Всегда вдвоём

Глава 2. Первая тренировка

Дальше откладывать было уже просто неприлично — мы с Линой целую неделю тут, но до своей главной цели я так до сих пор и не добрался. Я же прилетел сюда не для того, чтоб бесконечно кровь сдавать и терпеть измывательства медиков, ведь нет? Нет! Я приехал, чтобы чему-то научиться! Пообщаться с другими одарёнными, хоть как-то продвинуть Лину, а может — и себя! А общаюсь в итоге исключительно с Сергеем, который вообще эмпат, или того хуже — "следователь из МВД" (ох, не факт), мозги наизнанку выворачивает — решили они контрабанду золота забороть. Ну-ну, флаг в руки, там и КГБ спасовал в советское время, куда уж вам....

Есть в этой круговерти один очень большой плюс — я перестал ежедневно вспоминать штурм. Вернее, его последствия. Нет, я ничего не забыл, и парня в белой футболке — в первую очередь. Но каким-то чудом это всё перешло в разряд довольно старых воспоминаний, и, пожалуй, самое яркое из них — не бойня, не мёртвый Василь, не вся эта чёртова война вообще, а то, как я сумел выдернуть Рыжую из подвала. Чудо, которое я с тех пор ни разу так и не сумел повторить. Вот чем надо заниматься! Разбираться, пробовать, исследовать! А мы знай ходим по кабинетам в больничке, как зомби. То есть, толку — ноль! Пашем на дядю.

Но не сегодня.

Для тренировок нам выделили целый спортзал, здоровенный, пустой и гулкий, очень светлый — его почему-то загнали аж на третий этаж отдельно стоящего здания. Но окна сделаны с умом: подсмотреть ниоткуда нельзя, высоченные — метра по четыре, или даже пять! — рамы в нижней половине забраны матовыми стёклами, так что, нам изнутри видно только небо. Значит, и снаружи не подглядишь — только если крылья отращивать. Да и с крыльями на территории института особо не развернёшься — охрана тут зверская, бдит круглосуточно, вооружены — отлично, на все случаи жизни, сам видал. Подозреваю, что им и летуна несанкционированного заземлить — плюнуть раз.

Я, конечно, понимаю, в зале наверняка камер понатыкано — что клюквы на том болоте, но уж если я, чуть ли не втыкаясь носом в прыжок Лины, ни черта разглядеть-понять не сумел — какой секрет я могу нечаянно выдать стороннему наблюдателю? Нечего параноить без нужды. Тем более, что администрация института выполняет свои обещания — ну, как может: с нами сегодня будет работать местный талант — парнишка по имени Тогир. Очень молодой, лет 15 с виду, стесняется страшно. Мы с ним уже пересекались раньше, у медиков, Лина его гоняет по-чёрному, натуральная дедовщина в наших рядах, да. По имени судя — вроде азиатское что-то, а по лицу и не скажешь, обычный, разве только на татарина чуть-чуть похож. Я-то сам спросить стесняюсь, надо бы как-нибудь Лину подговорить, ей это запросто. Впрочем, возможно, у нас с ним ничего интересного не получится, и больше мы не пересечёмся, так что, сначала — дело.

Начали мы с самого простого: оборудовали несколько "баз", в углах зала и в центре. Рядом с входом приютилась маленькая комнатка с инвентарём, в ней нашлись пластиковые стойки примерно метровой высоты, в изрядном количестве. Вроде футболисты такие используют, да? Мы ими выгородили пару баз так, чтоб их полностью отсечь от общего пространства, обвязав стойки по кругу скакалками. Примитивно, я такое делал только в самом начале, и, конечно, знаю, что это всё неважно, но эксперимент есть эксперимент, надо же антураж соблюсти.

А потом мы все наперебой два часа без малого прыгали туда-сюда. Вернее, я-то прыгнул только пару раз, не больше, а потом всё ходил, смотрел, пытался понять, подсмотреть, хоть как-то хоть чему-то научиться. Но нет, не судьба опять. Тогир прыгает почти так же, как Лина, только у него дальность выше — он местный чемпион, как-то сумел скакнуть на 500 метров с небольшим. Ему, однако, надо довольно сильно подпрыгивать вверх, где-то на полметра минимум, иначе не получается. Это ещё хуже, чем у меня в начале — всё-таки, в длину прыгать гораздо легче, чем в высоту, понятно, что парнишка смотрит на нас с Рыжей во все глаза. Но, конечно, чего он там может увидеть...

Я на него смотрел даже больше, чем на Лину, с ней-то мы всё-таки изрядно поработали вместе, я уже знаю, увы, что толку от этого мало, а вот на пацана надежда была, была... Но — опять ничего. Единственный плюс — пожалуй, я могу сказать, что чувствую какую-то трудноуловимую разницу в том следе, что остаётся после прыжка. Мы даже провели эксперимент: завязали мне глаза, я ещё дополнительно воткнул наушники с громкой музыкой, они оба вставали передо мной, а потом один прыгал, второй оставался на месте. Я должен был определить: кто ушёл, а кто остался — так в серии из десятка их прыжков я не ошибся ни разу! Это уже что-то, да. Но для меня пока бесполезно.

А потом пришли медики и забрали парня себе. У них типа план. Впрочем, пацан всё равно выдохся — ещё бы, два часа скакать со всей дури.

Ну и ладно — нам с Рыжей вдвоём даже лучше.

-*-*-

— Красота моя ненаглядная!

— Да, я такая! — Рыжая кокетливо крутанулась на одной ноге. Ух! Хоть тренировку заканчивай.

Но мы будем стойкими. Мы? Нет, я. Потому как Лина, прокрутившись, как бы нечаянно упала на меня — обнимашки! Это она обожает. Я тоже не против, так если разобраться. Но вот сегодня, помимо обычного удовольствия, есть что-то ещё, воспоминание какое-то... точно: только сегодня ведь думал про то, как выдернул её из подвала. Вот бы понять, как это тогда вышло у нас?

— Слушай, Лина, — говорю я куда-то в затылок девушки, — А ты вообще как прыгаешь? Мысленно движение есть какое-то? Точку приземления ты как-то представляешь себе? Можешь описать?

— Ну, я не знаю, — нерешительно протянула она. — Трудно сказать. Место точно представляю, сначала вообще всегда закрывала глаза и "смотрела картинку". Обязательно было вспомнить какую-нибудь деталь — камушек приметный, краску облупленную на спинке скамейки или пробку от пива на асфальте. Я прямо даже использовала это, понимаешь? Если могу такие какие-то детали вспомнить — значит прыгну. Если нет — то и не выйдет, надо сначала так идти и смотреть снова.

— А сам прыжок?

— Не знаю, не думала никогда. Подумаю, потом скажу. Мы сегодня ещё что-то делать будем? — Рыжая попыталась из моих рук вывернуться, но совсем я её не отпустил, только на расстояние моих вытянутых и сцепленных в кистях рук, получается, мы теперь смотрим друг другу в глаза.

— Надо... Мы так долго ничего не делали — боюсь, как бы не забыть окончательно.

— Что не забыть? — Рыжая смотрит на меня требовательно.

— Ну вот тот наш прыжок, из подвала. Вместе.

Лина чуть кивнула головой.

А потом я решил попробовать давно задуманный вариант: перестать напрягаться. Перестать думать. Перестать искать то, не знаю что. А просто прыгать, рядом, и, если вдруг получится — вместе. Сначала мы просто сосредоточенно скакали, изредка сталкиваясь, деля маршруты и шуточно переругиваясь, но в какой-то момент всё как-то переменилось: мы, не сговариваясь, начали действовать наоборот! Вроде бы сама собой у нас завязалась игра, по типу детских салочек, мы по очереди старались друг друга поймать, хаотично прыгая по базам, а поймав — устраивали обнимашки. Кайф!

И прорыв случился.

Сначала-то я только заподозрил, что после объятий прыжок у меня получается как-то... легче. Заподозрил, и тут же это ощущение прогнал — думать не хотелось. Но до конца избавиться от мысли не удалось, и я, неосознанно, стал ловить себя на этом ощущении ещё и ещё, и снова, и опять... Пока, поймав Лину в очередной раз, не остановился.

— Стой, радость моя. У меня тут идея есть.

Рыжая, явно желая продолжить игру, попыталась вывернуться и сбежать, но я её не отпустил, даже встряхнул чуть-чуть.

— Смотри: мне кажется, что после объятий, если я ещё держу тебя за руку, мне прыгать как будто легче. Ты ничего такого не чувствуешь?

— Не знаю. Нет, наверное... не знаю. А должна?

— Я тоже не знаю. Про себя-то не уверен, а уж ты... но ты подумай! — и, охваченный внезапным наитием, зачастил: — А ещё лучше — давай попробуем! Вот куда ты не можешь прыгнуть сама? В парк, у столовой — это же далеко отсюда? Через половину территории института! Давай вот прямо сейчас, сама!

Я выпустил Лину и отошёл на три шага в сторону.

— Ну — давай, вот туда, где скамейка, мы там гуляли сегодня утром после завтрака — помнишь?

— Помню, — сосредоточенно отозвалась Лина. — Не мешай.

И ничего не вышло. Вполне предсказуемо! Туда идти — минут 10, это почти километр, ясное дело, раза в три превышает её рекорд.

— Так. А теперь давай обнимемся сначала, — ну, это Рыжую долго упрашивать не надо... — А теперь вот так!

Я чуть отступил, взял девушку за кончики пальцев, отступил ещё, чтоб руки оказались почти вытянутыми.

— Глазки закрой, посмотри, скамейка... Видишь?

— Вижу, — эхом отозвалась Лина.

— Ну и давай, туда! — скомандовал я.

Рыжая исчезла ещё до того, как я закончил говорить.

-*-*-

Сначала был восторг. Нет, Восторг! У нас получилось! Это, насколько мне известно, передвигает Лину в рейтинге прыгунов на вторую строчку, она точно сильнее всех, кто в институтском списке. А что ещё важнее — мы нашли кое-что действительно новое! И оно не само получилось, я это "новое" вычислил! Значит, и ещё что-нибудь придумать можно, надо только смотреть повнимательнее.

Потом эйфория чуть поутихла, и, подождав пару минут один в пустом зале, я начал беспокоиться: а где Лина?! Не занесло ли её куда-нибудь не туда? Почему её нет до сих пор?

Но ещё до того, как паника схватила меня почище недавнего восторга, я сообразил: она просто не может прыгнуть оттуда! Для неё одной это слишком далеко! А то и вообще — стоит, ждёт меня, и уже заготовила гневную речь — "бросил... покинул... одну...". Даже не успев додумать это всё до конца, скакнул к скамейке — и сразу отлегло, Рыжая нахально сидела на спинке, и даже не выглядела особенно сердитой.

— Извини, солнце, не сразу сообразил, что ты сама отсюда не выберешься, — с ходу повинился я.

— Да, ничего не вышло, я три раза попробовала, — надула губы Лина. — Давай опять так же, для закрепления результата!

Вскочила, поднимает руки — ты ж моя красота!

И всё у нас получилось опять.

-*-*-

— А давай теперь через весь институт, к дальнему выезду? — я решил ковать, пока горячо.

— Давай! — у Лины тоже эйфория, походу.

Обнялись, взялись за руки — ну же, прыгай!

Но нет.

И снова, и ещё — бесполезно, не выходит каменный цветок. Попробовали снова на скамейку, которая как раз примерно на полдороге — без проблем. Ну, что поделать — так и запишем: наш контакт непосредственно в момент прыжка повышает Линин рекорд до примерно километра. Но не больше. То есть, этот небольшой трюк не делает её мной, прыгать куда угодно она по-прежнему не может, всё, что изменилось — это изрядно выросшая дальность, не более. Ну что ж, и то хлеб, многим, да какой многим — всем! о таком результате можно только мечтать.

Достигнутый успех придал сил, заставляя продолжать, в погоне за новыми находками. Казалось, что-то важное — рядом, руку протяни и возьми, и мы найдем, научимся, поймаем! Надо только действовать, работать, прыгать, ещё, больше!

Мы прыгали и так, и эдак ещё больше часа, пока Лина не взмолилась:

— Ну всё уже, хватит на сегодня! Не могу больше! И вообще — обедать хочу!

— Обедать так обедать, мы и так отлично поработали! Ты разве не рада — смотри, как рекорд переписали?

— Конечно, рада, — Рыжая прижалась ко мне, поглаживая по виску, поднялась на цыпочки и шепнула на ухо: — И я очень, очень тебе благодарна!

И, уже отстраняясь, правда, по-прежнему держа меня за руку:

— Но обед — по расписанию!

Не вопрос, обед так обед, я только за.

-*-*-

В столовой оказалось шумно и людно, но, видимо, мы пришли в числе последних: и очереди, считай, не было, и свободный стол нашёлся сразу, даже у окна — совсем кайф. Сейчас ещё толпа рассосётся — и можно будет со вкусом посидеть вдвоём с Линой, слопать всё, что мы нагребли, а то и добавки попросить! И запить обед крепким кофе, любуясь в окно на то, как солдатики чистят снег. Красота!

Но идиллию нашу нарушил Сергей, подошедший с кружкой чего-то парящего в одной руке и блюдечком в другой. Всё согласно традиции — один сиротливый круассан. Диета у него круассановая, что ли? Вот ни разу не видал, чтоб он что-то другое ел. Зато по ночам, небось, к холодильнику шастает, и пожирает там борщ половниками, чтоб ноги с голоду не протянуть! Нарисованная картина заставила меня рассмеяться в голос, Сергей глянул недоумённо, но я, тщетно пытаясь смех задавить, махнул ему рукой — садись уж, раз пришёл, что с тобой поделать.

С утра мы уже виделись, когда именно Сергей привёл к нам Тогира и показал выделенный для тренировок спортзал, поэтому он начал сразу, без приветствий:

— Слышал, вас можно поздравить?

— Ничего себе. И с чем, интересно? — как-то быстро они расчухали, не ожидал даже.

— Ну как с чем — с новым рекордом Лины. Разве нет? — смотрит так ласково, гад, и колдует наверняка, я не я! Вон как Лина на него смотрит — сейчас хвастать начнет, сто процентов!

— Да! В три раза, или четыре даже! Я прыгнула из зала сюда, к столовой, и обратно! — и глаза-то как сверкают! Шик, блеск и красота. За такую я всё, что хочешь, простить готов!

Ладно, пусть хвастается, это всё же её триумф. Жаль только, что не обсудили заранее легенду — может, имело бы смысл кой-чего из деталей при себе придержать пока, до выяснения... Но уже не выйдет:

— Только я сама ничего не могу, всё как раньше. Мне надо Алекса за руку держать, чтоб далеко прыгать, — ну вот, и блеск в глазах... если не потух, то здорово потускнел, как минимум.

— Ага. То есть, ты можешь что-то передать через тактильный контакт, так получается? — это Сергей уже мне.

— А чёрт его знает, — я пожал плечами. — Всё как обычно, блуждаем в потёмках. Вот набрели на такой факт, случайно.

— Интересно, да. А с Тогиром не проверяли? — как-то осторожно спросил Сергей.

— Нет, мне эта идея в голову пришла уже после того, как его медики увели, — правду говорить легко и приятно. Но где-то под спудом лежит что такое, странное. Как-то вот не очень меня тянет усердствовать в этом направлении, если честно...

Видимо, эмпат что-то такое почувствовал, поскольку тему — явно ему очень интересную — развивать не стал.

— Ну и ладно, не последний день живем. Какие планы на вечер?

Мы с Линой переглянулись.

— Я бы съездила погулять в Москву. А то уже неделю тут сидим безвылазно! Расскажи кому — смеяться ведь будут: приехала одна такая в Москву, в первый раз, и всё время просидела в Троицке за забором! С проволокой, колючей, по периметру!

— Ну уж прям за забором! — запротестовал Сергей. — У вас же пропуска-вездеходы — в любое время гуляйте где угодно!

Рыжая повернулась у нему с настолько воинственным видом, что он тут же поднял руки вверх и даже немного отклонился в сторону от неё:

— Всё-всё-всё, сдаюсь, нихт шиссен! Есть обеспечить машину с водителем, — он быстро глянул на часы, — через полчаса. подойдет?

— То-то же, — довольная Лина сдула воображаемый дымок с указательного пальца, вытянутого на манер пистолета.

— Давайте всё же не через полчаса, а попозже, а то что-то я умотался, если честно. Часов в пять, например — годится? — я посмотрел на Лину, она согласно кивнула, мы оба повернулись к Сергею.

— Нет проблем, в пять, прямо у вашего корпуса будет ждать. Поехать с вами за компанию, или у вас романтик?

— Не надо, мы сами, — не задумываясь ответила Рыжая.

Так если задуматься — а ведь кайф: даже в этих шуточных тёрках с безусловно союзным и симпатичным Серёгой я больше не сам по себе. Здорово, что теперь есть партнёр, который может взять на себя беседу, что-то поломать, если пошло не туда, перевести тему. И вообще — не один.

Зашибись.