Я, физрук-профессор магии

Глава 12

Глава двенадцатая, в которой я охочусь на "дьявола" и укрепляюсь в своих подозрениях.

В магазинчике, торгующем всякой всячиной, мне понравилось. Хозяин, маленький шустрый толстячок в нарукавниках и фартуке, доблестно расписывал достоинства своего товара. Впрочем, я и так видел, что туфту он не держит. В магазине можно было запастить всем самым необходимым для домашнего хозяйства, как обычного, так и магического. Торгаш уверял, что к нему регулярно захаживают чародеи и еще никто не остался недовольным сделанной покупкой.

Я ходил между заваленными товарами прилавками, а хозяин, почуяв наживу, как приклеенный следовал за мной и нахваливал каждую приглянувшуюся мне вещицу. Меня же заинтересовали цепи. Именно их я и увидел за витриной. Скрученные кольцами, железные и серебряные. Я выбрал парочку трехметровой длины, со средней толщины звеньями, способными удержать рвущегося с привязи волкодава.

Мелкий толстопуз пытался всучить мне ещё кучу всякой всячины, ну просто жизненно необходимой для такого важного человека и знатного волшебника как я, уверял он. Кто знает, возможно в предлагаемых мне сверх товарах и был толк, но не мог же я сказать, что ни хрена не разбираюсь во всех этих амулетах, напоминающих карабельные приборы для измерения широты и долготы конструкциях и магических шкатулках! Заплатив за цепи шесть монет, я ушел. Выложил немало. Определённо пять монеток ушли чисто на серебряную цепь. И ещё не факт, что она мне понадобится. Брал на всякий случай. Я помнил из книг, что многая нечисть боится холодного железа. Кое кто не переносит серебро. Но сомневаюсь, что столкнусь с оборотнем или вампиром! Повторюсь, брал на крайняк.

Сложив покупки в любезно предоставленный за счет магазина холщовый мешочек, я двинулся обратно в гостиницу. Было бы неплохо пожрать чего-нибудь, да слегка промочить горло. Для храбрости пузырёк вина не помешает. Излишне надираться, как я планировал изначально, все же не буду. К ночи мне понадобится относительно трезвая голова. Пообедаем, чуток выпьем и можно будет отдохнуть. Раньше полуночи один фиг ничего не начнется. Как я понял со слов Штуцера, заселившийся в гостиннице жуткий проказник мог возникнуть где угодно, в любом месте, и тут же начать все переворачивать и ломать, словно выискивая что-то ведомое ему одному. Или же тому, кто его наслал на "Безголового принца"... Хе-хе, улавливаете мою дедуктивную мысль? Я почему-то видел пока непонятную связь между гостиницей и этим существом. И смерть Злобнуса так же имеет здесь не самое последние значение. Не зря же эта чертовщина началась всего лишь через неделю после его смерти. Признаться, во время разговора со Штуцером, я уже был готов поверить, что умерший профессор вернулся туда, где его убили, в виде призрака, и ищет что-то свое. Но услышав описание внешности неизвестной твари, был вынужден отказаться от своей шальной теории.

На бледном лице Штуцера появилось выражение невероятного облегчения, словно он долго мучался запором и наконец-то хорошо просрался, когда я вошёл в зал гостинницы. Он то, наверняка уже думал , что я плюнул на все договорённости и слинял куда подальше, нашел себе другое, более спокойное и приличное место для проживания.

- Обед, хороший сытный обед, и бутылку лучшего вина, - походя сказал я, усаживаясь за стол. - И сразу положи в ледник несколько бутылочек с элем, пусть охлаждаются. Думаю, завтра утром он мне понадобится.

Пока ждал еду, слушал как стучит на кухне сковородками воодушевленный моим боевым настроем хозяин, и думал, где мне лучше всего устроить ловушку на ночного гостя. По всему выходило, что угадать с местом его физического воплощения практически невозможно. Он и так уже обшарил в гостинице все, что мог. Не исключено, что пойдет по второму кругу. Так что лучше не дергаться, а сидеть в своей комнате и ждать. Поднятый из грохот я услышу в любом случае, если Штуцер не преувеличил на счет чрезмерной шумливости этой лысой обезьяны.

Пока размышлял, подоспел обед. С торжественностью охранника Мавзолея Штуцер поставил передо мной большущий поднос. Я одобрительно покачал головой. Сковородка шкворчащей яичницы с колбасой, сыр, холодное мясо, хлеб, бутылка вина, горчица и несколько яблок. На мое приглашение Штуцер ответил категорическим отказом и вернулся за стойку, откуда продолжил наблюдать за мной с благоговейным восторгом. Не иначе я вырос в его глазах до уровня министра магии как минимум.

Я неспешно насыщался, запивая вкусную пищу вином. Так глядишь и пристращусь к этому компоту, пришла в голову безумная для меня мысль. Нееет, я с ожесточением наколол на вилку кусок поджаренной колбасы, своей давней любви к беленькой я изменять не собираюсь. Обязательно со следующей недели начну проводить с Бухольцем первые опыты по самогоноварению под предлогом изготовления алхимических зелий, необходимых мне для занятий по Защите от Тёмных сил!

Наевшись от пуза и добив бутылку, я тяжело поднялся и, сытый и довольный, направился к ведущей на второй этаж лестнице. Преданно смотревшему мне вслед Штуцеру я напутствовал:

- Меня по пустякам не тревожить и не отвлекать. Я буду отдыхать в своем номере. Ты запрись на ночь и не обращай ни на что внимания, чтобы не происходило. Дай бог, утром свидимся.

Оказавшись в номере, я разделся, но остался в обуви, вытащил из сумки цепи и положил их на стол так, чтобы в любой момент можно было их удобно схватить. Зажёг стоящую на столе керосиновую лампу, придвинув ее поближе постели. Заложив дверь засовом, я вытянулся на кровати и положил рядом с подушкой открытые часы луковицу и волшебную палочку. Четвертый час пошел. За окном начало потихоньку сереть. Короткий осенний день, усугубленный пасмурным небом, катился к завершению. Впереди долгий томительный вечер и сулящая невесть что напряжённая ночь. Я заложил руки за голову и уставился в беленный потолок. По телу пробегали покусывющие кожу мурашки. Успокоить нервишки могло только то, чего у меня не было. А вино лишь погружало в дремоту. Не проспать бы только, дал наказ своему организму я и закрыл глаза.

Если бы не одно случившееся обстоятельство, я бы проспал. Нет, мои внутренние часы работали исправно и я бы начал ворочаться незадолго до двенадцати ночи, но тут свою роль сыграла бутылочка красного. Как бы там ни было я сладко дрых на мягкой постели, пока своим натренированным чутким ухом не услышал отчетливый скрип двери. Я моментально проснулся и вздрогнул, но огромным усилием воли заставил себя лежать и продолжать усиленно сопеть, притворяюсь по-прежнему спящим. Дверь? Я же ее запер! Меня прошибло потом. И только потом я сообразил, что скрип раздавался изнутри комнаты. И скрипела не входная дверь, а дверца стоявшего в углу платяного шкафа.

Я чуть-чуть приоткрыл глаза. Благо лежал лицом к шкафу и теплого желтого света от прикрученного фитиля киросинки вполне хватало, что бы неплохо видеть, что происходит в наводнившейся ночными тенями комнате. А увидел я, как дверца шкафа меееедленно отворяется, словно кто-то изнутри на пробу ее толкал. С меня слетели последние остатки сна. Почему-то я ни секунды не сомневался, кого я сейчас увижу. Выходит, эта курьезная тварь всю дорогу сидела в шкафу в моей комнате?! Или же... Меня словно ошпарило, когда я начал догадываться.

Дверца открылась на половину, изнутри шкафа ее придерживала длинная жилистая рука, с когтистыми пальцами, обтянутая грязно-белесой кожей. Следом из нутра шкафа появился и обладатель сей выдающейся клешни. Сопя и жадно нюхая вывернутыми ноздрями воздух тварь ступила на пол, пригибаясь и опираясь на передние руки-лапы. Действительно, очень похожа на подстриженного наголо шимпанзе. Только уши длинные, вытянутые и заостренные, зубы как иглы, а в глазах, маленьких и чёрных как деготь, блестит хитрый нечеловеческий разум. Все таки это существо соображает. У простого животного не может быть таких глаз. Продолжая нюхать воздух, образина повернула шишковатую голову ко мне. Я еле успел закрыть глаза.

Сопение твари усилилось. Она издало удивленный горловой звук, словно не ожидала предстать во всей красе перед неожиданным свидетелем. Кто бы знал, чего мне стоило в тот момент сохранять спокойствие, а не с матюгами подскочить на кровати!

Оно кралось по комнате мягкими стелющимися шагами, шлепая голыми лапами по доскам пола. Вот звук шагов изменился, образина встала на ковер. Я сдерживался, как мог. Сопение и горловые звуки усиливались. Я помнил, насколько острые у нее зубы, как бы не испытать из остроту на своём горле... К моему удивлению от лысого мракобеса почти ничем не пахло! Очень странно. Нет, все же какой-то запах был. Очень специфический, но слабый, напоминающий мокрую землю после дождя или глину...

Отвратительная пародия на обезьяну остановилась возле моей кровати. Я ощутил как ее длинные мерзкие пальцы прикоснулись к моей ноге. Вот тут у меня нервишки сдали. Я резко распахнул глаза и сел. Наши взгляды встретились. Тварь невольно попятилась назад, раздувая ноздри и злобно шипя. Она ожесточённо уставилась на меня. Я эдак небрежно произнес:

- Что за полуночник ко мне в гости пожаловал? Это кому не спится в ночь глухую? Фамилия, имя, отчество, живо! Чего молчишь, жопа с ручкой?

Если стразолюдина расчитывала, что я от страха начну верещать и выделывать на кровати кульбиты, то жестко просчиталась. На ее морщинистой уродливой роже отразилось замешательство, ее губы задрались, обнажая оскалившиеся клыки. Я быстро встал с кровати и шагнул к столу, не выпуская из поля зрения эту тварь.

- Не слышу ответа на свой вопрос! Хочешь сотню отжиманий?

Образина зарычала и внезапно сделала огромный прыжок к двери. Я, не растерявшись, схватил в каждую руку по цепи и, издав боевой клич ирокезов, бесстрашно ринулся на нее, отрезая на всякий случай ей дорогу к шкафу. Про волшебную палочку я и не вспомнил! Вереща, как пойманный на краже бананов бабуин, монстр очень шустро отодвинул замок и, распахнув дверь, стрелой вылетел в коридор. Заорав, я помчался за ним. Охота началась!

Хорошо, что по стенам коридора так же предусмотрительно были заженны ночники, иначе в разыгравшейся погоне можно было и шею себе свернуть. Вопя не хуже завывающей противным голоском твари, я бежал за ней, хлеща цепями направо и налево, как заправский ковбой с дикого запада хлыстами. Гвалт мы подняли грандиозный! Уродливый паскудник несся длинными обезьяньими прыжками, ловко уворачиваясь от разящих ударов цепей. Пару раз я все таки его задел. И если от серебра оно даже не вздрогнуло, то железная цепь выхватила из его спины кусочек белесой плоти, которая омерзительным шматком шлёпнулась на пол. Издав вопль пытаемого чертями мученики, тварина (прости, Якоб!) свернула за угол и бросилась вниз, перепрыгивая сразу через три ступени. Я, ругаясь как пьяный матрос, едва успел затормозить. Отбросив серябряную цепь, я ухватился за балясину, завернул, уселся на перила и залихватски поехал вниз, словно самый отчаянный старшеклассник в школе, нагоняя своего противника.

Не ожидавший от меня подобного трюка, этот родственник Голлума протестующе хрюкнул, когда я приземлился на полу первого этажа практически одновременно с ним. Он завизжал и рванул в сторону кухни. Я с удовольствием протянул его по хребтине цепаком. Во все стороны полетели обрывки мяса! Жуть! Кошмар! Лысый крендель заорал так, что закачалась подвешенная к потолку люстра. Будь благославено холодное железо!

С каждым шагом вид у него становился, все более затравленным. Не смотря на в целом устрашающий облик, бойцом он оказался, слабым. Видно, что его использовали совсем для иной цели. А в том, что у этой мерзости был хозяин, который его сюда направлял вот уже который день, я больше не сомневался. Я нагнал его, когда он с размаху прыгнул на запертую кухонную дверь. Доски затрещали, но выдержалии. Отчаянно зарычав, чудище повернулось ко мне. Оно ухмылялось! Я заподозрил неладное. И на моих глазах оно начало бледнеть, становиться полупрозрачным, так, что через его истаивающее отвратное тело стала проглядывать кухонная дверь! Оно исчезало! Или же становилось невидимым.

В отчаянии я последним броском швырнул в него цепь. Еще секунда и тварь растворилась бы в воздухе. Но я успел. В последний момент успел. Цепь, свистнув, железной хваткой обмотала его горло, сдавив не хуже голодного питона. Полузадушенно пискнув, монстр снова проявился и отчаянно схватился лапами за цепь. Коснувшись железных звеньев, через которые проступали вспучившиеся куски податливой для железа плоти, он взвыл от боли и поряженно уставился на свои истаившие пальцы. На пол падали куски пахнушего сырой землёй мяса и превращались в... Глину!

Голем, озарило меня! Эта жуткая химера никто иной, как сотворённый посредством волшебства из глины голем! Он упал передо мной на колени, продолжая сверлить меня злобными черными глазками. Он замер, тяжело дыша и не делая больше попыток освободиться. Казалось у него на шее цепь весит не меньше якорной, и всей своей тяжестью прижимает его к земле.

- Ну что, добегался? - участливо спросил я, приходя в себя и отдуваясь. - Ты решил, что сможешь съеб... Эээ... Свинтить от учителя физкультуры, тьфу ты, от волшебника первого Ранга?! Тогда ты просто наивный простофиля, которого подставил твой работодатель! Признавайся, студент, кто тебя послал и зачем?

Глядя на меня снизу вверх, он вяло оскалил клыки, из его глотки донеслись странные каркаюшие звуки. Он жестами указал на душащую его цепь.

- Хочешь, чтобы я ее снял и ты опять взялся за пережние фокусы? Нет, дружок, я не вчера родился. А ты, если не хочешь окончательно превратится в груду дерьма, напрягай память. Я спрашиваю, а ты киваешь, да или нет. Пока этого будет достаточно. Понял меня?

Он с ненавистью кивнул. Эта магическая тварь, призванная к жизни из сырой глины, отчаянно хотела жить. На этом и сыграем.

- У тебя есть хозяин?

Кивок. Отлично.

- Он тебя послал сюда с заданием?

Снова кивок.

- Ты должен был что-то найти?

Тварь медленно кивнула, с трудом ворочая лысой башкой. Я задумался, прежде чем сформулировать следующий вопрос:

- Твой хозяин из Колдовгаста?

Он замотал головой, шипя от боли. Нет? Да не может такого быть! Я лихорадочно зашевелил мозгами. А что, если спросить иначе...

- Но он живет в школе?

Кивок. Я облизал губы и продолжил:

- Это кто-то из преподавателей?

Кивок перешел в натужный хрип. Не успел я и моргнуть, как глаза голема внезапно вспыхнули зеленым огнем и он, жалобно мявкнув, осыпался на пол кусками склизкой распадающейся глины! Звякнув, упала цепь. Я пораженно уставился на эту картину. Голем самоуничтожился. Когда я дошел до прояснения сути его хозяина, что-то в нем замкнуло, сработала какая-то волшебная система защиты и он развоплотился, оставив меня без самого главного ответа.

Но и узнал я немало интересного. Нужно только все обдумать как следует. В другой, не такой нервной обстановке. Желательно в своей комнате. Я поднял с пола цепь и, не оборачиваясь, пошел к лестнице. Терроризирующего гостинницу дьявола можно было больше не опасаться.

Следуя моим указаниям хозяин так и не появился. Наверняка сидит за семью замками и трясется от страха. Но хоть под ноги не лез, и то молодец. Я вернулся в свой номер, запер дверь и подошёл к шкафу. Рывком распахнул и принюхался. Пахло один в один, как в платяном шкафу моего класса в школе. Странный, едва уловимый запах. Все-таки это телепорт. Магический проход, связывающий Кодовгаст и эту гостиницу. Устроенный в обычных платяных шкафах. И так хитро и тонко, что никто не догадывался об этом. Теперь понятно, как профессор Злобнус, незамеченным, по своему желанию прибывал в Самервилль. Но кто-то все же знал об этом секрете и начал подсылать сюда голема. Потому он и проявил себя в первую ночь именно в этой комнате. Но куда в такой случае залевался Симул? Просто попал под заготовленные покойным чары для перемещения или же его целенаправленно похитили? В таком случае, появись он тут, Штуцер наверняка бы об этом узнал! Если только... Не существует еще один такой шкаф.

Я закрыл дверцу, обмотал шкаф по кругу испытанной в бою цепью, благо длины хватило, крепко стянул и заклинил звенья между собой взятой с буржуйки кочергой. Если кто опять решится проникнуть сюда этим способом, его будет ожидать серьезный облом. Я обессиленно упал на кровать. Кто же ты, неизвестный архитектор големов, и что ты хотел найти здесь? Какой секрет унес с собой в могилу профессор Злобнус? Сам не знаю как, но я умудрился заснуть.

Утром, выспавшийся, умытый, бодрый и свежий, я легко спустился по лестнице в общий зал. Где и застал Штуцера, терпеливо меня поджидающего. В его руках была лопата и мешок, набитый чем-то податливым. Я одобрительно кивнул:

- Уже сгреб всю эту жижу! Молодец, хвалю. Закапай на заднем дворе и больше ни о чем не беспокойся. Твоя гостиница очищена от скверны. Пришлый дьявол повержен раз и навсегда. Даю гарантию, как профессор магии и волшебник!

У Штуцера вырвался всхлип облегчения, а в уголках глаз даже выступили слезы. Вот пройдоха! Если бы мы сошлись на оплате монетой, он бы еще со мной сейчас торговаться начал!

- Завтрак! Хороший, плотный завтрак, - потребовал я, садясь за уже облюбованный стол. - И не забудь охлаждённый жль. А пока я буду хавать, ты мне будешь рассказывать, как космические корабли бороздят большой театр!

- Ээээ? Вам спеть балладу о дальних странствиях? - сбитый с толку, недоуменно промямлил хозяин.

- Споешь-споешь. И петь должен до того складно, чтобы я аж заслушался!

Я пребывал в отличном настроении и сыпал остротами. Я смотрел вперед с оптимизмом. Кто, как не я, в одиночку одолел пришлую мерзкую тварь минувшей ночью и начал потихоньку распутывать хитроумный клубок интриг, сплетённый под сводами магической школы? Мои акции растут, я по-прежнему жив и здоров, и готов дальше заниматься своим ремеслом - учить детей Защите от темных сил. И что-то подсказывало мне, что наука сия для них совсем лишней не будет.

На завтрак расцвевший Штуцер подал яблочный пирог, жареную картошку с грибами, хлеб и три бутылочки эля. Я как изголодавшийся волк набросился на харчи. Штуцер робко примостился на соседний стул и выжидабще сложил руки на коленях. Я отпил из первой бутылки и сказал:

- А теперь, любезный, рассказывай все, что произошло накануне смерти профессора Злобнуса, и вообще все, что об этом знаешь.

И он начал рассказывать. Я ел, пил, слушал и размышлял. Прямо как заправский Наполеон. Или Цезарь.

В принципе ничего архиважного и невероятного Штуцер рассказывать не мог. Злобнус появился в гостиннице в пятницу, почти затемно. Заселился в свой привычный номер. Вел себя тихо и спокойно. Предупредил, чтобы его на следующее утро никто не тревожил, обещавшись спуститься к позднему завтраку. Когда же он не явился и на ужин, заподозривший неладное Штуцер поднялся наверх и обнаружил профессора мирно лежавшего в своей постели, раздетого, и словно продолжающего спать. Только спать мёртвым сном. В ужасе поняв, что постоялец превратился в покойника, Штуцер поднял на ноги всю прислугу, послал гонца в Колдовгаст и стал терпеливо ждать.

Через некоторое время на скором дилижансе прибыли директор Дуплус, Мерлински, Шмондис и Альберт Дурикус. Они то и констатировали, что да, их дорогой коллега скончался во сне. Принесли Штуцеру извинения, заплатили за издержки и удалились, забрав с собой тело покойного. Вот и все. Ничего более хозяин сказать не мог. Все произошло обыденно и заурядно. Смерть есть смерть и не щадит никого, даже волшебников.

Так то оно так, подумал я. Вот только отчего мне кажется, что от всей этой истории идет подозрительный такой, гнусный душок? Уж больно все просто и складно выходит. Лег спасть и не проснулся. Приехали, поохали, уехали. Спасибо и прощай.

- Что-нибудь особенно странным тебе не показалось? - я в упор посмотрел на Штуцера. Тот призадумался. Начал растерянно качать головой и вдруг резко пришелкнул пальцами, словно вспомнив. Я насторожился.

- Показалось, показалось, профессор!

- Что?

- Я хоть и далек от всех ваших колдовских штучек, - осторожно начал Штуцер. - Но по долгу работы знаю всех преподавателей школы чуть ли не в лицо. К тому же у меня племянник по линии жены учился у вас... Да, да, и у нас в семье один волшебник имеется! Так вот.. Я ещё тогда подумал, а почему с прибывшими не было профессора Простатуса? Он же главный специалист по Целительству в школе! И кто как не он должен был первым осмотреть покойного? Ну, чтоб убедиться и все такое...

Я в немом восхищении посмотрел на Штуцера. Вот это действительно очень странно! Не сказать, что чертовски подозрительно! Прибывшие на слово поверили в смерть преподавателя по Защите от тёмных сил? Даже не пытаясь разобраться что к чему, без привлечения того, кто мог гарантированно сказать, что случилось? Или же они уже знали, что обнаружат труп и в присутствии врача не было никакой необходимости... Я вылил во внезапно пересохшее горло остатки эля. Подозрительно? Да не то слово!