Я - волшебник

Глава 14. Война Волшебников

2 ноября 1991 года, Хогвартс

— Итак, господа, все мы знаем, что случилось позавчера, — без предисловий объявил Дамблдор, бросая на стол газету.

Передовицу украшал заголовок: «Новый Министр — Новая Эпоха!», а сразу под ним шла фотография Волдеморта, красивого, молодого и машущего рукой.

— И то, что нас ловко обвели вокруг пальца.

Кое-кто повернул головы, Снейп злобно зыркнул в ответ. Кто же знал? Хорошо быть крепкими задним умом, когда выяснилось, что «надёжные сведения от самого Волдеморта» оказались лишь ловушкой, проверкой. Это был полный провал Снейпа, как двойного агента, полный провал всего, к чему он готовился в прошлые годы.

— Весь прошлый день мы старались исправить ситуацию, как могли, спасали всех, кого могли, и сделано, в общем, было немало, — продолжал Дамблдор, поглядывая на собравшихся, — но недостаточно. Не говоря уже о том, что если штурм Хогвартса повторится, в этот раз по-настоящему, а не в виде отвлекающей акции, то все, кого мы эвакуировали сюда, окажутся в опасности.

— Можно подумать, под пятой нового Министра они окажутся в безопасности, — проворчал Грюм.

— Аластор, — устало ответил Дамблдор, — мы для этого здесь и собрались, чтобы определиться с первоочередными действиями. Но вначале поговорим об имеющихся проблемах и задачах. Защита Хогвартса и Хогсмида, это понятно, спасение тех, до кого мы ещё не добрались — тоже понятно. Но защитой войну не выиграть. Сразу скажу, Европа нам не поможет, у них своих забот хватает в связи с освобождением Гриндевальда.

Собравшиеся: деканы Хогвартса, верхушка Ордена Феникса и выжившие представители Министерства и Аврората молча переглядывались.

— Мы отключены от каминной сети, и за окрестностями Хогсмида и Хогвартса наверняка ведётся наблюдение. Ожидать атаки можно в любую минуту, поэтому необходимо будет ввести дежурства и патрулирование территории. Любой камин может быть удалённо подключён по желанию Министерства, так что нам надо будет подумать над другими источниками тепла. Необходимо запастись продовольствием. И самое главное — необходимо продолжать занятия в школе, по возможности.

— Но... — сказал кто-то из министерских.

— Нам нужно чем-то занять детей, — припечатал без обиняков Дамблдор. — Старшим курсам мы ещё можем предложить какие-то практические занятия, вроде тех, что ведет Локхарт, патрулирование опять же. Но младшие? Неужели вы собираетесь бросить их в бой?

— Волдеморт ценит чистую кровь, он не нападет на Хогвартс, — пробормотал кто-то.

— Все дети Пожирателей покинули Хогвартс в ночь Хэллоуина, — парировал Дамблдор. — Новый Министр уже показал свои ум, выдержку и хитрость. Мы не можем рассчитывать на то, что он не нападёт на Хогвартс, дабы не проливать лишней чистой крови. Мы должны чем-то занять детей, так что занятия необходимо продолжить. Столько, сколько сможем.

Северус с раздражением подумал, что при том количестве взрослых магов, которые сбежались в Хогвартс, нашлось бы кому присмотреть за детьми.

— Разумеется, также мы отрезаны от денежных поступлений, возможности пополнять ингредиенты для зелий, кроме того, что растет и живёт в Запретном лесу и наших теплицах. Распространяемые ранее Волдемортом слухи оказались правдой, так что большая часть населения Британии оказалась запугана заранее. Те, кто сбежался в Хогвартс на эмоциях, вскоре ощутят затруднения и начнут подумывать о возвращении по домам — это в лучшем случае, не исключено, что среди них найдутся те, кто переметнётся на сторону Министерства. Страх и горе — нужно будет ограничить продажу алкоголя, тем более, что у нас не будет особых возможностей пополнить запасы.

— Может, вызвать на поединок Министра? — предложил Флитвик из глубокого кресла.

— Хорошая идея, — согласился Дамблдор, — но увы, Волдеморт не Гриндевальд и моего вызова не принял. И не забывайте, что Волдеморт уже возрождался и был повержен, и снова возрождён. Без уничтожения всех его крестражей... мы можем рассчитывать только на какую-то отсрочку, до следующего возрождения.

— Какая-то слишком уж мрачная картина, Альбус, — немного нервно заметила МакГонагалл.

— А она и есть мрачная, — просто ответил Дамблдор. — Разумеется, новый Министр тоже столкнулся со множеством проблем, но это мы можем лишь предполагать, а наверняка не знаем. Поэтому лучше действовать так, словно у Министерства нет проблем, кроме нас, разумеется.

— Предположения или нет, — проворчал Грюм, — но я знаю, что надо сделать в первую очередь! Нужно немедленно совершить налёт на Министерство и уничтожить Отдел Тайн. Слишком опасные там, гхм, тайны хранятся, чтобы оставлять их в руках нового Министра.

— Уверен, что новый Министр достаточно разумен, чтобы... — договорить Северус не успел, руку его пронзила боль от Метки.

— Он может быть и разумен, — Грюм подался вперед, сверля Снейпа обоими глазами, — а его последователи? А? Возьмет дурак или фанатик хроноворот, и половина Британии враз сдохнет!

Боль от Метки заполнила всё тело Северуса, словно выжигая его изнутри. Снейп боролся, потому что у него просто не было другого выхода: явиться к Волдеморту — означало умереть в ту же секунду.

— Это правильно, — кивнул Дамблдор, оглаживая бороду. — Но налёт на Министерство среди бела дня... гм. Предлагаю освободить Гилдероя Локхарта от должности преподавателя ЗОТИ, расширив его практические курсы и максимально широко привлекая его к акциям, вроде налёта на Министерство.

— Не возражаю, — тут же ухмыльнулся Грюм.

— А как же обучение? Альбус, ведь вы только что говорили о необходимости продолжать обучение, и тут же сами...

— Спокойно, новым преподавателем ЗОТИ станет Северус Снейп, а Зелья будет вести, скажем, Эммелина Вэнс или еще кто-то, с достаточными познаниями в предмете.

— С-согласен, — процедил сквозь зубы Снейп.

Сейчас он был согласен на всё, боль накатывала и отступала, чтобы тут же накатить с новой силой.

— Прошу прощения, — Дамблдор поднялся и подошел к Северусу, посмотрел сверху вниз.

Хлопок, и они очутились в медпункте. Здесь вовсю кипела работа по расширению, Старшая Целительница Форрест командовала домовиками, но Северус воспринимал сейчас всё, словно через толщу воды, только вместо воды была боль.

— Пей, Северус, — Дамблдор начал вливать в него что-то прохладное и тёрпкое.

Доносилось приглушённое ворчание Помфри, затем боль отступила, мир вокруг резко стал нормальным.

— Альбус, он... — Северус снова согнулся.

Его придержали, помогли лечь на ближайшую койку.

— Я понял, — ответил Дамблдор, и по его тону было ясно, что он действительно понял.

Волдеморт созывает Пожирателей, самое время ударить по Отделу Тайн.

— Мисс Ган, компресс, будьте любезны, и займите нашего дорогого профессора разговором, если вам нетрудно, ему сейчас никак нельзя терять сознание, — самым любезным тоном попросил Дамблдор.

— Разумеется, мне нетрудно, — на лоб Северусу опустилось что-то холодное, а в поле зрения возникло лицо Кэтрин.

Дамблдор исчез с хлопком, а до слуха Снейпа донеслось:

— И вы совсем непохожи на свой портрет, Гилдерой! — весело щебетала Джуди.

Гилдерой пробубнил что-то неразборчиво-важное в ответ, словно квакал, а не говорил. Впору было заплакать от сравнения: Северус долгие годы добивался должности профессора ЗОТИ, а Гилдерой получил её словно походя и отбросил, как подачку Снейпу. Гилдерой сражался с Волдемортом лицом к лицу, и тот бежал, Снейп же слёг всего лишь от борьбы с Меткой. За Гилдероем бегала хвостиком Джуди, от одного вида которой искрило даже у Филча, сумевшего пережить нападение троллей, а у Северуса была... Кэтрин.

— Когда-то мне казалось, что вся жизнь — это страдание и преодоление, — говорила тем временем упомянутая Кэтрин тихим голосом.

Страдание, да, подумал Северус. С появлением Гарри Поттера жизнь Северуса превратилась в страдание, а уж когда Гарри приехал в Хогвартс лично, то оное страдание превысило все пределы допустимого.

* * *

2 ноября 1991 года, Хогвартс

— Кто это? — спросила Гермиона, указывая в сторону Хогвартса.

— Это мисс Джуди Бэрбоун, — улыбнулся Невилл, — она приехала из Австралии и спасла моих родителей!

— Красивая, — шмыгнул носом Рон.

Ученики старших курсов, собравшиеся на занятие, были с ним полностью согласны и пожирали Джуди жадными взглядами.

Высокая и статная, щеголяющая, вопреки британской моде, в обтягивающих кожаных штанах и кожаной же курточке нараспашку, из-под которой выглядывала белоснежная блузка (с вечно расстёгнутыми тремя верхними пуговицами), мисс Бэрбоун выделялась среди живущих в Хогвартсе магов, словно Идальго, залетевший в школьную совятню. Она не шла даже, а словно бы танцевала, вилась вокруг важно шествующего к ученикам Гилдероя, вовсе не обращая внимания на горящие восхищением глаза окружающих. Невилл их понимал — Джуди и впрямь была прекрасна. Но даже если бы она была уродливой старухой, то всё равно Невилл взирал бы на неё с почтением и уважением. Честно говоря, не только он сам, но и его родители до сих пор до конца не могли поверить в реальность случившегося. Поэтому общение Лонгботтомов пока что больше напоминало какой-то странный, осторожный танец, или попытки пробраться сквозь старый дом, ни разу не скрипнув половицей.

— И ещё она поклонница профессора Локхарта! — добавил Невилл.

— Вы знаете, Гилдерой, это же просто прекрасно, что вы больше не профессор, теперь вы больше времени сможете уделять книгам и различным своим героическим поступкам, — донёсся голос Джуди. Глядя на Локхарта, она не заметила лежащий на дороге булыжник и, наступив на него, потеряла равновесие и чуть не упала, ухватившись за вовремя подставленную руку Гилдероя. — О, спасибо за помощь!

Она тряхнула гривой вьющихся волос цвета воронова крыла, перекинув её на спину. И, лукаво улыбнувшись, заправила за ухо упавшую на лицо прядь.

— Больше не профессор? — тут же переспросил Рон, вытягивая шею.

— Я не говорю, что преподавать — это плохо, наоборот, вы отлично справлялись, как и с остальными делами, но сейчас, наверное, вместо пера больше уместны меч и ваша могучая палочка, о, как я хотела бы увидеть их в действии! — провозгласила Джуди.

— Всему своё время, — дипломатично улыбнулся Гилдерой.

Затем он поздоровался с учениками, представил Джуди и объяснил её появление:

— Профессор Снейп немного приболел, так что сегодня его будет заменять мисс Бэрбоун.

— О, я готова помогать вам на каждом занятии! — с энтузиазмом воскликнула та.

Ученики старших курсов одобрительно загудели, глядя во все глаза на Джуди. Сама мисс Бэрбоун не сводила взгляда с Локхарта, а тот смотрел на учеников, замыкая, таким образом, круг.

— Простите, профессор Локхарт, но мы тут услышали, что вы больше не профессор... — подняла руку Гермиона, которую подпихивал в бок локтём Рон.

— Да, теперь ЗОТИ будет преподавать профессор Северус Снейп, — беззаботно ответил Локхарт, взъерошивая пряди торчащих белых волос, — а Зельеварение вместо него будет вести Сириус Блэк.

Невилл, понимая, что это глупо, всё же облегчённо вздохнул и подумал, что если профессор Снейп «заболеет» ещё раз, то это будет вообще чудесно.

— Можете не сомневаться, — важно надувшись, заявил Локхарт, — Сириус Блэк отлично разбирается в зельях! Мы вместе с ним учились этому непростому искусству у Горация Слагхорна, и затем с помощью зелий смогли спасти всю Японию.

— Да! Об этом было в «Каникулах с Котлом»! — закричал Рон.

— Гораций Слагхорн выдающийся мастер, чьё имя известно далеко за пределами Британии, — тут же закивала Джуди. — Даже взять урок у его ученика было бы большой честью для меня.

— Посмотрим, посмотрим, — самодовольно хмыкнул Гилдерой, поглаживая пальцем амулет на груди.

И тут же, практически без перехода, атаковал мисс Бэрбоун. Невилл вскрикнул, вскочил на ноги, уронив Тревора на холодную землю, но внезапно понял, что его помощь не требуется. Вспышки и росчерки разноцветных лучей, скупые движения палочкой, и полная тишина, никаких выкриков заклинаний. Ученики тоже молчали, немного подавленные. Затем битва остановилась так же молниеносно, как и началась.

— Неплохо, очень неплохо, Джуди, — ухмыльнулся Локхарт. — Вы определённо знаете, с какого конца браться за палочку. Начинайте занятие, вы заслужили.

Сам Гилдерой уселся в чуть стороне, достал блокнот для записей.

— Скажите, что вы проходили в прошлый раз? — ласково улыбнувшись, спросила мисс Бэрбоун у учеников.

— Сражение в паре!

— Один защищает, второй атакует!

— А затем смена!

Разумеется, Невилл, Гарри, Рон и Гермиона занимались по отдельной программе. Большую часть заклинаний, которые использовали старшие курсы, они просто не смогли бы повторить. И хотя Рон на каждом занятии просил сделать ему меч и твердил, что готов изучать Уся, Локхарт пока что давал им самые основы: работа в команде, работа в паре с фамиллиаром, умение не мешать друзьям и всё в таком вот духе.

— Куа-а-ак! — жалобно заявил Тревор Невиллу.

— Э, да у него похоже лапка вывихнута!

Невилл отшатнулся. Как? Ведь только что профессор Локхарт сидел в сторонке, вёл записи?

— Да, плохо дело, — покачал тем временем головой Гилдерой. — Его срочно нужно доставить в медпункт! Заодно Идальго навестим и тебе лапы проверим, да? — он почесал Бунту.

— Ку-а-ак! — согласился тот.

— Джуди, продолжайте занятие, у вас отлично получается! — крикнул Гилдерой и потащил Невилла к Хогвартсу.

— Это честь для меня! — радостно выкрикнула мисс Бэрбоун им вслед.

— Послушай меня, Невилл, это очень важно, — сказал Локхарт по дороге к Хогвартсу.

— То есть с Тревором всё в порядке?!

— Нет, он действительно вывихнул лапку, но я уверен, что в медпункте ему смогут помочь. Тем более, что его здоровье напрямую касается того, о чём я хочу с тобой поговорить.

— Вы хотите сделать нас напарниками, да? Меня и Тревора? Как вы и Бунта?

— Эм-м, нет, — немного озадаченно ответил Гилдерой. — Помимо того, что в этом есть свои минусы, для создания такой связи нужен хороший шаман. Я, конечно, напишу Пако, всё равно собирался, но не знаю, что она ответит. И согласятся ли твои родители.

— Я спрошу их, — кивнул Невилл.

— Спроси, и заодно спроси их, согласны ли они, чтобы ты стал моим личным учеником и клоном.

— Кем?

— Двойником, — объяснил Локхарт. — Ты же видишь, что вокруг творится?

— Да, — вздохнул Невилл. — Вижу.

Честно говоря, ему было даже немного стыдно радоваться излечению родителей, так как причиной их выздоровления стал захват власти Тёмным Лордом.

— Если враги будут думать, что я в Хогвартсе, то, сам понимаешь, — Гилдерой подмигнул.

— Но почему я... вы думаете, в Хогвартсе шпионы! — Невилл ощутил себя так, словно его сейчас разорвёт от избытка чувств. — Но... но!.. Но как же так! Ведь всех новых людей проверяют на Оборотное Зелье и другие всякие чары! Даже маму с папой проверяли! И мисс Бэрбоун, и...

— Чуть тише, — сделал жест Гилдерой.

Они вошли в Хогвартс.

— Я не думаю, я просто знаю. Поинтересуйся, например, у Гарри, зачем он ходит к самому Дамблдору на отдельные уроки.

— Да спрашивали, он не говорит, — вздохнул Невилл.

— Почему ты, — продолжал Локхарт, словно не услышав ответа Лонгботтома, — потому, что у тебя есть жаба.

— Но... — Невилл почесал в затылке.

Сказать, что у многих есть жабы? Но ведь профессор Локхарт и так это наверняка знает! Изображать его двойника? Но ведь Тревор совсем не похож на Бунту!

— Поверь, я бы и сам всё объяснил твоим родителям, но сейчас меня ждёт крайне неотложное дело. О, Цинния, свет моих очей, я принёс тебе пациента! — воскликнул он, быстрым шагом врываясь в медпункт.

— Опять жабу?! — возмутилась Старшая Целительница, уперев руки в бока. — Я тебе что, специалист по УЗМС?

— Но ты же Целительница!

— Обычных жаб лечат ветеринары! Как раз работа для этой твоей, затянутой в кожу медсестры из Австралии!

— Неужели ты ревнуешь?! — радостно воскликнул Гилдерой.

— Хмпф! — фыркнула мисс Форрест на всё помещение.

— Извини, дорогая, дела, с меня цветы, вино и шоколад!

С этими словами Гилдерой исчез, словно аппарировал прочь из медпункта.

— Хмпф, — сердито повторила Цинния и посмотрела на Невилла.

— Я... это...

— Можешь не объяснять, Невилл, мне Гилдерой и так про тебя все уши прожужжал, — неожиданно улыбнулась она и взмахнула палочкой, подлечивая Тревора. — Твои родители у Поппи, на укрепляющей процедуре, она скоро уже закончится. Подождёшь?

Невилл кивнул и уселся на стул у стенки, ощущая, что ему есть над чем поразмыслить.

* * *

3 ноября 1991 года, трактир «Кабанья Голова», Хогсмид

Все поднялись.

— За Аластора! — провозгласил Кингсли Шеклболт.

— Да покоится он с миром, — добавил Артур Уизли.

Сириус опрокинул стакан и тут же закашлялся, не удержавшись.

— Эх, молодеж-ж-жь, — прогудел Аберфорт Дамблдор, — знал бы, не наливал бы вам любимой настойки Грюма!

— Кха… кхакая настойка, — прикрывая рот рукой, прохрипел Кингсли, — это же натуральная отрава!

Его чёрное лицо побагровело (Сириус тоже ощущал пожар в желудке), и от того смотрелось весьма угрожающе.

— Да уж, нормальная выпивка не помешает, — хмыкнул Гилдерой и махнул рукой. — Джуди! Джуди!

— Да? — с готовностью подскочила австралийка.

— В моём кабинете в Хогвартсе стоит сумка, прямо на входе. Тащи её сюда и живо, одна нога здесь, другая там. Чем быстрее принесёшь, тем быстрее мы с тобой выпьем.

— Уже бегу! — Джуди вылетела из трактира.

— Какая резвая молодая козочка, — одобрительно заметил Аберфорт, — я бы попасся на её пастбище.

— Она бегает за Гилдероем, — хмыкнул Сириус.

— Он же таскает свою выпивку в мой трактир, почему бы мне не отбить у него одну козочку из его стада?

Сириус с трудом подавил смех, подумав, что Аберфорт в таком случае выступит в роли старого козла.

— Справедливо, — признал Гилдерой, — не буду препятствовать в попытках.

Кингсли тоже приободрился, видимо, рассчитывая, что его шансы будут выше, чем у Аберфорта. Впрочем, чего скрывать, подумал Сириус, не будь Рэй, он бы тоже приударил за Джуди. Это сочное, молодое тело, с гладкой кожей, с изгибами в нужных местах, да ещё и затянутое в обтягивающую одежду! Следовало признать, Джуди очень напоминала Рэй своим видом, разве что волосы были черными, а не красными. Это не говоря уже о превосходных магических навыках, которые она проявила за несколько дней обитания в Хогвартсе.

— И что там в сумке?

— Лучший алкоголь с Косой аллеи, — заверил его Локхарт. — Ведь не мог же я преподносить в подарок мисс Форрест что-то дешёвое и непроверенное? Поэтому я вначале расспросил продавцов на аллее, которые, не в силах устоять перед моей харизмой, направили меня в нужном направлении!

Сириус не выдержал и рассмеялся, остальные тоже ухмылялись, несмотря на печальный повод собрания. Зная Гилдероя, легко можно было представить, как он появляется посреди Косой аллеи, громогласно объявляет о своём прибытии, бьёт тех, кто пытается его задержать, а потом интересуется громко, где, мол, тут продается лучшая выпивка.

Великолепный отвлекающий манёвр.

— Разумеется, у меня не оказалось при себе достаточного количества денег, а гоблины при моём появлении попрятались, так что пришлось просто позаимствовать нужное. Немедленно набежали авроры, попросили автограф, потом я дал им пару уроков Чар и ЗОТИ, и отправился обратно в Хогвартс.

Гилдерой рассказывал это с таким самодовольным видом, что легко можно было поверить в версию «дружеского визита» на Косую аллею.

— Какой пример вы подаете детям? — покачала головой МакГонагалл.

Её лицо тоже побагровело, и Минерва сняла свою знаменитую остроконечную шляпу. Разумеется, будучи участницей налета на Министерство, она, как и Сириус, знала правду: Гилдерой оттягивал на себя внимание и силы, давая им возможность добраться до Отдела Тайн. Но, видимо, привычки, привитые с детства дочери пастора и укреплённые многолетним деканством над Домом Гриффиндора (этим только дай волю, всё разнесут, мысленно ухмыльнулся Сириус), возобладали над здравым смыслом.

— Правильный пример, — неожиданно сказал Артур, — как его подал Аластор.

— Так что там случилось? — поинтересовался Аберфорт, наливая себе ещё «особой настойки».

— А, вляпались, как последние... — поморщился Кингсли и провёл рукой по лицу, проглотив последнее слово.

Тут Сириус был с ним согласен. Они вошли, Артур, как работник Министерства, указывал дорогу; быстро и без проволочек добрались до Отдела Тайн. Встретился им всего один враждебно настроенный маг, и тот упал, не успев выхватить палочку. Дверь в Отдел, правда, была заперта, но Грюм тут же продемонстрировал, что хорошая кувалда способна справиться с любым замком. Видимо, это и стало ошибкой, нашумели и привлекли внимание... но кто же знал!

Сириус, от нахлынувших воспоминаний, схватил стакан и осушил его, не ощутив вкуса.

— Он вылетел из Зала Пророчеств, — тихо говорил Кингсли.

На лице Аберфорта появилось озабоченное выражение, прямо как у Альбуса вчера. Пророчество, дракклово пророчество... из-за которого погибли Джеймс и Лили!

— Аластор успел нас прикрыть, но его самого ранило, в живот, и тогда он заорал «Уходите!», и тут же ударил Адским Огнем, вокруг себя и во все стороны, даже не пытаясь сдерживать пламя. Мы едва сумели унести ноги и то, только благодаря исключительным навыкам Трансфигурации Минервы.

— А, — с досадой отмахнулась МакГонагалл. — Маховики, конечно, были опасны, но уничтожать их ценой жизни Аластора…

Она покачала головой, словно не в силах решить, стоило ли оно того.

— Может, кто-то просветит меня, что в маховиках было такого опасного, чтобы затевать подобные рейды? — поинтересовался Гилдерой.

— Достаточно отправиться в прошлое глубже, чем на пять часов, и само время начнёт искажаться и рваться. Отправившийся, например, на сотню лет назад, может внести такие изменения, что весь мир вокруг станет другим. Время отправки задаётся количеством оборотов часов-хроноворотов, и, в то же время, для чего Темный использовал бы хроновороты? Разумеется, для победы в тех стычках, где мы будем обрушиваться с внезапной атакой — кто-то из его слуг отправляется в прошлое и сообщает о нашей атаке или бьёт нам в спину. Но кто в горячке боя будет контролировать количество оборотов? Не говоря уже о том, что передача информации — это встреча человека с предыдущим собой, еще не знающим о путешествии во времени, и значит, возникает временной парадокс, способный уничтожить весь мир, — объяснила МакГонагалл и мрачно добавила: — Но в то же время Тот-У-Кого-Нет-Мозгов очень любит играть с такими силами, которых не понимает, и точно использовал бы хроновороты, наплевав на риск или веря в собственное бессмертие.

— Понятно, — немного озадаченно ответил Гилдерой.

Они ещё помолчали, Сириус хотел уже спросить у Гилдероя о битве в Косой аллее, но тут подоспела Джуди.

— Особой выдержки, хм, ну надо же, — одобрительно хмыкнул Аберфорт, рассматривая бутылку. — Иди сюда, красавица, я научу тебя открывать такие бутылки, чтобы ни единого грана магии не пропало!

— Да ну, зачем мне такой навык, мы у себя в Австралии больше привыкли молочко от бешеных кенгуру потягивать, — тут же затараторила Джуди, — но вот вкус надо проверить, вдруг вино проклял кто-то из врагов? И Гилдерой, мы всё на ты и на ты, а на брудершафт так ни разу и не выпили!

Сириус и Артур, как женатые люди, обменялись понимающими взглядами и синхронно ухмыльнулись.

— И что там было, на Косой аллее? У тебя просили автографы? Зрители падали в восхищении перед твоей мощью? Никто не пытался обидеть Бунту? Твои книги ещё продаются, или этот ваш новый Министр приказал их изъять? Я бы не отказалась от автографа на полном собрании сочинений! — продолжая тараторить, Джуди непринужденно, мимоходом, вскрыла бутылку и умело разлила всем вино.

— Кажется, это козочка не твоего полёта, — громко шепнула МакГонагалл Аберфорту.

— А? Что? — начала оглядываться Джуди.

— У тебя прическа растрепалась, — пробасил Аберфорт, одевая МакГонагалл шляпу обратно на голову, чуть ли не по самые плечи.

Беседа плавно перешла на воспоминания о первой войне, Джуди таки добилась своего поцелуя после брудершафта, и теперь, в пьяной эйфории, с блаженным видом почесывала Бунту, который млел, развалившись на столе.

— Кхе-кхе, — неожиданно закашлялся Гилдерой, стремительно зеленея.

БАЦ! Рука Аберфорта врезала ему по спине.

— Кажется, я... отравился печенькой, — выдавил Гилдерой, — мне срочно нужно в медпункт! Джуди, присмотри за Бунтой!

* * *

15 ноября 1991 года, Лондон, Гриммо, 12

Нарцисса Малфой нервно оглянулась, словно это могло помочь ей заметить слежку, надвинула глубже капюшон и торопливым шагом пересекла тихую улицу. Это был выстрел наугад, на удачу, но Нарцисса так и не смогла придумать ничего иного. Северус оказался шпионом Дамблдора, и Нарцисса, честно говоря, содрогалась, когда слышала клятвы Пожирателей запытать Снейпа до смерти, перемежающиеся с восхвалением Тёмного Лорда, так ловко разоблачившего предателя. Люциус гнулся перед новым Министром, пребывая при этом, фактически, в негласной опале из-за той истории с дневником. Драко почти не появлялся дома.

— Да открывайся ты! — прошипела Нарцисса на дверь, и та всё же поддалась.

Внутри дома было тихо. Нарцисса изумлённо оглядывалась, не узнавая особняк. Он был перестроен, изменён и переделан, стал иным, непривычным. Но при этом странно уютным и домашним, Нарцисса не отказалась бы переделать и Малфой-мэнор на тот же лад.

— Эй, есть здесь кто живой? — крикнула Нарцисса, уже зная ответ.

Обжитый дом, не успевший прийти в запустение потому, что жильцы покинули его лишь недавно. Недели этак две назад, по известной Нарциссе причине.

— Какой знакомый голос, — донеслось ворчливое. — Малышка Цисси, это ты?

— Тётя Вальбурга? — Нарцисса поспешила к портрету. — Вы меня помните?

— Одно из преимуществ бытия портретом, — зашлась в сухом смехе Вальбурга Блэк. — Если ты привела сюда этого вашего Неназываемого, так пусть не прячется за твою юбку и сам выходит, я этому сопляку расскажу, как его нужно правильно называть!

— Нет... я, я, — Нарцисса вздохнула. — Я пришла к Сириусу.

— Вы же, вроде, на ножах были? Правда, эта его красноволосая жёнушка всё помирить всех пыталась, та ещё лиса, но успеха не добилась, — Вальбурга опять рассмеялась.

Нарцисса опустила голову с покаянным видом, лихорадочно пытаясь придумать выход. Попросить Вальбургу передать весточку? Но если здесь никто не появляется, то она не сможет этого сделать! Изложить все обстоятельства и попросить совета? Сомнительно. Тут, вроде, жили какие-то магглы, попросить их адрес? Слишком долго, слишком много времени уйдёт, алиби в виде похода по магазинам тут уже не сработает.

Но тут хлопнула входная дверь.

— Сегодня прямо день визитов, — проворчала Вальбурга и прикрикнула. — Ну, что стоишь, иди посмотри, мне со стены плохо видно!

Нарцисса механически повиновалась и, спустившись, по лестнице, застыла.

— Значит, мне не показалось, — сказал Гилдерой, ухмыляясь.

— Ты следил за мной?! — не удержалась от выкрика Нарцисса.

— Не за тобой, — отрезал Локхарт и замолчал.

Нарцисса смотрела на него, пытаясь справиться с эмоциями. Словно насмешка судьбы — искала возможности вступить в контакт? Вот тебе Гилдерой, всё равно ты с ним уже вступала в контакт, неоднократно и регулярно. Перед глазами невольно замелькали заголовки из обновлённого «Пророка», который обычно читал за обедом Люциус: «Убийца Гилдерой и его жаба разрушают особняк честных магов», «Террористы продолжают удерживать учеников Хогвартса в заложниках», «Бесчеловечное нападение на мирных гоблинов», «Жестокое убийство сотрудника Министерства Фенрира Сивого», и прочее в том же духе.

— Слушай, — вздохнул Гилдерой, разводя руками. — Я еще на Сейшелах понял, тебе нравится Снейп, хорошо, ты сбежала с ним, я...

— Ты!.. Дурак! — выкрикнула Нарцисса и топнула ногой.

После чего села на ступеньку и расплакалась горько. Вот как, как объяснить этому самоуверенному, самодовольному, напышенному и пошлому индюку, что именно с Сейшел всё и началось? Все те приключения, в которые оказалась втянута Нарцисса из-за Гилдероя, изменили её взгляд на жизнь. Она не стала рассказывать Люциусу о зелье богов в Исландии, не стала упоминать Сейшелы, не стала устраивать новых скандалов мужу, желая лишь одного: мирной жизни в кругу семьи, под крышей собственного дома.

Финальной точкой в изменениях стал сон, тот ужасный сон, который Нарцисса вначале списала на маггловские фильмы и ужасный перелёт по воздуху. Но сон повторялся ещё несколько раз, менялись детали, но суть оставалась прежней: убитый Люциус, Гилдерой, сражающийся то с Дамблдором, то с Волдемортом, то еще с кем-то, трупы повсюду и в конце атака, разрушающая Малфой-мэнор и стирающая его с лица земли. Потом наступило затишье, казалось, все вернулось в прежнее русло, Драко готовился к началу учёбы в Хогвартсе… И вдруг снова налившаяся чернотой Метка! Люциус тогда неделю себе места не находил, но вызова так и не последовало, и казалось, что Волдеморт решил не возвращаться в Британию.

Казалось.

Всё это балансирование на острие, когда казалось, что всё обойдется, но становилось только хуже, продолжалось до самого августа. Когда Волдеморт всё же вернулся, страхи Нарциссы обрели второе дыхание. Особенно после одного из собраний Пожирателей (тех, что не сели в Азкабан), когда они, напившись, начали громко кричать: «Лорд вернулся! Что нам Статут?! Всех магглов к ногтю!» и прочее в том же духе. В ту же ночь сон вернулся, во всей своей красе, маги воевали с магглами, которые били ядерными ракетами по мэнорам.

Разрушенный Азкабан, освобождённые Пожиратели, выпущенный Гриндевальд, явления Тёмного Лорда лично Люциусу с приказаниями распространять слухи и сеять страх, вербовать оборотней, — всё говорило о том, что мирно дело не обойдется. Но Нарцисса продолжала лелеять какие-то надежды, колебалась, не решалась действовать.

После Хэллоуина всё стало только хуже. Драко, вызванный из Хогвартса по приказу Волдеморта, не остался дома и вместе с детьми других Пожирателей пропадал где-то. Ходили слухи, что их тренирует «дорогая сестрица Белла», и Нарцисса могла только содрогаться, представляя, чему научит Дракусика его тётка, фанатично преданная Волдеморту до последнего волоска. «Бывшие» Пожиратели, включая Люциуса, и Пожиратели, сидевшие в Азкабане и освобожденные затем Волдемортом, прятавшиеся до поры до времени и проходившие курс лечения, все они вышли на свет. И дело было даже не в том, что они стали высокопоставленными чиновниками Министерства, а в том, что они стали уязвимы.

И Орден Феникса тут же спустил на них лучших своих магов, включая Гилдероя.

В любой момент отряд Ордена мог свалиться на Малфой-мэнор, сжечь всё, убить, растерзать, и Нарцисса, промучившись несколько дней, поняла, что с этим нужно что-то делать. И если она хочет мирной жизни в кругу семьи, под крышей собственного дома, то ей надо встать и бороться, сражаться, рисковать собственной жизнью. Все эти мысли привели её к особняку Блэков, но... она искала Сириуса, а нашла Гилдероя!

— Ну, дурак, — послышался голос Локхарта, усевшегося рядом, — зато красивый и с жабой!

И от этих слов Нарцисса разрыдалась ещё сильнее, только теперь уткнувшись в плечо Гилдероя.

* * *

18 ноября 1991 года, Хогвартс

В кабинете Дамблдора было темно, тишину нарушало похрапывание Распределяющей Шляпы на шкафу.

— Привет, — сказал Сириус фениксу Фоуксу. — А где директор Дамблдор?

Феникс вскинул голову, курлыкнул и вспыхнул, пламя разогнало темноту, и Сириус отступил на шаг.

— Скажите, Сириус, — спросил Дамблдор, выходя из пламени, — как там поживают маггловские родственники Гарри?

— Н-нормально, — немного растерянно ответил Сириус.

Но тут же собрался с мыслями — ведь Дамблдор просто так спрашивать не будет — и начал рассказывать подробнее.

— Разумеется, им не слишком легко, ведь они магглы, а это вот... Хогвартс, но в целом нормально, — Сириус покрутил рукой, — ведь они уже жили в особняке на Гриммо. Вернон с Петунией, конечно, говорили о том, что им и в Литл-Уингинге будет неплохо, но столкновение с дементором их быстро переубедило.

— Да, дементоры — это проблема, — нахмурился Дамблдор, — но я отвлекся. Они чувствуют себя здесь, как дома?

— Трудно сказать, — честно ответил Сириус. — Нашли себе занятие, конечно, Вернон что-то с Артуром делает, Петуния в медпункте трудится, Рэй им помогает, как может, да и Гарри... это из-за Гарри, да? Место, которое он считает домом, там, где живут его родственники?

— Я не знаю, распространится ли кровная защита на Хогвартс, — вздохнул Дамблдор, садясь в кресло, — скорее всего, нет, но в нашем положении нельзя пренебрегать никакими шансами.

— Может, не стоило выезжать из особняка на Гриммо? — спросил Сириус, садясь напротив. — Там уж точно Гарри чувствовал себя как дома, и была бы база для операций в самом Лондоне, поставили бы Фиделиус...

Он осекся, припомнив события десятилетней давности. Там тоже был Фиделиус, и Тёмный Лорд охотился за Гарри, и Сириус пытался защитить тех, кого считал друзьями и семьей. Неужели он так ничему и не научился?

— Не надо стыдиться, — покачал головой Дамблдор, — этот вариант обсуждался и был, в конце концов, отвергнут.

Сириус припомнил хаос первых дней после Хэллоуина и захвата власти Волдемортом, и кивнул в ответ.

— Оставим в стороне то, что родственники Гарри, как и сам Гарри, были бы фактически обречены на заточение, — сказал Дамблдор, складывая руки перед собой, — особняк — слишком очевидная ловушка. Расставив капкан на Волдеморта, мы, скорее всего, сами угодили бы в него. Том стал слишком хитёр, осторожен и предусмотрителен, поражение в Албании и возрождение при помощи Философского камня сделали его смертельно опасным противником. Взять, например, уроки Окклюменции с Гарри.

— А что с ними не так? — сразу насторожился Сириус.

— Всё нормально, Гарри ответственно и серьёзно подходит к нашим занятиям, ну а то, что нет особых успехов — это тоже нормально, ему всего одиннадцать, — спокойно ответил Дамблдор. — Но связь разумов, образовавшаяся благодаря кусочкам души Волдеморта, это обоюдоострое оружие. Не только Том мог что-то внушать Гарри, но и Гарри мог залезть в голову Тома, что-то подсмотреть или услышать, или даже нанести удар, особенно, если ему будет кто-то помогать.

— Залезть в голову Волдеморта?! — Сириус вначале нахмурился, а потом рассмеялся.

— Разумеется, вероятность того, что Гарри сможет перебороть волю Волдеморта, крайне мала, но обновленный Том не стал рисковать даже такими шансами, — объяснил Дамблдор. — Он закрыл свое сознание, и у Гарри больше не болит шрам, но связь осталась, и Волдеморт в любой момент может вынырнуть и атаковать. Поэтому занятия Окклюменцией прерывать пока что рано.

— Может, атаковать его в ответ? — Сириус ощущал азарт.

— Конечно, я мог бы помочь Гарри, — спокойно кивнул Альбус, — думаю, в Хогвартсе найдется еще несколько сильных легилиментов, но основную работу должен проделать сам Гарри. Будь он способен сломать защиту Волдеморта и залезть ему в голову... думаю, все согласились бы рискнуть, хотя бы потому, что уж сам Том точно помнит, где он спрятал свои крестражи.

Сириус бросил взгляд на Дамблдора, но переспрашивать не стал. И так было понятно, что тот дневник с медальоном так и остались единственными успехами. При этом Дамблдор был уверен, что должно существовать ещё пять крестражей, предполагалось, что какой-то из них мог сгинуть в пламени, поглотившем «Гринготтс», но это были лишь ничем не подтверждённые догадки.

— Как ни странно, но сейчас наши шансы найти недостающие крестражи увеличились, — понимающе улыбнулся Дамблдор. — Война развязала нам руки, а дневник и медальон показывают, что остальные крестражи тоже могут быть у Пожирателей.

— Если Тёмный Лорд так умен, то он мог их собрать и держать при себе, — возразил Сириус.

— Как раз наоборот: если он умён, то не станет держать их при себе — ведь тогда мы сможем уничтожить не только его, но и предметы, гарантирующие его бессмертие.

Сириус озадаченно почесал в затылке и подумал некстати, что не мешало бы постричься.

— Нет-нет, новый Том не из тех, кто совершает такие ошибки, — продолжал Дамблдор, оглаживая бороду мерными движениями. — Он даже перестал воздействовать на Снейпа через Метку, сообразив, что это тоже уязвимость и выдача информации. Сейчас у нас есть время, пока война застыла в шатком равновесии, пока Волдеморт выжидает, но вот то, что он выжидает, беспокоит меня больше всего. Почему? Потому что он точно так же выжидал после событий в Гринготтсе. Копил силы, наносил непредвиденные удары, а мы занимались бесплодными поисками. Прямо как сейчас.

— Понятно, — пробормотал Сириус.

Он не слишком вникал во все эти выверты большой политики, преподавал Зелья, нерегулярно ходил в рейды, когда выдавалась возможность и свободное время, патрулировал, занимался с Гарри и его друзьями, пока Джуди вела факультатив Гилдероя для старших курсов, помогал Рэй и Дурслям, и, в общем-то, вёл крайне насыщенную жизнь, если так подумать.

— Скажи, Сириус, что ты думаешь о Гилдерое Локхарте? — неожиданно сменил тему Дамблдор.

— М-м-м, — выдал в ответ Сириус. — Вы же неоднократно слышали моё мнение! Оно не изменилось, даже усилилось после сражений плечом к плечу.

— Да, после смерти Аластора, Локхарт наш лучший боевик, его слава и известность, его поклонники...

— И поклонницы, — не удержался Сириус.

— Да, мисс Бэрбоун несомненно внесла оживление в школьную атмосферу, — улыбнулся Альбус.

Уроки ЗОТИ, когда она подменяла «заболевшего профессора Снейпа», точно пользовались бешеной популярностью, по крайней мере, среди парней. Также она вела факультатив Гилдероя, помогала в медпункте, ходила в Запретный лес, патрулировала Хогсмид и на досуге работала корректором, исправляя ошибки и переписывая новую книгу Локхарта. В общем, день-деньской мелькала в школе, к радости учеников.

— Но всё же, — Дамблдор поджал губы.

— Неужели вы подозреваете Гилдероя?! — вскричал Сириус, вскакивая.

— Подозреваю, — не повел и бровью Дамблдор. — Я всех подозреваю. Помнишь, как говорил Аластор? Постоянная бдительность!

Упоминание Грюма остудило пыл Сириуса, опять вспомнились события Хэллоуина восемьдесят первого. Ведь он считал, все они искренне считали Питера другом, а что вышло в итоге?

— Налеты на окраины Хогсмида — это мелочь, тем более что Волдеморт легко мог мобилизовать вдесятеро больше людей и существ. Камины под контролем Министерства, мётлы, да и антиаппарационный щит над Хогсмидом можно сломать. Значит, Волдеморт ждёт. Чего он ждёт?

— Чего он ждёт? — повторил Сириус.

— Один из вариантов — удара изнутри. Первая война показала, что такое маги под Империо, поэтому части Пожирателей удалось отвертеться от Азкабана.

— Вы поэтому не приглашаете Локхарта в Орден и на собрания?

— Отчасти. Но в основном потому, что он сам сказал, что ему всё это неинтересно.

— Что-то я окончательно запутался, — признался Сириус.

— Это особенности войны волшебников: самые сильные из магов — это больше чем просто сильные маги, — непонятно объяснил Дамблдор, улыбаясь в бороду. — В общем, просто присматривай за ним, тем более что теперь у тебя есть для этого дополнительная причина: он взялся лично тренировать твою племянницу. Нимфадору Тонкс, дочь Андромеды.

Которая могла принимать любой облик, так как была метаморфом, и при этом только летом закончила Хогвартс! Личные тренировки! Ну, Гилдерой, погоди! Эти мысли вихрем пронеслись в голове Сириуса, когда он выбегал из кабинета Дамблдора.

— Судя по выкрикам мисс Бэрбоун, Гилдерой где-то у подножия Астрономической башни! — донеслось ему вслед.

Сердце стучало в груди так, словно хотело выскочить наружу. В отчаянной попытке скрыться, Невилл прыгнул на стену, даже сумел зацепиться за ближайший выступ, но затем сорвался. Телом он может и был Гилдероем Локхартом, но вот разумом оставался все тем же Невиллом Лонгботтомом.

— Профессор, вы явно устали, — донесся со спины вкрадчивый голосок, от которого по спине Невилла побежали мурашки.

Невилл обернулся и вжался в стену, с обреченностью понимая, что никто его не спасёт. Тревор, как мудрый жаб, сбежал куда-то ещё в середине погони, палочку Невилл выронил сам ещё раньше.

— Вам нужен покой и отдых, Гилдерой, — мисс Бэрбоун надвигалась неотвратимо.

Она тоже запыхалась от быстрого бега и тяжело дышала, вздымая высокую грудь. Вгляд Невилла прикипел к её белой рубашке, на которой были расстёгнуты три верхние пуговицы.

— Массаж плеч и спины, ведь они у вас постоянно в напряжении! И ноги у вас дрожат, вы явно переутомились!

Она была уже совсем рядом, и Невилл зажмурился обречённо, понимая, что подвёл профессора Локхарта. Руки ухватили его за талию, что-то влажное накрыло губы и язык полез внутрь рта... и в этот момент раздался спасительный рёв:

— Гилдерой!!! Прибью!!!

И глядя в возмущённое лицо Сириуса Блэка, Невилл не мог удержаться от мысли, что обожает нового профессора Зельеварения.

* * *

22 ноября 1991 года, в окрестностях Хогвартса

Тонкс почувствовала движение за спиной, резко развернулась, вскидывая палочку... и тут же опустила её.

— Добрый день, Невилл, — ухмыльнулась она. — Плечи не опускай.

— Привет, Тонкс, — унылым голосом сказал Лонгботтом в облике Гилдероя.

Не любила Нимфадора, когда её называли Нимфадорой, и всё тут. Мерзкое длинное противное имя, словно змея какая-то. То ли дело Дора или Тонкс — звонко и быстро! Невилл со вздохом уселся на землю, достал Тревора, который недовольно квакнул и полез обратно в тепло.

— Что-то случилось? — остановилась Тонкс.

Невилла привёл Гилдерой, после первой же жалобы Доры на неуклюжесть. Как ни странно, это помогло — по сравнению с Невиллом она была словно Локхарт по сравнению с ней самой. Желание жаловаться как отрезало, даже неуклюжесть, казалось, уменьшилась от стыда. Разумеется, теперь Тонкс сочувствовала Невиллу и принимала близко к сердцу его проблемы, хотя они и были знакомы всего несколько дней.

— Да, как видишь, профессор Локхарт отправился на очередную вылазку, — вздохнул Невилл.

— О, не волнуйся, я уверена, что с Гилдероем будет всё в порядке! — искренне воскликнула Тонкс.

Нет, она пробовала называть его профессором и относиться уважительно, но Локхарт тут же рассмеялся, сказал, что ему и тридцати ещё нет, и что, мол, он — Гилдерой и всё тут! Тонкс ещё пробовала вяло сопротивляться, но Гилдерой без остановок заявил, что её способности — ключ к победе в войне, и предложил стать его личной ученицей. Как тут было отказать?

— Знаешь, как он умеет сражаться? — спросила Дора, не дождавшись реакции от Невилла.

Два дня назад она тоже поучаствовала в вылазке... ну как, стояла в сторонке наблюдателем с приказом орать во весь голос, едва заметит появление врагов или просто что-то необычное. Сражались в основном Гилдерой, дядя Сириус, огромный чёрный и весёлый Кингсли Шеклболт, и профессор Флитвик. Они словно читали мысли друг друга, действовали синхронно, сменялись, атаковали, и за считанную минуту взломали щиты какого-то старинного особняка, а потом ещё быстрее разобрались с защитниками. Кто-то из наблюдателей даже зааплодировал, Элфиас Дож, который на пару с двумя аврорами держал антиаппарационный щит, издал одобрительный возглас.

— Знаю, — кивнул Невилл, — но дело не в сражениях, а в самой вылазке.

Он вздохнул и достал из кармана мантии какую-то бумагу.

— «Гилдерой, приходи вечером в ванную Префектов потереть мне спинку, иначе я всю ночь буду петь тебе любовные серенады под окном», — прочитала вслух Тонкс, после чего смущённо закашлялась.

— Вот и я о том же, — вздохнул Невилл-Гилдерой, уши которого пылали красным.

Нимфадора потёрла шею, пытаясь придумать, что делать. Ведь Невилл должен был не просто изображать Гилдероя, он должен был делать это достоверно, оставаясь в образе. А образ Локхарта предполагал, что он помчался бы вечером в эту самую ванную широкими прыжками. Потом еще и в медпункт на свидание к целительнице Форрест сбегал бы и в полночь к профессору Синистре на башню залез.

Собственно, именно этому Гилдерой и учил Тонкс: достоверности образов перевоплощения в других людей, именуя всё это каким-то непонятным словом «Хенге». Умение сражаться, скорость выхватывания палочки, всё это не имело значения, если противник принимал тебя за кого-то другого, кому полностью доверяет. Попутно были и мини-уроки для Невилла, чтобы достовернее мог изображать самого Гилдероя хотя бы какое-то время.

Честно говоря, эта часть образа Гилдероя больше всего не нравилась Нимфадоре. Ей нравились книги Локхарта, она могла благоговеть перед его боевыми навыками и уверенностью в себе, с удовольствием слушала лекции и примеры, но вот эта часть с женщинами... просто фу-у-у. Как можно было сочетать всё это в себе, Дора просто не представляла, однако же наблюдала вживую каждый день в последнее время. Ухаживания за Циннией Форрест, подмигивания мадам Розмерте, залезания на Астрономическую Башню к профессору Синистре и помыкание, словно вещью, этой несчастной австралийкой Джуди. Тонкс даже пыталась поговорить с ней, раскрыть глаза, но получился лишь мини-скандал и выкрики, что Дора глупая и не понимает всего величия и гениальности профессора Локхарта, завидует и, вообще, мол, сама хочет заполучить себе Гилдероя.

Эта мысль, надо сказать, немного нервировала Дору — что Гилдерой внезапно захочет добиться её благосклонности. Нервозность была тем сильнее, что он ей нравился. Не до такой степени, конечно, чтобы бегать за ним влюбленной собачонкой, как Джуди, но нравился. И дядя Сири (особенно смешно было услышать, что Гарри Поттер называет его точно так же) ещё устроил скандал, прибежал, смешно размахивая руками, дело даже дошло до драки... то есть до дружеского спарринга, конечно! Гилдерой потом похлопал Сириуса по плечу, завернув какую-то восточную мудрость, смысл которой сводился к тому, что семья гибельна для воина, и подмигнул Тонкс.

— А знаешь что, — кивнула Тонкс, — приходи вечером, как тебя попросили.

— Но как же... это... я... а она! И что... мне это?! — с каждым возгласом Невилл смущался всё больше, краснел и делал странные жесты руками.

— Не волнуйся, — хихикнула Тонкс, — если всё пройдёт успешно, то «это» тебе точно не придётся.

С этими словами она превратилась в Невилла.

— М-да, недоработочка, — поморщилась она, глядя на обвисшую одежду. — Но ничего, сейчас исправим!

— Но... как это, — растерянно развел руками Гилдерой-Невилл, глядя на то, как Невилл-Тонкс подгоняет на себе одежду по размеру. — Вот это всё?

— О, не волнуйся, — повторила Тонкс. — Ты же знаком с младшими Уизли, а у них есть брат-префект, и самое главное, то, что отсутствует у тебя...

— Чего эта? — опять покраснел Невилл-Гилдерой.

— Желание встретиться с Джуди в ванной Префектов, конечно! — Дора взмахнула палочкой над запиской, и слово «Гилдерой» трансформировалось, превратилось в «Персиваль». — Приходи и не забудь рукопись, будешь пошло хихикать и «получать вдохновение»!

С этими словами Тонкс помчалась было в Хогвартс, потом вернулась, подобрала Тревора и пошла обратно, просто шагом, старательно вживаясь в образ Невилла. По дороге в Хогвартс она неожиданно стала свидетельницей странной и пугающей ссоры.

— Да как ты смеешь! — женский голос.

— Разве это не правда? — голос Снейпа, цедящего слова сквозь зубы. — Разве ты не спала с Гилдероем?

Тонкс осторожно выглянула из-за кустов, и увидела стоящих неподалеку профессора Снейпа и Кэтрин Ган, с недавнего времени живущую в Хогвартсе. Много новых людей появилось в Хогвартсе и Хогсмиде после Хэллоуина, так что в появлении мисс Ган не было ничего удивительного. Вроде бы она на пару с Ксено Лавгудом занималась газетой (хотя, скорее, листовкой) «Голос Хогвартса» или «Рупор Свободы», Тонкс не помнила точно.

— Я... ему... всю душу, а он еще и смеётся?! — возмутилась Кэтрин.

Тонкс не удержалась от смешка. Кэтрин и Северус? Сразу вспомнилась шуточка, которая у них ходила, почему у Снейпа такие волосы.

— Ты, конечно, не спал с Гилдероем, — тональность крика нарастала, — но зато вцепился в труп своей Лили! Ты не легилимент, ты — лилигельминт!

— Как ты… смеешь? — Снейп судорожно хватал ртом воздух. Бледное лицо его пошло красными пятнами.

Тонкс поспешила унести ноги, пока два легилимента не объединились против неё.

* * *

17 декабря 1991 года, Хогвартс

— И выше ногу задираем, выше! — кричала Джуди громко.

— Но, мисс Бэрбоун, мы замёрзли, — доносились жалобные возгласы. — Это невозможно!

— Ха! — Джуди фыркнула и отбросила с лица прядь чёрных волос.

Затем она, не сходя с места, задрала правую ногу вверх, изобразив вертикальный шпагат. Да ещё и провернулась на носке левой, оставляя в утоптанном снегу площадки ямку.

— О-о-о, — донеслось дружное со всех сторон. — Мисс Бэрбоун, покажите ещё раз, а то мы не всё рассмотрели!

— Ха-ха-ха! — звонко рассмеялась Джуди и погрозила пальцем. — Сумеет хоть кто-нибудь повторить, до конца занятия, покажу ещё раз!

Ученики-парни со старших курсов с удвоенной силой взялись за упражнение, оглашая морозный воздух криками. Девушки же поглядывали со смесью зависти и ненависти, перешёптывались, потом тоже принялись за дело. Сама Джуди прыгала туда и сюда через сугроб, взмахивая деревянным мечом, на её раскрасневшемся от мороза лице гуляла улыбка.

— Что они в ней находят, — проворчал Невилл под нос.

После «инцидента в ванной» (увы, колдокамера не пригодилась), Джуди стала осторожнее, но всё равно «профессору Локхарту» приходилось нелегко. Как-то раз он даже в панике забежал в медпункт, где его немедленно отчитали с двух сторон. Мисс Помфри за создание шума и мисс Форрест за каких-то слизней в дырявой упаковке. При этом она почему-то трясла мини-аквариумом.

— Подрастёшь — поймешь, — улыбнулась Гермиона, утирая пот с лица.

— Что... — начал говорить Гарри, но конец его слов потонул в грохоте.

Стоявший неподалёку камень словно раскололся, из ниоткуда на снег вылетело тело, объятое пламенем. Следом появился Сириус, и тут же волна снега захлестнула горящего, накрывая с головой.

— Сзади! — закричал Гарри, но опоздал.

Из ниоткуда вылетел огромный волк, вцепился в Сириуса сзади. Блэк сжался, превращаясь в собаку, два зверя сцепились в неравном поединке. Выскочил какой-то незнакомый маг, взмахнул палочкой и отлетел на камень, сполз по нему, оставляя за собой кровавый след.

— Все в Хогвартс! — звонко выкрикнула Джуди. — Урок закончен!

Из её палочки вылетел сгусток фиолетового пламени, взорвался, уничтожая камень, но это не помогло. С треском появился Хагрид, приземлился так, что земля заходила ходуном. В руках он держал какого-то человека в черной мантии, бьющегося в судорогах.

— Держи его, Рубеус! — закричал появившийся Кингсли Шеклболт. — Не дай покончить с собой!

Мантия его была пропитана кровью, Кингсли застонал и осел в снег.

— Портал! Уничтожьте портал! — простонал он.

Из пустоты выпрыгнули два волка, сразу за ними Локхарт. Меч свистнул, кровь и кишки разлетелись во все стороны, Гилдерой крутанулся на месте, и магический удар снес остатки камня и снег вокруг. Что-то громыхнуло, взорвалось в воздухе, в озеро шлепнулось кровавое месиво. Невилл стоял, сжимая зубы, отчаянно борясь с рвотой. Судя по зелёным лицам друзей, с ними происходило то же самое.

— Молодец! — крикнул Гилдерой Джуди, спасшей Сириуса. — Найди Северуса и Кэтрин, и молнией к Дамблдору!

— Но...

— Бегом!!!

Джуди помчалась, обогнав Рубеуса, который широким шагом шел к Хогвартсу, неся на плече обмякшее тело.

— Сириус — ученики! — продолжал командовать Гилдерой, подхватывая Кингсли.

Заклинание взметнуло снег, являя взорам обгоревшее тело мага, выскочившего первым.

— Эх, Майлз! — громко вздохнул Гилдерой.

Дальнейших слов Невилл не слышал, так как согнулся, обильно орошая снег рвотой. Рядом изрыгали содержимое желудков друзья. «Хорошо быть, как все», — невольно подумал Невилл.

* * *

20 декабря 1991 года, Хогвартс

— Итак, — огладил бороду Дамблдор, — совместными усилиями мы сломили сопротивление Барти Крауча-младшего, захваченного в результате дерзкого рейда, предложенного и осуществлённого под руководством Гилдероя Локхарта.

Сириус невольно поёжился. Чудом ушли, просто чудом, благодаря заранее заготовленным порталам, и то, всё едва не закончилось прорывом врагов в Хогвартс. И Барти едва не сбежал, в общем, на волоске всё висело.

— Помощь мисс Ган в вопросе извлечения воспоминаний оказалась особенно неоценимой, — Альбус сделал жест в сторону Кэтрин.

Та кивнула как-то механически, опять погладила сидевшего рядом неестественно-прямо Снейпа. Губы Кэтрин шевельнулось, до Сириуса донеслось «Бедненький».

— Как и предполагалось, Волдеморт распределил крестражи между самыми доверенными своими Пожирателями, причем каждый знает лишь об одном и не знает, кто остальные хранители, — говорил Дамблдор. — Предыдущие эксперименты с крестражами показали, что связи между ними нет, и по одному нельзя вычислить другие, но!

Он многозначительно вскинул палец, словно хотел привлечь внимание собравшихся, которые и без того слушали Альбуса, не отвлекаясь. Первый значительный успех в этой странной войне! Все эти вылазки по магической Британии, удары по войскам Волдеморта, акции в Министерстве и на Косой аллее, всё это было важно, конечно, но никого из ближнего круга Пожирателей зацепить ни разу не удалось.

Тогда как Орден Феникса понёс несколько чувствительных потерь из числа сильнейших, опытнейших магов, входящих в его состав. Контратаки и набеги на Хогсмид, попытки подобраться к Хогвартсу, стычки уносили также жизни авроров и министерских магов, решивших сражаться против Волдеморта. Это была война на истощение, в которой Хогвартс неизбежно должен был проиграть.

— Эксперименты проводились тогда, когда Волдеморт не имел физического тела, скитаясь тенью по лесам Албании. Не исключено, что сейчас нам удастся добиться большего! Крестраж — кольцо Гонтов, к которым относилась мать Волдеморта — спрятан под особняком Краучей, в порядке посмертной мести Барти отцу. Не буду утомлять вас деталями этой трагической истории, главное, что у нас есть сам Барти, и значит мы сможем обойти часть защит. Крестраж, несомненно, окружён ловушками, но придется рискнуть — если предположение не подтвердится, следующие крестражи будем просто сжигать Адским Огнем.

Помолчав, Дамблдор добавил:

— Разумеется, весь риск работы с крестражем и защитой вокруг него — на мне, если крестраж, конечно, ещё в особняке Краучей. Волдеморт мог переместить его, мог организовать засаду, но... как я уже сказал, придется рискнуть. Завтрашний день будет посвящён подготовке и дополнительному наблюдению за особняком Краучей, проработке деталей, а послезавтра — проведем операцию. Вопросы?

Вопросов ни у кого не нашлось.

* * *

Утро 22 декабря 1991 года, Хогвартс

Сквозь дрёму Цинния услышала сердитый возглас какой-то девочки:

— Ну, и зачем ты это сделал?

— Как ты не понимаешь, это же Уся! Неужели ты не прочла книги, что я тебе принёс?

Рон Уизли, машинально отметила Цинния, пытаясь открыть глаза и прийти в себя. Глаза открываться не хотели, вчера вечером произошел прорыв в Хогсмиде и состоялась бойня в кафе «Три метлы», набитом битком. Всю ночь Цинния, Поппи и остальные шили, вправляли, спасали, лечили, оттаскивали от смертной черты и изводили зелья ведрами. Кажется, был перерыв в потоке тел, она присела... и, наверное, директор Браун приказал не будить её.

— Прочла! Все! Несмотря на то, что книги не предназначены для несовершеннолетних магов! Знаешь, что это означает?

На этих словах Цинния всё же приоткрыла правый глаз.

— Что описанное в них предназначено для взрослых магов! Взрослых! — восклицала девочка, потрясая книгой Локхарта «Дразня Дракона». — Ты же, Рон, ещё не взрослый! Полез осваивать магию не по возрасту, вот и получил по заслугам! А ведь ещё профессор Флитвик предупреждал на первом уроке...

Лицо девочки было знакомым, но гудящая голова отказывалась выдавать имя.

— Не кричите, — простонала Цинния.

— Ой! — девочка покраснела и закрылась книгой. — Извините! Я... это... пришла навестить друга!

«Который сломал ногу, пытаясь повторить прыжок Гилдероя на пробежке перед завтраком», — подумала Цинния, с трудом садясь и заглядывая в карту. Самое смешное, что если бы не вчерашний поток раненых, Рона бы уже выписали, и не было бы всех этих криков.

— Скорее отругать, — сделала попытку улыбнуться мисс Форрест.

— Он повёл себя безответственно!

— Я должен превзойти своего старшего брата! — закричал Рон, глядя на подругу красными, налитыми кровью глазами.

БЗЗЗЗЗАНГ!

Дверь в медпункт распахнулась, едва не вылетев, и Цинния ощутила, что сейчас умрёт от этого звона. Глаза её широко раскрылись, можно даже сказать, выпучились, вопль возмущения умер, не родившись. В медпункт бегом, поддерживая под руки с двух сторон, втащили Дамблдора, бледного, еле дышащего. Лицо и обгорелый огрызок бороды Альбуса были перемазаны кровью, из-под мантии выглядывали руки, превратившиеся в обугленные головёшки, неспособные удержать палочку.

— Джоанна — всех Старших Целителей сюда! — заорала Цинния, вскакивая и пытаясь найти халат. Несмотря на царящий в голове сумбур, она чётко осознавала, что сейчас никакого Патронуса не призовёт. — Готовьте операционную! Марк, займись сортировкой остальных!

Входили ещё маги, вносили других раненых, что-то кричали, размахивали руками, но для Циннии всё это проходило беззвучно, словно в тумане. Халат, маска, зелья, палочка, операция.

* * *

Утро 22 декабря 1991 года, Хогвартс

Артур с утра где-то запропал, и работа в мастерской встала. Вернон наведался туда с утра, довёл до ума тяжёлые решётки, которые они готовили для перекрытия подземных ходов, перебросился парой дежурных шуточек с Грейнджером и Финниганом и решил, пока не вернулся Артур, сходить перекусить.

Коридоры и лестницы Хогвартса вечно петляли и меняли направление, словно их проектировал и строил какой-то ненормальный. Но, по здравому размышлению, Вернон пришёл к выводу, что определённая логика в этом есть — тысячу лет назад замки специально строили запутанными, чтобы защитникам было легче отбиваться от врагов. Конечно, в цивилизованном мире такая практика давно изжила себя, но Магическая Британия, как оказалось, во многом так и осталась в Средневековье.

Вернон тяжело вздохнул и принялся подниматься по лестнице, молясь, чтобы она привела куда нужно, не сменила направление в последний момент. В первые дни им с Петуньей и Дадли даже выделили специального провожатого, чтоб не блуждали по закоулкам. Потом, когда Вернон немного разобрался в этом хитросплетении, ему уже самому пришлось показывать дорогу тем же Грейнджерам. А уж после того, как они с Артуром принялись варить решётки во всех подземных ходах и «лишних» коридорах, проблема ориентирования и вовсе отпала сама собой. Вот только хогвартских расстояний это никак не уменьшило, и теперь Вернон, отдуваясь, топал по лестнице, мечтая о нормальном и удобном лифте.

Мимо пронёсся, прыгая через три ступеньки, какой-то пацан лет пятнадцати на вид. Со стороны Медицинского Крыла снова слышались суматошные крики — должно быть, опять люди этого ненормального Волдеморта напали на близлежащую деревню и ранили кого-то.

Вернон выругался сквозь зубы — собственное бессилие злило, сводило с ума. Он считал магов полными придурками, и жизнь сполна подтвердила его мнение. Только маги оказались ещё и нацистами, ненавидящими таких, как Дурсли. Да, были среди них и нормальные ребята, как те же Сириус или Артур. Но таких британское магическое сообщество травило, считало изгоями за то, что они общались с Верноном и такими, как он. Вернон долго не понимал, как это маги вдруг стали подчиняться этому их Волдеморту, хотя вот только недавно называли его самым ужасным тёмным магом столетия. Не понимал и костерил легковерных идиотов, не видящих дальше собственного носа. Пока Тед Тонкс ему не объяснил ситуацию за кружкой пива (нормального пива, а не этих сливочных помоев). Маги не были тупыми. Они все прекрасно понимали, кто пришёл к власти и чем это грозит. Вот только часть из них с удовольствием присоединилась к травле магглов, а другая, наибольшая, трусливо попрятала головы в песок. Ведь если не признавать нового министра Волдемортом (тьфу, ну и имечко, а? Такое только полный придурок мог выбрать), то и делать ничего не нужно, можно притвориться, что «всё нормально»!

Вернона злили подобные рассуждения. Злили в первую очередь оттого, что были насквозь понятны. Он и сам не знал, как поступил бы, окажись в такой ситуации — скорее всего, постарался бы вывезти куда-то Петунию и Дадли, забиться в глухую нору и ждать, пока буря минует. Однако, к сожалению или к счастью, выбора у Дурсля не было — как дядю Гарри Поттера и друга Сириуса Блэка его бы точно нашли и убили, вздумай он спрятаться самостоятельно. Вернон успел уже наслушаться историй о таких вот умниках от Сириуса, Теда и Ремуса, которые, случалось, делились по вечерам историями о дневных происшествиях.

Занятый тяжёлыми мыслями, Вернон на автомате ткнул пальцем в натюрморт на стене, зашёл на кухню и, перехватив с дежурного «шведского стола» что-то съестное, принялся за поздний завтрак.

Дурсль ни в чём не мог себя упрекнуть — он поступил нормально и правильно. И когда не стал выгонять Блэков из дому; и когда согласился, что беременную миссис Блэк не годится оставлять без помощи (он видел, что Петуния очень близко к сердцу воспринимает Рэй, словно видит в ней свою погибшую сестру. Вернон слышал о таком ещё в колледже, на курсах психологии, и не стал запрещать жене общаться с Блэками, хотя и мог, мог настоять). Затем, когда в Британии объявился этот террорист, решение перебраться в Хогвартс тоже было логичным и нормальным — все знакомые Дурслям маги (даже чокнутый портрет вздорной бабы в доме на Гриммо) в один голос утверждали, что это самое безопасное место на всю Британию. Да и Петуния, опять же, по секрету призналась, что с самого раннего детства мечтала побывать в этом месте и жутко завидовала сестре. В общем, оглядываясь назад, Вернон не видел в своих поступках глупости или эксцентричности — он всё делал правильно. Вот только ситуация становилась всё хуже, и он никак не мог этого изменить…

От тягостных размышлений и попыток найти выход Вернона отвлёк непонятный мужичок. За проведённые в Хогвартсе месяцы Дурсль привык встречать на кухне спешащих куда-то людей. Неважно, маги ли, магглы — у всех была уйма работы, связанной с укреплением замка, уходом за ранеными, присмотром за детьми — люди приходили в любое время дня и ночи, не разбираясь, съедали, что дают, и бежали дальше. Изредка они собирались в «Кабаньей голове», чтобы снять стресс, но на хогвартской кухне такого, разумеется, не было и быть не могло. Привлёкший же внимание Вернона плюгавенький мужичок в истрёпанных обносках вёл себя как-то… странно. Не столько ел, сколько беспокойно зыркал по сторонам, вздрагивая при каждом шорохе. Впрочем, за время жизни в Хогвартсе мистер Дурсль повидал и куда более шибанутых личностей, и продолжил бы мирно жевать свой бутерброд, если бы его внимание не привлёк слабый отблеск.

Из стоящего в углу комода выплыла десертная ложечка и, взблеснув в свете ламп, словно мелкая рыбёшка на мелководье, сама собой юркнула в висящую на поясе у мужичонки сумку.

— Эй! — Вернон привстал, аккуратно положив бутерброд на тарелку. — Эй, приятель!

— А? — клошар подскочил на месте, и Вернон по глазам понял — рыльце у того в пушку. — Ч-что вам угодно?

— Понимаешь, какое дело, — Дурсль подошёл ближе и остановился, нависая над мужичонкой. — Кажется, подшутил кто-то над тобой. Серебро столовое вон, из комода, взяло и к тебе в сумку перелетело. Нехорошо получилось. Надо бы вернуть, а то ведь станут про тебя думать всякое.

Вернон терпеть не мог таких вот типчиков, однако и напрямую наезжать на волшебника поостерёгся — уже не раз видел, на что те способны.

— Э-э-э… серебро? Какое серебро?.. — заюлил мужичонка. — Вам, наверное, показалось, мистер…

С этими словами он снял сумку с пояса и попытался спрятать её за пазухой.

— Дурсль, Вернон Дурсль, — представился Вернон, хватаясь за сумку. Ему вспомнилось, как Сириус на спор спрятал в сумочке Петунии целый холодильник. Ему подумалось, что если этот мошеннического вида мужичок спрячет улики, то легко выставит Вернона на посмешище. — Мне не показалось, вы сами посмотрите.

— И посмотрю, непременно посмотрю, мистер Дурсль, — закивал клошар, тяня сумку на себя. — Вот только отлучусь по важному делу в… мнэ… уборную, и сразу посмотрю.

— Да вы не волнуйтесь, мы быстро глянем, разрешим это недоразумение и идите на здоровье, — на такое детское враньё мистер Дурсль не вёлся лет с семи, когда делил с Мардж единственный на семью велосипед.

— Я очень тороплюсь, у меня поручение от самого Дамблдора! — затрепыхался мужичонка, поглядывая на входную дверь. В любую секунду на кухню мог войти кто-то ещё.

— Так давайте же скорее глянем и вы пойдёте по своему делу, — ни на йоту не поверил ему Вернон, продолжая тянуть сумку на себя.

— Да отцепись ты, тупой магл! — рявкнул мужичонка ему в лицо, и Вернон почувствовал, как его со страшной силой отбрасывает и впечатывает в стену. Раздался треск, грохот и звон. Или это звенело в ушах у Дурсля?

Перед глазами всё мутилось и плыло. Вернон приподнялся, помотал головой и обнаружил, что лежит на полу лицом вниз и не может подняться. В ушах уже не звенело, а выло. Першило в носу и глотке, вокруг воняло чем-то… непередаваемым.

— Что здесь происходит? — заорали у Вернона над головой.

Он удивлённо скосил глаза. Оказывается, с ушами у него всё было в порядке — а вой… голос был того самого вороватого мужичонки. Чьи-то руки подхватили мистера Дурсля за плечи, помогли сесть, прислонившись к стене. Перед глазами замаячило обеспокоенное лицо Ремуса.

— Вернон, Вернон, ты как? — он отвернулся и махнул рукой. — Экспекто Патронум! Держись, Вернон, сейчас поможем!..

Вернон скосил глаза. Возле стола высилась куча какого-то жутко воняющего мусора вперемешку со стеклом и требухой. Виднелись какие-то водоросли, кишки, перья… И в центре кучи уже не орал, а слабо трепыхался давешний мужичонка. Опознать его можно было разве что по свисающему с груди хронометру. Медному, на длинной блестящей цепочке. Шкура на лице и руках мужичонки висела лохмотьями, обнажая кровоточащую плоть и редкие, жёлтые и прокуренные зубы. Стоящий над телом незнакомый Вернону маг развёл руками и отступил от тела на пару шагов.

Мистер Дурсль икнул, согнулся и изверг из себя только что съеденный ланч. Странное дело, рвота не спешила падать на пол, зависнув дюймах в десяти от его лица. Словно бы на Верноне был шлем от скафандра.

— Урод, — заключил Тед Тонкс, в последний раз проводя палочкой над телом.

— Мразь, — мрачно кивнул Люпин.

— Да объяснит мне кто-нибудь, в чём дело? — возмутился Вернон. В теле и голове после помощи Теда ощущалась необычайная лёгкость и энергия.

— Флетчер, с-скотина, — сплюнул Тонкс. — Услыхал, что с Дамблдором стряслось, и решил, видать, рвать когти.

— Только не с пустыми руками, — вставил Ремус.

— Точно, — мрачно кивнул Тед. — Сцапал, ублюдок, ингредиентов для зелий со склада, решил столового серебра ещё захватить, да сбежать куда подальше.

— Сириус сразу говорил, гнать надо этого прощелыгу, — горестно простонал Ремус, приложив руку ко лбу.

— А в медпункте и так недостача, — в тон ему вздохнул Тонкс. — Говоришь, ты за сумку его держался, а он тебя откинул?

— Ну да, — кивнул Вернон.

— Сумка порвалась, и всё украденное вывалилось наружу, — пояснил ему Люпин. — Колбы с ингредиентами разбились и вступили в реакцию.

— Так что тебе, считай, повезло, что отбросило, Вернон, — подытожил Тонкс. — А то бы лежал рядом, такой же кучкой дерьма, как этот вот.

— Бр-р, — Вернона передёрнуло.

— Ну… по уму надо бы похоронить… — проговорил Тед, глядя, на постепенно оседающую на пол кучу. — Но я в этом вот копаться не буду.

— Я тоже, — буркнул Люпин.

— Ну и драккл с ним, — Тонкс взмахнул палочкой. — Эванеско!

— Погоди! — вмешался Вернон, глядя, как на глазах исчезает куча непонятной смердящей требухи. — А серебро столовое? Вон же, по всем полу разлетелось?

— С него теперь есть нельзя, это я тебе как медик говорю, — пояснил Тед. — Сам поди знаешь, что такое химическое заражение? От него теперь даже тролль загнётся. Эва…

— Стой! — Вернон схватил его за руку. — Погоди, Тед. А вот скажи мне, ты меня на часок-другой можешь в Дублин свозить, а? Только Финнигана с собой захватим.

— Зачем это?

— Дело есть, — внушительно проговорил мистер Дурсль своим фирменным, наработанным за годы переговоров с несговорчивыми клиентами тоном безжалостного дельца и хваткой акулы британского сегмента рынка дрелей. — Для всеобщего блага.

* * *

22 декабря 1991 года, Хогвартс

Цинния вышла из операционной, бросила взгляд на часы (о, Мерлин, ещё даже полудня нет!) и устало упала рядом с Гилдероем, который сидел, привалившись к стене и опираясь руками на вертикально поставленный меч. Джуди, что-то рассказывавшая Локхарту, замолчала при виде Циннии и какое-то время они сидели молча.

— Что там? — первой нарушила молчание Джуди.

Форрест хотелось ответить, что они сделали всё, что могли, но этого всё равно оказалось недостаточно. Что Снейп отправился варить какие-то зелья, но это лишь отсрочит неизбежную смерть, оттянет максимум на неделю, не больше. Но вместо этого она смогла сказать лишь:

— Он при смерти, — и замолчала, ощущая лишь всепоглощающую усталость.

Сколько она просидела так, Цинния не знала. Ходили мимо какие-то люди, что-то шумели, но сил открывать глаза опять не было, и она отключилась. Затем пришла в себя.

— Что? — но вместо дежурной медсестры над ней стояла Джуди.

Всё тот же стул... только Гилдерой ушёл.

— Скажите, мисс Форрест, есть ли надежда? — с тревогой спросила Джуди.

— Нет, медицина здесь бессильна, — покачала головой Цинния.

Лицо Джуди словно вспыхнуло, озарилось радостью, и в следующую секунду Цинния потеряла сознание.