Завидные жёны

Глава 21

– Ужин подан в спальне госпожи Лары, – услужливо произнесла горничная с лёгким поклоном головы. – Если позволите, ваша супруга ждёт вас.

– Она так и сказала?

– Да, сэр.

Приободрённый подобным положением дел Витони поспешил войти в комнату, подготовленную для молодожёнов. Лара сидела в кресле и расчёсывала влажные волосы.

– О, как хорошо, что ты пришёл! – глаза девушки загорелись интересом. – Помоги мне, пожалуйста!

– М-м-м?

Он удивлённо вскинул брови.

– У меня гребень застрял в волосах сзади… – смущённо проронила Лара, её щёки пылали от стыда. – Я приехала сюда без моей любимой расчёски, а то, что мне предоставили, мало подходит для моих тонких вьющихся волос, увы.

– Понятно.

Лёгкое воодушевление сменилось на снисходительное спокойствие, когда молодой де Альетти, сделав над собой усилие, подошёл и встал позади девушки, о которой думал последнее время.

Вот он, случай, позволяющий быть рядом, только руку протяни, чтобы запрокинуть её голову, наклониться самому и запечатлеть на её устах страстный поцелуй.

Будто расслышав его грязные мысли, Лара полуобернулась и уставилась на него строго.

– Я голодна! Вытащи, пожалуйста, гребень, а? Я бы и сама, но боюсь выдрать волосы клоками.

– Да, сейчас.

Придав лицу благопристойный вид, Витони аккуратно освободил уже наполовину сухие пряди супруги и протянул ей металлическую полукруглую расчёску с реденькими зубчиками, проведя рукой у самого уха. Телом же он немного склонялся вперёд, широко расставив ноги.

– Вот.

Лёгкий румянец выступил на щеках Лары, едва она почувствовала тепло его кожи. Ей было и без того сложно себя контролировать, а тут ещё и слова графини, которые она не расслышала. Неужели она и правда настоит на разводе, или наоборот? Не позволит им развестись?

Сложно, как же было сложно сделать выбор, когда всё сводилось к одной мысли, ей нравился супруг, очень нравился, и она зря не прислушалась к разуму, просто кричащему об опасности. Что будет, если она привяжется к нему и не захочет уходить? В сущности, ничего не изменилось со вчерашнего дня, она лишь придумала для себя достойное оправдание, чтобы быть с ним, но будет ли ей легко вот так взять и уехать, едва ей укажут на дверь, щедро заплатив?

– Лара?

Отбросив мысли, она быстро выхватила расчёску и признательно улыбнулась.

– Благодарю.

Её крайняя задумчивость, видимо, передалась и ему, потому что он тоже не спешил покидать пространство позади неё и по-прежнему стоял там, где она не видела его лица.

Быстро встав, Лара покрепче запахнула бархатный халат, накинутый поверх ночной рубашки, на её вкус слишком лёгкой и слегка просвечивающей.

– Наконец мне удастся утолить голод, – вымолвила она, приближаясь к небольшому столу. – Подумать только, вместе с ужином принесли стол и стулья. Вот уж не ожидала подобный размах!

Развеселившись, виконт отбросил былой страх быть неправильно понятым, и принялся беззастенчиво флиртовать:

– А ты думала, мы будем ужинать в кровати?

И всё-таки она остро реагировала на малейшую близость между ними, чем невольно себя выдавала. Зря он столько переживал.

Однако идею с бриллиантовым чокером далеко не убирал, решив оставить её на потом. Позже, когда они утолят голод.

Став у стола, Лара не спешила садиться, а Витони наконец опомнился, подошёл и отодвинул для неё стул, а заодно помог устроиться поудобнее.

– Где мои манеры? – пошутил он.

– Нет, в кровати мы есть точно не будем, – настырно ответила супруга, повернув голову к стене. Туда, где висела очередная картина очередного художника.

Витони прошёл на своё место сел и принялся задумчиво накладывать себе еду в тарелку. Предметы роскоши никогда его не волновали, потому что имели свойство исчезать из его поля зрения. Сейчас он знал, что у его родителей были финансовые трудности, едва услышал их рассказ, но ранее ему оставалось лишь догадываться по количеству оставшихся картин на стенах. Своеобразное мерило благосостояния семьи. Как и чайные наборы, ложки, вилки и прочее. Ему было всё равно, чем есть, лишь бы не руками, но его матушка придавала этому вопросу очень большое внимание. Вот и сейчас, взяв в руки вилку, он долго на неё смотрел, пытаясь понять, из какого она гарнитура.

– Ты не знаешь, как ей пользоваться? – усмехнулась Лара.

– Нет, просто мысли блуждают в голове, не обращай внимания.

– И ты даже ничего не скажешь про мой внешний вид?

Слова Лары заставили его поперхнуться. Его счастье, рот был пуст, иначе случился бы маленький конфуз.

– Умеешь же ты темы переводить.

Попытка совладать с лицом провалилась с треском, смущение росло в Витони, будто это он сидел перед ней за столом в одном халате.

– Твоя матушка озаботилась моим комфортом у вас в гостях, однако предоставила только это. Не знаю даже, как расценить сей жест?

– Как заботу и внимание, – сын охотно заступился за мать, отчасти он был ей сейчас весьма благодарен, так как представшая взору картина его более чем устраивала. Под бархатной тканью легко угадывались весьма аппетитные контуры.

– Но это же неприлично, – проворчала Лара. – Разве мне не полагалось…

И тут она осеклась.

– Думаю, новое платье принесут уже утром, его просто не успели подготовить. К тому же, не будешь же ты спать в одежде?

Излишняя чопорность супруги вызывала небольшую тревогу у Витони, он попросту не мог предугадать ход её мыслей, а значит, и понять, каково её настроение. Неужели она будет настаивать на том, чтобы они спали в разных комнатах в брачную ночь? Но разве она не смущалась от близости его руки, разве она не обнимала его, сидя на лошади позади? Она наотрез отказалась садиться наперёд и весь путь прижималась к нему, обхватив руками. Одно только это воспоминание заставляло его кровь закипать, а желание обладать этой женщиной становилось нестерпимым.

– Прекрати смотреть на меня так… – попросила Лара, ерзая на стуле. – Иначе мне начнёт казаться, что мы с тобой настоящие муж и жена.

Вот он шанс!

– А разве это не так?

Злость, обида, досада. Сразу столько эмоций промелькнуло во взгляде супруги, вызывая у сидящего напротив настоящую растерянность.

– Опять увиливаешь от ответа? Что ж, хорошо! Отлично! – зло ответила девушка. Вилка чиркнула по тарелке, когда она отрезала большой кусок мяса и тотчас запихала его в рот. Затем глотнула воды из стакана и резко встала из-за стола. – Сыта.

– Что я такого сказал?

Витони отложил столовые приборы и тоже подскочил, преграждая путь Ларе к кровати. Она, увы, жест не оценила и лишь сильнее разозлилась:

– Это ещё ничего не значит. Да, нас обручили! И сейчас вот поселили в одной спальне. Но это не значит, что я паду к твоим ногам и тотчас позволю делать с собой всё, что заблагорассудится!

– Я не имел это в виду, – сдержано ответил виконт, он протянул руки и схватил супругу за талию, а она попыталась его оттолкнуть.

– Что ты себе позволяешь?..

– Подожди, давай поговорим, – моляще попросил Витони. – Я не хотел тебя обидеть, но ты в этом халате действительно выглядишь очень соблазнительно.

Мысленно поздравив себя с очередной пошлостью, виконт скривился и попытался исправить ситуацию, но не успел. Наивный взгляд и тихое уточнение были ему ответом:

– Правда? Ты правда так считаешь?

– Если бы я так не считал, то не говорил об этом, – каким-то чудом слова сами сорвались с уст. – И наш брак мне видится вполне реальным, а не только на бумаге.

Сердце стучало в ушах, кровь кипела в жилах молодого человека, когда он позволил себе дерзость, продвинул руки чуть выше, чтобы приобнять за плечи.

– Ты очень красивая, Лара…

Вкрадчивая нежность, с которой молодой соблазнитель приступил к делу, подействовала безотказно. Девушка разомкнула уста и прикрыла глаза в ожидании поцелуя. Романтический момент возник сам собой, вызывая в нём краткое замешательство.

А как же чокер?

Отбросив в сторону лишние мысли, виконт поступил так, как велело ему сердце. А оно жаждало поцелуя, щемяще трепетного, нежного и маняще сладкого. Стиснув Лару в объятьях, Витони нашёл губами её губы и забыл обо всём на свете, о том, что они сейчас стояли посреди спальни, о том, что у Лары во рту пребывали кусочки мяса, которыми она чудом не подавилась. Неловкий момент окончился сильным кашлем и вынужденными слезами в уголках глаз, едва непрошенные крошки попали девушке прямо в горло.

– Кха-кха! Кх…

Постучав по спине, виконт мысленно ругнул себя за несдержанность.

– Я же ещё не проглотила, – недовольно проронила Лара, отстраняясь. – Неужели жить не быть, надо было меня целовать?

– А, то есть теперь я виноват? Опять?

Раздражение возросло в Витони, едва он услышал очередной упрёк. Не так, всё должно было быть совершенно иначе! Вздохнув, аристократ чистой воды отправился обратно к столу, чтобы продолжить размеренную трапезу и не подскакивать ночью от голода.

– Предлагаю вернуться и молча употребить то, что приготовила для нас кухарка, она же старалась.

Уязвлённая неприятным замечанием, Лара всё-таки прошла и села на своё место и преувеличенно неохотно принялась за еду. В комнате повисло гробовое молчание. Шанс был упущен, мрачное настроение читалось на лицах молодожёнов, в комнате царила неприятная атмосфера.

– Прости, я виноват, – первым начал Витони, едва доел последний кусочек мяса. На гарнир его терпения уже не хватило.

Лара к тому моменту уже задумчиво гоняла по тарелке горошины вилкой. Молчала, уставившись в одну точку.

– Я не лучше, заставила тебя заключить со мной договорённость, которую сама и нарушила. Но, Тони, если позволишь быть откровенной, неужели ты поддался романтичности момента и ждёшь, что я стану развлекать тебя в постели?

Сглотнув сухим горлом, виконт ответил:

– Нет, подобного я не жду.

– Тогда мир?

– Мир.

К сожалению, ему пришлось принять тот факт, что лучше уж так, чем та гнетущая атмосфера, царящая в комнате.

– Я лягу с правого края, если позволишь, – чуть более весело уточнила Лара, едва подошла к кровати.

– Ложись первая, а я пока схожу отпущу слуг.

Встав из-за стола, Витони покинул комнату, больше ничего не сказав. В его кармане покоился бархатный футлярчик, который он намеревался вернуть в сокровищницу. Вот только, не пройдя по коридору и несколько шагов, был вынужден признать тот факт, что, может быть, ещё не всё потеряно и ему удастся найти повод, удастся сделать супруге подарок? Но зачем? Сейчас она недвусмысленно намекнула, что не потерпит плотских отношений. А он? На что рассчитывал он? Чего хотел именно он?

Однозначный ответов у него не было, как и понимания, что делать дальше. Как поступить?

Тихий шорох в конце коридора заставил его принять спешное решение – вернуться обратно в спальню, чтобы не плодить и без того бесчисленное количество слухов, витающее вокруг недавнего отбора невест и всего, что с ним было связано. А если учесть тот факт, что у них в доме сейчас ночевал шеф Мэри, то оставалось лишь терпеливо дожидаться утра, чтобы наконец решить, что же с делать с бриллиантовым чокером, наверняка дорогим подарком, который он был готов сделать супруге, сказать о своих чувствах, лишь бы она его не отвергла, лишь бы она прислушалась к его доводам.

Глупости. Он не должен ждать никакой выгоды, так? Тогда почему сомневается?

Войдя в комнату, Витони с неудовольствием заключил, что Лара уже под одеялом, укрылась по самую шею, а свет по-прежнему горит.

Сделав знак рукой, графский сын приказала магическим огонькам погаснуть, а сам принялся раздеваться, чтобы наконец лечь спать. Выудив из кармана пиджака бархатную коробку, он положил её на тумбочку, чтобы не забыть утром решить её судьбу, а сам, будучи в одной рубашке и подштанниках, наконец забрался под одеяло.

Лара не сказала ни слова. Её молчание угнетало, но начать разговор первым было выше его сил. К счастью, она и сама не прочь была поговорить:

– Твоя матушка заходила этим вечером.

– Что-то сказала?

– Я сильно задумалась, не до конца расслышала и сейчас мучаюсь догадками… – её смущение передалось и ему.

– Если хочешь, я у неё уточню утром.

– Удобно ли? Ведь она сказала мне приватно, когда слуги вышли…

– А я намекну, что услышал ваш разговор, или найду, как выкрутиться.

Витони повернулся к Ларе и удивлением обнаружил, что и она лежит боком, повернувшись к нему.

– Это очень смущающе – она что-то сказала о некоей близости между нами. Будто настоит на разводе, или же наоборот. Я точно слышала слово «развод»…

– Едва ли она бы настаивала на разводе после того, как поселила нас вместе и предоставила тебе из одежды бархатный халат.

Подойдя к вопросу логически, виконт совсем позабыл смягчить сказанное интонацией, а высказал мнение прямо и без должной толики смущения.

– То есть это я глупая, надумываю, это имеешь в виду?

Горький вздох послышался в комнате тот же миг. Не выдержав, Витони решил прервать опасный разговор, пока не случилось непоправимое. Пока он вновь не обидел Лару неуместными словами. И всё-таки понимания друг друга им явно не хватало, а это значит, рановато думать о реальных отношениях, если даже в подобных мелочах они расходились во мнениях.

– Молчишь, значит, всё-таки считаешь меня глупой?

– Нет, это не так. – Витони поправил подушку и закрыл глаза. – Просто устал и хочу спать.

На самом деле он соврал. Сна ни в одном глазу, вот только ей он в этом точно не признается, тем более сейчас, когда нашёл должное оправдание закончить опасный разговор.

Лара фыркнула, но развивать тему не стала. Повернулась к нему спиной и принялась ворочаться под одеялом. Однако несколько минут спустя наконец нашла удобную позу и тихонько засопела, утомлённая насыщенным событиями днём, вечером и даже ночью. И только её супруг лежал без сна, слушая мерное дыхание любимой.

Да, всё-таки он её любил, по-своему, но любил. Сейчас, глядя на её силуэт под одеялом, Витони с удивлением понял, что хотел бы, чтобы так было и впредь, чтобы он не засыпал один в кровати и чтобы она была рядом.

А сон всё не думал показываться, чем изрядно мешал уставшему мужчине как следует отдохнуть. Мысли блуждали в его голове, заставляя ворочаться с бока на бок до тех пор, пока Лара не взяла ситуацию в свои руки, буквально. Она подобралась к нему неожиданно и для начала закинула ногу, а за ней и руку. Тони затаился, будучи в крепких объятьях спящей супруги. Приятное тепло разлилось по телу, её дыхание коснулось его плеча, запуская дрожь по коже. Высвободив руку, он сильнее прижал любимую и удобнее устроил её голову на плече. Нервное напряжение улетучилось, будто и не бывало, а усталость взяла верх. Он наконец уснул крепким сном без сновидений.