Завидные жёны

Глава 20

Гостевая комната на втором этаже графского поместья де Альетти радовала взор сдержанной элегантностью интерьера, сочетанием глубоких красных оттенков с пурпурными цветочными островками – высокими вазонами, заполненными веточками благоухающей лаванды. Бархатный диван был предоставлен в единоличное пользование настырному репортёру, который уже битый час уговаривал Лайенхема присоединиться к протестному движению под общим лозунгом «Долой аристократию!».

Ильжана покинула собеседников, не желая и дальше слушать аргументы выпускающего редактора «Истленда», перепоручив тем самым заботы о принятии решения мужу и только ему одному. А сама намеревалась прилечь, как вдруг, проходя мимо лестницы холла, она вначале услышала конское ржание, а затем заметила суету слуг, выбежавших встречать незваных гостей.

Дворецкий был тут как тут, стоял у парадной двери, а двое лакеев вышли наружу.

Графиня нахмурилась, пытаясь заранее предугадать, кто бы это мог быть? Но даже прирождённая проницательность не помогла ей решить эту дилемму до тех пор, пока она не увидела воочию собственного сына и его супругу, закутанных в чёрные кучерские плащи.

– Робин? И ты здесь?

– Да, сэр, – ответил ему немногословный слуга.

– А Эльза? Родители? – вопросил виконт. – Они тоже вернулись?

– Господин и госпожа наверху, а Эльза осталась для охраны мистера Пеппера.

Витони сощурился, прежде чем скупо кивнуть.

– Приветствую вас, мои дорогие! – Ильжана сочла своим долгом принять молодожёнов со всем радушием. – А я думала, вы тихонько сбежали от суеты и надолго поселились на сеновале.

Хитрый взгляд графини заставил Лару зардеться от смущения.

– Так вы нас видели?

– О, вас было сложно не заметить, особенно если учесть, что внутренние окна поместья нашего друга выходят в сторону свинарни и сеновала за ней.

– Хм.

– Ваши плащи, сэр, – напомнил дворецкий о правильном положении дел. – Мне распорядиться подать горячие перчёные напитки?

Витони, как и положено джентльмену, опомнился и принялся ухаживать за супругой.

– Для начала им не мешало бы переодеться, – улыбка вновь против воли заиграла на устах графини, внешний вид платья Лары оставлял желать лучшего. – Прикажите нагреть побольше воды, они поужинают у себя в спальне.

– В спальне? – Лара наконец подала голос.

Поняв, что сильно рискует, Ильжана сделала ей знак замолчать. Не тратя ни секунды, быстренько спустилась и уже подойдя на расстояние вытянутой руки тихонько поделилась:

– Тониас Швайзер здесь, надо продолжить начатое…

– Ах, вот в чём дело? – неохотно согласилась Лара.

Робин спешно удалился, унося с собой мокрые плащи. А лакеи были вынуждены заходить в дом со стороны заднего входа, перед тем перепоручив заботы о лошади мистера Пеппера конюху.

– Так вы увезли его с собой сюда? – Витони недовольно скривился. – Да неужели?

– Представь себе, – нехотя призналась графиня, не повышая голоса. – Он застукал Пеппера и Лерану в очень компрометирующей позе…

– Мою маму?

– Ох, дорогуша, – графиня скривилась. – Я обязательно тебе расскажу, но только завтра. А сейчас, если позволите, я пойду спать. Голова раскалывается из-за долгого общества одного невероятно занудного человека.

Кивок в сторону второго этажа.

– Надеюсь, нас поселят подальше от него. Я правильно понимаю, что он останется переночевать?

– Истинно так.

– Но… – тихонько возразила Лара. – Как же?

– Мой сын тебя не обидит, – заверила графиня со всей уверенностью. И уже у него спросила: – Ведь не обидишь же?

– Ни в коем случае.

Лара густо покраснела, но возражать не стала. Ей оставалось надеяться на то, что никто не станет впоследствии сплетничать о них непристойности, иначе ей будет сложно это вынести с достоинством и невозмутимым видом.

Тем удивительнее ей было видеть суету слуг, готовящих спальню для молодожёнов в самом дальнем крыле графского поместья.

– Можно подумать, матушка всё распланировала заранее, – проворчал Витони смущённо. – Здесь никогда ранее не убирали, а тут идеальная чистота и даже мебель обновили.

– Правда?

– Более чем уверен, соседние комнаты до сих пор застелены простынями.

Виконт стоял в дверях и не решался войти в открытую комнату, куда слуги только что внесли ширму и очередное ведро.

– Я пойду переоденусь.

Скупой кивок, и Витони спешно скрылся за поворотом коридора, оставляя смущённую Лару одну, если не считать двух служанок и одного лакея. Дождавшись, когда последний выйдет, молоденькая девушка тихонько произнесла, указывая на влажный подол гостьи.

– Госпожа передала вам рубашку и бархатный халат, чтобы запахнуться после купания. Если пожелаете, мы можем остаться, чтобы…

– Нет-нет, – спешно отказалась Лара. – Я сама приму ванну, благодарю.

Она резво повернулась ко входу в смежную комнату, спрятанную за ширмой. Там на каменном полу стояла большая деревянная кадка, камин был уже растоплен, а по другую сторону рядом с табуретом и мыльными принадлежностями аккуратно расстелена сухая соломенная циновка. Иными словами, приготовления сделаны и даже ночная рубашка и халат были перекинуты через ширму.

Едва служанки вышли, плотно закрыв за собой дверь, Лара поскорее разделась и окунулась в горячую воду с превеликим удовольствием.

Ранее в городе она могла себе позволить лишь обливания в тазу. А здесь целая кадка свежей горячей воды!

– Сущее блаженство… – выдохнула девушка тихонько.

Вот только чужой голос заставил её вздрогнуть.

– Кх-кхм.

– Ой! – Лара от удивления соскользнула с борта кадки и окунулась лицом в воду. – Пфр-р-р!

Вынырнула и провела рукой, сплёвывая противную влагу изо рта.

– Я не зайду, Лара, – голос графини звучал дружелюбно и ни намёка на приказ. – Хочу узнать, всё ли в порядке? Но, как вижу, сын не позволяет себе лишнего.

Замерев на месте, невестка не сразу нашлась с ответом.

– Ну что вы, – она сочла своим долгом поддержать разговор несколько мгновений спустя.

– Знай, несмотря на то что он мой сын, я на твоей стороне, и ты можешь мне всё рассказать, если тебя что-то тревожит…

Лара прикусила губу. Слишком уж соблазнительное предложение, чтобы им не воспользоваться. Ведь она до сих пор не могла понять, как трактовать случившееся между ними на сеновале, а главное то, как она с жаром отвечала Витони, совершенно не смущаясь.

– Учти, если, скажем так, близость произойдёт между вами, я буду первая, кто запретит вам разводиться и стану настаивать на дальнейшем совместном проживании до тех пор, пока вы окончательно не убедитесь, что не подходите друг другу.

После этих слов в разговоре повисла неловкая пауза. Лара задумчиво сверлила взглядом стену, мысленно пребывая далеко отсюда, в тех приятных мгновениях страстного поцелуя, а графиня теребила пальцами ткань юбки платья и с нетерпением дожидалась ответа, стоя за ширмой.

– Лара?

– Д-д-да?

– Ты хорошо меня расслышала?

– Да, – нехотя призналась она, пытаясь понять о чём речь. Помнится, графиня говорила, что если случится близость, то она будет настаивать… но на чём? На разводе? Кажется, слово «развод» прозвучало, но в каком ключе?

– Что ж, тогда я пойду.

Прежде чем Лара успела опомниться, графиня покинула комнату, оставив смущённую родственницу с ещё большим числом вопросов, чем накануне разговора.

* * *

Недовольная орчанка рычала и фыркала, пытаясь вырваться из магических пут. Эльф в строгом чёрном костюме на опушке леса и примирительно поднял руки. Дождь шёл стеной, обходя стороной лишь небольшой пятачок земли, то место, где валялись три поваленных дерева, много-много веток и упавшая листва, помимо действующих лиц на сцене.

– Ты вредила лесу, – вздохнул эльф, с сожалением глядя на представшую его взору картину. – Я не мог пройти мимо.

– Выпусти меня! – крикнула Оша. – И я не трону больше ни одно дерево, зато тебе все кости пересчитаю!

– Разве в этом есть какой-то смысл?

Взмах руки эльфа, и тоненькие всполохи магии принялись восстанавливать природу в том месте, где, казалось бы, уже ничего не поделать. Ветки послушно срослись в местах слома, деревья корнями вползли обратно в землю и заново вытянулись к небу, листья полетели обратно, ввинчиваясь в прежние места с превеликим удовольствием. Лес выдохнул от облегчения и с немой благодарностью взирал на друида. Дождь шёл стеной, минуя магический барьер, поднятый над опушкой, и только орчанка продолжила возмущённо рычать, пытаясь освободиться.

– Прекрати и успокойся наконец. – Лурьесс громко вздохнул. – Я не должен был показываться, но ты меня разозлила. Понимаешь? Ты. Меня. Разозлила! А теперь ещё и угрожаешь…

Глаза говорящего с природой полыхнули алым. Заметив это, Оша вмиг присмирела и теперь уже уставилась на визави с неподдельным интересом.

– Так это ты…

– М-м-м?

– Ты тот самый наставник, которого ищут?..

Орчанка смолкла, не договорив.

– Наставник? – Эльф мстительно сощурился. – А вот тут поподробнее.

– Ничего я тебе не скажу. – Огшра поджала губы и демонстративно отвернулась.

Сейчас она отчётливо поняла, что вляпалась. Если это он, если это наставник, которого ищет Тиана, то он союзник Дирхема Коуля! Но тогда, получается, ему известно о судьбе Шихана?

– У любого знания есть своя цена, – философски заметил эльф, наступая. Он шагнул один раз, другой, а магические путы сильнее сжали орчанку, до боли. – М-м-м?

– Будешь пытать меня? – Оша стиснула зубы и гордо уставилась на врага. – Вперёд. Я ни слова тебе не скажу, если ты из тех, кто предпочитает пытки дипломатии.

Опомнившись, Лурьесс со вздохом махнул рукой и отозвал магию.

– Давай, можешь ударить меня в ответ. В этот раз я действовал на эмоциях, перегнул, – он приблизился на расстояние вытянутой руки. – Но учти, тебе всё равно придётся ответить.

Оша рискнула, замахнулась, ожидая, что снова окажется связанной магией. Однако ничего подобного так и не произошло. Кулак остановился в считаных дюймах от лица эльфа, а он и не шелохнулся и даже глаза не закрыл. Стоял гордо и смотрел на неё в упор немигающим взглядом, уверенный в собственном превосходстве.

– Шихан.

Она опустила руку и сказала одно лишь слово. Одно слово. В ответ Оша ожидала что угодно, но только не веселья!

– А! Вспомнил! Это же ты… – Лурьесс заметно оживился. – Точно ведь, та самая орчанка, которая ищет своего друга!

– Записка? Твоих рук дело? – догадалась Оша. – Тогда, если ты знаешь, где он и что с ним, нам есть что обсудить.

Наставник Тианы надолго замолчал. Нахмурился, взвешивая в уме все «за» и «против», ведь Мередит раскрыли и теперь ему не хватало союзника среди людей мистера Пеппера, чтобы держать всю ситуацию под контролем. Чтобы знать о делишках братьев Стоун и планах их отца, а заодно изобретениях графа. Однако сейчас Лурьессу нужно было спешить, ему следовало попасть на Хайдроуд, 17, чтобы побыстрее разведать обстановку и понять, что же там произошло, раз затратило столько его магии. Заметив вопиющее поведение орчанки, он не мог пройти стороной страдания леса. Действовал не думая. Но теперь, когда Оша у него на крючке, можно немного ослабить поводок, пообещав лакомый кусочек взамен послушного поведения. Вот только преданность её следует проверить, прежде чем использовать в своих целях.

– Я готов предложить тебе сделку, рассказать, где Шихан и продать тебе его свободу, но для этого тебе надо прибыть в лавку Клерис Виспери в Этери. Туда, где тебя застал рассыльный мальчик, помнишь то место?

– Да, помню.

Орчанка кивнула.

– Отправляйся туда сейчас же, встретимся в переулке на углу Шати, 29. Мне нужно кое-что сделать, прежде чем я уделю тебе время. – Эльф демонстративно поправил лацканы пиджака и оглядел себя с ног до головы. – И учти, больше никаких поваленных деревьев и сломанных веток. И никому ни слова. Узнаю, и нашему договору конец.

Нехотя Огшре пришлось согласиться с очередным условием и уповать на то, что так называемый наставник Тианы не соврёт и действительно поведает тайну местонахождения Шихана. Но главное, он пообещал освободить её друга, если удастся его как следует заинтересовать информацией.

Что ж, раз мистер Пеппер и остальные совсем позабыли о её интересах, она сама решит свою проблему, не прибегая к их помощи. Она наконец покинет Огуречный край и, может быть, даже вернётся в бараки к родителям в Пустынные земли. Туда, где изгнанники из разных орочьих племён основали поселение и охотно принимали новых жителей маленького, но уже довольно обжитого города.

Ноги несли Витони в правильном направлении, когда он раздумывал над своим поведением. Нельзя было говорить о вмешательстве матушки в их и без того сложные отношения, сложные с точки зрения понимания. Иногда ему казалось, что он не прочь оставить всё как есть, а иногда хотелось уйти подальше, как например сейчас. Смущение было ему неприятно, потому что навевало воспоминания о чудовищном унижении. Тогда он испытывал не просто смущение, а самую настоящую боль, нестерпимую, противную, лишающую сил. Кровь шумела в ушах, щёки пылали, пальцы сжимались в кулаки.

Сейчас же было всё иначе, его словно подталкивали в спину по направлению к Ларе, ему хотелось встать ближе, взять её за руку, наконец повторить недавний поцелуй, но уже в более подходящей обстановке. И правда, надо же было додуматься? Спрятаться на сеновале!

Виконт нащупал в кармане одну очень полезную вещь, отмычку, которую он иногда пускал в ход, чтобы не звать очередного слугу, дабы попасть в помещение, которое ему требовалось. Поэтому и не утруждал себя поисками ключей и в этот раз. А едва понял, что бессовестно влез в чужой разговор, только тогда почувствовал жгучий стыд, вынужденно подслушивая.

– Говорю я вам, аристократия доживает последний век! Это атавизм, будущее за людьми из рабочего класса. За теми, кто умеет работать руками, если вы понимаете, о чём я.

– Понимаю, – тихий голос графа звучал спокойно, – а также понимаю, что у короля есть власть над деньгами и армией, которые он пустит в ход в случае смуты. Вы отдаёте себе отчёт, к чему подталкиваете людей?

– Биль! – выкрикнул несдержанный собеседник. – Для начала мы хотим закрепить в умах людей мысль о том, что аристократия должна быть упразднена. Долой прежние порядки, долой тех, кто наживается на страданиях рабочих!

– То есть вы считаете, что все аристократы плохие и их следует… кстати, а что с ними следует сделать? Выгнать из поместий, лишить титула, денег, забрать земли и что дальше? Убить?

Тониас Швайзер присмирел и ненадолго замолчал. Именно в этот самый миг Витони переступил с ноги на ногу, не понимая, зачем вообще заявился сюда. Ведь ему только лишь хотелось позвать отца, чтобы попросить его об услуге. Но вместо этого виконт попал в самый разгар спора.

– О, и ты здесь? – отец обернулся к двери и махнул рукой. – Проходи, поможешь мне убедить этого джентльмена, что не все аристократы плохие и сам по себе билль об упразднении правящего класса ничего не решит.

– А что тогда решит?

– Школы, – Лайенхем вскинул палец вверх, – именно так. Школы и, конечно же, выплаты стипендий, денежная поддержка нуждающимся. Общество должно идти по пути эволюции, а не революции. Иначе неизбежен крах.

– То есть вы мне отказываете?

– Нет, это не отказ, а попытка убедить в несостоятельности самой идеи, – в этот раз в разговор вмешался виконт. – Я с отцом полностью согласен. Возьмите хотя бы мистера Пеппера Гридж-Стоуна.

Тониас фыркнул.

– И всё-таки, – граф кивнул, – послушайте, это интересно.

– Так вот, – продолжил сын, – мистер Пеппер был кёльнером в местном пабе, работал грузчиком, разнорабочим, строителем, кем он только ни был, прежде чем у него не созрела идея сделать еду для людей доступной и удобной к употреблению. Он многое видел, за многим наблюдал и весь свой жизненный опыт воплотил в прибыльное предприятие, благодаря которому решилась главная проблема.

– И какая?

– Хранение продуктов, снабжение городов провиантом.

– Он забрал работу у других людей, только и всего!

– Наоборот, – вмешался в разговор граф. – Он создал рабочие места и дал возможность лавочникам продавать свои товары с наценкой. А сейчас он взял на себя фонд помощи сиротам, который Дирхем Коуль использовал как прикрытие для подпольных делишек, вот куда нужно посветить всю вашу энергию.

– Мы опоздали, – проворчал Тониас. – Мои информаторы сообщают неприятные известия. Лавочку прикрыли. Я хотел использовать этот аргумент на голосовании в парламенте ради принятия билля об упразднении аристократии. Хотел поднять общественный скандал и вывести негодяя на чистую воду, если он откажется сотрудничать. Но он нас опередил, отпустил бойцов. Более того, он заплатил им за молчание. А теперь, я уверен, все долги и обязательства передаст мистеру Пепперу и умоет руки.

Сын с отцом переглянулись, прежде чем граф громко позвонил в колокольчик.

– И что вы собираетесь делать? – репортёр скрестил руки перед собой. – Неужели заявитесь к Коулю и запретите ему поступать так, как он объявил во всеуслышание?

– Документы ещё не подписаны, и мы должны предупредить мистера Пеппера, – ответил Лайенхем, – но это утром, а сейчас я бы хотел отправить человека на Хайдроуд, 17, чтобы он подтвердил вашу информацию.

– Вы мне не верите? – изумился мистер Швайзер.

– Нет, не так. Я хочу узнать больше, чем то, что вы мне сообщили. Робин опытный военный, он сумеет добыть нужную мне информацию в дополнение к вашей.

– Вы могли бы спросить у меня, что вас интересует. Полагаю, разговор окончен?

– Кот по имени Пушок вам что-то говорит? – прямо уточнил Лайенхем. – Если нет, то значит, я поручу это Робину.

Вместо ответа репортёр махнул рукой.

– Скажите, – виконт вовремя сменил тему, – а вы действительно опубликуете новость о мистере Пеппере и Леране Брутти?

– Сын!

– Матушка мне рассказала, что их застали в скандальном положении. – Витони пожал плечами, делая вид, будто не догадывается о собственном проступке. – Это действительно так?

– Они целовались в кабинете, – ворчливо ответствовал репортёр. – На первую полосу, конечно, новость не попадёт, а вот рубрику «Столичные кулинарные новинки» закроет.

– Так если необходимо, мы можем поручить кухарке поделиться секретом малинового пудинга, мяса по-истерийски? Или у вас уже есть требуемая тема?

– Изначально это должны были быть закрутки и разные рецепты из них.

– В таком случае я знаю, как вам помочь. – Лайенхем кивнул сыну с намёком и тот наконец поднялся.

– Я буду в библиотеке.

В этот самый миг в комнату вошёл Робин, не понимая, почему дверь оказалась открытой, ведь он лично запирал её за госпожой. Однако краткий взгляд на Витони с лёгкостью прояснил ситуацию. Там, где бывал молодой господин, двери имели свойство открываться сами собой, как по волшебству. Конечно же, опытный военный прекрасно знал, что дело совершенно не в магии, но также он знал, точнее не мог себе позволить неподобающую мысль, будто единственный наследник де Альетти обладал навыками взлома, словно домушник. Однако факт оставался фактом. Закрытые двери никогда не были преградой для молодого виконта, и все слуги графства об этом были прекрасно осведомлены.

– Сэр?

– О, вот и ты, – последнее что услышал Витони, покидая комнату. Изначально он хотел попросить у отца совета и одну небольшую услугу.

Подарок. Он хотел сделать супруге подарок, не только в извинение за недавнее неподобающее поведение, но ещё и потому, что Лара ему всё больше нравилась, она была ему небезразлична. Одна только мысль о том, что они проведут вместе ночь, заставляла пятки виконта гореть от жгучего желания пробежать десять лиг без устали. Энергия била в нём ключом, желание действовать было почти нестерпимым, поэтому, очутившись в комнате, до отказа заполненной книгами, мирно стоящих на стеллажах вдоль стен, сын графа первым делом принялся ходить из угла в угол, чтобы хоть немного притупить желание свернуть горы.

Как подступиться к супруге теперь, когда первый шаг уже был сделан столь нелепым образом? Ведь любая попытка проникнуть в её личное пространство будет расценена как приставание, желание возобновить начатое на сеновале. Не может же он и в этот раз полагаться на случай, будто Лара при нём оступится? Якобы он будет вынужден ловить её в объятья?

Более того, прошлой ночью они составили список дозволенного, который она сама не раз нарушала. Однако что делать ему в этой связи? Следует ли забыть о существовании неких пунктов договорённости или же отнестись со всей серьёзностью и пытаться себя сдерживать в её присутствии, чтобы создать о себе хорошее впечатление?

Нет, идеальнее брачной ночи повод быть с супругой наедине просто не придумать. Упустив такую возможность, Витони рискует остаться позади ширмы всё оставшееся время, пока они будут вынуждены играть на публику. И играть ли?

Лара никогда не скрывала, что он ей симпатичен, взять хотя бы воодушевление, с которым она смотрела в его сторону в самую первую встречу. И то, с каким жаром она ответила на его поцелуи… Нет, ошибки быть не могло! Если это не любовь или хотя бы её зачатки, то влечение между ними совершенно ясно имело место быть. И этим нужно правильно воспользоваться именно сегодня, но так, чтобы не оскорбить Лару и оставить о себе самое лучшее впечатление. Она должна сделать первый шаг, чтобы в случае неудачи можно было с лёгкостью оправдаться неправильно понятым намёком. Её намёком.

Отчего-то подобная мысль создала внутренний дискомфорт и ощущение дежавю. Никогда ранее, если не считать печальные события в Велансисе, виконту попросту не приходилось ломать голову, как бы расположить к себе девушку, которая была ему интересна, потому что никогда ранее он не испытывал этого самого интереса ни к одной из встреченных ему молодых леди, бросающих в его сторону кокетливые, жеманные, а иногда и томные взгляды. Ему казалось, будь его воля, достаточно сделать знак, ответить на легкий флирт взаимностью, и любая из них будет у него в кармане. Любая пожелает стать его спутницей жизни и разделить радости и горести с молодым наследником семьи де Альетти.

Неожиданно взгляд Витони привлекла подходящая книга, мелькающая перед глазами не первый раз, потому что книжный стеллаж находится прямо перед его носом в углу комнаты, где стояло произведение с красноречивым названием «Влюблённость мисс Адель Бранд».

Взяв её в руки, графский сын первым делом открыл самую середину и стал вчитываться в строчки текста довольно фривольного содержания. Повезло ли ему настолько, но виконт сразу же попал на страницу страстного поцелуя, случившегося на королевском балу, едва главный герой застал любимую на террасе. Он проследовал за ней, вышедшей отдохнуть и перевести дух после очередного танца с другим джентльменом, предприимчивым, лицемерным соперником. Хоть ревность и снедала главного героя, но вел он себя сдержанно и лишнего не позволял, наоборот, действовал аккуратно, вначале сделал комплимент, завёл непринуждённый разговор, и уже несколько минут спустя застёгивал на шее прелестницы драгоценное украшение, подвеску, которую заказал у знаменитого ювелира. Последующий страстный поцелуй случился как бы сам собой.

«Вот оно! – подумалось так Витони, едва он осмыслил прочитанное. – Повод оказаться ближе, чем полагают приличия! Повод, чтобы поцеловать Лару ещё хоть раз…».

– Я вижу, ты зря время не теряешь, – слова графа де Альетти прозвучали в тишине пушечным выстрелом.

Сын взбудораженно закрыл книгу, будто был застукан за очень неприличным занятием. Хуже, по мнению самого Витони, было только тогда, когда его чуть не скомпрометировала одна из дебютанток прошлого светского сезона. Она порвала лямку платья и прильнула к нему, едва поймала его в тёмном углу коридора в поместье герцога Дастмундского.

– Мне нужен твой совет…

– Разве? – Брови графа иронично изогнулись, а взгляд намекал на то, что он тоже читал эту книгу. – По-моему ты уже добрался до сцены поцелуя на террасе, не так ли?

Изумление сына неплохо позабавило мистера Лайенхема, но подшучивать и далее над родным в столь ответственный миг было бы слишком жестоко с его стороны. Поэтому он серьёзно перешёл к делу, уточняя:

– Подвеска или кольцо?

– Как ты догадался?

– Можно подумать, с твоей матерью я не пытался проделать этот трюк, – граф мечтательно вздохнул, уносясь в мысли о далёком прошлом. – Но что бы ты ни думал, твоя матушка была неприступной как скала и далёкой, словно звезда на небосводе, долгое и долгое время моих ухаживаний. Драгоценности не имели для неё абсолютно никакого смысла, расточительной тратой денег.

– Тогда как же вы сблизились?

– О, это было случайное стечение обстоятельств, которое я использовал в своих целях. До сих пор я благодарю судьбу и собственную смекалку, что не стушевался и проявил себя как следует.

Витони молча внимал словам отца и с каждым его словом смятение в нём только возрастало.

– Поцелуй, сын. Правильный и в правильное время – может стать ключиком к сердцу любимой женщины.

– Но как понять, что время подходящее?

Громкий хлопок по плечу и граф улыбнулся сыну лихой улыбкой.

– Во всяком случае, ты можешь попробовать создать романтический момент своими руками, и для этого лучше выбери подвеску со сложной застёжкой.

– Вот как?

– Именно. Но главное, знай. Пусть она сама решит, что делать с украшением – захочет надеть, значит, подарок ей приятен и путь к покорению её сердца отрыт, откажет – ну, что ж. Тёмное фрэ в моём кабинете с лёгкостью отвлечет тебя от грустных мыслей. Главное, не проявляй агрессии и ни на чём не настаивай. Не показывай своей заинтересованности, иначе станешь в её глазах похотливым животным, не стоящим доверия. И тогда о романтических отношениях можно позабыть раз и навсегда, несмотря на то что вы уже супруги, хоть и только на бумаге.

– Но как ты понял, что я хочу большего, нежели просто фарс?

Вместо ответа граф подтолкнул сына к выходу и продолжил наставлять.

– Бриллиантовый чокер из недавней коллекции будет в самый раз, я думаю. Бери, разрешаю. А с твоей матерью я договорюсь. И ещё…

Лайенхем сделал небольшую паузу, прежде чем многозначительно добавить:

– Книге самое место в библиотеке, тебе так не кажется?

Опомнившись, Витони прошёл к стеллажу и вернул «Влюблённость мисс Адель Бранд» на прежнее место, прежде чем покинуть отца с упрямым намерением одержать победу сегодняшней ночью. Победу в супружеских отношениях, создать переломный момент в предстоящем сращении характеров и получить право не только держать Лару за руку, когда она в перчатках, но и целовать её в губы, и, быть может, нечто большее, чем то, что уже происходило между ними не столь давно.

Ночь была в самом разгаре, однако в графском поместье по-прежнему кипела жизнь. И только кухарка и конюх давно уже спали непробудным сном. Остальным же выпала иная участь на ближайшее время, а кому-то до самого утра.