Зима Скорпиона

8

Мост Патона,

Киев, Украина

— Черкесов — un con (болван), но он победит, — сказал Могиленко по-французски.

Они сидели на диване в его офисе на верхнем этаже клуба «Динамо». Помещение было ультрасовременным. Могиленко, в джинсах и блейзере от Ральфа Лорана, с длинными седеющими волосами, стянутыми в хвост, выглядел представительно. Очки в черепаховой оправе дополняли стильный образ.

Он был похож скорее на кутюрье, чем на главу Синдиката, самой мощной мафиозной организации Украины. Между ним и Скорпионом стояла бутылка горилки «Хортиця». Через стеклянную стену за спиной Могиленко Скорпион видел огни города, а через толстый ковер под ногами ощущал вибрацию пола в такт музыке.

Они были не одни. У стены, развалившись в кресле, сидел высокий парень с крестами, вытатуированными на обеих сторонах шеи. Его глаза и его российский пистолет СР-1 «Гюрза» были направлены на Скорпиона. Могиленко представил его как Андрия la machine, «потому что, когда надо решить проблему, он делает это, как машина». Когда Могиленко сказал это, Андрий не улыбнулся.

— Почему вы так уверены? — спросил Скорпион тоже по-французски.

— Les Russes хотят этого. В этой стране, когда русские хотят чего-то, они этого добиваются.

— Где вы изучали французский?

— Я получил степень магистра делового администрирования в бизнес-школе INSEAD под Парижем.

— А нужна ли она пахану Синдиката?

— Вы удивитесь. Как говорят американцы, бизнес есть бизнес. Будымо, — Могиленко налил горилку обоим и выпил. Скорпион сделал глоток.

— Я был на митинге Кожановского, — сказал Скорпион. — Вы имеете понятие, почему банда пацанов-отморозков могла принести железные прутья на политическое собрание?

— Возможно, кто-то заплатил им, — пожал плечами Могиленко. — Я слышал, у одного из людей Кемо переломаны пальцы, — сказал он, глядя прямо на Скорпиона.

— Может, он сломал их в другом месте?

— Очень возможно, — кивнул Могиленко.

— Так Синдикат поддерживает Черкесова? Именно поэтому кто-то послал пацанов сорвать митинг?

Могиленко засмеялся.

— На прошлой неделе мы срывали митинги Черкесова в Харькове и Донецке, на этой — митинг Кожановского. Мы поддерживаем любого, кто платит. — Он опять пожал плечами. — И не доверяйтесь хорошенькому личику этой Ирины Шевченко. Она очень опасна.

— То есть это — чистый бизнес. Вам наплевать, кто победит?

— Мы будем делать бизнес, кто бы ни победил, — сказал Могиленко, ставя стакан. — А теперь, мосье, мы прикончили горилку и нашу небольшую беседу. И прежде чем ты пойдешь, — он грязно выругался, — не скажешь ли ты мне, какого хрена тебе на самом деле нужно, говнюк?

Его глаза сверкали за стеклами очков. «Блондинка была права, — подумал Скорпион. — Он психопат».

— Мне нужно было выполнить задание. — Скорпион подался вперед. — Киев — территория Синдиката. И я решил прежде всего поговорить с вами.

— Какое задание?

Скорпион глубоко вздохнул. Он почти пересек роковую черту.

— Возможно, не все любят Черкесова, — сказал он.

— Кто послал тебя? — спросил Могиленко, глядя на Скорпиона так, словно тот был подопытным насекомым.

— Извините, я не могу говорить о клиентах.

— Я два раза не спрашиваю, — и Могиленко посмотрел на Андрия.

— Вы думаете, я moushard (шпион)? — ухватился за соломинку Скорпион, используя французский сленг.

— Я думаю, жалкий fils de pute (сукин сын), что ты совершил большую ошибку. Sortez! (Убирайся!), — рявкнул Могиленко, указывая на дверь. Андрию он сказал по-русски: «Избавься от него».

Они вышли через заднюю дверь в переулок, ведущий на улицу. Их было четверо — Скорпион, Андрий и те двое в куртках, что привели его к Могиленко. Подул ветер, было холодно. Они шли к черному седану «мерседес», ждущему их с работающим двигателем. Скорпион понимал, что совершил огромную ошибку. Сейчас он как будто наступил на мину и ждет ее взрыва. Опасный момент. Скорпион рассчитывал, что, если Могиленко и его Синдикат причастны к плану убийства, Могиленко попытается выудить у него информацию, а если план убийства был для Могиленко новостью, он попытается привлечь Скорпиона, использовать его информацию в своих интересах. Но Могиленко не сделал ни того, ни другого.

Могиленко хотел избавиться от него. Возможно, чтобы набрать очки в свою пользу у победителя, кто бы им ни стал, решил Скорпион, когда его усадили на заднее сиденье машины между Андрием и здоровяком. Андрий упер дуло глушителя своего пистолета в бок Скорпиону.

Малыш уселся на переднее пассажирское сиденье рядом с водителем. Он обернулся, держа в руке пистолет. Сердце Скорпиона колотилось.

— Как тебя звать? — спросил Малыш по-русски.

— Бриан, Люк Бриан. По-русски — Лукьян, — ответил Скорпион.

— Дрейфишь, Лукьян? — Малыш поиграл пистолетом.

— Не знаю. Куда мы едем?

— Тебе не все равно, где тебя очень скоро поимеют? — небрежно бросил Малыш, и здоровяк хихикнул.

Они ехали по Крещатику в сторону Майдана. По обеим сторонам улицы стояли помпезные советские дома, сверкали рекламные биллборды, в окнах магазинов отражались уличные фонари и голые зимой деревья. Было поздно, пешеходов очень мало. Пошел снег.

— Чего ты хотел от Могиленко? — спросил Малыш.

— Может, я хотел трахнуть его подругу, — ответил Скорпион.

— Ты слышал эту историю?

— Эту байку, похоже, все слышали.

— Это не байка. Мне и моему другу пришлось закапывать этих говнюков, — сказал он, передергивая затвор. — Ты сильно ошибся, Лукьян. Он — совершенный псих, этот Могиленко.

— Но вы ведь не идиоты. Я заплачу вам по сто тысяч гривен каждому, — предложил Скорпион, оценивая обстановку в машине. Он едва мог дышать.

— Не пойдет, Лукьян, — сказал Малыш. — Знаешь, что Могиленко сделает с нами?

— Вам ведь этого не хочется. Я знаю людей. У меня есть связи, блат, — вспомнил русское слово Скорпион.

— У тебя нет блата, друг. Могиленко платит милиции и половине Верховной рады. Вот это настоящий блат, — Малыш потер пальцы жестом, который во всем мире означает деньги.

Они подъезжали к мосту через Днепр. По темной воде плыли льдины. Дорога была покрыта снегом, а машин в этот поздний час почти не было. Водитель остановил машину посередине моста.

— Вылезай, — сказал Малыш.