к завываниям примешиваются ещё более зловещие звуки — громкие, отрывистые лязганья и клацанья, словно ветер подхватил какие-то металлические детали и принялся их трепать. На секунду я даже подумал, что это «Стрелка», но тут же отбросил предположение — наверняка почудилось.

Однако Матиас вдруг поднял голову, инстинктивно вытянул шею в сторону двери, прислушиваясь к посторонним звукам. Одновременно с этим пытливо всматривается в мои глаза, пытаясь уловить реакцию…

Кажется, не показалось.

Я вскочил и кинулся к выходу. Рывком открыл дверь и выскочил наружу. За мной по пятам из вездехода выбежал Матиас.

Сквозь густую жёлтую пелену, сквозь обжигающий острыми порывами песок мы разглядели нечто большее: метрах в ста впереди, на небольшой высоте зависли два огненных столба.

Вне всякого сомнения, это пламя от сопел «Стрелки». Чёрт побери, как прекрасно! Два огонька, которые предвещают спасение.

Не в силах совладать с охватившим восторгом, мы с Матиасом кинулись вперёд, в сторону места предполагаемой посадки модуля.

— Это он! — кричал Матиас. — Ура! Габриэль, ты — лучший!

Не помню точно, что именно, но я тоже что-то кричал, вторя Матиасу. Мы махали руками и прыгали. Разумеется, все эти действия были бессмысленны — с корабля нас всё равно не видели, но нам хотелось это делать.

Увязая в песке, атакуемые безжалостной вьюгой, преодолели дистанцию и остановились неподалёку от места, где «Стрелка» через пару минут совершит посадку.

Задрал голову, и мне показалось, что в одном из иллюминаторов я разглядел круглое лицо Габриэля — грузного, сильного, пришедшего к нам на помощь, бесстрашного боцмана «Артемиды».