Злата мужьями богата

3. Не играй с огнем!

Заканчивая слизывать с ложки очередную порцию десерта, Златка услышала, как один за другим отодвинулись от стола три стула.

— Что такое? — оторвалась она от своего увлекательного занятия.

Взглянула направо. Напротив. Налево… Поняла, что доигралась. Все три мужчины сидели, откинувшись на спинки стульев и тяжело дышали. Каждый одной рукой сжимал собственное колено, другой — готовое к бою, вздыбленное и подрагивающее от прилива страсти мужское достоинство. И все взирали на нее как на самый сладкий и желанный десерт.

— Н-да… — прокомментировала увиденное Злата и опустила свое собственное оружие — простую металлическую ложечку — в креманку. — Я так понимаю, откровенно демонстрировать свое возбуждение прямо за столом — это тоже традиция?

— Когда семья у себя дома и за столом нет посторонних — да. Это веление Сиятельной Праматери. Так мы показываем своей женщине, что она желанна для нас, — ответил старший муж.

— Окей. Хорошо, в смысле. Я увидела. Прониклась. Можете приступать к десерту.

Мужчины не шелохнулись.

— В чем дело? Почему никто не ест? — вновь озадачилась Златка.

— Ни один десерт не заменит твоего нежного прикосновения, Лучик, — глядя на девушку проникновенным влажным взором, отозвался рыжий подхалим.

Двое старших молча кивнули, подтверждая его слова.

— Ну что ж, красавчик, — подмигнула Ольгрону Злата. — Тебе награда за смелое признание.

Она встала с кресла, подошла к юноше, запустила пальцы в короткие медные локоны. Другой рукой прогулялась по щеке юноши, склонилась к нему и игриво чмокнула своего младшего мужа… в нос! Молодой мужчина попытался улыбнуться в ответ — и не смог. По его телу от легких прикосновений женских пальцев проходили волны дрожи. Сквозь внезапно пересохшие губы вырывалось частое дыхание.

— У-у, как все серьезно-то, — дернула бровками Златка. — А давай ты хоть немного расслабишься, Ол?

Она присела на широкий подлокотник массивного стула, закинула левую руку на спинку, прижалась грудью к плечу парня, а правой рукой принялась поглаживать и разминать мышцы на его груди и плечах. Если таким образом Злата надеялась расслабить мужчину — то она сильно просчиталась. Её действия привели к прямо противоположному результату: рыжик возбудился еще больше. Задышал чаще, простонал что-то неразборчивое, когда пальцы девушки забрались под рубашку, отыскали и погладили маленький, плотный мужской сосок.

Продолжая ласкать младшего мужа, Златка решила посмотреть, что происходит с двумя другими мужчинами. Обернулась к ним и поняла, что удивят они ее еще не раз. Ни ревности, ни зависти не было на их лицах. Лишь благоговейное внимание, с которым наблюдали они за ее действиями, одновременно бормоча себе под нос то ли молитвы, то ли мантры, по-прежнему сжимая кулаками свои готовые к бою орудия.

— О времена! О нравы! — не выдержала Злата.

Мужчины вздрогнули, моргнули, словно выходя из легкого транса.

— Что ты сказала, Злата? — переспросил белоголовый эльф, глаза которого превратились в две черных голодных бездны.

— Говорю, что меня по-прежнему шокируют ваши местные традиции, — сморщив носик, заявила Злата. — Как-то я не привыкла, чтобы малознакомые мужчины так откровенно показывали свое желание в моем присутствии. Это просто клуб вуайеристов-эксгибиционистов какой-то!

— Мы — не малознакомые мужчины, Злата, — прошипел сквозь сжатые зубы Дагрон, пытаясь справиться с возбуждением. — Мы — твои мужья. Тебе неприятно видеть наши тела? Тебя отталкивает вид мужского… органа? — в голосе мужчины звенела заледеневшая на морозе сталь.

— Если бы меня отталкивали ваши тела, — возмутилась девушка, — разве вы стали бы моими мужьями? Я так понимаю, Сиятельная Праматерь этого не допустила бы!

Эльф не нашелся, что сказать в ответ: в этом споре жена уложила его на обе лопатки.

Ол робко приобнял замершую от несправедливого наезда Златку за талию. Ткнулся лицом ей в бок, а попал носом в грудь.

— Не обижайся на нас, Лучик. Каждый из нас с раннего детства мечтает о том, что однажды станет мужем. Сможет хотя бы иногда прикасаться к женщине, ласкать ее. Дарить ей свое семя. Но годы ожидания долги. А мужское тело требует разрядки. Поэтому все наши мужчины не видят ничего неприличного в том, чтобы облегчить свою участь одним нехитрым способом.

Злата мягко провела рукой по встрепанным волосам самого молодого из своих мужей.

— То-то вы все тут такие темпераментные, — проговорила задумчиво. — Как моряки после полугодового рейса.

— Это высшее счастье для мужчины нашего мира — быть женатым, — подтвердил ее слова Ольгрон, хотя кое-что из сказанного недопонял.

— А скажи-ка мне, Дагрон, — обратилась девушка к замершему в неподвижности эльфу. — Как давно у тебя не было женщины?

— У меня никогда не было женщины, — мрачно отозвался тот сдавленным голосом. — Но я сумею доставить тебе удовольствие, если ты позволишь мне возлечь с тобой.

— А ты, Сандгрон? Ты был когда-нибудь с женщиной? — перевела Злата взгляд на второго мужа.

— Нет, Злата. Я ни разу не был женат и ни разу не возлежал с женщиной, но я тоже знаю, как доставить жене удовольствие. Нас всех этому обучают в храмах Сиятельной Праматери.

— У тебя, Ол, я так понимаю, и спрашивать не стоит. Ты слишком молод, чтобы иметь опыт семейных отношений.

— Это так, Лучик, — отозвался парень. — Сиятельная явила небывалую милость, позволив мне обрести жену в моем юном возрасте.

— Мадонна миа! Два великовозрастных девственника и один — молодой. И все — на мою бедную… ну, будем считать, голову, — договорила Златка после небольшой заминки. — С другой стороны, это даже лестно. Такое доверие со стороны Сиятельной… даже не знаю, готова ли я им воспользоваться в полной мере.

Златка отцепила от себя руки младшего мужа, прошла к своему креслу, уселась и взялась за десерт. Мужчины сдавленно застонали.

— И нечего мне тут стонать! — прикрикнула на них девушка. — Кто не в силах смотреть, как я ем — может выйти.

Разумеется, все трое остались на своих местах.

Правда, совсем уж жестокой Златка все же не была, а потому демонстративно облизывать ложку и постанывать больше не стала. Тихо, молча, степенно доела десерт. Вытерла пальчики смоченной в воде салфеткой. Поняла, что пыл мужчин за три минуты ничуть не угас. Да, они убрали руки от вырезов и очень старались не есть девушку взглядами. Но по-прежнему сидели в креслах — возбужденные, взведенные так, что никакой ледяной душ не успокоит. Разрезы на килтах, как решила все же называть специфические одеяния своих мужей Злата, ничего не скрывали ни от нее, ни от других.

Обводя мужчин внимательным взглядом и решая, с кого начать миссию по спасению самцов-девственников от спермотоксикоза, Златка встретилась взором с черными омутами эльфовых глаз. Было в них что-то такое… глубоко, очень глубоко спрятанное. Отчаянное до безнадежности. Неприкаянное. И одновременно — смертельно голодное. До той степени, когда живой организм начинает поглощать сам себя, вставая на дорогу смерти.

«А ведь красивый мужчина. Хотя и мрачный до невозможности. Этакий Темный Властелин в своей наиболее приятной версии», — сказала себе девушка.

Встала. В два шага преодолела разделяющее их расстояние. Дагрон смотрел на нее холодно. Почти равнодушно. Не удивился. Не дрогнул. Не сделал ни единого движения навстречу. Словно даже после брачного ритуала не верил и не надеялся, что она может пожелать близости с ним.