Завидные жёны

Глава 19

– Это просто ужасно! – Мистер Пеппер сокрушённо опустился в кресло, когда за Джульеном закрылась дверь. Сейчас он вновь остался наедине с Лераной Брутти. – Поверить не могу, что мой сын совершил такую глупость!

– Он хотел превзойти отца, – мама Лары отложила пяльцы на тумбочку. – К этому вы с ним можете вернуться завтра, едва первый гнев поутихнет. Иначе, видится мне, вы в очередной раз наговорите друг другу гадостей, о которых будете сожалеть.

– Полагаю, это мой крест, нести ответственность за полное отсутствие воспитания сыновей с моей стороны.

– Поверьте, я тоже наломала дров в воспитании Лары, – Лерана перевела грустный взгляд на каминную полку. – Она была зачата вне брака.

После этих слов в разговоре повисла пауза.

– И прошу, не судите меня строго, я говорю это лишь для подтверждения своих слов. Я знаю, что говорю.

– Напротив, – мистер Пеппер встал из кресла и подошёл к импозантной женщине, подобрался к ней настолько близко, насколько позволяют приличия, – я бы хотел услышать вашу историю, прежде чем мы решим, что нам делать с Тониасом Швайзером и тем, в каком положении он нас застукал.

– Ох, полно вам. Два взрослых человека предались сиюминутной страсти, что в этом шокирующего, достойного целой статьи? Можно подумать, другие не прячут скелеты в шкафах? Что же до моего выводка тайн, то, в сущности, есть только одна, о которой я уже рассказала. Отец Лары был красив, обаятелен и, к сожалению, слишком болтлив. Никогда за всё время, что мы прожили в браке, он не отвечал за свои слова.

– Подождите, но…

– Я, узнав о беременности, совершила сущую глупость. Заявилась к нему домой – а он, как прожжённый повеса, но любимейший сын, жил в кругу семьи. Конечно же, выслушав мою историю, родители молодого соблазнителя заставили его взять на себя ответственность. К сожалению, в этом-то и крылся самый большой подвох. Он стал моим бременем, которое я тянула на себе больше пяти лет. До тех пор, пока моё терпение не лопнуло.

– И всё равно не понимаю. – Мистер Пеппер склонил голову набок. – Он не работал?

– Он бил баклуши, лежал в кровати целыми днями, ел, спал, гулял с разными девицами, закатывал скандалы! – зло выдохнула Лерана. В уголках её глаз появились слёзы. – Но главное, за что я его никогда не прощу, он подавал отвратительный пример моей дочери. Отчасти поэтому я, однажды получив жизненный урок, переусердствовала в воспитании моей малютки Лары. Я ей привила некоторую ненависть к похотливому поведению мужчин, а это, как известно, очень мешает флирту, да и в целом построению прочных взаимоотношений. Не познав её натуру, мужчины отворачивались от неё прежде, чем у них возникали какие-то чувства к моей дочери. Она не отвечала им взаимностью. Поэтому узнав, что Лара наконец выходит замуж, я почувствовала невероятное облегчение. Но теперь, услышав историю из ваших уст, что брак показной и не стоит сильно обольщаться из-за родства с графской четой, я осознала – это всё моя вина. Это я виновата в подобном положении дел.

– Да будет вам известно, – мистер Пеппер подставил плечо всхлипывающей даме, – я был раздражён и сказал, что не следует. А затем и вовсе счёл возможным посветить вас в наши внутренние семейные проблемы. Держать и дальше в неведении, а заодно пытаться запереть в поместье, чтобы вы ненароком не уехали в город – было для меня слишком непосильной задачей. Я не мог отвлекать своё внимание на подобную проблему. Но, как показало время, я неправильно расставил приоритеты, за что и расплачиваюсь теперь, имея на руках трёх балбесов, судьбу которых нужно устроить как можно скорее, пока они окончательно не увязли в долгах и собственных ошибках.

После подобного признания Лерана немного успокоилась и утёрла слёзы.

– Тем более мы ещё не знаем, чем окончится эта история. Вдруг Лара настолько понравится Витони, что он сам не захочет её отпускать?

– Ваши слова да Богу в уши.

Матушка Лары вздохнула и шагнула в сторону, чтобы разорвать неуместную близость, возникшую между ними в очередной раз.

– Это ваша покойная супруга?

Лерана Брутти подошла к каминной полке и взяла в руки бережно хранимый портрет.

– Да, это моя Клеппер МакФорестер, дочь зажиточного бакалейщика. Их семья до сих пор держит с Этери несколько лавочек сдобы и всякой всячины.

Мистер Пеппер хотел было попросить с благоговением, чтобы портрет вернули на место, но следующие слова портнихи заставили его передумать:

– Скажите, а у миссис Клеппер, случаем, не было дальнего родственника из МакФирсов?

– Вполне возможно, какая-нибудь побочная ветвь… – задумчиво ответил владелец Огуречного края. – А что, у вас были дела с этими людьми?

– Отец Лары – Джеймс МакФирс, вы возможно слышали о нём, совсем недавно он мелькал в новостных заголовках. Его застукали в гримёрке у одной очень успешной оперной дивы, не буду называть её имени, потому что очень больно. Я не запоминала, чтобы не мучиться муками ревности…

Громкий сокрушённый вздох послышался в небольшом квадратном кабинете.

– Так он ещё жив?

– О, поверьте, и не растерял своего шарма, увы.

Лерана опомнилась и аккуратно поставила портрет Клеппер на прежнее место.

– Так мы можем с вами оказаться родственниками? – хмуро заключил мистер Пеппер. – Это было бы поистине жестоко.

– Что вы такое говорите? – фыркнула Лерана. – Он мне не родня! Ой, прошу простить, к семье вашей жены моё пренебрежение никак не относится.

Выдохнув от облегчения, мистер Пеппер потянулся к ящику стола, чтобы достать оттуда чистый листок бумаги.

– Надо определённо записать себе имя этого вашего МакФирса, чтобы выяснить наверняка.

– Да вот же, – Лерана вновь взяла портрет и указала пальцем на черты лица, – надбровные дуги, волевой подбородок. – Это у Лары от него.

Мистер Пеппер задумчиво посмотрел туда, куда указывал узкий суховатый палец портнихи.

– И правда, при первой встрече с Ларой я заметил некоторое сходство, но не отдавал себе отчёта с кем именно.

– В любом случае, как хорошо, что моя дочь не приглянулась никому из ваших сыновей. Вот было бы неловко.

– Во-первых, родство ещё не подтверждено, во-вторых, у моей жены много двоюродной и троюродной родни, поэтому мне действительно следует это проверить. Ну а в-третьих, да, вы правы. Даже если родственник дальний, он всё же родственник, не так ли?

– Ха, скажите это нашей знати, – Лерана усмехнулась вначале, а затем поджала губы. – Простите, ведь вы тоже из их числа. Я сказала не подумав.

И снова в разговоре настала пауза.

– Клеппер всегда выражала своё мнение без утайки, – мистер Пеппер поспешил заполнить возникшую пустоту любой мыслью, первой пришедшей в голову. – Мне так этого не хватает. Не знаю даже, в кого пошёл мой старшенький. Вечно себе на уме. Вот Джульен – вылитый дед из Гридж-Стоунов, а Этьен чем-то напоминает меня в юности. Горячий, необузданный, азартный…

– Что ж, время уже позднее, – Лерана предприняла попытку уйти первой, – пора бы уже и отдохнуть, чтобы завтра с новыми силами и на свежую голову решать возникшие трудности.

– Но как же Тониас Швайзер?

– А что с ним? Ваши друзья, графиня и её муж увезли его к себе в поместье, думаю, они найдут нашему поведению годное оправдание. Чему-чему, а такту и манерам её светлости позавидует любая женщина или девушка во всем Истере. Не могу не отдать должное её умению отстаивать свою точку зрения. Мне о таком даже не мечтать.

– Вы слишком взыскательны к себе. Позвольте не согласиться.

– Позволю, но останусь при своём мнении. – Лерана скривилась. – Подумать только, я наверняка в её глазах выглядела круглой дурой, когда отстаивала интересы моей дочери. Как вспомню… Ох!

Горький вздох вырвался непроизвольно из уст портнихи.

– Я тоже хорош, взял и выболтал вам всё.

– И правильно сделали! Иначе мне было бы сложнее смириться со столь неподобающим случаю поведением.

– Разве вы не гневаетесь на нас, что мы используем вашу дочь в подобных целях?

– Это уже случилось, – портниха потупилась, – и дочь сама приняла решение. Мне остаётся лишь уповать на случай и благоразумие её кавалера. Я больше страшусь, что ей разобьют сердце. Что она привяжется к супругу и не захочет его отпускать, когда придёт время. Несмотря на мои нравоучения, она всегда была и остаётся натурой романтичной. Книжные романы взрастили в ней слишком высокие ожидания к жизни и любви, в частности. Одним словом – кошмар! Мой кошмар на ближайшие ночи.

– Так, быть может, я смогу чем-то вам помочь? – голос мистера Пеппера приобрёл вкрадчивую и даже нежную интонацию. – Раз общественности скоро станет известно о нашей сиюминутной интрижке, мы могли бы немного подыграть и отвести внимание от молодых. Пусть уж лучше нам кости перемывают, не так ли?

Лерана Брутти облизала губы. Она сделала это непроизвольно, однако сей жест не укрылся от мистера Пеппера. Он загадочно улыбнулся.

Отодвинув на задний план все доводы рассудка против подобного весьма соблазнительного предложения, портниха решила предаться чувствам и позволить себе вновь ощутить себя желанной женщиной, а не элементом декора, будучи совсем никому не нужной в этом водовороте интриг и тайн.

Слишком долго она гналась за идеалом – состоятельным образом жизни, столь необходимым, чтобы выдать дочь замуж за порядочного человека. И теперь, когда проблема была отчасти решена, хоть не до конца, она ощутила небывалое опустошение. Она будто потеряла весь смысл жизни и никак не могла найти применение своим навыкам, горячему темпераменту, жгучему желанию действовать, действовать не благодаря, а вопреки.

Но её таланты в одночасье оказались никому не востребованы и это её огорчало и толкало на экстравагантные поступки, о которых было неудобно вспоминать. Да хотя бы её признание к Витони о детских страхах Лары, которые дочь уже успела перебороть, – нет, это было слишком сложно вынести. А главное, очень хотелось забыться. Забыться в чужих объятьях, которые не заставили себя ждать.

Едва мистер Пеппер учуял слабину во внешне неприступном характере Лераны Брутти, он отправился в наступление, в очередной раз не получив на то ничьё дозволение. Да оно и не потребовалось. Истосковавшаяся по незатейливой ласке женщина ответила ему со всем пылом и страстью, присущих её натуре, о существовании которых она даже не подозревала.

Температура в небольшом комнате небольшого поместья в одночасье поднялась на несколько градусов аккурат после того, как в замочной скважине двери кабинета провернулся ключ на два оборота. Стоит так же отметить, что на страже чужого счастья, разгуливая туда-сюда, стоял призрак бабушки в цветастых одеяниях, вызывающий у домочадцев настоящий суеверный ужас, мешающий праздно шататься по коридорам, на ночь глядя.

И только испуганная эльфийка после неожиданного пробуждения, опустошив желудок в чашку для умываний, нервно ходила по комнате. Она шумела и норовила выглянуть в коридор, чем изрядно мешала засыпающему Равьену, читающему перед сном очередной научный трактат. У неё и у него совесть была не на месте, и это было единственное, что их объединяло в этот самый миг.

Дождь тем временем продолжал своё мокрое дело и не переставал до самого утра, но до тех пор в соседнем графском поместье происходило ещё много знаменательных событий, о которых следует непременно упомянуть в рассказе, чтобы не обойти стороной любовную историю Лары и Витони де Альетти, а заодно тайну интриг Тониаса Швайзера, возглавляющего единый профсоюз наёмных рабочих всего Истера.