Злата мужьями богата

15. Свет мой, зеркальце, скажи!

Ужин, на который вновь собрались полным составом, начался с того, что Злата, в соответствии с традициями, подала старшему мужу блюдце, на котором красовался кусок хлеба, смоченный рейнским.

— Прими, муж мой Дагрон, — улыбнулась мягко девушка, протягивая эльфу подношение и прямо глядя в его темные глаза.

— Принимаю, жена моя, — чуть склонив голову, мужчина забрал тарелку.

Он не улыбнулся в ответ. Лицо его оставалось неподвижным, подчеркнуто-бесстрастным. «Ну вот. Опять закрылся, заморозился, — расстроилась Златка. — Как же с ним непросто!»

Впрочем, в этот раз младший муж, Ольгрон, тоже был непривычно тих, молчалив и печален. Он вяло ковырялся в своей тарелке, где-то растеряв свой здоровый аппетит, и почти не участвовал в общей беседе, которую завела сисса Флоксиния. Зато Сандгрон сиял, словно золотая монета, и охотно включался в обсуждения любых вопросов, поднимаемых наставниками и Элизией. Чем веселее выглядел Санд — тем больше мрачнел эльф, и тем грустнее становились вздохи оборотня.

«Да они же завидуют и ревнуют! — сообразила Злата. — Придется, видимо, подумать, как так сделать, чтобы они больше не сталкивались лбами у моей постели».

Как раз в этот момент мэтр Цисгрон задал вопрос, который заставил совсем замкнувшегося в себе Дагрона оторвать взгляд от почти нетронутого бифштекса:

— А что это у вас за артефакт, альда Злата, который издавал такую необыкновенную музыку? Я прежде ничего подобного не встречал.

— Даже не знаю, как вам ответить, сэт Цисгрон. — Златка пожала плечиком. — Называется эта вещь «планшет», и ничего магического в ней нет. Просто электронное устройство с новейшим программным обеспечением и большой памятью.

— Ты позволишь мне взглянуть на этот «планшет», жена? — вступил в разговор магистр темной магии. — Интересно, смогу ли я разобраться в том, как он устроен.

— Да, разумеется, — закивала Златка. — И, кстати, хочу показать тебе еще одну вещь. Может, подскажешь мне, как ей пользоваться и для чего она годится.

— Что за вещь?

— Говорящее зеркальце. Мне Сандгрон принес его в подарок. Утверждает, что это старинный магический артефакт.

— И где этот артефакт сейчас? — похоже, Даг готов был забыть об ужине и заняться изучением планшета и зеркальца, не выходя из-за стола.

— Сейчас принесу, если все закончили ужинать, — встрепенулась девушка.

То ли действительно все к этому моменту насытились, то ли любопытство было сильнее, но выяснилось, что продолжать застолье желающих нет. Все переместились в гостиную, а Златка легконогой серной взбежала на второй этаж, чтобы вернуться буквально через пару минут и выложить на письменный столик перед старшим мужем свои «игрушки» — старую и новую.

— Раз планшетом ты пользоваться и без меня умеешь, давай сначала попробуем разобраться с зеркальцем, — рассудил Дагрон.

— Давай! — покладисто кивнула девушка, стараясь не показывать слишком уж явно свое любопытство и нетерпение.

Даг покрутил в руках шкатулку, обнаружил на дне надпись, значки которой чем-то напоминали Златке китайские иероглифы, прочел ее, открыл шкатулку и приказал, глядя в круг зеркала:

— Ответь мне, Зарзуст!

Зеркальце отзываться не спешило. Эльф свел к переносице свои серебристо-белые брови. Сузил темные глаза. Повторил грозно:

— Ответь мне, Зарзуст!

Сэт Цисгрон откинулся на спинку своего кресла, словно пытаясь отстраниться как можно дальше. Сисса Флоксиния зябко повела плечами. Санд и Ол едва заметно поморщились. Похоже, всем, кроме самого зеркальца, стало несколько не по себе от повелительных интонаций, прозвучавших в голосе магистра темной магии.

— А… почему ты зеркальце называешь Зарзуст? — влезла Златка с вопросом, разрушив напряженную атмосферу.

— Потому что Зарзуст — это имя, которое дал артефакту его создатель.

— Понятно… а я артефакт Алисой назвала. — Златка потянулась к подарку среднего мужа, провела ноготком по крышечке, позвала ласково: — Алиса, отзовись, хватит уже дуться, а?

— Ты ж сама хотела, чтобы я замолчала! — пыхнуло светом своенравное стекло.

— Так. Значит, артефакт признал новое имя и новую хозяйку, — тут же сообразил Дагрон. — Осталось произвести обряд кровной привязки.

— Опять кровь?! — воскликнула не слишком обрадованная таким предложением Злата.

— Снова полное подчинение?! — задребезжала бьющимся стеклом Алиса.

Дагрон аж вздрогнул, атакованный с двух сторон недовольными женскими голосами:

— Вот нельзя живым артефактам женские имена давать. У них сразу характер портится.

— Это на что вы намекаете, альд Дагрон? — тут же обиделась Златка — и за себя, и за зеркальце.

Магистр темной магии устало прикрыл глаза, вздохнул тяжко:

— Не надо обижаться, жена. У тебя характер золотой, как и имя.

— То-то же, — смягчилась девушка. — Так зачем кровная привязка? Что она даст?

Алиса предпочла отмолчаться, так что отвечать пришлось эльфу:

— Живые артефакты — это обычные предметы, в которые маг-артефактор вселил магическую сущность. Если сущность не привязать кровью — она будет своевольничать, как сейчас Алиса, отвечать не по сути вопроса, спорить, возражать и капризничать. Если же артефакт привязан кровью — он будет полностью послушен, ты сможешь отдавать ему указания, и он будет их выполнять быстро и беспрекословно.

— Но при этом не сможет заговорить сам или рассказать что-то, о чем я не спрашивала?

— Не сможет, — коротко подтвердил Дагрон и, выпустив из пальцев правой руки щупальце тьмы, проник им внутрь артефакта.

— У-уй! Щекотно! — захихикало зеркальце.

Златка состроила озадаченную рожицу, прижалась к плечу эльфа и поинтересовалась:

— Вот объясни мне, муж: почему, когда я крутила шкатулку в руках, Алиса пожаловалась, что ее мутит, а сейчас говорит, что ей щекотно? Разве она может чувствовать что-то такое?

— Магической сущности, привязанной к материальному предмету, действительно доступны некоторые ощущения, — признал темный маг. — Так что ты решила: кровную привязку проводить будем?

— Нет, мне это не подходит, — так же коротко заявила Злата. — Алиса, ты готова поклясться, что не выдашь никому мои секреты и не сделаешь ничего во вред мне и моей семье?

— Готова, — отозвалось зеркальце.

— Что ж, тогда приноси магическую клятву и обойдемся без крови.

— Клянусь служить тебе верой и правдой, альда Злата Воскобойникова, и словом своим и молчанием действовать только во благо тебе и твоей семье, — прозвенело горным ручейком зеркальце, на миг полыхнуло светом, еще на миг — затянулось тьмой.

— Клятву подтвердили Свет, Тьма и Сиятельная Праматерь, — оповестил эльф. — Думаю, дальше вы и без меня разберетесь, как вам между собой общаться.

— Разберемся, — подтвердили в один голос Злата и ее волшебное зеркальце.

— Вот и прекрасно. А теперь покажи мне, жена, свой планшет: как включается, как работает?

Еще около получаса Златка показывала и объясняла эльфу, как пользоваться планшетом, после чего он унес девайс к себе в кабинет, клятвенно пообещав девушке, что не будет разбирать его на запчасти и вообще не поломает и не повредит.

Вслед за хозяином дома откланялись и отправились отдыхать Элизия и наставники — сэт Цисгрон и сисса Флоксиния. А Златка, оставшись в обществе двух младших мужей, вернулась к изучению зеркальца и его способностей.

— Так что ты умеешь, Алиса? — задала она главный вопрос.

— Умею считывать с людей, которые во мне отражаются, главную мысль и главное чувство, которое ими владеет. Умею подслушивать, подсматривать и запоминать все, что происходит вокруг меня — если оставить шкатулку открытой. Если знаю ответ на какой-то вопрос — то могу ответить на него, а известно мне многое. Умею передавать сообщения через обычные зеркала. Всегда могу указать направление — где солнце восходит, где садится. Умею светиться в темноте, — зеркальце на миг смолкло, словно пытаясь вспомнить, на что еще оно способно, а потом добавило ворчливо: — И нет, вышивать ни на машинке, ни крестиком я не умею! Котом Матроскиным своего младшего мужа обзывай!

— Ну ты прямо смартфон с дополнительной функцией чтения мыслей! — восхитилась Златка. — А заряжать тебя надо? Или кормить?

— Нет. Но лучше всегда носи меня с собой. Я смогу впитывать излучения твоей магической силы. Тебе это не повредит, а я стану сильнее.

— Да откуда у меня магическая сила-то? — изумилась Златка.

— А ты и этого не знаешь? — хмыкнуло зеркальце. — Магия у тебя от совени, точнее, от ее умершей хозяйки. Она ведьмой была, а совень при ней фамилиаром состояла. Когда ведьма умирала, она свой дар в птице заперла, а потом, когда совень с тобой столкнулась, этот дар к тебе перешел.

— Так, значит, я теперь тоже ведьма? — не поверила девушка.

— Ведьмой быть, или другой путь в магии выбрать — это тебе решать. Но силу ты получила.

— И много ее у меня — силы этой?

— Со старшим мужем не сравнишься, не надейся, — поддела хозяйку Алиса. — Но силы немало.

— Не больно-то и хотелось, — поджала губки Златка. — Научиться бы управляться с той, что есть. Пока что меня даже моя совень не слушается.

— Совень — птица мудрая и независимая. Учись договариваться с ней, хозяйка, — посоветовало зеркальце. — Раз уж вы теперь до конца жизни связаны.

— Да уж придется, — согласилась девушка. Ей и самой как-то больше нравилось решать дела миром, чем воевать, заставлять и требовать.

Она отвлеклась от зеркальца и взглянула на Сандгрона и Ольгрона, которые о чем-то переговаривались между собой. Рыжик по-прежнему выглядел подавленным и несчастным. От нечего делать Златка навела на младшего мужа артефакт, полюбовалась пару минут на отражение рыжика в зеркальной глади, а потом самым непринужденным тоном заявила:

— Прошу прощения, мне нужно отлучиться…

— Да, разумеется, возвращайся скорее, — вскочили с кресел мужья, провожая девушку легкими поклонами головы.

Уединившись в туалетной комнате, Златка развернула зеркальце к себе и потребовала:

— Ну, Алиса, рассказывай, что там мой младший муж думает?

Алиса в ответ засветилась нежно-розовым сиянием, будто смущаясь, и заявила:

— Хозяйка, ты вынуждаешь меня краснеть! Приличные сиссы о таком даже наедине не шепчутся!

— Ты намекаешь, что…

— Я не намекаю, я прямым текстом говорю, что твой Ольгрон уже извелся от нестерпимого желания забраться в твою постель. А еще его беспокоит, что он до сих пор не поставил тебе метку.

— О! А вот об этом я чуть не забыла!

— Так вот, Ольгрон твой и напомнить стесняется, не хочет показаться навязчивым, и нервничает, что ты так и не вспомнишь…

— Ладно. Поняла, — кивнула Златка. — Давай тогда отдыхай, а мне пора уделить время своему котяре.

— Эх… вот так всегда, — прикидываясь недовольной, пробормотала Алиса. — Только настроишься на душевную беседу, а тебя уже закрыли и в карман закинули…

— Свет мой, зеркальце, скажи… — начала Златка с явной подначкой.

— Ой, нет-нет-нет, я лучше спать, — тут же пошла на попятную Алиса.

— То-то же! — Воскобойникова закрыла шкатулку с ее неспокойным и острым на язык обитателем и пошла обратно в гостиную.