Заметки краеведа в третьем поколении

Дорога в никуда

Дома в Кокуе разбросаны беспорядочно, хотя есть главная улица, но так живописно, что нельзя наглядеться. Лес подступает к домам — высокие сосны, темные ели, раскидистые березы, густые заросли кустарника… Сразу приходят на память строки Николая Рубцова:

Деревня известна С 1800 года. От Усолья до нее 70 километров. В 1927 году в ней был 61 дом и 242 жителя, в 1969 году — 94 жителя. Раньше это был зажиточный колхоз, потом бригада Щекинского совхоза. В 1991 году совхозы были ликвидированы, жители остались без работы, пришлось бросать дома и уезжать. Сейчас жилых домов — 7, используются почти все как летние дачи. Остальные стоят без окон, без дверей, манят к себе. Писатель Василий Песков писал: «Всегда кажется, нежилой дом хранит какую-то тайну». Так захотелось зайти, но не решился нарушать покой, хранивший память о хозяевах.

Деревня стоит на высоком пологом берегу речки Ольховки, название говорит само за себя. Речка извивается в широкой пойме. Маленькие островки с высокими деревьями кажутся отягощенными растительностью, все новые виды открываются за каждой излучиной. И высокий пологий противоположный берег с редкими деревьями и кустами украшает дорога, уходящая вдаль. Невольно вспоминаются «Старая дорога» Рубцова и народная песня:

Дорога эта теперь ведет в никуда. А когда-то часто и много ездил по ней — в округе было целое гнездо колхозов и деревень. Лечканово — 71 двор, Рассохи — 45 дворов, Русинова — 26 дворов. Около 40 лет назад все жители разом, как по команде, покинули эти деревни, уехали, оставив и дома, и огромные поля, и там не бывали с тех пор. Последний раз я останавливался в доме, где оставалась лишь одна старушка ликвидировать хозяйство и тоже собиралась уезжать. По ее словам, односельчане уехали жить в Узбекистан, город Навои.

Неприличное название

Усольский Кокуй был известен всей Российской империи. Самым авторитетным энциклопедическим изданием считается энциклопедический словарь Брокгауза-Ефрона. В 1890 году в томе № 45 помещена статья о Пермской губернии и большая цветная карта губернии. На книжном развороте поместить все населенные пункты было невозможно, не вошли такие как Орел, Пыскор, Березовка. На зеленом фоне Закамской стороны Усольского района обозначены только Новое Усолье и Кокуй на Ольховке, речка, название которой не указано, отчетливо нарисована.

Населенных пунктов с названием Кокуй очень много. Только в Пермской губернии их 12 — в Оханском, Ильинском, Кунгурском, Верещагинском, Нытвенском, Частинском районах, в некоторых — по несколько. В России они широко раскинулись от запада до востока, известны в Смоленской, Тверской, Свердловской губернии, и до Забайкалья в Сибири. Но самый известный и знаменитый Кокуй в Москве.

Иван Грозный в Ливонской войне взял много пленных немцев. На Красной площади их продавали: за мужчину — гривна, за девку — пять алтын. Нераспроданных поселили далеко от городских стен в отдельной слободе, окруженной тыном, дозволили производить спиртные напитки. Покидать свои жилища можно было только днем. Слобода называлась Кокуй.

Немецкий дипломат Олеарий и русский писатель-этнограф С. В. Максимов в книге «Крылатые слова», изданной в 1890 году, пишут, что вечером надзиратели палками загоняли запоздавших немцев в их слободу и кричали, чтобы они шли на… (куда принято посылать в среде грубых людей до сих пор). Отсюда и пошло не совсем приличное название Кокуй.

Из книг и кинофильмов известно, как тянуло туда Петра I. Там научили его пить, приучили к западному образу жизни, который он навязал всему народу. А немцам царь дал все права российского гражданства, позволил занимать любые должности. При Петре I они достигли высших постов в государстве и права селиться, где угодно. Немцы с радостью покинули свое гетто. Москва росла, и через 100 лет Кокуй оказался в черте города с русским населением. Максимов пишет: «Специальный характер исключительно немецкого селения утратился. С середины XIX века местность называлась «Немецкая слобода».

От Пушкина до Островского

Александр Сергеевич Пушкин родился в Кокуе 26 мая 1799 года. Сам он никогда не упоминал этого названия, говорил, что родился в Москве. Всё правильно. Кокуй был в черте Москвы. Родители уехали оттуда, когда мальчику было 6 месяцев, в Михайловское. Потом — в Петербург, позднее вернулись в Москву и жили уже в другом конце города.

«Неизъяснимые таинства рока» или пушкинские строки из заголовка данной статьи привлекли внимание к слову «кокуй» составителей словаря Брокгауза-Ефрона и коллектив березниковского драматического театра, поставившего спектакль «Кокуй». Действие постановки пьесы А. Н. Островского (соавтор Соловьев) «Светит, да не греет» театр перенес в деревню Кокуй, хотя в Кокуе происходит действие другой пьесы Островского — «Дикарки».

Островский не бывал в наших местах, но, описывая декорацию первого действия, пишет:

«В глубине живописная местность за рекой» — совсем как в нашем Кокуе. О самом месте герои пьесы говорят:

«Это место по древности от старых людей Кокуй называется. Барыня хотела «Миловид» назвать. А мужики, им не вобьешь в башку-то, разве с ними возможно. Они и теперь все Кокуй да Кокуй».

Раскиданные по всей России Кокуй вряд ли носят свое название от анекдотичного московского толкования, Свердловский топонимист профессор А. К. Матвеев считает, что это «отдаленная деревня», «выселок». Пермский топонимист Е. Н. Шумилов считает, что кокуй — это «разновидность холма, малопригодный участок с песчаной почвой», «выселок». Пермский профессор Е. Н. Полякова считает кокуем участок с неплодородной почвой. Составители «Словаря пермских говоров» Пермского педагогического университета слово это вообще не заметили.

Некоторые Кокуй очень известны. Ермак в 1581 году, зимуя во время похода «городок земляной поставил и назвал его Кокуй-городок». Здесь производил раскопки О. Н. Бадер, находки выставлены в Нижне-Тагильском краеведческом музее. У нас Орел-городок раскапывал В. А. Оборин, находки хранятся в Березниковском историко-художественном музее им. И. Ф. Коновалова. Очень много похожих вещей, в том числе прямоугольные продолговатые керамические пластинки зеленого цвета. Предназначение их неизвестно, но присутствуют они в обоих раскопках. Этому поселению много места посвятил Алексей Иванов в книге «Message: Чусовая».

В Забайкалье в бассейне реки Шилки целое гнездо Кокуев: на реке Уне — Нижний Кокуй, на самой Шилке — Кокуй и Кокуй-Комогорцева. Еще на одной речке Кокуй первый и Кокуй второй. Историк В. О. Ключевский писал: «Сибирь — страна переселенцев. Известен обычай всех колонистов в мире уносить с собой на новые места имена покидаемых жилищ». Из каких Кокуев прибыли сюда переселенцы, наверное, знают лишь их потомки. Писатель Ф. Гладков пишет: «В 1902 году я уехал в Забайкалье учительствовать в школе поселка Кокуй. В газете «Забайкалье» я поместил цикл рассказов о Кокуе». В одном из них он пишет: «Деревушка из 12 домов приютилась в узкой лощине. Деревянные лачуги, вросшие в землю, смотрят на улицу крошечными мутными окнами. Спереди, справа и слева поднимаются высокие сопки. Направо и позади деревушки — постройки женской тюрьмы. Злые собаки зловеще лают, сбегаются со всех сторон и свирепо преследуют прохожих».

Кроме деревень и рек название Кокуй носят гора в Башкирии высотой 1123 метра, затопленный железный рудник в Алапаевске и одна из башен Новгородского Кремля.