Заметки краеведа в третьем поколении

На западной стороне Соборной площади Усолья видны руины старого особняка. На них мало кто обращает внимание, слишком они не привлекательны, никакой в них нет таинственности, загадочности. В темное время суток и в лунные ночи они страшны. В этом унылом месте особенно слышен свист ветра в проемах окон. А зимой на белом снегу остатки красных кирпичных стен кажутся пятнами крови. Наверное, только от нехорошего человека мог остаться такой жуткий материальный след. Человек этот — хозяйка дома, княгиня Варвара Петровна Бутера ди Радали. Отец ее, князь Шаховской, получил соляные промыслы, самые южные в Усолье, в качестве приданого жены в конце XVIII века.

Трижды вдова

Варвара Петровна пережила трех мужей. В 1816 году она в возрасте 20 лет выходит замуж за графа Павла Андреевича Шувалова, отважного военачальника, участника суворовского похода через Альпы. Хотя муж был вдвое старше, жили они хорошо, имели двух сыновей, но после семи лет семейной жизни граф умирает. Через три года Варвара Петровна вторично выходит замуж за церемониймейстера двора графа Пьера Амедем-Чарльза-Жюля-Адольфа Полье, швейцарского француза. Современники писали, что у них была страстная любовь. Но счастье влюбленных было недолгим. В 1830 году Полье умер. Вдова была безутешна, сама не хотела жить, поселилась в Парголове под Петербургом, никого не принимала и каждый день в течение года ходила на могилу мужа. Но нашелся живой утешитель.

Пушкин записал в дневнике в 1834 году: «Из Италии пишут, что графиня Полье, идет замуж за какого-то принца, вдовца и богача. Похоже на шутку, но здесь об этом смеются и рады верить». Свадьба состоялась лишь через два года, в 1836 году. Избранником Варвары Петровна стал чрезвычайный посланник Неаполитанский и Обеих Сицилий в Санкт-Петербурге князь Георгий Вильдинг ди Бутера и ди Радали. Англичанин по происхождению, Вильдинг был ранее женат на княгине Бутера из знатной сицилийской семьи (на Сицилии и сейчас есть город Бутера), благодаря чему получил княжеский титул, богатство. К моменту встречи с русской графиней он вдовствовал. В русских мемуарах о нем нет никаких сведений, а пушкинист Щеголев пишет, что в иностранной литературе отзывались о нем, как о умном и образованном человеке. В 1841 году князь Бутера ди Радали умирает на своем посту в Петербурге.

Одна из виновниц гибели Пушкина?

С легкой руки Лермонтова мы знаем, что виноват в смерти Пушкина высший свет, «надменные потомки», «жадною толпою, стоящие у трона». Но высший свет не был однороден. Там были и почитатели таланта Пушкина, и люди, безразличные к нему, не прочитавшие ни одной его строки, и враги. П. Е. Щеголев, автор вышедшей в 1916 году двухтомной монографии «Дуэль и смерть Пушкина», проанализировав все имеющиеся документы и воспоминания, приходит к выводу, что против Пушкина был составлен заговор. Дантес, дуэль — это лишь внешняя канва. Тайных пружин и действующих лиц Щеголев не называет, и мы до сих пор не знаем, кто автор и распространитель диплома рогоносца, послужившего толчком к дуэли, и во всей дуэльной истории остается много темных пятен.

Леонид Гроссман в своей книге «Записки Д'Аршиака», что вышла в свет в 1930 году, впервые назвал несколько фамилий людей, которых он считает истинными виновниками гибели Пушкина, и среди них княгиня Бутера ди Радали. Почему она участвовала в заговоре, не ясно. Личных отношений с поэтом у нее не было, встречались на светских приемах. Возможно, была «едкая эпиграмма», нам неизвестная, или еще что-нибудь. Возможно, она была влюблена в Дантеса (он оказывал на женщин магическое воздействие) и, ослепленная любовью, мстила его врагам. Косвенным доказательством этой версии может служить тот факт, что она была свидетельницей на бракосочетании Дантеса с Екатериной Гончаровой. Когда Дантесу предложили покинуть пределы Российской империй, и все, узнав о большом недовольстве им императора Николая I, перестали посещать его дом, княгиня Бутера по-прежнему не чуралась «опальных» супругов, навещала и провожала их при отъезде.

В. В. Вересаев в своем двухтомнике «Спутники Пушкина», выпущенном в 1936 году, пишет подробно о друзьях, врагах и просто знакомых Пушкина. О каждом составлена подробная биографическая справка, и только княгине Бутера ди Радали посвящен несколько фривольный анекдот — и все. Большего, по мнению автора, она не заслуживала.

Дом в Усолье

Став владельцем части Усолья, князь Шаховский построил у своих солеварен Покровскую часовню-ротонду. Это первоклассный образец архитектуры классицизма. В 20-е годы прошлого века, когда в Усолье появилось электричество, ротонду приспособили под трансформаторную будку. Сейчас, с выбитыми дверцами, она одиноко стоит среди картофельных участков. И даже до предела обезображенная снаружи и изнутри, она гордо смотрит в воды залива, представая в зыбком отражении в первоначальной красоте.

В 20-30-е годы XIX века Шаховским в Усолье был построен двухэтажный особняк, лицевым фасадом выходивший на площадь. На акварели того времени можно видеть шесть колонн коринфского портика. В советское время дом использовали под административные нужды, он перестраивался, ремонтировался, а потом, брошенный без присмотра, в 1992 году сгорел. Остались лишь стены первых этажей, над окнами сохранились кирпичные «замки» — кирпичи в верхней части свода, ставшего своеобразной декоративной деталью.

Когда дом еще был цел, от него открывался простор площади, боковые здания были так далеки, что почти не воспринимались. Пространство казалось беспредельным, соотнесенным только с небесным сводом и силуэтами величавых сооружений на противоположной стороне площади, будто рукой великана расставленных.

Около дома был парк, от которого сохранились жалкие остатки. Площадь старого Усолья преображается на глазах, а о реставрации дома княгини Бутера нет и речи. Но что-то надо делать, в замкнутом пространстве, площади остатки здания выглядят, как гнилой зуб.

Молодой любовник

Варвара Петровна посещала Усолье с каждым из двух последних мужей. В поездках ее сопровождала камеристка Юлия Карловна Кюхельбекер, родная сестра декабриста. (Примечательно, что после дуэли Пушкина с Дантесом в 1837 году они прекратили отношения. Возможно, это еще одно косвенное свидетельство виновности княгини в гибели Пушкина?).

В 1841 году, в один год с ее третьим мужем, умирает и отец Варвары Петровны, князь Шаховской. Она становится единственной хозяйкой соляных промыслов на Низу Усолья. Трижды вдова, княгиня по законам того времени в четвертый зарегистрированный брак вступать не могла (в четвертый раз не венчали). И княгиня взяла на содержание молодого бедного дворянина, как теперь говорят, бойфрэнда. В столице ее за это осуждали, и она с ним уёзжала в Усолье, подальше от пересудов. Однако и здесь влюбленная парочка была у всех на устах. Одна старушка 1902 года рождения поведала мне рассказ своей бабушки. «Хахаль княгини на коне ездил купаться на озеро, на заливные луга. Усольские девки заранее прятались в кустах и подглядывали за ним. Он, видимо, догадывался, что за ним следят. Выйдет из воды и не вытирается долго, поворачивается во все стороны очень был баской. Родители ругали нас, но все усольские девки перебегали смотреть на него». Тогда родилась в Усолье поговорка о красивом человеке: «У неё муж, как у Бутеры». Поговорка была в ходу еще в пятидесятые годы прошлого века, хотя смысл её не все знали.

Увлечения княгини Бутера вошли в литературу. Так, в стихотворном послании писателя и журналиста А. В. Дужинина к княгине говорится о её мужьях, и о молодом поклоннике, «хоть стара и богата не в серу». Больше нельзя привести ни одной строчки из-за полной нецензурности.

Умерла княгиня в 1870 году… в объятиях любовника. Это был финал, достойный её образа жизни.

Дому Бутера ди Радали не повезло в наручной литературе. О нем не упоминает ни первый свод Памятников истории и культуры Пермской области 1976 года, ни историк В. Косточкин, автор, единственной монографии об архитектуре Усолья. Несколько слов о нем есть в каталоге памятников Березниковско-Усольского района, изданного в 1994 году. Но почему-то владельцем именуется Шувалов, первый муж Варвары Петровны, умерший еще до подстройки дома.

…Рок висит над владелицей дома. Здание в развалинах, имя мелькает в неприличных стихах, все остальное забыто. А красный кирпич на белом снегу вызывает ассоциации с кровавыми пятнами на снегу у Чёрной речки. Таково возмездие.