Забытый раёк

Подружка детства! Рея, греки

тебе друзья — да Магеллан

с Колумбом. Не земные вехи,

не горы, долы или реки,

нас разделяет — океан.

По воле Божией перечить

судьбе самой — суровый дар.

Какие звезды в этот вечер

вдоль побережий и наречий

земной просматривают шар?

Стихии первозданной блики

корабль твой пестуют во мгле,

когда твой родственник великий

глядит задумчиво из книги,

раскрытой на моем столе.

Уснул, в Атлантику вплывая,

твой сын у жизни на краю.

На зыби — зыбка вековая,

неслышно качка килевая

лепечет: баюшки-баю.

Как рыбка, спит над Атлантидой

больной младенец. Глубина,

след женский на воде, из виду

пропавший, шепот нереиды,

ночь, океан, фонарь, волна.

В мой день влилась печали йота,

ночная капелька чернил,

промеры недоступны лоту,

просторы перешли в высоты,

мы стали точками мерил.

Светило из воды вставало,

чтоб в воду кануть ввечеру,

смерть от младенца отступала,

а небо пересоставляло

свой звездный атлас на юру.

Где весь июнь заря алела,

а полночь мчалась без весла,

на водах древнего предела

Млекопитательница пела,

Путеводительница шла.

Всё плыло — сутки, зодиаки,

вода нейтральной полосы,

мальки, русалки, сны, каяки,

а день и ночь меняли знаки

в игре в песочные часы.

И каждый океанский атом

вбирала в донные поля

(всё — с Ниагарским водопадом,

Невой, Босфором и Евфратом)

двухполушарная Земля.

Подружка детства! светом выткан

мелка след юрский на доске,

туманность скручена в улитку,

и ты напишешь мне открытку

на корабельном ветерке.