Записка с того света

49

На следующий день, примерно к половине двенадцатого, Макс и Мартина уже выпили по две чашки кофе, а Макс кроме этого проглотил внушительных размеров сэндвич, который предусмотрительно захватила из дома Мартина. Она помнила, что он остался ночевать в офисе, а в нем вряд ли найдется что-нибудь съестное.

Макс дожевал остатки сэндвича и сделал последний глоток кофе. Молодая женщина как завороженная следила за процессом поедания сэндвича и удивлялась, как он может откусывать такие здоровенные куски. Наконец спросила:

– Вкусно было?

– Очень, Мартина. Ты просто специалист по сэндвичам. Уж и не знаю, что буду делать, когда ты от меня уйдешь. А ведь когда-то ты все равно уйдешь. Не можешь же ты вечно сопровождать меня в поездках и давать советы, к которым я не очень прислушиваюсь. Выйдешь замуж, обзаведешься семьей, пойдут дети.

Мартина замолчала, лицо ее сделалось грустным. Пожалуй, Макс говорит правду. Все когда-то куда-то приходят и в один прекрасный момент куда-то уходят. Она сказала:

– А ты собираешься всю жизнь быть волком-одиночкой?

– Зачем же волком? Уж лучше бы ты употребила слова, например, «гончий пес».

– Хорошо, пусть будет пес. Но одиночка?

– Пока не знаю, Мартина. Разве что ты мне что-нибудь посоветуешь.

– В этих делах советчики излишни. От их советов может быть только хуже.

– Тогда и закончим на этом разговор. Сегодня такой ответственный и практический день, а мы вдруг ударились в философию. Пора звонить инспектору Гримму.

Он взял телефон.

– Это вы, частный детектив? – голос Гримма звучал бодро.

– Кто же еще, господин инспектор? Хотелось бы знать, все ли у вас готово.

– А как же? Если старый Гримм обещал, то всегда сделает. А как у вас?

– Что вы имеете в виду? Я с помощницей у себя в офисе в полной готовности, даже уже кофе попили.

– Я имею в виду, не случилось ли чего-нибудь непредвиденного?

– У Изольды есть мой телефон. Если бы что-то пошло не так, она бы уже позвонила.

– Хорошо, хорошо… Где находится ваш офис?

– На Шиллерштрассе, от вас это не очень далеко.

– Мы будем у вас ровно в половине третьего. Я тут посмотрел по карте и вижу, что четверти часа нам вполне достаточно, чтобы успеть к назначенному вчера времени.

– Согласен, господин инспектор. Итак, мы ждем. Мы будем на улице. – Сыщик посмотрел на Мартину: – Вот и все. Скоро операция начнется.

Мартина сказала:

– Даже не верится. Не так давно мы были на берегу Рейна, встречались с Сильвией Керн и ее замечательным псом, потом какие-то бомжи, серия убийств и никаких результатов… И вот мы уже сегодня, возможно, поставим точку в этом деле.

– Да, Мартина. И начнем искать новые дела, или они сами нас найдут… Фу ты, черт, снова философствовать начинаю. Может быть, еще по чашечке кофе?

Молодая женщина в знак согласия кивнула.

Ровно в половине третьего они были на улице перед офисом, и ровно в половине третьего подкатил полицейский микроавтобус, в котором рядом с водителем сидел сияющий инспектор Гримм.

В микроавтобусе Макс сел поближе к инспектору, чтобы тот мог его лучше слышать. Времени в его распоряжении было не слишком много, поэтому он начал говорить сразу, как только автобус тронулся:

– Собственно, господин инспектор, рассказывать почти нечего. Я в основном все изложил вам в телефонном разговоре. Изольда – пациентка клиники. По задумке Дитмара Гундера она в три часа приведет Жаклин Эрленбах к чугунным воротам со стороны внутреннего дворика. Я порекомендовал ей сразу после этого несколько дистанцироваться от Жаклин, найдя какой-нибудь предлог.

– Зачем?

– Дело в том, что она после того, как узнала от меня правду о Гундере, стала его опасаться. Женщину можно понять.

– Эти ворота постоянно открыты?

– Да. Они, собственно, являются главным входом на территорию клиники.

– Значит, этот Гундер сможет в любой момент беспрепятственно пройти через ворота?

– Безусловно. Я думаю, он оставит машину вблизи ворот. После того как увидит Жаклин, быстро приблизится к ней, каким-то образом захватит ее и затащит в машину. Справиться с изможденной женщиной ему будет несложно.

– Вы знаете номер его машины?

– Конечно. Он приезжал на красном «Фольксвагене». Номер я записал. Не исключаю, что он может приехать на другом автомобиле.

– Там есть место, где мы сможем незаметно припарковаться?

– Да. Я покажу, когда подъедем.

Инспектор Гримм успокоился и даже начал что-то тихонько насвистывать. Внезапно микроавтобус резко затормозил. Гримм вопросительно взглянул на водителя:

– В чем дело, Пауль?

– Не знаю, господин инспектор. Дорога перекрыта. Пойду узнаю.

– Только поторопитесь, Пауль. У нас не так уж много времени.

Когда водитель вернулся, Гримм нетерпеливо крикнул:

– Ну что там, Пауль?! Можем ехать?

– Авария, господин инспектор. Автодорожный инспектор порекомендовал искать объезд. Авария сложная, и проезд освободят не скоро.

– Этого только не хватало! – вскричал Гримм. – Пауль, вы знаете другую дорогу?

– Я думаю, господин инспектор.

– Так думайте же быстрее.

Вскоре микроавтобус снова покатил по улицам. Макс поглядывал на часы и уже начал думать, что Пауль выбрал, пожалуй, не самый короткий маршрут. Он понимал, что к трем они успеют, но ведь планировалось прибыть на четверть часа раньше. А если Гундер и Изольда прибудут к воротам раньше? Тогда дело плохо. Гундер не будет ждать, пока пробьет ровно три. Схватит Жаклин и исчезнет. Макс не выдержал и, нарушая субординацию, сказал:

– Пауль, нельзя ли побыстрее?

– Я и так стараюсь, частный детектив, но светофоры я не могу отменить.

Тревога Макса передалась Гримму, который пожалел, что не захватил с собой полицейскую сирену. Он подумал, что ему уже и в самом деле пора на пенсию. Экипированные полицейские сохраняли спокойствие, а Мартина непонимающе вертела головой. Она плохо представляла, куда они едут. Наконец показалась клиника. Макс посмотрел на часы – без пяти три.

– Где поставить автобус, частный детектив? – спросил Гримм.

Макс оглянулся по сторонам и вдруг увидел Изольду. Она стояла с внешней стороны ворот и вращала головой в разные стороны. Макс догадался, что произошло то, чего он опасался. Он крикнул:

– Пауль, тормозите прямо здесь. Я сейчас.

Он выскочил из автобуса и подбежал к Изольде:

– Где он?

Женщина повернула к нему лицо, на котором застыла гримаса ужаса. У нее не было сил говорить. Наконец она справилась с собой и выдавила:

– Черный БМВ. Я успела записать номер, – она протянула Максу клочок бумаги.

Макс схватил бумажку, развернулся и помчался к автобусу. Он только услышал, как Изольда крикнула ему вслед:

– Он поехал по направлению к Майнцер-Ландштрассе!

Макс захлопнул дверь автобуса и прокричал так, чтобы слышали все:

– Черный БМВ. Поехал в направлении Майнцер-Ландштрассе. Гоните, Пауль.

Пауль выжимал все возможное из полицейского микроавтобуса. Вот и Майнцер-Ландштрассе, длинная и густо заполненная автомобилями всех весовых категорий. Пауль крикнул:

– Вижу черный БМВ.

Тут Макс спохватился и отдал Гримму клочок бумаги, переданный Изольдой:

– Господин инспектор, это номер черного БМВ.

– Откуда?

– Изольда записала.

– Храни бог эту женщину, – простонал Гримм, потом громко прочел номер.

Пауль добавил газу и приблизился к БМВ:

– Это он, господин инспектор.

– Отлично, Пауль. Не упускайте его из поля зрения.

Понемногу все успокоились. Макс с благодарностью думал об Изольде. Если бы не она, сейчас им было бы гораздо сложнее. А Гундер, конечно, красавчик. Все же сменил машину. Осторожный, гаденыш. Интересно, угнал он этот БМВ или завладел им как-то иначе? Инспектор Гримм думал о том, что шансы на торжественные проводы на пенсию возросли. Мартина же пыталась представить, где и когда закончится эта погоня и она наконец увидит Жаклин Эрленбах не на фотографии, а воочию.

Собственно, погони как таковой еще не было. Дитмар Гундер просто увозил Жаклин на ворованном БМВ и обдумывал, куда лучше ее отвезти. Он считал, что осуществление его гнусного плана лишь вопрос времени, причем время это он определил максимум в час. В какой-то момент он обратил внимание на следующий за ним полицейский микроавтобус. В этом нет ничего особенного. Мало ли их ездит по улицам немецких городов. Но природная осторожность потребовала от него убедиться, что этот микроавтобус случайное явление в его жизни. Он добавил газу и обошел несколько впереди идущих машин. Микроавтобус повторил его маневры. Дитмару стало тревожнее. А вдруг правда едут за ним? Он не верил, что преследование его автомобиля полицейским автобусом связано с угоном БМВ. Он взял его на заброшенной парковке, где он стоял покрытый толстым слоем пыли. Видимо, хозяин им редко пользовался. Сомнительно, что именно сегодня владелец БМВ захотел воспользоваться своим автомобилем и, не обнаружив его на парковке, позвонил в полицию. Тогда что? Эта Изольда решила, что он недостаточно деликатно обошелся с дальней родственницей? Ну почему? Цветы были. Они и сейчас валяются на заднем сиденье. Он крикнул: «Привет, дорогая!» Да, он не стал раскланиваться перед этой Изольдой и благодарить за оказанную любезность, а, жестко взяв Жаклин под руку, повел ее (или все же потащил?) к машине. Почему бы и нет? Он решил уединиться с дальней родственницей, а не выражать свои радостные чувства публично. Что-то не так? Изольда что-то почувствовала и позвонила в полицию? Тогда бы сейчас полицейское авто обогнало его и потребовало остановиться. Уже включилась бы сирена. Нет, что-то не то. Он еще добавил газку и вырвался вперед. Через несколько секунд микроавтобус снова нахально висел у него на хвосте. Так не пойдет, от него надо избавляться. Дитмар резко набрал скорость. Он уже почувствовал себя загнанным зверем. Его мозг отказывался понимать, что если этот микроавтобус действительно по его душу, то, уйди он от него, его все равно обнаружат. К нему уже протянулась веревочка. «Уйти, уйти, уйти…» – долбила мысль в мозг. Скорость росла, ему все тяжелее было маневрировать. Водитель автобуса отвечал адекватно. Он продолжал висеть на хвосте. Это уже была настоящая погоня. Впереди светофор. Горит еще зеленый, но уже начал мигать. Дитмар подумал, что если проскочит, то отыграет у микроавтобуса много времени. Вероятность того, что проскочит, была очень низка. На миг перед глазами возник учитель-очкарик Клос: «Дитмар, ты должен понимать, что, если даже вероятность события крайне низка, оно может произойти в реальной жизни очень скоро, может быть, даже в следующий миг после начала опыта». Вот именно. Он проскочит. Дитмар вдавил педаль газа в пол, БМВ бешено помчался вперед. Он успеет. Но уже тронулись первые машины с перпендикулярного направления. Надо уходить от столкновения с ними. Дитмар резко вывернул руль и залетел на разделительную полосу. На ней стояло небольшое по размерам, но массивное бетонное техническое сооружение непонятного назначения. Лобовой удар пришелся как раз по левой части БМВ.

Макс и Гримм выскочили из автобуса и побежали к БМВ. Водительскую дверь заклинило. Пространство вокруг машины было усеяно осколками стекла и пластмассы. Рулевая колонка уперлась в грудь водителя. Через разбитое ветровое стекло Гримм просунул руку и приложил два пальца к ключице Дитмара. На секунду тот открыл глаза и что-то прохрипел. Гримм разобрал только последние слова: «…была очень низка». После этого глаза Дитмара закрылись, чтобы не раскрыться уже никогда.

– Что он сказал, частный детектив? Вы расслышали?

Макс не ответил и подбежал к задней дверце с противоположной стороны машины. Эта половина автомобиля почти не пострадала, и он без особого труда открыл дверцу. На заднем сиденье с мешком на голове сидела женщина. Макс быстро сдернул мешок. Это была Жаклин, однако сильно постаревшая в сравнении с фотографией. Она ничего толком не понимала, пребывала в шоке. Макс наклонился к женщине:

– Вы меня слышите?

– Да, – еле слышно сказала Жаклин.

– Кто вы?

– Меня зовут Жаклин Эрленбах.

– А кто за рулем?

– Мой муж Дитмар Гундер.

– Вы осознаете, что он погиб?

Она посмотрела в сторону замолчавшего навсегда Дитмара:

– Пожалуй, да. Он что-нибудь сказал перед смертью?

Появившийся позади Макса и все слышавший инспектор Гримм сказал:

– Да, фрау Эрленбах. Но я не все разобрал.

– Что вы смогли услышать?

– Только обрывок какой-то фразы. Он сказал: «…была очень низка».

– Я думаю, что перед этими словами отсутствует одно-единственное слово.

– Какое же?

– Это слово «вероятность», – дрожащими губами произнесла Жаклин.

– Вероятность? – инспектор пожал плечами. Это слово было ему не очень понятно, так же как и слово «дедукция», которое он однажды слышал от частного детектива Вундерлиха. Он снова спросил у Жаклин:

– И что бы это значило для нашей ситуации, фрау Эрленбах?

– Не знаю, господин инспектор. Он прожил с этим термином всю свою сознательную жизнь. Ведь он игрок.

К искореженной машине подошли Мартина и остальные полицейские. Мартина изумленно смотрела на похищенную Жаклин и находила ее постаревшей (она исходила из той же фотографии, которая была у Макса), но еще привлекательной. С опаской она приблизилась к мертвому Дитмару Гундеру, но смотрела на него недолго: она не выносила кровь и рваную человеческую плоть. Где-то вдалеке завыли полицейские сирены. Законопослушные граждане уже сообщили об аварии. Вскоре вокруг БМВ забегали дорожные полицейские, ограждая место аварии. К инспектору Гримму подошел дорожный инспектор. Несмотря на то что Гримм был в полицейской форме, спросил:

– Кто вы будете?

– Инспектор криминальной полиции Гримм, – назвался Гримм и предъявил документы.

– Инспектор дорожной полиции Шуберт, – в свою очередь представился дорожник.

Гримм не удержался:

– Вы, случайно, не потомок того Шуберта?

– Нет-нет. Если честно, я уже устал в этой жизни отвечать на подобные вопросы. Как видите, здесь у нас совсем другая музыка.

– Да-да, – промямлил Гримм.

Шуберт глянул по сторонам:

– А эти люди что здесь делают? Просто зеваки?

– Нет, господин инспектор, это мои люди. Трое сотрудников криминальной полиции и частный детектив со своей помощницей. А зеваки, по-моему, уже подтягиваются, – Гримм сделал неопределенный жест рукой по направлению от машины.

Шуберт оглянулся и в самом деле увидел нескольких человек, пытавшихся полюбопытствовать, что же здесь произошло. Но дорожные полицейские ловко отгоняли их за оградительную ленту. Шуберт снова повернулся к Гримму:

– Похоже, вы здесь неслучайно. Что-то связанное со службой?

– Безусловно. Вон там стоит наш микроавтобус, на котором мы преследовали преступника, а он не справился, как это принято говорить, с управлением.

– И что?

– Он мертв, господин инспектор. Можете сами убедиться.

– Был ли еще кто-нибудь в машине?

– Да. Похищенная преступником женщина, его жена. Она и сейчас там.

– Живая?

– Вполне.

Раздалась сирена медицинской службы спасения. Люди с носилками и в медицинской униформе спешно шли по направлению к БМВ. Шуберт обошел вокруг машины и на правах хозяина положения сказал, обращаясь к медикам:

– Господа, здесь только один труп водителя, но его можно будет забрать только после того, как поработают механики. Пассажир не пострадал.

Старший медиков подошел к Жаклин:

– Фрау, с вами все в порядке?

– Абсолютно, – ответила женщина.

Гримм обратился к Шуберту:

– Тогда мы поедем, господин инспектор?

– Кто мы? Только ваши люди?

– Нет. Мы захватим с собой похищенную.

– Я не имею ничего против. Ваше криминальное дело не связано с тем, что произошло на дороге. Задержитесь только для подписания протокола в качестве свидетелей.

Макс нерешительно топтался на месте. Шуберт заметил это:

– Вы что-то хотели, частный детектив?

– Я насчет криминального по вашей части. Не исключено, что БМВ угнан.

– Спасибо. Проверим.

После оформления необходимых в таких случаях формальностей Гримм вручил Шуберту свою визитку и сказал:

– Вот, господин инспектор. Если будут вопросы, связывайтесь со мной в рабочем порядке.

Теперь Шуберт стал топтаться на месте. На его лице застыло выражение любопытства. Гримм поинтересовался:

– Что еще, господин инспектор? Спрашивайте.

– Скажите, этот преступник много натворил?

– Много. На его счету и убийства, и мошенничество, и, как видите, похищение. Но сидеть ему уже не придется. Разве что парить, – Гримм показал на небо и вздохнул.

В микроавтобусе ехали молча. Уже никто никуда не торопился. Первым прервал молчание Гримм:

– Фрау Эрленбах, мы подбросим вас до клиники. Насколько я понимаю, курс вашего лечения еще не окончен.

– Да, господин инспектор.

– Вашего спасителя доктора Кольса мы пока не трогаем, хотя, сами понимаете, к нему есть вопросы. Но все это потом. Он не опасен… как ваш муж.

При последних словах инспектора она едва заметно вздрогнула, на глаза навернулись слезы.

– Он уже ни для кого не опасен, – произнес Гримм и подумал, что его последние слова были, пожалуй, лишними и что его полицейская бесцеремонность уйдет из его жизни только с ним. Чтобы как-то сгладить неловкий момент, сказал: – Напомните, фрау Эрленбах, еще раз это слово, которое я не расслышал. Я помню, он сказал, что она была очень низкой. Так что это?

– Вероятность, господин инспектор, вероятность…