Я - волшебник

Глава 8. Проклятие Полтергейста

1 ноября 1988 года, станция Шурчи, Узбекская ССР

Майкл Уильямс лениво отмахнулся от жужжащей над ухом мухи и неспешно поднёс пиалу с горячим чаем к губам. Ему было, куда торопиться, опыт и интуиция Майкла даже не шептали, орали во весь голос, что погоня уже идет по его следу. И в то же время торопиться совершенно не следовало. Переход границы должен был состояться только ночью, а до того времени необходимо не выделяться. Не внешностью — с этим у Майкла было всё в порядке — и не языком, благо Уильямс мог общаться на трёх дюжинах диалектов без малейшего акцента. Следовало не выделяться поведением, жестами, привычками, а чайхана, в которой сидел Майкл, как раз и подразумевала неспешное наслаждение чаем, неторопливую беседу, созерцательность и спокойствие.

Было бы обидно проколоться на такой мелочи и попасться ищейкам МагБеза уже после выполнения столь важного задания. Поэтому Майкл продолжал цедить чай и рассматривать ковры на стенах, любуясь узором.

— Товарищи, кто-нибудь говорит по-английски? — донёсся возглас. — Или по-китайски? Тут турист от своих отбился, надо бы помочь человеку!

Майкл неспешно повернул голову, поднося пиалу к губам, и чуть не забрызгал всех вокруг, потому что отлично знал туриста, которому требовалась помощь. Не лично, разумеется, только по портретам, ориентировкам и рассказам Пако Такоя, с которой работал год назад в Южной Америке по очередному заданию МАКУСА. Что мог делать успешный британский писатель Гилдерой Локхарт в захолустном городке в Узбекистане? Быстро прикинув шансы, Майкл крикнул, что он немного понимает по-английски. Сотрудничает Локхарт с МагБезом или нет, лучше держать его поближе, поговорить, узнать, что да как, потом отразить в рапорте — начальство любит такие штуки. Да и Маркус Райт будет доволен, а с главой мракоборцев лучше дружить, никогда не знаешь, где может такое пригодиться.

— Садитесь, пожалуйста, уважаемый, выпейте чаю, — сделал приглашающий жест Майкл, — и расскажите о вашей проблеме.

— Я был проездом в Афганистане, — небрежно ответил Гилдерой, усаживаясь напротив и подгибая под себя ноги, как заправский монах, — и немного неудачно аппарировал.

— Аппа... что? — разыграл недоумение Майкл.

— Да ну бросьте, — улыбнулся Гилдерой, — для несведущего человека у вас слишком выпирает палочка.

Майкл и вправду передвинул палочку в рукаве ближе, дабы иметь возможность выхватить её в любую секунду, и теперь ощутил лёгкую досаду. Но скрыл её за улыбкой, вскинул руки, показывая, что Гилдерой его подловил. Попутно Уильямс обдумывал варианты, для начала отбросив сотрудничество Локхарта с МагБезом. Если бы проводилась операция, то Гилдерой в жизни не упомянул бы его палочку, играл бы и дальше роль туриста. Получалось, что если Гилдерой тут сам по себе, то оптимальным вариантом будет получить от него немного информации, а потом подставить МагБезу, пока сам Майкл будет уносить ноги по одному из резервных вариантов отхода.

— Неудачная аппарация обычно заканчивается расщепом, а то и смертью, — сказал Уильямс, определившись с тактикой разговора, — так что вам, мистер Локхарт, повезло.

Гилдерой посмотрел немного удивленно, и Майкл не отказался от маленькой мести:

— Для несведущего человека у вас слишком выпирает рукопись вашей новой книги. Шучу, на самом деле я ваш большой поклонник и не отказался бы от автографа!

Разговор на этом завязался, и всего полчайничка спустя Майкл понял, что произошло. Сам Гилдерой не говорил прямо, но умному достаточно и намёка, не так ли? Будучи проездом в Афганистане, Локхарт попробовал залезть в один из знаменитых местных гаремов. Оставалось только удивляться этой британской наглости и самонадеянности, ведь Гилдерой вёл себя так, словно Афганистан до сих пор был колонией Британии, а Статут никогда не существовал. Мелочь, вроде продолжающейся там уже не первый год войны, тем более не взволновала Гилдероя в его поиске запретных удовольствий. Итог оказался вполне закономерен, по мнению Майкла: Локхарт столкнулся с охраной, дэвами, зомби и гулями, от которых и был вынужден удирать в такой спешке, что аппарировал прямо на бегу. При этом предыдущие слова Майкла о везении, можно сказать, были чистой правдой: мало кому удавалось пережить встречу с гулями.

Но Гилдерой, кажется, даже не понял своего везения и был настроен оптимистично.

— Попробую вам помочь, — сказал Майкл после получаса беседы, — но это займет время, здесь, в СССР, всё немного не так, как у вас в Британии. И, я вас умоляю, Гилдерой, никуда не уходите! Даже если вы снова аппарируете наугад и вам повезет выжить, я не смогу вас найти, ведь я и сам здесь проездом!

— Мне есть чем заняться, — заверил его Гилдерой, доставая кипу смятых листов.

На секунду Майкл даже заколебался, не оглушить ли Гилдероя? Он всё равно собирался привлечь внимание МагБеза вспышкой магии, так почему бы заодно не отобрать у Локхарта рукопись его новой книги?

— Ку-а-а-к? — спросила жаба, высовываясь из мешка.

— Все в порядке, Бунта, и спрячься пока, — негромко сказал Гилдерой.

Это разрешило сомнения Уильямса. В ориентировке указывалось, что Локхарта сопровождает магическая лягушка, и рисковать тут не стоило. Кивнув Гилдерою, Майкл вышел, предварительно щедро расплатившись и сказав, что «турист» в полном восторге от чайханы и планирует просидеть тут до самого закрытия. Найдя укромный уголок за зданием, Уильямс поколдовал от души, ничуть не скрываясь, а затем аппарировал прочь.

Час спустя

Вначале Ольга решила, что ей мерещится. В конце концов, поиски вражеского агента продолжались уже четвёртые сутки, из которых Ольга смогла прилечь в лучшем случае на несколько часов. Кофе и стимулирующие зелья помогали пока что, но всё равно ежеминутно хотелось зевать до вывихнутой челюсти.

— Нелегко вам там, в «Интуристе», — донёсся сочувственный голос.

— Что? — переспросила Ольга.

— Вы же за ним прибыли, да? — и невысокий, пожилой мужчина в халате и тюбетейке указал на Гилдероя Локхарта.

— Да, за ним, — медленно произнесла Ольга.

Значит, он ей не мерещился. Но какого лешего тут, в узбекской чайхане, забыл Локхарт? Перепутать её со стрип-баром он точно не мог, никаких вывесок с сиськами снаружи не висело.

— Ай, такой молодой и уже такой важный, персонального переводчика ему дают и такую красавицу! — в голосе пожилого мужчины слышалось искреннее восхищение. — Я бы от такой никогда не сбежал!

Ольга мрачно посмотрела на него, слова мужчины напомнили ей об обстоятельствах расставания с Гилдероем. И поездке в Британию, крысах, Уизли и прочих Хагридах, будь они неладны!

— Больше не сбежит, — пообещала ему Ольга и направилась вглубь чайханы.

Вопреки собственным словам, Ольге самой очень хотелось сбежать прочь. Но она не могла игнорировать всплеск магии, засечённый в этом районе, прогноз, присланный час назад из Самарканда, и не могла ждать, пока ей на замену пришлют другого агента, достаточно подготовленного, чтобы справиться с Гилдероем при необходимости.

— Скажи мне, Гилдерой, — подчёркнуто спокойно произнесла Ольга, усаживаясь напротив, — почему я не должна забить тебя томиком твоих «Майских Мумий» за весь тот разврат, что ты там про меня понаписал?

— Потому что я тебе нравлюсь и потому что в книге действует Сора-сан, агент, прекрасная настолько, что все ей завидуют? — ответил Гилдерой, кинув на Ольгу взгляд.

— Что-то ты ничуть не удивлен, — прищурилась Ольга.

— Майкл обещал, что попробует помочь, и тут приходишь ты, чему же...

— Кто?! — Ольга стремительно подалась вперед, чуть не свалившись на чайник. — Тут был ещё маг?

О нет, отпускать Гилдероя она не собиралась — вначале расследование. Только если окажется, что Локхарт невиновен и непричастен к диверсии на Байконуре, только тогда, с разрешения Москвы, его может быть можно будет отпустить. Может быть.

— Ну да, — удивленно моргнул Гилдерой. — Майкл Уильямс, как он представился, мы мило побеседовали, а потом он пошел за помощью.

— Опиши его!

Локхарт рассказал, и Ольга чуть не застонала. Проныра Майк! Теперь становилось понятно, как ему всё удалось: Проныра славился тем, что мог пролезть везде, заболтать, уговорить, повсюду был своим, излучающим дружелюбие и внушающим симпатию. Как боевик он был слабоват, но тут и не требовалось пыхать Адским Огнем.

Вот только... Гилдерой. Опять якобы случайно мимо проезжал? Или остался прикрывать отход Майка? После событий прошлого года Ольга могла предположить что угодно, включая месть Дамблдора, который дотянулся до неё прямо из Британии руками своего ученика. Впрочем, это можно было проверить, всё равно следовало немедленно связаться с Шефом.

— Пойду покурю, — сказала Ольга.

Гилдерой за ней не последовал, снова придвинул к себе ближайший чистый лист. Зайдя за чайхану и убедившись, что именно здесь творилась засеченная ранее магия, Ольга начала сеанс связи. Москва ответила моментально, что случалось очень, очень редко и могло служить косвенным подтверждением важности миссии Ольги.

Ещё раз пробежав глазами короткое послание, она тяжело вздохнула и подожгла шифрограмму.

— И когда он ушел? — спросила Ольга, вернувшись в чайхану и усаживаясь напротив Локхарта.

— Да час назад, но сразу предупредил, что всё это займет время, — Гилдерой пожал плечами, показывая, что не видит в том проблемы.

Ольга задумалась. Проныра, несомненно, задумал подставить Гилдероя, значит, знал или догадывался, что МагБез идет по его следу. Не исключено, что он ждал ночи, дабы перейти границу, но, столкнувшись с Локхартом, передумал. В то же время, в прогнозе, присланном из Самарканда, говорилось, что в Шурчи она найдет того, кто поможет ей решить проблему. Час — это много, Проныра, скорее всего, уже приближался к границе, а она нашла Гилдероя. Она не могла оставить Локхарта без присмотра, и в то же время нужно было продолжать поиски, теперь, когда она знала, что это Проныра, все должно было ускориться.

Ольга выдохнула и попробовала сосредоточиться.

Важнее было решить проблему, Проныру можно поймать и потом. И Гилдерой останется под присмотром, нет, он поможет решить проблемы — все, как сказано в прогнозе — и останется под присмотром, как того хочет Шеф.

— Собирайся, — сказала она Гилдерою. — Мы отправляемся в Самарканд.

— А, так ты всё-таки решила мне помочь! — обрадовался Локхарт, расплываясь в белоснежной улыбке.

— Нет, это ты будешь мне помогать решать проблемы! — не выдержав, повысила голос Ольга.

— Это ещё почему?

Вместо ответа Ольга сунула ему под нос телеграмму. Гилдерой скосил глаза, потом сказал.

— Тебя не затруднило бы перевести?

— Тут сказано, что наблюдаемое положение звезд изменилось, и поэтому здесь, в Шурчи, я найду того, кто поможет мне решить проблему!

— А, Прорицание, — понимающе кивнул Гилдерой, поднимаясь. — Что же ты сразу не сказала? Прорицания — это важно, я и сам им учился, но был вынужден прервать обучение, хочешь, погадаю тебе на судьбу?

Они уже вышли из чайханы, и Ольга сердито фыркнула.

— Гадания! Прорицания! Мракобесие все это! Астрономия — наука точная, никто там на кофейной гуще не гадает и в чаинки соломинками не тычет! А у нас, в Самарканде, вот уже шесть сотен лет живут и работают лучшие в мире учёные в данной области!

Подозвав одного из рядовых агентов, Ольга распорядилась разослать ориентировку на Проныру Майка и усилить поиски, после чего сказала:

— Нам надо найти укромный уголок, где нас никто не увидит.

— И всё-таки я тебе нравлюсь! — обрадованно заявил Гилдерой, и Ольге опять захотелось заехать ему в глаз.

Размышляя о том, что синева глаз будет отлично сочетаться с фиолетовостью синяков вокруг, Ольга аппарировала в Самарканд, не забыв прихватить Локхарта под ручку.

— Внушительно, — сказал тот, глядя на обсерваторию.

— Ещё со времен Улугбека здесь располагалась крупнейшая в Средней Азии школа Астрономии, — пояснила Ольга, оглядываясь. — Идём, нам вон туда, там вход в магическую часть здания.

Она уже решила, что раз на свой страх и риск привлекает Гилдероя к решению проблемы, то и скрывать от него ничего не стоит. Тем более что про Самаркандский центр и так знали во всём мире. Поэтому по дороге в отдел прогнозов Ольга вкратце пояснила суть проблемы. Запланированный старт космического корабля многоразового использования «Буран» неожиданно сорвался из-за «странных явлений», а затем был установлен факт саботажа. Да не простого, а магического, и из Москвы немедленно прибыла Ольга, мастер погонь и преследования.

— И чем тут я могу помочь? — почесал в затылке Гилдерой. — Я ж нихрена не понимаю в Астрономии!

Проходившие мимо сотрудники обсерватории покосились на него с недоумением, но Ольгу тут знали и в дела МагБеза предпочли не лезть.

— Обсерватория связана прямым порталом с Байконуром, здесь сидят теоретики, там — прикладники, — пояснила Ольга, — взаимодействуют, обеспечивают прогнозами, проводят расчёты и наблюдения. Что же касается...

— А... а-а-а....а-агент Ольга! — донёсся выкрик.

К ним по коридору, едва не падая от попыток передвигаться ещё быстрее, бежал какой-то молодой лаборант в халате.

— Там ба... ба... ба... — кричал он на бегу, то ли заикаясь, то ли не находя слов.

Ольга ожидала шуточку про то, что там бабы, но Гилдерой молчал, лишь в сторону чуть сдвинулся да палочку приготовил.

— На Байконуре проблемы! — заорал лаборант, справившись с собой. — Ку-ку-кузнечик в вентиляции! Ра-размером с лошадь!!!

Ольга тут же ухватила Гилдероя и потащила за собой, на бегу объясняя проблему. Как что-то размером с лошадь могло поместиться в вентиляции, лучше было выяснять на месте, убедившись, что люди и техника в безопасности.

— Бунте нравятся насекомые, — кивнул Локхарт.

Сидевшая у него на плече жаба, вцепившаяся всеми лапами в одежду Гилдероя, согласно квакнула, присела ещё ниже, словно готовясь к драке.

— Он размером с лошадь!

Гилдерой лишь хохотнул, словно Ольга сказала что-то неимоверно смешное, и на этой раздражающей ноте они, с палочками наизготовку, прыгнули в портал.

* * *

2 ноября 1988 года, космодром Байконур, КазССР

Ольга прикурила при помощи палочки и выдохнула, длинно, протяжно, наслаждаясь тем, как дым выходит из ноздрей. Голова ещё немного гудела после чрезмерно долгого сна, но всё равно ощущалось, что вчерашнее решение было верным. После того, как выяснилось, что «кузнечик» оказался лишь трансфигурированной химерой, слепленной из нескольких местных собак, Ольга отправила отчёт в Москву, приказала местным магам охраны действовать по инструкции, а также присматривать за Гилдероем, чтобы тот не подглядывал по душевым, и завалилась спать, отключившись моментально и надолго.

— Грандиозно! — лицо Гилдероя, осматривавшего «Буран», сияло восхищением. — Это прямо вот так сразу и на Луну?

— На этом корабле — нет, — высунулась из люка в корабле взъерошенная голова. — Привет, Ольга.

— Привет, — удивленно моргнула Ольга, — а ты что тут делаешь?

Вслед за головой из люка вылезло тело, и Сергей Новицкий, сотрудник НИИЧАВО, кандидат магических наук и один из разработчиков дешифратора, предстал перед Ольгой во всей красе. Вытер испачканные в чем-то светящемся руки о комбинезон, попросил жестом сигарету, закурил и только потом ответил.

— Янус отправил, — поморщился Сергей, — г-говорит, к теории должна прилагаться и практика.

— Оно, конечно, верно, но лучше бы вы дешифратор дорабатывали, — вздохнула Ольга.

— Ай, подумаешь, слишком мощный получился, кому плохо? Все переводит, всё умеет! — отмахнулся Сергей. — У нас там сейчас другая проблема, регенерация живой воды, ты представляешь...

Сергей был натурой талантливой, но чрезмерно увлекающейся, и поэтому Ольга его быстро перебила, пока рассказ не ушел в дебри теоретической магии, в которой она всё равно ничего не смыслила.

— Кто ещё прилетел?

— Рудольф, — сразу поскучнел Сергей, — замеряет там сейчас внутри всё, да Кирилл от транспортников, с инженерами ругается насчет гравицапы.

Ольга лишь вздохнула, всё получалось по местной поговорке: «проси верблюда — получишь барана». Вчера она просила Москву совсем о другом, но она не Шеф, чтобы ей давали всё и сразу. Упомянутых Сергеем сотрудников НИИЧАВО она не знала, но можно было не сомневаться — ей и так всё расскажут.

— Кстати, может, ты нам объяснишь, какого чёрта тут творится? — продолжил Сергей. — Нас дергают прямо из института, прыгаем порталами, как взбесившиеся зайцы, вместо того, чтобы заниматься научной работой, собираем какую-то слизь да в химеру из кабысдохов палочками тыкаем, и ещё тут британский шпион отирается с таким видом, как будто имеет на это право?

— Имеет, — подтвердила Ольга, — я его привлекла. И ты бы говорил аккуратнее, Гилдерой рядом.

— Да ладно, он же ни в зуб ногой по-русски, вчера проверяли, — беспечно отмахнулся Сергей, — зато по-японски шпрехает, мое почтение!

Ольга лишь покачала головой, но не объяснять же про случайности, работу агентов и интриги Дамблдора, когда Гилдерой рядом? И даже когда не рядом?

— Всё интересовался вчера, где тут ближайший стрип-бар, — хохотнул Сергей.

— Дас ист фантастиш! — выкатился откуда-то из-под «Бурана» Рудольф, словно колобок из сказок.

На Ольгу он не обратил ни малейшего внимания, сунул под нос Сергею какой-то прибор, словно бы квадратное ручное зеркало, снабженное антеннами-усиками, по которым пробегали всполохи. Затем, словно этого было недостаточно, ещё и баночку, с какой-то светящейся зелёной жижей внутри.

— Что, есть контакт? — усмехнулся Сергей, рассматривая баночку.

— Дас ист слизь космический жук!

— Да я тебе говорю, полтергейст это был! — сплюнул Новицкий.

Видимо, вчера они немало поспорили по этому поводу, потому что Рудольф тут же увял, но сразу воспрял и вцепился в Гилдероя, начал ему что-то объяснять, тыкая в квадратное зеркальце и баночку, мешая в своей речи немецкие, английские и русские слова. Локхарт внимательно кивал, потом оба начали бурно жестикулировать, указывая на «Буран» и расположенную рядом ракету-носитель «Энергия». В огромном ангаре перед двумя грандиозными летальными аппаратами, Гилдерой и Рудольф смотрелись, словно две мухи.

— Что, правда полтергейст? — хмыкнула Ольга.

Химера, лежавшая на опечатанном леднике, мало напоминала полтергейста. Скорее и вправду кузнечика размером с лошадь, огромным хвостом и молотообразной головой. По сообщениям пострадавших, из пасти химеры выдвигалась ещё пасть, капала слюна, разъедавшая металл, и творились прочие ужасы. Иллюзорные по большей части, но людьми они воспринимались как настоящие, поэтому двух местных сотрудников хватил удар, и ещё один оказался ранен срикошетившей пулей, после того как часовой, охранявший ангар с «Бураном» открыл огонь. Ну и стены ангара с потолком оказались немного повреждены, когда на помощь магу охраны прибыли Ольга и Гилдерой.

Химеру-то они убили, но вот тот, кто её направлял, так и остался не пойманным.

— Ох, только ты не начинай, — потер шею Сергей, — поругались вчера знатно. Рудольф всё на книгу какую-то ссылался, а тут ещё тела нашли...

— Я чего-то не знаю? — нахмурилась Ольга, оглядываясь.

Возможно, решение лечь спать было не таким уж правильным. Следовало ожидать, что Проныра не ограничится одним заколдованным экскаватором, который Ольга уничтожила ранее, ещё до начала погони. Эх, если бы Самарканд дал прогноз чуть раньше! Хотя бы на пару дней!

— Да местные тут нарыли, — Сергей опять дернул головой, словно воротник натирал шею, — ей-ей, я не знаю подробностей, так пару слов краем уха услышал!

— Да уж, — нахмурилась Ольга. — Но хотя бы «Буран» не поврежден?

— Внешне нет, но нужно полное тестирование, это лучше Кирилла спросить.

— Который ругается с инженерами?

— Так с этого всё и началось! Кирилл говорит инженерам, мол, давайте гравицапу воткнем, все равно всё перебирать и смотреть надо, он и образец с собой привез, там дел всего-то на пять минут, да два проводка подкинуть, а уж потом гравитационное поле...

Он посмотрел на Ольгу и осёкся.

— В общем, нужно время.

— Понятно.

Ольга опять задумалась. За это время — пока идет обследование «Энергии» и «Бурана» нужно было выяснить, что происходит. Старт «Бурана» и так дважды откладывался, Москва была недовольна, давила и торопила. Шеф пока сдерживал эту волну, как мог, но и он был не всесилен, чего уж там. Если тут ещё к тому же нашли тела, то Самарканд дал верный прогноз, верный в той части, что на Байконуре проблемы.

— Сколько ему потребуется дней?

— Не знаю, — развел руками Сергей. — Неделя? Лучше спросить самого Кирилла.

— Ладно, спросим, — отозвалась Ольга.

Гилдерой внезапно прыгнул с места, забежал куда-то на самый верх «Бурана», двигаясь практически вертикально. У Сергея отвисла челюсть, да и Ольга, надо признать, была немного ошарашена. Мысленно она сделала пометку добыть новую рукопись Гилдероя, узнать, чего он там нахватался за те полтора года, что они не виделись. Сам Локхарт, не обращая внимания на их удивление, что-то там измерял прибором Рудольфа, бегая по верху «Бурана».

— Присматривайте за этим прыгуном, — кивнула Ольга в сторону Гилдероя, — пойду, узнаю насчет тел.

Полковник Анатолий Тарасенко раздраженно подкрутил огромный ус и рявкнул оглушающим басом:

— Если вы неспособны обеспечить безопасность космодрома, то это сделаю я!

— Не надо горячиться, полковник, мы не знаем, с чем имеем дело, — дребезжащим голоском отозвался сидевший напротив маг, присланный из Алма-Аты.

Раскосое, плоское и смуглое лицо Ермека Кудайбергенова, с короткой, «жидкой» бороденкой из трех волосков, смотрелось крайне органично в окружающей обстановке, особенно, если мысленно убрать космодром за окном и пририсовать вместо него юрту.

— Именно поэтому нужно ввести комендантский час, ограничить все передвижения и расстрелять всех пойманных диверсантов! — не унимался полковник.

— Так ещё же ни одного не поймали, — спокойно ответил Ермек.

— И не поймаете, коли будете так телиться! — Тарасенко побагровел так, словно вся кровь собралась в голове, и резко дернул себя за свисающий ус.

В чем-то Ольга его понимала. Двое жителей соседнего поселка Тюра-Там были найдены мёртвыми, в крайне неприглядном виде, словно им проломили грудные клетки огромным молотом. Ещё один житель пропал без вести. Скачущая по космодрому неизвестная тварь, состоящая из собак, уже вызвавшая стрельбу. Поезд, едва не сошедший с рельс и поседевший машинист, уверявший, что его подрезала «летающая тарелка». Приём загадочной радиопередачи, состоящей из сигналов, с которыми не справился даже хваленый дешифратор. Загадочные круги на окрестных полях. И кто знает, не пропал ли кто из персонала космодрома? Проверка шла, но не была ещё закончена, и почему-то у Ольги было плохое предчувствие на данный счет.

Не говоря уже о необходимости зачищать память и привлекать к сотрудничеству военных.

— Думаю, это решать Москве, — дипломатично отозвался Кудайбергенов, — всё-таки космодром имеет всесоюзное значение.

Ольга, хмуро глядевшая на однообразный пейзаж за окном, лишь вздохнула. Здесь она представитель Москвы, и плевать всем, что Москва давит и на неё, время поджимает, и кто знает, что там ещё будет, когда всплывет история с Гилдероем. Формально заговор Дамблдора так и не удалось доказать, но все, кому надо, знали истинные факты.

— Усильте караулы и патрули, поставьте отдельную охрану возле ангара с «Бураном», как магов, так и солдат, — сказала Ольга после паузы. — Продолжайте поиски диверсантов и магических аномалий, проверки сотрудников.

На следующие сутки-двое этого хватит, но если результатов не будет и происшествия повторятся, то всё может выйти из-под контроля, и значит, проблему нужно решать, то есть разобраться, при чём тут Гилдерой. И прогноз из Самарканда.

* * *

3 ноября 1988 года, Самарканд — Байконур

Сигнал тревоги пришел примерно в середине лекции о глобальном прогностировании, навевавшей тоску и сон обилием научных терминов и монотонностью изложения. Ольга не рада уже была, что связалась, прогноз и прогноз, какая разница, как его обсчитывали? Гилдерой, к её удивлению, бодро записывал, словно понимал, о чём там толкует глава отдела прогнозирования. Не в смысле языка, конечно, персональная лекция шла на английском, как-никак, а именно в смысле терминов. Все эти «дифференциалы Марса», «схождение предела до Бетельгейзе», «интеграл по контуру звездного неба в условиях нормальной видимости» всегда навевали на Ольгу тоску, равно как и Нумерология, и прочие изыски высшей магтематики.

— Тревога! — встрепенулась Ольга.

Они выскочили из портала, и Ольга моментально сориентировалась, махнула рукой.

— К ученым!

Гилдерой аппарировал, и Ольга, собиравшаяся схватить его за плечо, чуть не упала. Ну да, кто бы сомневался, что Локхарт и это теперь умеет! Вот и верь потом рассуждениям астрономов, что один человек не имеет значения для прогнозов, что их модели учитывают статистически значимые объёмы населения и потому дают верный результат.

В отделе НИОКР было пусто, холодный ноябрьский ветер врывался в выбитое окно, сносил бумаги, шевелил чертежи на столах. Вмонтированный в стену сейф был распахнут настежь, содержимое вывалено на пол. Ольга резко развернулась, но тут же опустила палочку, увидев, что это свои. Кирилл Разумовский сразу бросился к сейфу, на ходу перепрыгнув упавший стул, а Ольга заметила, что из-под стола выглядывают ботинки. Присела, пощупала пульс, окинула взглядом согнувшееся калачиком тело. Потеря сознания, дышит, но кто знает, какой ущерб причинил удар?

И где леший носит Гилдероя, даже если он ошибся с аппарацией, то уже должен был примчаться?!

— Гравицапа! — неожиданно взвыл Кирилл.

Он разбрасывал всё выпавшее из сейфа, но и так было понятно, что бесценного прибора он там не найдёт. Происходящее стремительно и неожиданно начало наполняться смыслом. Проникнуть в НИИЧАВО постороннему было практически невозможно, но вот если провести многоплановую диверсию, рассчитать, подогнать по времени к старту «Бурана», выставив его ложной целью, это могло и сработать. Ольга мысленно отметила, что в отчёте надо будет особо подчеркнуть этот момент, дабы аналитики МагБеза поработали, определили, кто имел доступ к информации, где могла произойти утечка об окончании разработки.

— Корнеев с меня голову снимет! — кричал Кирилл, отчаянно дергая волосы на голове, словно проверяя на прочность и неотрываемость. — Три отдела! Два года работы!

Ольга ощутила сильнейшее желание сдернуть рацию с пояса и объявить общую тревогу, но тут же представила последствия. Стрельба по всему, что движется, раненые и пострадавшие, испорченная техника и здания, притом без малейшей гарантии результата.

Ольга схватила Кирилла, встряхнула:

— Можно ли отследить гравицапу магически?

Тот задумался. В спину неприятно задувало из разбитого окна, донёсся шум проезжающего мимо грузовика с громыхающими пустыми бочками в кузове.

— Нет, — покачал головой Разумовский. — Это стабильная, замкнутая на саму себя система, которая...

Грохот бочек утих, и стал слышен лязг металла о металл, словно кто-то сражался на мечах. Ольга неожиданно даже поняла где — прямо над их головой, на крыше! Глаза Кирилла тоже расширились и она скомандовала:

— Помогите раненому! — указывая на лежавшего под столом. Затем выскочила в разбитое окно.

Гилдерой сражался с кем-то, словно бы закованным в броню, лицо незнакомца было закрыто маской, на манер противогаза. Длинные пряди волос колыхались, словно живые, особенно в мгновения, когда он пытался достать Гилдероя длинными когтями, закрепленными на руках. Скорость и плавность движений сочетались с тем, что незнакомец регулярно исчезал, словно набрасывал мантию-невидимку, и затем атаковал, возникая из ниоткуда. Гилдерой подскакивал и взмывал в воздух, как будто научился летать без метлы, крутился волчком, парируя когти широким мечом и тут же бил магией из палочки в левой руке. Бунта, сидящий на рюкзаке за спиной Гилдероя, почти непрерывно квакал, подавая сигналы, и помогая избежать ударов невидимки.

С противным скрежетом меч Гилдероя взрезал руку, выше прикрепленных когтей, и в это же мгновение незнакомец нанёс ему удар ногой в лицо, бросая на землю. Ольга атаковала снизу, но промахнулась, незнакомец ушел в невидимость и скрылся, уронив напоследок большую каплю крови. Гилдерой приземлился, проехался по асфальту, тормозя, а Ольга шагнула к пятну, похолодев. Такую же зеленую слизь вчера таскал Рудольф в банке.

— Ты цел? — обернулась она к Гилдерою.

— Истинный просветлённый не думает о выбитых зубах потому, что всегда выбивает зубы первым, — невнятно изрек Гилдерой, двигая челюстью и ощупывая её рукой.

Ольга ощутила, что пришел её черед озадаченно спрашивать: «Чего?»

— У этого... существа гравицапа, — сказала она. — Её надо вернуть.

— Тогда лучше поторопиться, потому что у него корабль на крыше, — невозмутимо ответил Гилдерой.

Едва услышав это, Ольга аппарировала наверх.

Корабль больше всего напоминал собой не слишком правильный цилиндр, даже скорее ближе по форме к перевёрнутому ведру. Сверху крепился огромный винт, смутно напоминая Ольге секретный проект «Пропеллер», о котором она узнала уже во время работы в МагБезе, попытку соединить механику и магию, вылепить биоморфа, летающего за счет энергии расщепления сахаров. Отчаянная и безуспешная попытка магов нацистской Германии воспользоваться альтернативным источником энергии в условиях нехватки нефти и бензина в конце Второй Мировой.

Винт начал медленно раскручиваться, и Ольга вскинула палочку, но тут же остановилась.

— Пш-ш, пш-ш-ш, — донёсся звук из тени, отбрасываемой цилиндром, словно там кто-то страдал одышкой.

— Выходи! — крикнула Ольга, снова вскидывая палочку.

Не исключено, что Гилдерой сражался лишь с очередной химерой, и настоящий диверсант сейчас прогревает двигатель в своём маголете, готовясь взлететь, но к этому Ольга была готова. Ударить снизу вверх Адским Огнем, больше шансов, что гравицапа уцелеет и космодром не сгорит дотла.

— Ш-ш-ш, пш-ш-ш, — со стонущим и хрипящим звуком из тени вышла фигура.

Маска была похожа, доспехи стали чернее и теперь облегали все тело. Черная мантия прикрывала плечи и спину. Ольга ощутила лёгкую радость — вряд ли химера стала бы переодеваться, скорее всего, перед ней сам диверсант. Ослабел от потери крови? Неважно.

— Ступефай! — ударила Ольга.

Фигура покачнулась, но не упала. Затем опять раздалось шипение и хрипение:

— Тебе не победить меня без Непростительных, без силы Тёмной магии!

— Сними маску! — приказала Ольга. — Покажи лицо!

Сказано это было скорее машинально, но фигура неожиданно вскинула руку, с щелчком и шипением маска отошла, явив Ольге лицо... постаревшего Гриндевальда.

— Ты! — не выдержав, воскликнула Ольга, ощущая, как темнеет в глазах. — Ты убил моего отца!

Собственно, Ольга ещё даже не родилась, когда всё это случилось, но рассказы мамы она запомнила надолго. Даже в МагБез изначально пошла работать с мыслями о мести, ибо в Нурменгард — крепость-тюрьму Гриндевальда — было не так просто пробраться, требовалась не только магия, но и навыки. Потом, конечно, остыла, когда добралась до секретных материалов по Второй Мировой, в холодных, пыльных архивах.

— Кхех, — раздался хриплый выдох. — Нет, Ольга. Я — твой отец!

— Не-е-ет!!! — прокатился хриплый вопль-крик над Байконуром.

Ольга упала на колени, вцепившись руками в голову, ощущая неимоверную боль, потому что откуда-то она знала, что услышанное — правда. Мелькнул мимо Гилдерой, схватился с Гриндевальдом и тут же ранил, орошая свой меч зеленой кровью. Геллерт тоже извлек откуда-то меч, раскалил его докрасна и прижег рану, затем ринулся в атаку. Две фигуры, белая и черная, скакали и вертелись перед глазами Ольги, сливаясь воедино, во всполохе и вспышках столкновения красного и зеленого мечей.

Затем грохнуло, по глазам ударило вспышкой, и Ольгу отбросило.

В лицо ударила холодная вода, и Ольга очнулась, обнаружив, что её приводит в чувство Бунта. Жаба одобрительно квакнула, хлопнула лапой по плечу, мол, молодец агент. Ольга лежала на асфальтовой дорожке у входа в здание, и почти в ту же секунду в небо взмыло знакомое ей ведро с винтом.

— Нет! — крикнула Ольга, силясь встать.

— Огонь!

В небо с коротким шипением взлетела ракета, ударила в бок цилиндра, и тот взорвался, орошая Байконур дождем из железа и огня.

— Нет, — прошептала Ольга, — нет... не может быть.

— Не верь глазам своим, пока не нащупаешь то, что ведет к просветлению, — раздался голос Гилдероя.

Он появился рядом, утирая рукой кровь и грязь с лица. В другой руке был зажат какой-то кусок металла, причем слегка погнутый, словно Гилдерой пытался сделать из него бумеранг.

— Не знаю, что он там тебе показывал, но это всё неправда, — сказал Гилдерой. — Не понимаешь? Он отвлек тебя кораблём, сотворив его из подручных материалов, а потом залез в голову и внушил чего-то, не знаю уж чего.

— Я видела Гриндевальда, — прошептала Ольга, — который сказал мне, что он мой отец.

Гилдерой пожал плечами, подобрал Бунту. Слышались команды, лязг оружия и машин.

— О, вы спасли гравицапу! — донёсся обрадованный голос Кирилла.

Он подбежал, выхватил у Гилдероя из рук кусок металла и уставился на него ошарашенно:

— Вы... вы... вы погнули гравицапу!

— Так распрямите обратно, — посоветовал Гилдерой. — Что? И так понятно, чем он возмущен, без всякого переводчика!

Кирилл скрылся в здании с гравицапой, крича нечто в духе «Модеста на вас всех нет!» Ольга поднялась и спросила:

— Где ты её достал?

— Да пока дрались, вытащил у этой штуковины в маске из кармана.

— Ну, хоть что-то, — проворчала Ольга.

Эх, если бы все остальные проблемы, начиная с чистки памяти и заканчивая поисками неведомого мага, решались бы так же легко!

* * *

4 ноября 1988 года, Байконур

— Ай, жаным, не терзай сердечко, — посоветовал Ермек, шумно отхлебнув горячего чая. — Анатолий — настоящий батыр, горячая кровь, за людей переживает, за дело свое!

Ольга лишь дернула щекой. В чем-то Тарасенко был прав, будь у Ольги полк магов, она могла бы перекрыть весь космодром, к каждой щелочки приставить по магу с палочкой наперевес, тогда враг никуда бы не делся. Можно было бы расстреливать всех на взлете и подлете, не бояться что-то сломать, массовое Репаро всё починит.

Всё равно сцена вышла безобразная, полковник стучал по столу кулаком и клялся своими усами дойти до Главнокомандующего и взять безопасность в надёжные руки, пока маги всё не… растеряли. И при этом в словах полковника был здравый смысл и житейская правда — раз уж дело дошло до запуска совсем не космических ракет на космодроме, то какая к зелёным кактусам секретность и безопасность?

Москва отмалчивалась и не спешила слать сюда команды магентов, Ольге приходилось вертеться, не хуже, чем в Мексике у шеста в баре, чтобы удержать ситуацию под контролем, не вызвать паники, ввода войск с объявлением ЧП, с одной стороны и тотальной магической зачистки с другой. Сам Ермек ничем не выказывал нетерпения, хотя на его смуглом лице вообще редко что отражалось, зато вот остальные местные маги, особенно Обливиаторы из Алма-Аты, прямо-таки рыли землю копытом. Накрыть Байконур куполом, всех обездвижить и вынести, потом уничтожить всё, что шевелится, и зачистить то, что останется. Па-адумаешь, космодром!

— Я тоже за дело болею, — ответила она наконец. — Толку нет палить направо и налево, если мы не понимаем, с чем имеем дело.

Не то чтобы она верила в эти теории Рудольфа об инопланетянах, поедающих людей и притворяющихся ими, но когда нет понимания — мозг готов хвататься за любые странные объяснения. И слова «это магия» тут не помогут, потому что надо знать — какая магия? На чём она основана? Что делает?

— И британец твой всюду нос сует, вот Анатолий и горячится, — невозмутимо продолжал Ермек, словно и не слыша Ольги.

Тут уж точно сказать было нечего, только вздыхать и пить чай. Ольга не собиралась браться за невыполнимые задачи, вроде объяснения всем, что Гилдерой не военные секреты вынюхивает, а просто любит подглядывать, и почему его поведение совершенно приемлемо и допустимо посреди советского космодрома в сердце Родины. С самим Локхартом она, разумеется, тоже поговорила, и тот заверил её, но, как говорилось на малой родине Тарасенко: «зарекалась свинья». И поди проконтролируй, когда космодром раскинулся на тысячи квадратных километров, видимость в степи до горизонта, а сам Гилдерой умеет аппарировать и скакать, как магическое кенгуру!

— Да, пойду проверю, как он там, — нехотя сказала Ольга, поднимаясь.

По дороге она не могла не думать о том, что и вправду притащила Гилдероя на Байконур и защищала его перед местными, как магами, так и военными. Казалось бы — полное доверие, но нет... она не пустила его в Обсерваторию одного, мотивировав отказ тем, что Гилдерою нужен переводчик, а ей некогда. Но что крылось за этим на самом деле? Нежелание оставлять его одного в Обсерватории? Боязнь, что он украдет все секреты? Глупо как-то получалось, бестолково и бессмысленно. При тех навыках, которые демонстрировал Гилдерой, он мог в одиночку раскидать всех местных, взять, что захочет, и уйти или втереться в доверие к одной из лаборанток, ну и так далее, всё по проторенному пути.

Но ведь Ольга знала это и раньше? Так зачем притащила Гилдероя? Решать проблемы в личной жизни, делая вид, что решает проблемы космодрома? Отомстить за поездку в Британию? Или попробовать перевербовать, даже зная, что ничего из этого не выйдет?

— На звёзды любуешься? — спросила Ольга, присаживаясь рядом с Локхартом.

Бунта на краю крыши здания провозглашал на весь космодром что-то своё, то ли приглашал на свидание, то ли вызывал местных жаб биться. Местные жабы не откликались, по причине их полного отсутствия, но Бунта не терял надежды и не прекращал попыток.

— Телескоп можно использовать и для многого другого, — хмыкнул Локхарт, — но да, сейчас смотрю на звезды. Нашли полтергейста?

— Нет, — покачала головой Ольга, — и я думаю, что это не полтергейст.

Она уцепилась за кончик появившейся мысли и неспешно вытянула её. Вот оно! Если им и правда противостоит метаморф, как она начала подозревать после схватки на крыше, то кто угодно вокруг мог оказаться врагом. Она не знала их привычек, поведения, магии. В отличие от Гилдероя, которого, в свою очередь, не знали местные (включая диверсанта) и значит, не могли подделать его поведение. То есть на все сто она могла быть уверена только в Гилдерое, что, правда, ничуть не облегчало задачу поисков врага.

— Чужой маг? — сразу ухватил мысль Гилдерой. — Знавал я одну... э-э-э... в общем, нет ничего постыдного в том, что ты попала под чужое влияние!

— Есть, но ты прав — ни один полтергейст не способен к такому сильному воздействию на мысли. Ни одно волшебное существо, кроме самих магов. Понятно, почему он или она действует через химер, соблюдает скрытность, волшебной палочки с собой не носит. Проныра Майк провёл его сюда и ушёл, а метаморф прикинулся одним из местных, начал издалека, от посёлка, — рассуждала Ольга негромко вслух.

— То есть он принимает чужие облики, не используя Оборотного зелья?

— Столько времени провести здесь, никакой Оборотки не хватит, — покачала головой Ольга. — её же надо пить каждый час, всё это вызовет вопросы и подозрения. Метаморфу же ничего не надо, просто превратился и... что это за звук?

Гилдерой пожал плечами, но от телескопа все же оторвался. Бунта тоже замолчал.

— Кажется, что-то скрипит и ломается, — сказал он.

В следующую секунду Ольга ощутила, что крыша под её ногами наклоняется. Крен усиливался с каждой секундой, она поехала вниз, едва успев ухватиться за какую-то антенну. Здание продолжало наклоняться, теперь Ольга висела над бездной, огромной пропастью... пастью червяка размером с добрый стадион. Она бросила быстрый взгляд на Локхарта — похоже, тот тоже видел пасть, а значит, происходящее не было галлюцинацией или внушением, как в прошлый раз.

— Держись! — Гилдерой оттолкнулся, подхватил Ольгу и взмыл в небеса.

Замолотил ногами и побежал по воздуху, прямо над пастью, в которую рушилось здание. Ольге очень сильно захотелось ущипнуть себя, проверить, не бредит ли она до сих пор, после Гриндевальда и погнутой гравицапы.

— Затычка из Жабы! — выкрикнул Гилдерой, подбрасывая Ольгу и Бунту вверх.

Он выхватил палочку, выкрикнул:

— Энгоргио!

Поймал Ольгу, и они побежали вниз, приближаясь к голове падающего и стремительно разрастающегося Бунты. Ольга с ужасом видела, что жаба не успеет, все равно уйдет целиком в пасть червя, но тут Бунта с громким треском врезался в дорогу. Пасть червя и песок вокруг исчезли, осталась только огромная вмятина в асфальте и накренившееся здание, собиравшееся упасть. Бунта подпер его лапой и издал «Куа-а-а-ак!», прокатившийся оглушительно над космодром в ночной тиши.

— Всё это зашло слишком далеко, — выдохнула Ольга. — Завтра нам надо поймать этого гада, иначе всё станет очень, очень плохо.

* * *

5 ноября 1988 года, Байконур

— Ох, Ойры-Ойры и его отдела Недоступных Проблем на них нет, — сказал Сергей, поглядывая на вход в ангар.

Ольга пожала плечами. Для полковника Тарасенко проблема не представлялась недоступной: раз маги не смогли обеспечить безопасность космодрома, значит, это сделает вверенный ему полк. Ещё ночью, почти сразу после инцидента с огромным червем и покосившимся зданием, Анатолий твердо заявил Ольге, мол, хватит этих игр в рыцарей плаща, кинжала и палочки.

— А ещё лучше Кристобаля Хозевича позвать, — поддакнул Кирилл, — уж он бы им показал смысл жизни!

Инженерам и ученым из НИИЧАВО была поставлена задача: в кратчайшие сроки подтвердить, что комплекс «Энергия — Буран» не подвергся изменениям, не был поврежден или саботирован, и готов к взлету. Затем провести взлёт. В сущности, полковник посадил представителей НИИЧАВО под своеобразный «домашний арест», и поэтому они сейчас ворчали за работой. Местные маги и прибывшие из Алма-Аты команды, до того проводившие расследование на самом космодроме и в окрестностях, искавшие следы магических аномалий и воздействий, проверявшие персонал, тоже были мобилизованы полковником на охрану и пресечение возможных попыток саботажа и диверсий.

— Ты протестировал вторую секцию? — спросил у него Сергей.

Они оба возились с крылом орбитального самолета.

— Алданчиков запустил, — отмахнулся Кирилл, — заодно проверим, чего это одушевленное творение приваловцев стоит. Потом пройду в паре проблемных мест лично, и будет ясно, работает или нет. Если всё в норме, то сэкономим часов шесть.

— Пятый секций — полный орднунг! Я считать — нужно бурить! — без всякого перехода, категорично заявил Рудольф, высовываясь из ближайшего иллюминатора.

Ольга лишь вздохнула, закатывая глаза. Рудольф упрямо верил, что все происходящее дело рук инопланетян. Мол, их корабль сломался, и в поисках запчастей для ремонта они отправились сюда, на Байконур, за самой передовой космической техникой Земли. На указания, что обсерватория в Самарканде ничего не наблюдает, Рудольф твердил, что инопланетяне скрыли свой корабль особым полем, вроде антимаггловских чар. Пытавшийся улететь гибрид ведра с пропеллером — модуль инопланетян — разбился при посадке, и они соорудили нечто из подручных средств. Особенно сильно, в качестве доказательства своей теории, Рудольф упирал на интерес инопланетян к «Бурану» и гравицапе, мол, это то, что им требовалось для ремонта. А всё творящееся на космодроме — попытки инопланетян действовать незаметно, добыть необходимое в условиях незнания земных языков. Модуль они, дескать, спрятали под космодромом, для пущей незаметности, а то, что Ольга видела ночью, было попыткой поглотить требуемые запчасти, пока никто не видит. Отсюда и вытекало категорическое требование Рудольфа — бурить!

То, что Ольге, в сущности, связали руки и ограничили в действиях, и никто не даст ей что-то там бурить, Рудольфа мало интересовало. Как и то, что Ольга вообще не собиралась бурить, наоборот, она была твердо уверена, что метаморф где-то здесь, на космодроме. Возможно даже, что он прикинулся одним из солдат и сейчас охраняет ангар. Это было одной из причин, почему Ольга не особо возражала полковнику, ведь получалось, что теперь вражеского мага тоже поджимают сроки, то есть он будет вынужден действовать и раскроет себя. У Ольги даже был секретный козырь в рукаве — Гилдерой, которого она посвятила в детали своего плана, запретив рассказывать кому-то ещё. Пока враг не подозревает, что она подозревает, и так далее.

— А тебе не кажется, Рудольф, что твои инопланетяне поступают по-свински? — неожиданно спросил Сергей, подмигивая Ольге.

Сам он тоже не верил в «зеленых человечков», считая всё происходящее происками мощного полтергейста, которого кто-то проклял.

— Швайне? — недоуменно переспросил Рудольф.

— Смотри, как поступили бы коммунисты-инопланетяне? Они бы просто опустились на Байконур, и сказали бы «Мир и дружба!» Мы бы помогли им, они нам, открыто, по-товарищески, а что делают твои инопланетяне? Скрываются, крадут, на контакт не идут, прячутся, убить пытаются! Кто так себя ведет?

— Зи зинд капиталистен, — взгляд Рудольфа затуманился, потом он крикнул. — Швайне!

— Ну вот, а я о чем, — удовлетворенно развёл руками Сергей.

Снаружи неожиданно взвыли сирены, громко, протяжно, выматывая душу и внушая тревогу своим воем.

— От Бурана не отходить, внутрь никого не пускать! — рявкнула Ольга, скатываясь по обшивке и аппарируя в процессе к входу в ангар.

Земля под ногами тряслась, вибрировала, воздух гудел, а горизонт темнел по мере приближения огромной орды зеленых жуков. Будь у защитников космодрома хотя бы десять минут, ещё можно было бы поставить защиту, выстроить баррикады, как-то заманить в ловушку и расстрелять жуков кинжальным огнем, или собрать всех людей в одном здании и занять круговую оборону.

Но это? У защитников было не больше минуты.

— Огонь! — донеслась команда.

Мир вокруг утонул в какофонии стрельбы. Трещали автоматы и пулеметы, ухали минометы, оглушающими молотами бухали танки. Первые ряды жуков пали, словно натолкнувшись на невидимую стену, мгновение спустя в их рядах начали рваться снаряды, фонтанами земли и разорванных серо-зеленых тел. Выцветшая и безжизненная бурая степь расцвела зеленым, и Ольга мысленно содрогнулась, на секунду поверив, что Рудольф был прав. Инопланетяне — насекомые, тайная высадка, размножение под землей, сбор информации и теперь атака, без всякой жалости. Словно нашествие саранчи.

Как будто услышав мысли Ольги, жуки взмыли вверх, собираясь обрушиться на космодром с воздуха. Вспыхнул серебристый щит Протего, маги поставили его вместе, растянув на большую площадь, не дав жукам пролететь. Внизу, несмотря на отчаянную стрельбу, жуки добрались уже до первых зданий, и навстречу им ударили струя огня из огнеметов. Ольга присоединилась к отражению атаки, готовясь хлестнуть плетью Адского Огня. Выжечь степь отсюда и до горизонта.

— Отставить! — прокатилась команда.

За мгновение до того, как Ольга готова была выкрикнуть заклинание, все жуки неожиданно развернулись и скрылись, кто зарылся в землю, кто помчался прочь, обратно в степь.

— С юга заходят!

Ольга аппарировала, едва не попав под удар. Огромный робот, словно бы составленный из танка и тягача, крушил и ломал, размахивал руками-гусеницами, строчил из пулеметов, торчащих из глаз. Ольга перекатилась и ударила.

— Вингардиум Левиоса! — приподнимая ближайшую к ней ногу и роняя робота.

Тот успел развернуться, выстрелить из дула-носа, но снаряд просвистел выше, ушел куда-то в степь. Робот упал и развалился на составляющие, к немалому удивлению Ольги. Неподалеку его собрат, ухватив танк за дуло, размахивал им, словно собирался выступать на соревнованиях по метанию танков. Возле него взорвалось несколько снарядов, выпущенных из минометов, стреляли солдаты, но робот словно не замечал, что его атакуют.

— Редукто Максима! — ударила Ольга и тут же об этом пожалела.

Она едва успела пригнуться и спрятаться, вокруг засвистели осколки металла, одна, особо вредная гайка, срикошетила и едва не пробила Ольге голову, ушла глубоко в стену. Ольга выглянула, этот робот тоже развалился на составляющие и сейчас его добивали.

— Опять идут! Держать оборону!

В этот раз хлынули не жуки, а скорее богомолы, размахивающие лапами-лезвиями, и сразу с двух сторон. В сочетании с встающими там и сям роботами, все призывы держать оборону пропали зря. Единый фронт распался на локальные очаги, страх овладевал людьми, обессиливал, заставлял бросать оружие... и секундой позже Ольга поняла, что это наведённое состояние.

Не успела она рвануть к ангару с «Бураном», как часть стены там снесло и на свободу вырвалась огромная жаба. На голове её отплясывал Гилдерой, азартно улюлюкая, крича что-то и швыряясь заклинаниями. Ольга увидела, как от Бунты удирает фигурка, кто-то из персонала космодрома, кидается заклинаниями в ответ. Попутно на помощь своему создателю сбегались роботы и жуки, Бунта бил первых передними лапами и давил вторых задними под выкрики Гилдероя:

— Стой, или тебя задавит жаба!

Беглец, разумеется, и не думал слушаться, бежал и петлял, и Ольга неожиданно даже поняла — куда. К порталу в Самарканд!

— Врёшь, не уйдешь, — азартно ухмыльнулась она и аппарировала наперерез.

Никаких выдающихся боевых качеств в этот раз маг не проявил. Ольга объявилась за его спиной, дала пинка, придавая ускорения, и тут же припечатала оглушающим заклинанием, пока маг летел прочь. Затем ей и самой пришлось отпрыгивать, чтобы не быть раздавленной Бунтой.

— Аха-хах, Бунта, ты неуклюжий! — донёсся крик Гилдероя.

Лапа огромной жабы взметнулась, отражая натиск робота. Ольга быстро обернулась, жуки и роботы продолжали рваться на выручку, и это было более чем странно: метаморф на бегу направил их на спасение и после оглушения, его творения должны были вернуться к прежней программе: бить, крушить и ломать. Догадка осенила Ольгу, она прыгнула к поверженному магу, но все равно опоздала. Огромный жук-богомол уже подхватил небольшой сосуд, словно бы вытянутый чайничек, и собирался умчаться с ним прочь. Свистнул меч, обрубая жвалы и лапы, Гилдерой подхватил чайничек и Ольга крикнула.

— Аккуратней!

Гилдерой, не глядя, перекинул ей чайничек, и продолжил рубить мечом направо и налево, сдерживая натиск жуков. Ольга торопливо сунула палочку в носик чайника и крикнула:

— Считаю до двух! Раз... два... Фиенд...

— Стой, — прогудел сосуд, — не надо.

Донёсся тяжёлый вздох, затем раздался грохот. Роботы разваливались на части, жуки превращались обратно в насекомых, которыми, собственно, и являлись. Стрельба стихала, доносились крики раненых и удивленные возгласы, куда это исчез враг, и что это вообще была за мистика?

— Внутри маленький зеленый человечек? — поинтересовался Гилдерой, подходя ближе.

— Если бы, — пробормотала Ольга, рисуя «звезду Соломона» прямо на земле.

Выпрямилась, активировала печать и выдохнула:

— Это крестраж, — объяснила она, — да не абы какой, а в старинной зачарованной лампе, позволяющей его обитателю жить вечно. Что, никогда не слышал сказок о джиннах?

Гилдерой пожал плечами с отсутствующим видом. Меч его уже куда-то делся, рядом Бунта превращался обратно в маленькую жабу. Космодром гудел, и предстояла просто чёртова прорва работы по сокрытию следов и чистке памяти, нужно было связаться с Москвой, нужно было помочь раненым, но здесь и сейчас Ольга позволила себе полминуты передышки.

— Иногда магглы находили такие лампы, тёрли, крестраж выходил наружу, в форме огромного облака, и под видом выполнения трёх желаний захватывал тела, вбирал жизни тех, кто коснулся лампы. Здесь, очевидно, случилось нечто похожее, разве что нашего джинна интересовала не только жизнь, но и космотехника. Ладно, жизнь он ценит, расскажет и остальное.

— Понятно. Займемся уборкой?

— Займёмся, — кивнула Ольга, доставая сигарету и прикуривая от палочки.

* * *

10 ноября 1988 года

Борис Игнатьевич с прищуром посмотрел на Ольгу и взмахнул рукой:

— Высказывай свое возмущение! — сказал он, добродушно посмеиваясь.

— Всё-то вы знаете, — вздохнула Ольга, весь запал которой как-то сразу иссяк. — И зачем тогда всё это было?

— Как это зачем? Ольга, я знаю, тебе нравится работа полевого агента, но невозможно заниматься ей вечно. Когда-то всё же надо уйти, уступить место молодой смене.

— То есть это был экзамен?

— Конечно. Не могу сказать, что ты его с блеском прошла, но задатки есть, есть. Ты же и сама понимаешь, Ольга, что стоит подняться выше агента, пускай и специального, как нужны будут навыки руководства коллективом, причем без всякой магии. И не только они, это так, пример навскидку.

— Простите, Борис Игнатьевич, но я в жизни не поверю, что вы рисковали срывом операции, космодромом и полетом «Бурана» только ради моего экзамена!

— Разумеется, нет, — невозмутимо ответил Шеф. — Вокруг Байконура уже давно шла непонятная возня, и аналитики указывали, что плотность инцидентов будет только нарастать. Ни одна система безопасности не безупречна, всегда можно найти лазейку, поэтому было принято решение о проведении контроперации, при первой же следующей диверсии. Нужно было понять, кто стоит за всем этим, чего они добиваются, поэтому никто никуда не спешил... кроме тебя, но это как раз выглядело естественно: погоня и преследование по горячим следам. Когда ты встретила Гилдероя, я дал добро на его привлечение, так мы смогли и тебя проверить, и попутно понаблюдать за Локхартом и его методами. Не говоря уже о том, что крестраж вынужденно раскрылся и выдал себя.

— Всё равно это был ненужный риск, — нахмурилась Ольга.

Не говоря уже о пострадавших, раненых, убитых, в конце концов! Их было не слишком много, но они были!

— Это был рассчитанный риск, — покачал головой Шеф. — Пойди что не так, наблюдатель от МагБеза подал бы сигнал, и мы бы перебросили помощь прямо на Байконур.

— Ермек, — вздохнула Ольга, неожиданно все понявшая.

— Разумеется, мы же МагБез, с упором на «маг», — улыбнулся Борис Игнатьевич. — Но и полковник Тарасенко сыграл нам на руку, крестраж, во-первых, сорвался, а во-вторых, в массовой зачистке после устроенной на космодроме стрельбы, попутно убрали все следы нашей операции. Общественности оно будет представлено как «технические неполадки при проверке одной из ракет, чуть не приведшие к взрыву». Ну да это ты и сама знаешь.

Ольга кивнула, ибо слов тут не требовалось, в «зачистке» она участвовала лично.

— НИИЧАВО, конечно, недоволен погнутой гравицапой, но это входило в риск. На фальшивку крестраж не купился бы, и знаешь почему?

— Маг — создатель крестража разбирался в космосе?

— Правильно. Более того, он начинал ещё в нацисткой Германии, был знаком с Гриндевальдом...

Ольга поджала губы, сцена на крыше до сих пор вспоминалась очень болезненно.

— …и работал с Вернером фон Брауном, в его ракетной программе. Участвовал он и в небезызвестном тебе проекте «Пропеллер», одним из ведущих разработчиков. В конце войны он помог сбежать в Швецию единственному выжившему в проекте и сам бежал вместе с ним. Сделано это было не из раскаяния и не из альтруистичных побуждений, отец выжившего, Карл, имел связи с США и помог перебраться туда и нашему беглецу. Там он принял участие в космической программе США, попал под крылышко МАКУСА, а также решил создать себе крестраж. Иронично и цинично, но в процессе создания он умер, а крестраж остался. Его поместили в лампу, а потом предложили немного поработать за границей, по специальности. Вручили лампу Проныре Майку и отправили сюда, на Байконур. Дабы гарантировать результат, ему пообещали, что если он вернется с… значимыми результатами, скажем так, то и ему вернут тело. Просто и эффективно.

— Всё-таки это были не инопланетяне, — не смогла сдержать улыбки Ольга, вспомнившая Рудольфа.

— Да, всё это было делом рук крестража. Внушения и воздействия на разум, иллюзии и страх, дабы ослабить защиту разумов, и попутно собственное усиление за счет эмоций. Он перемещался от одного человека к другому, чтобы обмануть проверки, потихоньку пил из каждого силы, не переходя границ, чтобы не оставлять трупов.

— Были и погибшие вначале, — припомнила Ольга.

— Были и это печально, — вздохнул Шеф. — Крестраж слишком долго пролежал в лампе, был слишком слаб... для мага, разумеется, но обычные люди не выдержали и этого. Затем он несколько раз попытался устранить уже лично тебя и Гилдероя, пытался проводить отвлекающие манёвры как с тем странным летающим аппаратом, в общем, допустил ряд ошибок. Тем не менее, цель была рядом, казалось, вот-вот руку протяни, и когда космодром оказался наводнен солдатами, крестраж не выдержал. Сотворил масштабную иллюзию, немного увеличивающих заклинаний на насекомых, легкий контроль разума, трансфигурация на ближайшую технику вкупе с иллюзиями, и получилась картина грандиозной атаки на Байконур, с огромными роботами и жуками. Усиление за счет страха и отвлечение охраны «Бурана» — крестраж был близок к успеху, ну, так ему казалось.

Шеф дипломатично улыбнулся, но улыбка тут же спала.

— Локхарт очень своевременно ему помешал, надо бы покопаться во всей этой истории с МАКУСА и запретом въезда в США. Вспомнить того же Скамандера.

— У Дамблдора зуб на МАКУСА? — удивилась Ольга.

— Вот это тебе и предстоит выяснить.

— Мне?

— Тебе. В награду за помощь, Гилдерой Локхарт был награжден путёвкой по самым известным местам нашей страны, лучшим достопримечательностям. Будешь при нем гидом-переводчиком из «Интуриста», покажешь все, заодно и за самим Локхартом присмотришь. Рукопись его новую почитаешь, понаблюдаешь, отдохнёшь, заодно присмотришь, чтобы Гилдероя не побили за «шпионаж».

— Побьёшь такого, как же, — проворчала Ольга. — Сам кого угодно побьёт, а потом ещё и по воздуху убежит.

— А вот это отдельная причина не торопиться в поездках, — тут же ответил Шеф. — Например, для начала остаться здесь, на Байконуре, до старта «Бурана», когда он там?

— Через пять дней.

— И потом не спешить. Взять пару уроков, пока есть возможность, всё равно никого из нас не пустят в китайскую школу-монастырь.

— А что с крестражем?

— Сама-то как думаешь? — задал ответный вопрос Шеф, но таким тоном, что было понятно — ответа Ольга не дождётся.

Она вздохнула и поднялась — предстояло много работы.