Всегда вдвоём

Глава 8. Договор с доктором

Утро выдалось суматошное донельзя, давно такого не помню.

Ну так, для начала разговора — слегка сгонял в район Лозанны, спереть нобелевского класса секрет из дико охраняемого исследовательского центра! Ну и что, что не государственный, эта фармацевтическая контора денег на безопасность не пожалела. Да, вроде снаружи — чистота, зелень и прочее благолепие, даже забора нет! Но стоит чуть присмотреться — всё камерами накрыто в три слоя, охрана при пистолетах, а если покопаться — и автоматчики найдутся, я уже пятой точкой такие вещи чую! И церемониться бы с нарушителем не стали, думаю, даже вряд ли что-то до полиции дошло — сами бы разобрались. И прикопать есть где, в случае надобности, территория не меньше нашей институтской.

Только вот нет у них методов против... Алекса Тумина, хехе. А этот учёный — странный, ей-Богу: на меня смотрел, как на маму родную! Больше того, когда я всё запаковал и был готов стартовать — вдруг попросил подождать, заискивающе заглядывая в глаза. Я удивился, конечно, но — вроде не горит, почему бы и нет? И в этот чёртов туалет притащилась толпа народу, человек 10! Вроде и по очереди подходили, но чёрт, как же их было много! Я реально начал опасаться, что вдруг чего — я ж даже заметить могу не успеть. Так-то я вроде всё контролирую, а когда людей вокруг больше двух-трёх — один неизбежно теряется из виду, а вдруг кто схватит сзади, да держать?

Но ничего не произошло. Просто прошла вереница людей, все русские, хоть и говорят с акцентом, каждый пожал мне руку и поблагодарил. И половина — чуть ли не со слезами на глазах. Странные они — меня-то за что благодарить? Нет, мне не трудно, конечно, руки жать — это то, что у меня всегда в наличии, здесь я мастер. Хоть и не любитель. Но очень странно ощущать себя кем-то большим, чем просто курьер. Пусть и продвинутый.

-*-*-

Стоило мне показаться в главном здании института, как от противоположной стены тут же отлепился Сергей. Он тут с ночи стоит, не иначе? Хоть бы стул какой принёс, что ли.

— Ну, как ты? Всё хорошо? — взволнованный такой, жуть.

— Всё по плану. Почти, — я стал стаскивать с себя рюкзак и попытался отдать, но он не взял.

— Ты как себя чувствуешь? — продолжил допытываться эмпат. — Просят привезти всё сразу на место. Это в Москве, на Ленинградке, транспорт есть. Обещают тебе сюрприз. Ты как?

Что-то как-то не нравятся мне такие сюрпризы.

— Я-то нормально, в принципе. Но... это обязательно? — я бросил подозрительный взгляд на Сергея, пытаясь прочесть по его лицу, в чём там дело. Но, конечно, не преуспел — куда мне...

— Нет, не обязательно, конечно. Но желательно, там люди именно с тобой пообщаться хотят.

Тут Сергея окликнули из глубины холла, от гардероба, он поморщился, но кивнул и, повернувшись ко мне, быстро проговорил:

— Вот карточка — твоя зарплатная, бухгалтер просила передать. Кстати, насколько я знаю, там тебе разведчики уже и отвалить чего-то успели, премию за своего парня.

Я оторопело открыл рот, собираясь спросить сам даже не знаю что, но он торопливо махнул мне рукой:

— Давай через пару минут, ладно? Там вон люди ждут, ты подумай пока, я на пять сек! — и слинял. А я так и остался стоять возле входа с открытым ртом и дико ценным секретным рюкзаком в руках. Дурдом "Солнышко", вот честное слово!

Дальше — больше. Я даже не успел толком отмереть по-настоящему, как к Сергею и негромко ругающемуся с ним незнакомому мужику подошла ещё группа медиков во главе с начальником медблока. И скандал мигом перешёл в горячую фазу. Настолько горячую, что орали все одновременно — даже разобрать толком не получалось, за что они так яростно воюют. Только последнюю фразу я расслышал чётко — потому как медик вдруг сделал пару шагов в мою сторону, и слова свои выплюнул вполоборота:

— Это не обсуждается! Что вы там напланировали — неважно, интересы пациента — в первую очередь!

И, уже подходя ко мне, продолжил:

— Ну что же вы, дорогой мой, так себя не бережёте? Ведь я вас просил зайти на осмотр, вы ещё от того перенапряжения не оправились как следует — и по новой? Не стоит идти у них на поводу, вот что я вам скажу, здоровье — оно дороже! А свои проблемы пусть они сами решают! — последнее — уже громче и в сторону, чтобы и Сергею тоже слышно было.

Схватив под руку окончательно ошалевшего меня, доктор неумолимо двинулся в сторону медблока. Если бы он был один, я б, возможно, ещё потрепыхался, но с другой стороны мигом пристроилась старшая медсестра — а в медсёстрах у нас такие бой-бабы, что туши свет! Да они митинги с лёгкостью могут разгонять вместо ОМОНа! Она одна запросто утащит и меня, и доктора, и ещё кого-нибудь впридачу.

Я честно попытался передать рюкзак Сергею, стоящему с круглыми глазами, но медсестра мягко так опустила мою руку вниз.

Вот так-то, эмпат, есть и на тебя управа. Чтоб ты много о себе не думал... А если разобраться — то и на меня тоже. Другое дело, что мне родной медблок, пожалуй, нравится больше, чем поездка неясно куда с какими-то мутными целями. Так что — пусть тащат, лучше я витаминку съем — целее буду.

-*-*-

Разбудила меня приглушённая перебранка в предбаннике. У меня новая традиция, похоже? Впрочем — тут неплохо, если недолго.

Дверь открылась, кто-то осторожно заглянул внутрь. ДедВаня, встретился со мной глазами, взглядом спросил: "Можно?", зашёл.

— Спрашивать "больной, как самочувствие?" не буду, ладно? — смотрит напряжённо.

Я тоже напрягся немного.

— А что, со мной что-то не так?

— Если говорить о здоровье, то, с моей точки зрения, всё хорошо, — заговорщически понизив голос и наклонившись быстро прошептал доктор.

— А зачем тогда? — я обвел рукой окружающую обстановку.

ДедВаня выпрямился и нервно облизал губы.

— Давай я прямо скажу, — выдохнув, начал он. — Там этот гбшник решил пиар устроить. Рассказал всё бывшему научному руководителю той группы, из Лозанны. У дедушки, ясно, ностальгия взыграла — прямо до слёз, он и потребовал поставить героя пред ясны очи. Ну а мы подумали — а тебе оно зачем?

Я озадаченно молчал, доктор тоже взял паузу.

— Понимаешь, эти спецслужбисты — они все в каком-то своём мире живут. Вот он решил, что тебе надо патриотизм подпитать, повысить, так сказать, градус народной любви. И такое вот мероприятие с слюнявыми благодарностями и аплодисментами восторженной публики укрепит твое желание служить на благо Родины. И ладно бы только тамошней публики — с них ведь станется и видео сделать! А то и журналистов пригласить, с камерами. Знаешь, как это в новостях — космические корабли бороздят всё подряд?

Я аж привстал обеспокоенно:

— Но как так? Да это ж точно никуда не годится!

Доктор успокаивающе помахал рукой, укладывая меня обратно:

— Тих-тих-тих, это я так, предположил только, — но сам поднялся с кровати, заходил по боксу нервно. — Хотя, от этих дуболомов всего ожидать можно, сам знаешь! И в любом случае, я вот взял на себя смелость предположить, что тебе все эти благодарности престарелых академиков ни к чему. И безопасность — она важнее. Мало ли кто там чего увидит, услышит, разболтает кому-то? Ты уж извини, что с тобой не согласовал...

— Да не вопрос, ДедаВаня, — вырвалось у меня. Я прикусил язык, конечно, да только было уже поздно... Впрочем, медик только слегка усмехнулся в бороду, блеснул очками.

— Ну вот и замечательно. Если кто-то чего-то хочет сказать — пускай сюда приезжают. А мы их примем. По протоколу. Ну или нет... Во всяком случае, здесь мы контролируем, кто что узнает, снимет и так далее, а там, в этом НИИ Фармакологии, куда деваться, если выйдет, как в песне — фоторепортёры налетели, и слепят, и с толку сбить хотят?

— А как же Сергей? Я что-то не пойму — он куда смотрел?

— А что Сергей? — ответил вопросом на вопрос начальник медблока. И сам ответил: — Кто такой Сергей? Мальчик, так если разобраться. Ну да, он эмпат — Дар редкий до чрезвычайности, потому и тычут его куда ни попадя. Конечно, ему было гораздо легче решить множество вопросов, когда Гильдия ещё только наводила мосты с властью. С ним легче соглашаются, понимаешь? Кто угодно! Кроме тех, кого специально долго натаскивали противостоять любым манипуляциям, в спецслужбах таких особенно много. А вот чиновники поддаются почти все! Это, знаешь ли, очень серьёзная фора, грех не использовать.

Доктор вздохнул, сел опять на край моей кровати.

— Но есть и минус: он отлично считывает эмоции собеседника. Вот и тянется — чаще даже неосознанно! — к одобрению. И, можешь не сомневаться, фсбшные чины это давно прочитали, и вовсю пользуются.

— Ну так надо же ему сказать про это?! — взволновался я.

— Да уж сказали, не беспокойся. Не раз, и не два. Только это его натура, понимаешь? Он сам с собой ничего поделать не может. Но всё равно — он очень полезен во взаимодействии с людьми. Никто другой точно не сумел бы добиваться таких результатов, вот и грузят на парня всё подряд, скоро все административные вопросы на него повесят! А раз на человека замкнуты почти все важные дела, он просто вынужден принимать решения. Принимает решения — вроде как и начальник уже, да? Вот только ума это ему не прибавило. Молодой ещё, глупый. Жизнью почти не битый — его Потапченко наш случайно на улице поймал, в неинициированном состоянии даже. Не успел он как следует повариться в своей инакости, понимаешь? Нет у него этого встроенного тормоза в подсознании, как у тебя или меня, да как почти у всех в Гильдии!

— А... вы — тоже? — с опаской спросил я.

— Что? А — ну да, конечно, — рассеянно отозвался медик. — Конечно — ну ты представляешь себе, сколько тут у нас всякой чувствительной информации по одарённым? Неужели же можно было бы такую тучу секретов кому-то из чужих отдать? Нет, здесь, в медблоке, одарённые все до одного. И в научном крыле — тоже.

— А вы — что умеете тогда? — спросил я заинтересованно, приподнимаясь на локте.

— Я — самый распространённый, огневик. Слабенький только... Если б курил — мог бы без зажигалки обойтись, и то — только раз в день... Совсем для меня бесполезное умение, короче.

И тут доктор буквально преобразился: глаза вспыхнули, на лицо наползла какая-то странная маска, он наклонился, схватил меня за плечи и зашептал горячечно:

— Вот мне бы целительство какое-нибудь — ничего бы не пожалел! Хоть слабенькое! Хоть чуть-чуть! А, Алекс?!

— Да с чего... я-то что могу?! — в испуге отшатываясь, слабо вскрикнул я.

— Извини, — доктор, приходя в себя, разжал руки и встал. — Извини, извини. Зря это, нельзя тебе нервничать. Потом. Потом.

— Да не нервничаю я! — повысил я голос. — Но я правда не понимаю — чего вы от меня хотите?

— Ходят слухи, что ты — катализатор, — внимательно глядя на меня, заявил ДедВаня.

— М-м-м... это ещё что такое? — блин, каждые пять минут новость!

— Это такой дар, внешний, примерно, как эмпат. Его довольно сложно определить, потому что такие люди были всегда. Вот смотри: прыгун — прыгает, земляк — роет землю, огневик — зажигает огонь. Есть конкретный акт применения Дара. Захотел человек — огонёк загорелся. А кат просто делает других людей сильнее. Группы — крепче, совместную работу — более целенаправленной. Тренер хороший, или командир. Часто никто из участвующих даже не подозревает...

Доктор замолчал, погрузившись в свои мысли. Подождав для приличия, я решил его прервать:

— И много у нас таких?

— А? — Иван Александрович очнулся. — Нет, немного. Любители всякие неосознанные — есть, конечно, а вот чтоб с Даром... Ни одного подтверждённого нет. Кроме тебя.

— Б-р-р-р. Ничего не понимаю. Меня-то с чего?! И откуда вы вообще тогда знаете про это всё?

— Знаем — из данных разведки. В Штатах есть сильные каты, и в Англии как минимум один, зато очень, очень сильный. У арабов всяких неожиданно много, в Пакистане, в Турции. У нас там на юге вообще неслабая каша заваривается, вот попомни моё слово. А про тебя — ну так ведь ты же усиливаешь прыгунов? Вдруг и других можешь тоже?!

Он опять подсел ближе.

— Вот я и хочу как-то попробовать... у нас ведь и целителей нету, чёрт побери эту долбаную жизнь! — опять вскинулся он, но, сжав зубы, быстро взял себя в руки. — Опять только на агентурные данные полагаемся... Но идеи есть, описания зарубежные, даже методичка английская имеется. Хоть какая-то от этих спецслужб польза... Мы сами пробовали по ней работать, но у нас ничего не идёт. Вот бы нам с катализатором попытаться! Хотя бы с места стронуть, а дальше мы уж сами!

И столько боли было в его словах, что я не выдержал:

— Да ну что вы, Иван Александрович, ну я ж к вам всегда, как сказать, с лучшими, ну, намерениями! Ну вы скажите что надо конкретно, я ж всегда за! Поработаем, постараемся! Хоть я до сих пор и не пойму, что я сделать могу.

Странно округлив глаза, доктор с придыхом ответил:

— Да ничего особенного... то же самое, что ты с прыгунами своими делаешь, что они рекорды бьют! Ну и просто посидеть рядом... Пожелать нам всего хорошего, так сказать, — в конце фразы он уже превратился в себя обычного, весёлого дедушку, задорно посверкивающего стёклами очков. — То есть, мы договорились?

— Да конечно договорились — уверил я доктора. — Хоть сегодня!

— Нет, сегодня не надо, — деловито ответил он. — Давай ты сегодня отдохни лучше. И завтра отдохни. Потом у нас медосмотр намечен, а уж после, по результатам... А просителей всяких — гони в шею! Пусть письмами благодарности шлют. Или переводами. На банковский счёт! И вообще: как я понял, ведь девушка твоя вытребовала себе право административного вето? И где она?

— Уехала на несколько дней, с мамой повидаться.

— Кот за двери — мыши в пляс, — скептически пробурчал доктор в ответ. — Вот она бы точно не согласилась на всякие эти глупости навроде торжественного вручения краденых за рубежом материалов — на выезде, публично, и в нережимном предприятии даже!

— Интересно — а почему вы так уверены? — засмеялся я. — Вообще-то, она Сергея прилично моложе. Да и от ФСБ ей тоже бегать не пришлось!

— Тем не менее, тем не менее... на редкость здравомыслящая особа. И своего не упустит!

Да уж, скорее бы.

-*-*-

Мда, дома-то заняться совсем нечем. Можно бы, конечно, потренироваться пойти — Тогира выцепить, например, но как-то это... плоховато бьётся с моим "перенапряжением". И доктору я, кажется, обещал "не отсвечивать", да и сам по себе никакого желания общаться с всякими генералами сейчас не имею. И с Сергеем даже. Хочется... хочется просто отдохнуть. Переключиться. Так если подумать — а доктор-то прав, пожалуй: действительно я что-то такое ощущаю — гнетёт меня ноша неведомая, хочется остановиться и просто подышать.

А ведь есть у меня вариант! И как раз Рыжая нахально умотала — одна, без меня... Ну да ладно.

Я тоже умотаю тогда: у меня ведь есть белорусы ещё! Я не то, чтоб забыл про них, но если и вспоминал — то так, мельком. А ведь Иван — друг мой лепший, если по полкам всё разложить. А я и не звоню даже. Нихарашо!

Решено, поехали — и я прыгнул к Антону, нахально, прямо на веранду.

И чуть не врезался в Олену! Но не врезался, остановился в сантиметрах каких-то, отшагнул назад. А вот она в меня — очень даже. Не потратив ни секунды — я сам-то и рта открыть не успел! — бой-баба моментально наклонилась, нацелилась мне в живот плечом и в лучших регбийных традициях с разбега впечатала меня спиной в стену, так что и дух из меня вон! Пока я разевал рот, как рыба на берегу, обычно такая тихая и молчаливая пай-девочка отступила на шаг назад, оценила масштаб разрушений и, видимо, сочла его недостаточным. Поскольку, стоило мне отлипнуть от стены и наклониться вперед, судорожно пытаясь втянуть в лёгкие хоть чуть-чуть воздуха, как чёртова девка врубила меня в ужасно негостеприимные кирпичи ещё раз, после чего я уже обречённо ссыпался на пол — помирать.

А вот ей — хоть бы хны!

— Антон! — совершенно спокойным голосом позвала она мужа. — Тут до нас забрався хтось!

Воцарилось хрупкое равновесие. Я, хоть и продышался уже каким-то чудом — тренировки с вояками работают, что ли? — всё равно шевелиться боюсь: чует сердце — с этой дурной бабы станется меня и ногами запинать, если ей чего не то поблазнится!

К счастью, Антон появился довольно быстро — зашёл со стороны двора, задвинул жену себе за спину и узнал меня с первого взгляда.

Дальше — полчаса всеобщих кудахтаний вокруг, донельзя смущённая Олена и какой-то втайне гордый её муж. Зараза.

Слава богу, хоть посылку в Нью-Йорк ждать не пришлось, почти всё насобиралось у Антона дома, только самогон по мелочи пришлось стрельнуть у соседей, Ивану будет достаточно на первое время. А вот мне не хватило. Ну да это даже лучше — на обратной дороге заберу — всё равно, Иван наверняка брату коробочку-другую тоже приготовил. Таиться мне теперь ни к чему, сделаю всё одним днем: еду — туда, там с Иваном пообщаемся, хлопнем по рюмашке, ближе к вечеру — обратно, а мне пока тут нагребут всего и побольше. У меня ж теперь коллектив, как-никак, думаю, достаточно желающих набежит. Вот уверен, что вояки будут на куски рвать! Да и медики не отстанут. И Рыжей, Рыжей же надо огурцов! А солидная банда подбирается, даже если каждому хоть что-нибудь — так за раз и не унесешь!

И на этой мысли как-то мне так приятно стало... что даже отбитая спина унялась.

-*-*-

Они сидели в полутёмной комнате, тихо, в одинаковой позе — с ногами на кресле, только мать закуталась пледом, а вот Лине было жарко и без того. Негромко бубнил что-то телевизор, на который уже давно никто не обращал внимания.

— Так всё-таки, кто он? — прервала молчание старшая из женщин.

— Человек, — хмыкнув, ответила дочь. — Хороший человек. Мой.

— Нет такой профессии, — наставительно пропела мать, на что девушка привычно поморщилась. — У него хоть образование есть?

— А... не помню, если честно. Вроде, говорил он что-то такое... Учился в Москве где-то, потом работал, в офисе. Но сейчас это неважно уже.

— Как это?! — мать даже привстала. — Как! Это! Может! Быть неважно?!

— Не нервничай, мама, ладно? — тихо попросила Лина. — Только что Сашу назначили заместителем директора НИИ Биоэнергетики. Настоящая, государственная структура, в кого ни плюнь — все из ФСБ, как ты любишь, не частная лавочка на грантах. Это достаточно солидно? Достаточно серьёзно? Если уж ты так на этом всём настаиваешь...

— А на чём мне ещё настаивать?! Довольно и того, что дочь бросила образование, умотала непонятно куда с первым встречным...

— Мама! Я не бросила! Я взяла академ!

— Это, конечно, принципиально меняет всё дело, — саркастически бросила мать. — Ничего бы с вами не сталось, если бы ты спокойно доучилась, получила диплом, а он бы тут работал, зарабатывал на жильё, вставал на ноги...

— У нас есть жильё! — перебила дочь.

— У вас? Пардон! Если я правильно поняла, квартира — служебная. Да ещё и на охраняемой территории расположена. Так что, она никак не ваша, не строй иллюзий!

Помолчали.

— В конце концов, мама, я просто хотела тебе рассказать. Я ведь не прошу совета...

— А очень зря! — перебила женщина. — Я вообще не понимаю, что ты в нём нашла! И не понимаю, зачем ты вернулась сюда! Ну ладно я — кому я там нужна... Но ты — молодая, красивая, умная, спокойно бы училась, общалась, жила, наконец!

— А не надо было меня сюда привозить, — угрюмо ответила девушка. — Привезла — ну и вот, я привыкла. Мне тут лучше, понимаешь? И с Сашей ты ошибаешься, такого в Нью-Йорке не найти.

— Ну да, он же олигарх у нас. Будущий, — язвительно отпарировала старшая.

— Да при чём тут это? И почему вообще олигарх? Ты же вроде хотела образованного всегда?

— Так он не образованный. Теперь уж пусть хотя бы олигархом будет...

Ответом ей было протяжное "о-ох".