1
Старый Орн много повидал на своем веку. И хорошего. И не очень. Он пережил трёх вождей своего племени. Участвовал во многих битвах, которые вели «Топоры». Видел, как с неба спускались боги. Сколько он живёт на свете, не мог сказать даже он сам. Но что можно было сказать с полной уверенностью, это то, что, когда Ас ещё был малышом и бегал по деревне без штанишек, гоняясь за кошками, Старый Орн уже тогда был старым.
Орн давно уже не ходил на охоту и в набеги на другие племена. Теперь у него были другие обязанности. Старый Орн был лучшим в племени, да и во всей округе, мастером топоров и ножей. Никто не понимал, почему его изделия получались самыми крепкими, долговечными, самыми острыми. А сам Старый Орн не выдавал свои секреты. Чтобы купить топоры и ножи, сделанные его руками, по весне приходили желающие из многих племен, ближних и дальних. Даже из-за моря иногда приходили. Но редко. Но это неважно. Важно то, что Ас, как уже опытный охотник, тоже отдавал предпочтение изделиям Орна.
Вот и сегодня Ас, вернувшись с охоты, только отдав женщинам богатую, как всегда, добычу и, не обращая внимания на заинтересованные взгляды девушек, сразу же направился к шалашу старого мастера. Орн был занят тем, что затачивал режущую кромку уже готового ножа о лежащий посреди жилища камень. Ас, отодвинув в сторону шкуру бизона, которая служила дверью, положил свой сломанный топор на деревянную колоду, служившую мастеру рабочим столом.
— Что это? — неприветливо поинтересовался хозяин жилища.
— Это был мой топор.
Мастер хмуро кинул взгляд на обломки и возразил: — Ошибаешься, это был мой топор.
К заморочкам старика все в племени привыкли и не обижались, охотник тоже миролюбиво ответил: — Да, это был твой топор. Я у тебя его купил. И теперь его нужно починить.
Орн приподнял за черенок то, что раньше было грозным оружием. — Что, опять обров встретил? И, конечно, снова сломал топор, когда вытаскивал из черепа. Так было?
— Да кто же виноват, что боги подарили им такие крепкие черепа?
Ухмыльнувшись, Орн размотал и так оборванные жилы и проворчал: — Всего-то другой черенок примотать. Сам не сможешь, что ли?
— Смогу, только у тебя всегда крепче и лучше получается.
— Не подлизывайся. Ладно, приходи к вечеру. Сделаю.
Охотник уже собрался уходить, когда мастер снова его окликнул: — С утра наши к «Лучникам» отправятся. Пойдёшь?
— Пойду. Надо новый лук присмотреть.
Орн усмехнулся в усы. — Угу, знаю я, на кого ты там посмотреть собрался. Всё на дочку вождя заглядываешься. Только ей, говорят, женихи побоку. Ей охота милее.
— Вот откуда ты всё знаешь? Вроде бы из деревни ни ногой.
— Слухами, парень, земля полнится.
Деревня жила своей обычной жизнью. Мужчины занимались мужскими делами. Собирались на охоту, ремонтировали оружие, строили шалаши. Женщины готовили еду, шили одежду. Каждый при деле. И только вождь Руг, кажется, сидит без дела. Разумеется, никто в племени, не то что сказать, даже мысли такой не допускал. Управлять племенем, да ещё таким большим, — это не шутка. Нужно постоянно следить, достаточно ли еды на ближайшие дни, в порядке ли оружие у охотников, сколько нужно закупить нового оружия у соседей и чем за это оружие заплатить, достаточно ли принесено даров лесным духам, все ли в племени здоровы, одеты, накормлены. А ещё всякие споры разбирать внутри племени и с соседями. Ветерок принес запахи со стороны кухни, от которых заурчало в желудке. «Сегодня мяса достаточно. Ас принёс больше всех. Снова».
Молодой охотник вышел из шалаша Орна и, разумеется, побрёл на запах еды. Организм требует, лесных духов накормил, добычу в племя принёс, можно и самому поесть.
Аса вождь воспитывал как собственного сына. Родителей парень лишился рано. Обычное дело, таких детишек-сирот в племени полно. Все к ним как к своим... Но этого парнишку Руг выделил из всех сразу. Что-то такое было в пацанёнке, что отличало его от других. Охотничьи премудрости Ас схватывал так, будто не учился, а вспоминал то, что умел раньше. Но дело даже не в этом. Чувствовалась в нём с младых ногтей какая-то непрошибаемая уверенность. Убеждённость, что всё у него получится. Что он всё сможет, всех врагов победит, всех друзей спасёт. И старый вождь каждый день благодарил богов за то, что этот воин за них, а не против. Видел вождь парня в бою. Не завидовал он врагам Аса. В Аса в бою словно бер вселялся. У бера в лесу достойных противников нет, он самый сильный зверь. А попробуй его в берлоге зимой потревожить, не убежишь, догонит, заломает косолапый. Вот и Ас таким же становится, как бер.
Давно бы уже сам вождём в племени стал. И племя его бы приняло. Вызвал бы Руга на бой, победил и стал бы вождём. Но не вызывает. И другим не позволяет.
Несколько зим назад вызвал Руга на поединок воин по имени Крон. Бывалый, сильный воин был Крон. И, правду говоря, не устоял бы против него старый Руг.
Крон говорил людям, что вождь слишком слаб. Слишком миролюбив. Слишком мягок. Он звал их покорять соседние племена. У соседей, говорил Крон, много добычи, много женщин. Нужно забрать все это у соседей. А их самих сделать рабами. Если мы не нападем на них, убеждал Крон, то они сделают это с нами.
Нашли отклик у некоторых соплеменников речи Крона. Многих молодых охотников переманил он на свою сторону.
И пришёл день, когда, почувствовав за собой силу, воин вызвал на бой вождя.
Вызов за Руга мог принять любой мужчина племени. Так гласит древний обычай. Но не было в деревне равных Крону воинов. Никто не мог сравниться с ним по силе и мастерству. Так и пришёл бы час старому вождю уходить в страну предков, но вызов за Руга принял этот мальчишка, Ас.
Когда противники встали друг перед другом, матерый, опытный, победивший во множестве схваток воин и юноша, на две головы ниже соперника и вдвое уже в плечах. Никто в племени не верил, что Ас просто выживет. О его победе даже речи не было. И только Руг видел, кто чего стоит. Все видели, как бугрится тело Крона мышцами, как легко и привычно держат мощные руки огромную дубину. Но Руг знал, что мальчишка не так прост, как кажется. Сейчас он выглядит как неумеха. Будто впервые вышел на поединок. Но это только видимость. Хорошо разыгранная роль. Ловушка для противника. Только хорошо знающий Аса, а Руг знал его с детства, мог разглядеть это. А может быть, видел ещё Старый Орн, но что думает Старый Орн, не узнает никто, если Орн сам об этом не расскажет. Такой уж он человек.
Противники сошлись в центре поляны посреди деревни. Трава на ней за много лет была почти вся вытоптана ногами деревенских и представляла собой широкое пятно голого песка. Этакий ринг для боев без правил. Правил и правда в этих поединках не было. Кто остался жив, тот и победил.
Небо было пасмурным. Небесное светило, будто отказываясь смотреть на то, что произойдёт, спрятало свой лик за облаками. Но Крон по привычке встал со стороны солнца, чтобы в момент, когда облака рассеются, а они обязательно рассеются, солнечный свет неожиданно ударил в глаза мальчишке.
Ас начал движение замысловатым шагом. Раскачиваясь, будто пьяный, из стороны в сторону, он стал понемногу сокращать дистанцию. Но Крон был бывалым воином и знал эти приёмы. Обычная тактика боя против более сильного, но неповоротливого противника. Запутывать своими качаниями из стороны в сторону, двигаться по кругу, неожиданно меняя направление, закручивая и заставляя поворачиваться за ним, провоцируя ложными подскоками и ударами. Ожидая, что он допустит ошибку. Он, Крон, допустит ошибку! Самоуверенный щенок! Крон знал все эти приемы, когда этого сопляка на свете не было! Сейчас он раскачивается и неуклюже передвигается, чтобы отвлечь, но как только достаточно приблизится, он резко прыгнет с одновременным ударом топора. Крон с усмешкой наблюдал, как мальчишка старательно, но неумело и неуклюже повторял всё, чему его учили. В том числе то, чему и сам Крон его когда-то учил. Вот Ас все так же покачиваясь, пошёл вправо, закручивая соперника, Крон наблюдал за ним с той же улыбкой, спокойно поворачиваясь на пятках и поигрывая дубиной.
Когда Ас приблизился на расстояние удара, Крон сделал резкий выпад с одновременным ударом дубиной, но Ас сумел увернуться. Неуклюже, едва не упал, прыгая назад, но увернулся. Крон не стал бить вдогонку, намереваясь продлить представление.
Мальчишка самоуверенный. Возомнил, что может сравниться с ним. А на самом деле глупец. Он даже выбрал в качестве оружия топор. Топор! Никто не выходит на поединок с топором. Им только лес рубят. Для боя он неудобен. Настоящие воины дерутся дубинами, копьями, ножами. А тут топор! Этот глупый малец только за одно это заслуживает смерти.
Вот сейчас он прыгнет. А Крон встретит его ударом дубины. Сейчас. Ещё немного.
Но малец не прыгнул, а продолжал закручивать противника вправо, и, когда парень оказался с южной стороны, в тучах появился небольшой просвет и в глаза Крона ударило солнце, заставив его прикрыть их. Чтобы предупредить возможную атаку Аса, Крон широко махнул дубиной. В тот же момент Ас присел, пропустив оружие соперника над головой, зачерпнул рукой пригоршню песка и швырнул сопернику в лицо. Сразу после этого он изменил направление и, пока противник в замешательстве продолжал по инерции разворачиваться, мгновенно оказался за спиной здоровяка. Крон всё же успел зажмурить глаза, чтоб защитить от летящего в них песка, но, когда он их открыл, в его затылке уже торчал каменный топор Аса.
Небо очистилось. Солнцу было уже не страшно показать свое лицо. Племя снова занималось своими обычными делами. Женщины готовили еду и штопали одежду. Мужчины готовили погребальный костёр для Крона. Работами, как водится, руководил Руг. К нему подошёл Ас и молча встал рядом, наблюдая за приготовлениями. Вождь кинул мимолётный взгляд на него. Улыбнулся в бороду.
— Откуда знал, что солнце выглянет, когда нужно?
— Просто знал, — пожал плечами Ас. — Был уверен, что оно выйдет. Чувствовал.
— А почему принял вызов? Ты мог погибнуть. Зачем?
— Все умрут. Мы смертны. А за благое дело умереть не страшно.
— Благое? Умереть за меня?
— За племя, Руг. За всех нас. Я знал Крона. Он был хорошим воином, сильным, умелым. Но этого мало, чтобы быть хорошим вождём. Крон очень желал власти, но стал бы плохим вождём. И привёл бы племя к гибели. Хорошим вождём может быть только тот, для кого власть — это ответственность или даже обуза, но не цель. Ты хороший вождь, ты заботишься о людях. Люди тебе доверяют. Это твоё предназначение. Вот я, например, охотиться привык. По мне, лучше быть хорошим охотником, чем плохим вождём. Ты хороший вождь. Нам не нужен другой.
2
Лея стояла перед большим круглым, каменным, как и вся мебель в домах дэвов, столом, в центре которого, отражаясь в зеркальной поверхности стола, висело яркое объёмное изображение их мира. На голубой планете с плывущими над ней белыми, будто невесомый пух, облаками давно кипела, шумела и расцветала жизнь. Шумели густые леса. Множество видов животных и разумных расселились по поверхности и теперь боролись, как и предсказывал Яр, за место под солнцем.
А по краям стола парили такие же живые объёмные картины, но там жили, двигались или охотились обитатели планеты. Один из этих живых обитателей, а точнее, одна из них привлекла внимание молодой дэвы. Её изумлению не было предела, когда она взглянула на излучения ауры этой представительницы разумных. Аура переливалась такими чистыми красками и излучала такую силу, что муза сначала списала это на ошибку. Представители такой молодой расы ещё дикие, первобытные. Но данный экземпляр можно было сравнить с представителем развитой цивилизации. По крайней мере, ту часть спектра, что порождалась Искрой.
Лея решила исследовать ауру внимательнее. Она как раз начала раскладывать излучения существа на составляющие, когда в зале появился Яр.
— А ты не скучаешь.
— Разве тут заскучаешь, когда такие результаты, — Лея с загадочным видом повернулась к нему. — Удивительные результаты.
— Что ты имеешь в виду? — Он пригляделся к данным анализа и хмыкнул: — Не вижу ничего особенного.
— Не туда смотришь, это ментальный спектр. Да, он вполне соответствует показателям этого мира, хотя и самой верхней границе. Излучения эмоционального тела тоже в пределах обычного, — она взмахом руки сменила режим. — А теперь взгляни на это.
Яр, как ему и было предложено, взглянул, затем удивлённо произнёс: — Ух ты. А ты знаешь, я такое уже видел. Подобный же спектр, такой же странный, я видел у одной особи мужского пола. Тоже, кстати, из расы людей. Но я тогда подумал, что это просто сбой, приблудная Искра с одной из погибших планет.
— Это не сбой, Яр, Искры не вселяются в тела по ошибке. Если эта душа воплотилась именно в этом теле, значит, была причина. Покажи того, другого.
Яр вывел по соседству изображение мужчины, о котором говорил. Лея отфильтровала свет Искры и разместила обе ауры рядом.
— Нет, это не сбой! — хором произнесли оба.
— Нужно поискать среди остальных людей, есть ли ещё старые Искры.
Демиург задал критерии поиска и запустил его.
— Результаты будут нескоро.
Когда Яр снова повернулся к Лее, она в это время продолжала пристально изучать две обнаруженные ауры.
— Излучения Искры — это, конечно, интересно. Удивительно. Но по нему совсем не видно, что он какой-то там суперпродвинутый. В меру туповат. Такой же дикарь, как остальные. Четырёх разумных убил за мёртвое животное.
— Ты с ним встречался?
— Да, я тоже заметил его необычную светимость и решил познакомиться. Его зовут Ас. Он охотник. Хотя... Там почти все охотники. Нет, он, конечно, не совсем безнадёжен. Справился с четырьмя противниками. При этом некоторые из них были крупнее его. Да, наверное, кое-какие навыки из прошлых воплощений у него есть. Но убить человека за кусок мяса...
3
— Все равно уйду. Не удержишь. Как малую меня бережешь. Большая я уже! На охоту не ходи, не женское дело, сиди дома, стряпай и жениха дожидайся? Уйду. — Айна снова повздорила с отцом. Конечно, нехорошо так, на виду у всего племени. А чего он? Ну не по нраву ей в деревне сиднем сидеть. Она лучше всех из лука стреляет. Копьё метает не хуже других. А если что, так и топор в руке как влитой. И дубина. Кого ей бояться в лесу? Обров, что ли? А он всё: «Не ходи в чащу. Опасно».
Айна в расстроенных чувствах выскочила из шалаша, на ходу подвязывая длинные волосы в хвост, подхватила любимый лук с колчаном и торопливо побежала по тропинке к лесу. Она была уже на опушке, когда тропу ей преградил какой-то увалень с глупым видом, вытаращенными на неё гляделками и со связкой топоров в руках. Отличных топоров, надо сказать. Такие только у горцев делают. Да и увалень не местный, похоже, из горного народа. Рядом с парнем были ещё двое, одного из них, постарше, девушка уже видела не раз. И знала, что этот точно из горных.
Айна с недоумением уставилась на молодого, который мешал ей пройти, который посмел дочери вождя дорогу преградить.
— Ты кто? — раздражённо спросила девушка.
— Я-то? А, я это... Я Ас. Зовут меня так, значит... Я, в общем, охотник. Из горного племени я. Вот.
Айна совершенно по-нахальному усмехнулась: — Охотник? Болтливый ты слишком. Для охотника-то. Прощай, охотник!
И со смехом обойдя ошарашенного парня стороной, девушка с кошачьей грацией, словно ягуар, скользнула в зелёные заросли.
Руг многозначительно посмотрел на Аса и покачал головой с видом: «Ну, молодёжь...» Тем временем к гостям подошёл расстроенный Олаф и всплеснул руками: — Совсем от рук отбилась девка. Ну что с ней поделать? Не слушает. На меня уже люди косо смотрят, дескать, не можешь с дочерью управиться, куда тебе племенем управлять? Она же у меня одна. А там обры... Обнаглели вконец... Чуть-ли не из шалашей на виду у всех людей крадут. И не поймать их никак. Будто призраки невидимые.
Руг положил руку на плечо вождя «Лучников» и спросил: — Может, присмотреть за ней?
Олаф благодарно кивнул.
Руг бросил быстрый взгляд на Аса. Тот ответил: — Понял. — И, отдав связку с топорами, быстрой тенью растворился в зарослях.
Руг снова повернулся к Олафу. — Не бойся. Ас присмотрит за ней. Лучшего защитника для неё не найти.
Ас шёл по следу девчонки, стараясь не попадаться ей на глаза. Тропинка, по которой прошла девушка, петляла между деревьями и камнями. Иногда на пути попадались ручьи, которые охотник перепрыгивал или переходил по перекинутым через русло древесным стволам. След вёл в глубину чащи. Но внезапно след девушки исчез. Ас присмотрелся — примятая трава на тропинке успела выпрямиться. То есть последний человек по ней прошёл не позднее утра. Куда же она делась? Позади послышалось тихое шуршание шагов и спокойный голос произнёс: — Повернись. Медленно. Тронешь оружие — убью.
Ас медленно развернулся назад и упёрся взглядом в острый наконечник стрелы, смотрящий ему прямо в грудь. А чуть выше, не менее, а скорее ещё более острый взгляд прожигающих насквозь карих глаз. Ещё неизвестно, что может ранить больнее, стрела или эти жгучие глаза.
— Что молчишь, охотник? Зачем шёл за мной? Думал подкрасться незаметно? С каких пор горцы, будто обры какие-нибудь, стали охотиться на людей?
— Я... — в горле вдруг пересохло, и Ас проговорил: — Не охотился я на тебя. Присматривал только. Олаф попросил. Меня.
— Что? Отец приставил мне няньку? Мне не нужна нянька! Я в лесу как дома! Я... Я здесь больше дома, чем даже дома! Понял? Взрослая я уже. Сама о себе позабочусь. Так отцу и передай. Чего молчишь?
— Так опять же болтуном назовёшь. Только чего тут говорить? И так всё ясно. Я слышал, как ты с отцом бранилась, — уже ни капли не заикаясь, совершенно уверенно проговорил Ас.
— Тебе не понять!
— Это да. Я то своего отца не помню.
— Не сердись. Я не то хотела сказать.
— Для отца ты ещё малая. А хочешь доказать, что уже большая. Чего непонятного?
— Я воин!
— Вот и я о том.
Айна чуть-чуть опустила стрелу, в глазах возник некоторый интерес пополам с недоверием.
— Продолжай.
— Продолжаю. Обры каждый день людей воруют. Охотников на промысле, женщин, что за водой идут. Детей на опушке. Им будто злые духи помогают. А может и сам Чернобог. А мы их поймать не можем. Такого никогда не бывало. Они всегда плохо прятались. Их всегда было слышно и видно издалека. Но сейчас они будто тени невидимые стали. И дикие звери им служат. Меня ты смогла обмануть. А сможешь ли их? — охотник перевёл дух. Всё же так много говорить за один раз он не привык. — Ты думаешь, отец слишком тебя опекает? Запрещает жить как ты хочешь? Да просто бережёт он тебя, дуреху. Ты ж одна у него. И он хочет, чтоб ты поскорее выросла. Ты думаешь, что это он видит тебя несмышлёной? Нет, это ты себя видишь такой. И доказываешь свою взрослость ты не ему, а себе. Повзрослей уже, чтоб не боялся он за тебя, а гордился.
Разговор прервало угрожающее рычание. Айна скосила глаза вправо, и её пробила дрожь с макушки до пяток. В нескольких шагах от неё скалил пасть чёрный волк, настолько большой, что в холке доходил ей почти до груди. Девушка застыла, не зная, как поступить. Если повернётся с оружием к зверю, тот тут же бросится на неё и вряд ли она успеет выстрелить.
Спокойным остался только Ас. И громко скомандовал:
— Мрак, спокойно! Она своя! Слышишь, она своя. А ты, девушка, теперь очень медленно опусти стрелу и убери лук.
Как только Айна убрала оружие, волк сразу улёгся на траву там же, где стоял, и полностью потерял к ней интерес.
— У тебя что, ручной волк? — спросила девушка, совершенно сбитая с толку.
Снова послышалось угрожающее рычание.
— Не называй его ручным. Он этого не любит. Он просто мой друг.
— Волк-одиночка?
— Как и я.
— Ты же в племени.
— Но охочусь один.
— А что же голос такой нерадостный? Разве не ты сам это выбрал? А может быть, ты сейчас вовсе не про охоту?
Ас засмеялся: — Глазастая ты. Настороже надо быть с тобой. Учту это.
Девушка, уже успокоившись, снова закинула лук и колчан со стрелами за спину и бросила:
— Ну ладно, нянька, можешь бежать позади. Не отставай, нянька.
— Меня зовут Ас, — хмуро заметил ставший серьёзным охотник.
— Ас, тебе говорили, что ты много болтаешь?
На эту шпильку Ас только укоризненно покачал головой и лёгким, постепенно ускоряющимся шагом двинулся за мелькающей уже далеко впереди охотницей.