Зима Скорпиона

5

«Милена II»,

Французская Ривьера

Главный салон яхты «Милена II», с диванами, обитыми мягкой и шелковистой итальянской кожей, был обращен в сторону кормовой палубы с бассейном. Дизайнер выбрал стиль Метро Модерн, и на стенах салона висели картины, выглядевшие как оригинальные полотна Ротко. Яхта плыла вдоль побережья Франции. Через окна салона Скорпион мог видеть виллы на берегу и селения в горах. Сквозь облака пробивалось солнце, рождая блики на море.

Тузик, спущенный с яхты, зашел в гавань Вильфранша и подобрал Скорпиона с каменной набережной в нескольких шагах от ресторана.

Когда тот взошел на борт, двое бритоголовых из «мерседеса» спросили его на не очень чистом английском, есть ли у него оружие. Он передал им свой 9-мм Glock, вынув его из кобуры.

В салон стремительно вошел Вадим Ахнецов, человек среднего возраста с очень коротко подстриженными светлыми волосами в полосатом костюме от Армани и футболке киевского футбольного клуба «Арсенал».

— Мистер Коллинз, если вы хотите чтобы мы называли вас так, что вы пьете? — спросил Ахнецов на сносном английском, усевшись напротив Скорпиона.

— Бельведер «Кровавую Мэри», — ответил Скорпион.

— Не русскую водку? Хотите черной икры?.. Дмитрий? — обратился Ахнецов к бармену в белой куртке, стоящему за стойкой красного дерева, который начал готовить напиток.

Скорпион покачал головой.

— Нет, дело прежде всего. Возможно, потом.

Бармен принес «Кровавую Мэри» для Скорпиона и заиндевелую бутылку Иверской воды для Ахнецова, который дал знак уйти бармену и одному из бритоголовых, стоявших у двери.

— Лучше? — спросил Ахнецов.

— Не возражаете? — Скорпион вытащил из кармана сканер и показал его Ахнецову. Тот жестом выразил согласие. Скорпион поднялся и стал ходить по салону, выискивая «жучки» и скрытые видеокамеры.

— Не раздеться ли нам? — спросил Ахнецов, начиная стягивать пиджак.

— Пожалуй, — ответил Скорпион, также расстегивая рубашку, и жестом показал, что все в порядке.

— Мы идем в Монте-Карло, — сказал Ахнецов. — Это единственный порт здесь, в котором может поместиться наша «Милена». Когда мы закончим переговоры, вы можете остаться работать здесь. Арендованную вами машину уже доставляют из Вильфранша.

— Вы слишком много внимания уделяете моей особе. Мне даже стало интересно, зачем это я вам понадобился, — сказал Скорпион, садясь.

— Нет, ничего чрезмерного. Это просто вежливость, — ответил Ахнецов, изучая своего визави. В том что-то было: странные серые глаза, шрам над глазом и обманчивое спокойствие — чувствовалось, что он может мгновенно собраться и начать действовать. Ахнецов жил в мире, где было много могущественных и опасных людей, и знал, что перед ним один из них. Он и сам был таким.

— А почему вы представляетесь Коллинзом, хотя, как мне думается, вы откажетесь от этого?

— Под этим именем то ли я бы нашел вас, то ли позволил бы вам найти меня. Последнее было проще и быстрее. Кого вы подкупили, человека в прокатном офисе в Ницце?

— Вроде того, — улыбнулся Ахнецов.

— А как вы нашли меня? Кто надоумил вас оставить карточку в Порто-Черво? — спросил Скорпион небрежно, скрывая напряжение. Его документы и база на Сардинии были под угрозой.

— У нас был список примерно десятка средиземноморских портов. Мы оставили по записке в каждом из них, полагая, что у вас есть судно, и в каком-то из этих портов вы получите записку.

— Кто сообщил вам обо мне?

— Друзья друзей. Вы же знаете, что в нашей части мира нельзя вести дела без некоторого… — Ахнецов запнулся, подбирая подходящее английское слово, — взаимопонимания.

— С СВР и каналом передачи секретной информации ЦРУ?

— У меня много друзей, — сказал Ахнецов. — Деньги, похоже, любят все.

Скорпион сделал глоток. Кого бы ни подкупил Ахнецов, это не мог быть Рабинович. И если Дейв дал Ахнецову список портов, это значило, что встречи Скорпиона с Ахнецовым желало ЦРУ.

— Ну что ж, ваше богатство меня впечатлило, — сказал Скорпион, обводя рукой салон. — Чего же вы хотите?

— Я хочу, чтобы вы предотвратили некое несчастье.

— Несчастье для кого?

— Для меня, — Ахнецов постучал по груди. — Для моего бизнеса, для моей страны, Украины. Но и для Америки.

— Почему вы думаете, что я американец? И, может, мне плевать на вас и на вашу страну?

— Убежден, что вы американец. Мои источники сообщили мне, что вы убили «Палестинца», террориста, которого никто не мог найти, а вы нашли его всего за две недели. Мне сказали, что вы — лучший.

— Что еще вы знаете обо мне? — спросил Скорпион спокойно. Вопрос о том, как много знал о нем Ахнецов, оставался открытым и очень опасным.

— Послушайте, друже. Возможно, это слово станет вашим первым украинским словом. Оно означает «друг». Я — миллиардер из непростой части мира. Я достиг своего положения, потому что не был глупым. Я владею компанией «Укэнгаз». Мы построили около восьмидесяти процентов газопровода из России в Европу. У меня есть также химические и сталелитейные заводы, телекомпания и недвижимость. Футбольная команда «Арсенал», футболку с чьей эмблемой я ношу, тоже принадлежит мне. Я — хозяин. А начинал я с нуля. Моя маты мыла туалеты в метро, чтобы я мог учиться в Киевском университете имени Шевченко. Однажды я взял деньги из ночного клуба, где подрабатывал мойщиком посуды. Чтобы вернуть эти деньги, шеф, то есть хозяин, послал крутых парней. Они избили меня железным прутом так, что я попал в больницу. Но где находятся деньги, я им не сказал. Я сохранил их. Позднее я использовал их для своей первой сделки по газу. Я и вы, Скорпион, друже, — мы оба волки. Мы либо должны понять друг друга, либо нам придется убить друг друга, верно?

Они смотрели друг на друга. Ахнецов наклонился вперед, держа руки на бедрах. Скорпион сидел с небрежным видом, но был готов к действиям. Кличка «Скорпион» легла между ними, как тикающая бомба.

— Что вы знаете о Скорпионе?

— Меньше, чем хотелось бы. Я знаю, что вы работали в ЦРУ, потом ушли. Вы независимы. Все говорит, что арабский вы знаете с детства, — говорил Ахнецов, глядя в планшетник. — Ваше настоящее имя неизвестно. Вас подобрал бедуин в Аравийской пустыне, — Ахнецов взглянул на Скорпиона. — Что делал американский ребенок в Аравии?

— Мой отец был нефтяником. Его убили. Бедуин спас меня.

— Правда? Вы необычный парень. И крепкий парень. Откуда же вы? Из «Морских котиков»? Из «Дельты»? Из морской пехоты?

— Из девочек-скаутов. Я продавал печенье.

— Не хотите говорить. Ладно. Как я уже сказал, крепкий парень. Важно только одно…

— Что именно?

— Мне известно, что враги уважают вас. Судить о человеке по тому, как его боятся или уважают враги, — не самый худший способ. Я думаю, это относится к нам обоим.

— Так это собеседование для приема на работу? — спросил Скорпион, сделав глоток.

— В некотором роде. Я должен знать одно, — сказал Ахнецов, постучав сигаретой о золотой футляр и прикуривая, — почему вы ушли из ЦРУ? Из-за денег?

Скорпион улыбнулся:

— По правде говоря, мне это никогда не приходило в голову. В тот момент я не думал о подобном способе зарабатывать на жизнь. Я просто ушел.

— Что случилось?

— Я не хочу говорить об этом.

— Послушайте, друже, — Ахнецов смотрел на Скорпиона, глаза его были холодны, и Скорпион чувствовал, что видит настоящего мужчину. — Для того, о чем я хочу говорить с вами, это важно. Я не просто так спрашиваю.

— Я не буду говорить о заданиях.

— Задания меня не интересуют. Мне важно знать, почему вы ушли из ЦРУ, понятно?

Оба замолчали. Слышны были только работа судовых машин и плеск волн о корпус яхты.

— Это стало выше моих сил. Все должно было произойти на улице у жилища объекта. Предполагалось, что при нем будут только охранники, но с ним оказался маленький сын. От меня требовали действовать в любом случае.

— А вы?

Скорпион покачал головой.

— Я не смог. В тот момент я понял, что я свободен. Ваше здоровье! — сказал он по-русски и выпил.

Ахнецов встал, налил себе из бутылки на стойке украинской водки «Nemiroff» и поставил ее на стол между ними.

— За вас! — произнес он тоже по-русски. — Послушайте, возможно, вы видели на CNN, что на Украине предстоят выборы президента.

— Ну и что? — спросил Скорпион. По позе Ахнецова он мог судить, что тот находится в состоянии, которое в ЦРУ называют «когда Джо теряет штаны».

— Один из кандидатов будет убит.

— Понимаю, — сказал Скорпион, ставя стакан на стол.

— Нет, не понимаете. Это будет означать войну. А также конец «Укэнгаза». Мы должны не допустить этого. Вот почему я искал вас.

— Мы?.. — Скорпион поднял брови.

— Позвольте мне объяснить, — сказал Ахнецов, плеснув Скорпиону водки. — Есть два кандидата. Один — Кожановский, хороший человек, человек Запада, которого поддерживают Европа и американцы, любимец студентов и киевской интеллигенции. Он хочет, чтобы Украина была партнером ЕС и НАТО. Другой — Черкесов, сильная личность, упрямый как бык. Его поддерживают этнические русские и народ на Восточной Украине. Он тесно связан с Россией. Вот так, — Ахнецов прижал кулак к ладони другой руки.

— Кого из них вы поддерживаете?

— Я готов вести дела хоть с дьяволом, если это будет приносить деньги. Россия боится, что в случае победы Кожановского Украина войдет в НАТО и, что хуже всего, откажет России в аренде Севастополя, базы Российского Черноморского флота. Для России это будет поводом к войне. Мои источники сообщили мне, что готовится убийство Черкесова.

— Источники?..

— Те же, что привели меня к вам.

— СВР? — спросил Скорпион.

— Я скажу вам, если мы договоримся. Те же источники сообщили мне, что, если Черкесов будет убит, Россия начнет вторжение. Украина обратится к НАТО. Это будет самым серьезным кризисом со времен кубинского.

— Вы хотите, чтобы я предотвратил убийство Черкесова?

— Я хочу, чтобы вы предотвратили войну.

— Войну из-за убийства одного человека?

— А почему бы и нет? Первая мировая война началась именно с убийства одного человека, — сказал Ахнецов. Оба замолчали. Скорпион мог видеть гавань и здания Монте-Карло, сгрудившиеся на фоне Приморских Альп.

— Вы пошли неверным путем, — сказал Скорпион, ставя стакан. — Это не мое. Кроме того, я не охранник.

— У Черкесова десятки охранников, — Ахнецов напрягся. — Нам нужна не охрана, нам нужен детектив, настоящий детектив.

— Это не лучший выбор. Моя эффективность обеспечивается неким уникальным сочетанием качеств, — сказал Скорпион, подаваясь вперед. — Не в последнюю очередь — владением языками. Украинского я не знаю, а русским владею весьма ограниченно.

— Но вы говорите по-русски, верно? И почти все украинцы говорят по-русски.

— Я знаю только самые азы и некоторые ругательства.

— Лучшая часть любого языка, — улыбнулся Ахнецов, но его глаза не улыбались. — Однако вы ошибаетесь. Эффективным вас делают знание и презрение к преградам. Вы — как волк, вроде меня.

Ахнецов подался вперед и что-то написал на листке бумаги.

— Что это? — спросил Скорпион.

— Число, — ответил Ахнецов, продолжая писать.

— Шестизначное?

— Семизначное, — Ахнецов повернул листок и подвинул его к Скорпиону. Сумма было достаточно большой, чтобы обеспечить Скорпиону безбедное существование до конца жизни.

— Это очень большие деньги, — сказал Скорпион осторожно.

— Вблизи казино в Монте-Карло расположен частный банк BNP Paribas, а законы о сохранении банковской тайны в Монако не менее строги, чем в Швейцарии. Половина этой суммы может быть положена на ваш счет не позднее чем через полчаса. Ну что, мистер, как-бы-вас-теперь-ни-звали, и неважно, какой вы национальности, мы договорились? — спросил Ахнецов.

«Забудь о деньгах, — сказал себе Скорпион. — Дело не в них. Рабинович желал этой встречи, иначе он никогда бы никому не сказал о секретном канале связи. А сделать это он мог только потому, что готово было рухнуть что-то жизненно важное для безопасности Америки. Рабинович был умнейшим человеком в американском разведывательном сообществе. Для дела это было важнее, чем судьба каких-то политиков из Восточной Европы. Гораздо важнее. А, кроме того, светила уйма денег».

— Когда выборы? — спросил Скорпион, складывая листок и пряча его в карман.

— Через восемь дней. А убийство может произойти в любой момент.