Я назову её — Земля

Глава 4. Приём

1

Тюрьма Тартар, в которой содержались плененные адепты тьмы, или, как они сами себя называли, — Падшие, была построена в недрах железной звезды-гиганта с одноимённым названием. Самое интересное, что её построили вовсе не дэвы. Исследователи обнаружили её случайно, после ухода Древних. Казематы тюрьмы оказались пусты, но генератор силового поля, как и силовые клетки, были в рабочем состоянии. Кого, каких преступников Древние держали там, никто уже не скажет. Может быть, у них тоже были свои Падшие?

Хранитель тюрьмы поприветствовал прибывшего: — Здравствуй, Зеус, снова решил нас навестить?

— Как видишь, Хорс. Как твои подопечные? Не жалуются?

— Так же, как и раньше, в виде статуй.

По длинному коридору они прошли мимо огромного блестящего шара — агрегата Древних, генератора силового поля, который тысячелетиями не прекращал свою работу.

Вот и клетки, окружённые непреодолимым полем, внутри которых застыли, словно изваяния, фигуры Падших.

Зеус подлетел к одной из них, разглядывая узника. Облик когда-то обычного дэва теперь ничем не напоминал представителя этой расы. Лысая голова. Чёрные провалы на месте глаз. Конечности почти полностью разложились, и вместо них уже только подобия рук и ног из чёрного подвижного тумана.

Зеус обратился к Хорсу: — Разбуди его. Хранитель снял пелену сна с заключённого.

Падший, просыпаясь, пошевелил головой, сфокусировал взгляд и воззрился своими чёрными провалами на следящего за ним гостя. Прошелестел глухой шёпот, будто из глубокого колодца: — Зеус. Ты снова решил меня допросить? Ты надеешься услышать что-то новое, чего не слышал раньше?

Зеус продолжал молча разглядывать тёмного.

— Архангел, — снова прошептал узник, — ты решил сегодня пытать меня молчанием? Да, я помню, ты всё ещё надеешься вернуть супругу? Если бы я умел сочувствовать, я бы это сделал. Вы, дэвы, неспособны к смене партнёра. Верность супругу зашита глубоко в вашем сознании. Но в нашем новом мире всё это изменится. Не будет ни любви, ни верности, не будет даже сочувствия. Вы освободитесь от этих дремучих пережитков. И станете как мы.

— Я это уже слышал от тебя сотню раз, тёмный, — откровенно скучающий Зеус даже не стал изображать интерес. — Что-нибудь поновее есть?

— Ты хочешь нового? Радуйся же, сегодня у меня есть что тебе сообщить, архангел. Радуйся, потому что осталось недолго. Потому что Он уже идёт. Он уже родился. Он рядом с тобой. Он уже строит, хотя сам ещё не знает этого, наш новый мир. Мир, которому суждено покорить всю Вселенную.

Последнюю фразу Падший почему-то произнес хором. Архангелы, наконец, обратили внимание, что остальные заключённые тоже проснулись и все вместе, одновременно проговорили эти слова. Зеус нахмурился, ничего хорошего это не предвещало. Теперь нужно искать. Он встал с кресла и покинул казематы. Пока он пробирался по бесконечным коридорам до выхода, под древними сводами Тартара продолжал греметь многоголосый шёпот, от которого холодело внутри: — Придёт тот, кто освободит узников тюрьмы. И тогда звёзды покроет вечная тьма. И вся Вселенная станет тюрьмой!

Зеус возвращался из Тартара в тревожных мыслях. Он услышал сегодня не то, чего ожидал, но то, что он услышал, его встревожило. И даже, возможно, если архангелы могут чувствовать страх, испугало. Лихорадочные мысли роились в голове и порождали совсем не радостные выводы.

«Тёмный сказал, что Он уже родился. Значит, кто-то из молодых дэвов. И что Он рядом с ним, с Зеусом. Кто-то из ближнего круга? Из друзей или знакомых? Но знакомых у архангела много. С такой-то работой. Ещё Падший говорил, что тот строит для них мир. Значит, демиург. Так, что он там ещё шептал своим замогильным голосом? Точно, что Он ещё не знает, что делает это для них. Получается, что он ещё не обращён, то есть он ещё не Он. Ещё не Падший». Зеус понял, что теперь на ближайшие годы его главной задачей будет поиск того, кого твари из казематов называют «Он». Но как искать? Молодых демиургов, только начавших строить свои миры, — сотни. И как найти среди них будущего тёмного, если он сам даже не догадывается, что он будущий темный? В памяти снова всплыл врезавшийся в неё и застрявший там, похоже, надолго многоголосый свистящий шёпот: «Придёт тот, кто освободит узников тюрьмы. И звёзды покроет вечная тьма. И вся Вселенная станет тюрьмой!»

2

Волшебная музыка, которая звучала в главном зале, казалось, мистическим образом заставляла всё и всех двигаться ей в такт. Даже огонь в светильниках, установленных на золотых колоннах, точь-в-точь повторяющих старинные факелы, приплясывал в такт музыке, бросая на стены из белого мрамора световые блики и отражаясь в отполированном до состояния зеркала сером, гранитном полу. И вопреки законам физики освещая своим огнём всё пространство необъятного зала. Зал был уже полон гостей, но они всё прибывали и прибывали. Казалось, дэвы всей галактики решили посетить дом Свара и его семьи. Гости, в церемониальных одеждах, чинно расхаживали по залу, тепло приветствуя старых знакомых и кивая головой остальным.

Зеус в сопровождении дочерей пробирался сквозь толпу, раздавая приветствия и улыбки знакомым, малознакомым и совсем незнакомым дэвам. По протоколу, сразу по прибытии нужно поприветствовать хозяев дома, и именно к ним сейчас направлялся старый архангел. «Кто же?» — снова и снова задавал себе вопрос Зеус, вглядываясь в лица встречных. Он уже получил все списки молодых демиургов, которые начали обустраивать свои первые планеты. Есть все их знакомства, связи, все странные или хотя бы показавшиеся странными информационной системе события, связанные с этими дэвами. Информации много, работать с ней придётся долго. Но есть ли у него время? Сколько его осталось, этого времени?

Зеус решил положиться на чутьё воина. Оно не раз спасало его и других в бесчисленных сражениях. Оно подвело лишь однажды.

И сейчас его чутье сообщало, оно просто кричало ему, что будущий «темный» сейчас в этом зале.

«У Свара все трое сыновей — молодые демиурги. А если это кто-нибудь из них? Как это понять? О, Единый, только бы не один из них! Свар мой давний друг, я прекрасно знаю его. Он мудрейший дэв и не мог просмотреть в своей семье «Падшего». Правда, говорят, что родительская любовь слепа. Но если это так...»

Семейство расположилось, как и полагается по древнему, уже неизвестно кем и когда придуманному, церемониальному протоколу, в самом центре зала, встречая прибывающих гостей. К хозяину ковчега пружинистым шагом, удивительным для его почтенного возраста, приблизился немолодой, рослый дэв, со знаком корпуса архангелов на широкой груди, в сопровождении двух молодых и ослепительно красивых девушек.

— Приветствую тебя, Свар, старый друг. Давно не виделись.

— Зеус, дружище, где ты пропадал? Я надеялся, что ты выберешь время между подвигами и наконец навестишь нас.

— Вопреки сложившемуся мнению, корпус архангелов — это вовсе не сборище бездельников. У нас всегда есть занятие. Шальные астероиды, угрожающие населённым мирам, бесхозные чёрные дыры, дикие, выращенные трудолюбивыми демиургами, — архангел не удержался от шпильки в адрес демиургов, — цивилизации, стремящиеся взорвать или поработить соседей. Да и, патрули мы так же продолжаем отправлять. В общем, работы в избытке.

— Только не пытайся меня убедить, что всё ещё лично патрулируешь окрестности и гоняешь чёрные дыры по рукавам галактики.

Со смехом друзья обнялись. Гость представил своих спутниц.

— Свар, ты помнишь моих дочерей, Рею и Лею?

— Да, я помню их. Но... Они стали несколько... Выше. Я же помню их совсем маленькими. Зеус, старый плут, когда ты успел вырастить таких красавиц? И в каких подвалах ты всё это время их прятал от нас?

— Лада, ты всё так же обворожительна, — не обращая внимания на подначки друга, поприветствовал гость хозяйку ковчега. — Время, кажется, не замечает тебя, — Зеус, согласно традиции, легко коснулся своими пальцами руки хозяйки дома. Та с улыбкой кивнула в ответ. — А это, как я понимаю, твои сыновья?

Свар представил своих детей: — Уверен, моего старшего, Тарха, ты помнишь.

— Прекрасно помню. Он уже тогда строил свой первый мир. Он почти не изменился. А рядом с ним стройное огненноволосое чудо, что так неуверенно сжимает его руку, едва не прокалывая ногтями, как я понимаю — его молодая жена и муза?

— Ты угадал, эту молодую фею привёл в наш дом Тарх. Её зовут Лорис. Она теперь часть нашей семьи, но очень застенчива. Поэтому перестань смущать девушку своим казарменным юмором.

Зеус поочерёдно поздоровался с каждым из сыновей Свара. Когда Яр протянул свою руку для рукопожатия, его ладонь, в общем-то, немаленькая и довольно сильная для дэва его возраста, просто утонула в широкой, твердой, как камень и такой же шершавой, ручище архангела. Старый воин задержал взгляд на молодом демиурге. Его взгляд зелёным пламенем пронзил Яра насквозь, до самой Искры. И прочёл его словно открытую книгу.

Несмотря на отчаянно жгучее желание отвести глаза, Яр выдержал этот прожигающий взгляд и в результате удостоился одобрительного кивка.

Пролепетав обязательную протокольную фразу главе прибывшего семейства, он затем обнаружил перед собой худощавую темноволосую красавицу, в зелёном воздушном хитоне и такими же зелёными, как у отца, глазами. Такой же пронзительный, и слегка покровительственный взгляд, но юноша уже мало обращал на это внимания. Потому что всё его это самое внимание было поглощено следующей гостьей. Искрящаяся голубая туника, подчёркивающая точёную фигурку, ниспадающие русые локоны с неведомым цветком в волосах. Всё это и даже проскочивший электрический разряд при соприкосновении пальцев, всё это ничто по сравнению с озорными глазами цвета чистейшей бирюзы. Глазами, которые он помнил с самого детства, но теперь почему-то боялся до дрожи в коленях.

Несколько мгновений юноша сверлил Лею своими выпученными гляделками, будто прилипнув своими пальцами к её пальцам, и никак не мог выдавить из своего нутра протокольные слова приветствия.

На помощь, как всегда, пришла мама. Она подошла к Яру, тронула его за рукав, и наваждение рассыпалось, будто сон. Перед ним снова стояла зажигательно смеющаяся Лея. Его подруга детства.

Лада укоризненно покачала головой и с достоинством заметила: — Зачаровывать хозяев дома, находясь в гостях, — признак плохого воспитания.

Девушка смутилась.

— Ой, извините. Не смогла удержаться.

Яр вытаращил на подругу глаза: — Ты меня зачаровала? Ты уже умеешь? А как ты это делаешь? А что ещё ты умеешь?

Лея и засыпавший её вопросами Яр проплыли мимо матери, не обратив ни малейшего внимания на её изумлённый вид.

— Прости моей дочери этот маленький розыгрыш, — подошедший Зеус поспешил реабилитировать свою младшую. — Это моё упущение. Не всегда удаётся уделять время семье. А Лея так похожа на мать. Жаль, что она почти не помнит её.

— Извини, Зеус, я вовсе не намекала на то, что ты плохо их воспитываешь. Просто молодым особам иногда нужно напоминать о приличиях, — с тёплой улыбкой заметила Лада. — Мы с Эйрой вместе росли. Она моя лучшая подруга... Я так же как и ты, жду ее возвращения. В общем, я в какой-то степени чувствую ответственность за её детей. Поэтому иногда строю из себя строгого воспитателя. Этакую умудрённую тетушку.

— Ты видишь наше будущее? Мы правда найдём способ? Мы вернем ее? — кажется, уже угасшая надежда снова зажглась в сердце воина, голос задрожал от волнения. — Ты самая великая провидица среди дэвов. Твои предсказания всегда сбываются. Скажи, ты видишь это будущее?

Лада с грустью ответила: — Будущее дэвов трудно увидеть, ты же знаешь. Мы повелеваем материей, энергией и пространством, управляем миллионами миров, живём бесконечно долго. Согласись, трудно найти менее предсказуемых существ, чем мы. Но одно я могу сказать с полной уверенностью: это то, что мы обязательно вернём наших братьев и сестёр. Но... Это точно произойдёт ещё очень и очень не скоро, и... Это будут делать уже наши дети.

Яр в компании с Леей, Реей и Сатом сидели на широком, как зал, балконе, всё с теми же золотыми колоннами и потрясающим видом на звёздную спираль. Ковчег вращался вокруг оси, поэтому панорама не была застывшей. Мимо молодых дэвов проплывали ослепительные, совершенно невероятных цветов звёздные скопления. Рукава спирали визуально слились и казались крыльями неведомого пернатого существа. Существо распушило свои многоцветные перья и, кажется, вот-вот готовилось взлететь. Как принято в молодёжных компаниях, беседовали ни о чём. Точнее, болтали больше Рея и Сат, в котором младший брат к своему глубочайшему удивлению обнаружил дар красноречия. Обычно молчаливый и даже замкнутый, средний брат в присутствии девушек не умолкал, говорил на разные темы, сыпал цитатами, шутками и афоризмами. Рея, в ответ на его юмор, заливисто смеялась, очень часто вставляя в разговор собственные реплики.

Яр и Лея слегка, но неохотно поддерживали беседу. Девушке это стало надоедать, и она решила направить разговор в нужное русло: — Яр, не желаешь рассказать, как дела с твоей планетой?

Все трое вопросительно уставились на молодого дэва.

Юноша сначала впал в ступор от резкой смены фокуса внимания компании, но вскоре оправился и, запинаясь, ответил: — А что... с планетой? Ничего с планетой. Всё в порядке с планетой.

— Ага, в порядке, — подколол Сат. — Без слёз не взглянешь. Вы бы видели, девчонки, какого цвета там небо. У вас бы случился эстетический коллапс. Оно жёлтое!

Рея снова засмеялась смешной шутке. А Лея сказала: — У многих в начале не получается составить правильный газовый баланс. Но этот этап самый важный. Он определяет, как будет выглядеть жизнь на планете. И каким будет её существование и развитие. Ты талантлив и умен Яр, но не всегда полагайся только на разум. Иногда слушай сердце. Помни — когда разум в тупике, сердце уже знает кратчайший путь.

Если хочешь, я могу помочь.

— А ты уже помогла, — пробормотал он в ответ, не в силах оторваться от невероятно синих глаз подруги. Затем уже уверенно добавил: — Да, помогла. Хоть и не заметила этого. Но я теперь точно знаю, какого цвета будет небо в моём мире.

3

Совершенно гладкая стена из белого мрамора, перед которой в ожидании стоял Зеус, растаяла, открыв взгляду широкий проход.

Архангел не торопясь перешагнул порог и оказался в просторном светлом помещении.

В этом зале все двигалось. Всё и все. Мимо Зеуса, едва не задевая его, сновали очень занятые своими делами и мыслями ученые дэвы. На широких лабораторных столах, заставленных оборудованием и которыми была заполнена почти вся площадь помещения кроме прохода посередине, постоянно что-то мелькало, преобразовывалось, реагировало. Зеус мало что понимал в этой суете и давно привык ко всему этому, так как не впервые посещал Храм Науки. Но его до сих пор удивляла работоспособность ученых, которые трудились здесь. За находящимся ближе остальных столом, работал молодой демиург. В метре над поверхностью висели объемные изображения молекул каких-то веществ. Дэв перебирая руками, быстро убирал одни атомы в молекуле, вставлял на их место другие, затем запускал симуляцию химической реакции, снова заменял атомы... Результат его похоже, пока не устраивал и он увлеченно продолжал заменять атомы, запускал реакции...

За следующим столом, демиург что-то делал со спутником живой планеты. За третьим столом, ученый с деловитым видом конструировал некое техническое устройство.

И таких столов здесь были тысячи.

Архангела встретил немолодой демиург и хотя по внешности бессмертного дэва невозможно определить возраст, зато глаза говорят намного больше, тому кто умеет их читать. Зеус умел. В глазах этого ученого дева непостижимым образом сочетались безмерная усталость от бесконечно долгой жизни и совершенно юношеская страсть к познанию. Ифестус был самым старым дэвом из всех с кем был знаком Зеус.

— Что привело великого воина в скромную обитель знания? — низким басом прозвучал вопрос хозяина обители.

Зеус поморщился: — Извини, Ифестус, некогда расшаркиваться. Совершенно нет времени.

— У тебя его всегда нет. С чем прибыл? — ученый принял деловой вид и был весь внимание.

— Я помню, что ты предлагал вооружить наши поисковые группы некими приборами, которые могли бы отслеживать всплески темной энергии.

— Точно. Предлагал. Я назвал их — Детектор темной энергии. Отличная была идея. Мы могли бы улавливать действия темных. И сразу определять их точные координаты. Если бы такие детекторы были у нас раньше... Но вы, наши доблестные архангелы, успели выловить всех Падших раньше чем я смог построить первый детектор... — попытался пошутить Ифестус, но увидев помрачневшее лицо собеседника, и поняв что сказал лишнее, виновато пробормотал: — Извини, Зеус.

Затем повернулся и пошел вдоль прохода, бросив: — Иди за мной.

Центральный проход только казался прямым, совсем скоро ученый и его спутник оказались в настоящем лабиринте столов, стеллажей и совсем непонятных сооружений, между которыми приходилось буквально протискиваться.

— Могли бы просто телепортироваться, — проговорил себе под нос Зеус.

— Чтоб в точке выхода из портала, ты разнес мне половину лаборатории? Нет уж, знаю я вас, архангелов. Внутри никаких телепортов!

Через несколько поворотов, наконец они добрались до цели путешествия. Ифестус достал с самой верхней полки высокого стеллажа контейнер белого цвета. Внутри оказался блестящий шар. Тоже белый. О странной привычке ученых-дэвов всем своим творениям придавать шарообразную форму, Зеус решил не спрашивать, хотя очень хотелось.

Ученый достал прибор, пробежал по поверхности пальцами. Шар поплыл над лабораторным столом и остановился посередине. Почти мгновенно позади шара развернулась объемная панорама звездного неба.

— А вот, то о чем ты спрашивал.

— Ты его все-таки создал?

— Не люблю незавершенных дел. И сама идея была интересная. Сложности возникли, когда понадобилось снять спектр излучений Падших. Кто бы мог подумать, что для того чтобы попасть в Тартар, нам придется дойти до самого Совета Дэвов. Иначе не пускали. Бюрократия...

— Проверял? — не обращая внимания на ворчание ученого и не сводя взгляда с блестящей поверхности шара спросил архангел.

— Не было возможности. Но работать должно. Схема простая и надежная. Правда, отследить можно только очень сильные всплески. Простую молнию, или одиночный портал, не уловит. Чувствительности не хватит. А вот что то более мощное, отследим.

— Их нужно много, Ифестус.

— Сколько?

— Чтобы хватило всем поисковым группам.

— Сделаем. Но, Зеус, скажи, что происходит? Это снова начинается?

— Пока не могу ничего сказать наверняка. Но мы должны быть готовы. На этот раз мы не имеем права терять дэвов.

Старый ученый опустил голову. — Прости друг. Это моя вина.

— О чем ты?

— Если бы тогда у нас были такие приборы, Эйра была бы с нами. Я не успел...

— Ты не виноват. Мы — воины. Мы всегда готовы к такому. Но теперь мы должны успеть. Как только первая партия детекторов будет готова, сразу отправляй в корпус.