Злата мужьями богата

20. Зов Сиятельной Праматери

В этот раз после ужина у Златки не было ни вопросов, ни сомнений в том, кого ждать ночью: Сандгрон намеревался присутствовать на ночных учениях подчиненной ему королевской гвардии. Ольгрон умчался в клан, чтобы принять участие в ночной охоте.

А вот Дагрон — Дагрон то и дело бросал на нее взгляды, которые лучше всяких слов говорили о тлеющей под коркой льда страсти.

Поднявшись в свои покои, девушка решила подготовиться к визиту мужа: постелила свежее белье, наполнила горячей водой ванну-бассейн и добавила в нее ароматического масла с пряным древесным ароматом, напоминающим запах сандала. Сменила домашнее платье на полупрозрачную короткую ночную рубашку. Смочила губки ягодным отваром, который делал их более яркими и пухлыми, чем обычно.

Эльф словно ждал, когда жена подготовится к визиту — только она закончила хлопотать, как раздался негромкий, но уверенный стук.

Златка подошла, приоткрыла дверь, выглянула с игривой улыбкой:

— Кто вы, мужчина? Зачем стучите ко мне? — поинтересовалась кокетливо, делая вид, что впервые видит его.

Даг, правда, к таким играм оказался не приучен: замер растерянно, шевельнул губами беззвучно. Златка поспешила прийти ему на помощь:

— Ох, да что же это я? Так засмотрелась в ваши бездонные глаза, что забыла пригласить… Проходите, почтенный альд, и позвольте предложить вам вина.

— Жена, — наконец справился с голосом эльф. — Придумай другую игру. Мне претит даже мысль о том, чтобы представить себе, что мы с тобой не знакомы.

Златка положила ладошки на его плечи и почувствовала, как напряжены мышцы мужчины. Посмотрела на его сжавшиеся в тонкую линию бледные губы. И вдруг предложила:

— Даг, муж мой, а давай я тебе массаж сделаю?

— Массаж?

— Ну, разомну мышцы, разогрею. А то ты какой-то деревянный.

Эльф несколько мгновений смотрел на нее так, будто сомневался — то ли в искренности ее желания, то ли в том, что она способна справиться с той задачей, за которую собралась взяться. Потом все же решился:

— Хорошо, Лучик, мне будет приятно почувствовать твои руки на своем теле.

Златка быстро разложила на полу пару пледов. Кивнула мужу:

— Раздевайся и укладывайся на живот, а я пока разогрею руки.

К счастью, Элизия снабдила подругу косметическим маслом, так что девушке оставалось лишь добавить в него пару капель согревающей смеси, обладающей острым ароматом — так пахнет смесь перцев, истолченных в порошок.

Дагрон улегся, Златка пристроилась подле него, подогнув под себя ноги. Нанесла на спину мужа несколько капель и тут же принялась плавными сильными движениями втирать их в бледную кожу. Сидеть сбоку было неудобно, и она уселась на бедра мужчины, чтобы хорошенько размять мышцы плеч и шеи.

Несмотря на кажущуюся худощавость, мускулами старший муж обладал стальными, так что потрудиться Златке предстояло всерьез. К счастью, согревающий состав помог ее легким прикосновениям: кожа мужа постепенно согревалась, розовела от прилива крови, а сам мужчина все больше расслаблялся. Его тело становилось все более податливым. А потом эльф вдруг резко извернулся под Златкой, поймал ее руки, прижал к своим щекам и сообщил хриплым шепотом:

— Лучик, я разгадал твою хитрость: ты, наверное, надеешься, что я сейчас усну?

— И мысли такой не было! — возмутилась девушка.

— Тогда прими мою благодарность за массаж, но мне сейчас нужно совсем другое…

С этими словами Дагрон потянул на себя жену, предлагая лечь ему на грудь, поймал руками ее затылок и склонил голову девушки так, чтобы дотянуться губами до ее приоткрывшегося в соблазнительной улыбке ротика. Несколько минут он то ласкал и поглаживал ее губы, то терзал их, посасывая и покусывая. Его руки вначале удерживали голову жены, вплетаясь пальцами в густые локоны, а затем закружили, пошли гулять по ее плечам и спине, даря чувственную ласку.

Злата в долгу не осталась: она сумела развязать атласную ленту и расплести короткую косу мужа, и одной рукой принялась поглаживать его затылок, а другой вцепилась в сильное плечо мужчины. Тонкая ткань ее ночной сорочки плавно скользила между двумя прижатыми друг к другу телами, добавляя остроты ощущениям.

Распаленная ласками, разогретая согревающими маслами кожа мужчины стала непривычно горячей и такой чувствительной, что даже прикосновения тончайшей ткани ощущалось им остро, сильно и ярко. Но хотелось другого. И он, уверенный в том, что жена не оттолкнет, не остановит, подхватил подол ее ночной рубашки, потянул вверх, попутно поглаживая плавные изгибы талии, узкую спину, пересчитывая пальцами позвонки. А когда клочок невесомой ткани улетел в неизвестном направлении — вновь потянул Златку, восседающую на его бедрах, к себе, так, чтобы ее набухшие соски касались его кожи, скользили по ней. И застонал глухо от удовольствия, когда острые твердые вершинки уткнулись в его грудь.

Тут же Златка ощутила, что в низ ее живота упирается горячее и твердое мужское естество. Чуть сместившись, она зажала этот бархатистый ствол меж своих бедер и начала плавно двигаться. Эта удивительная ласка, придуманная Златкой на ходу, отозвалась в теле эльфа огненной волной, которая поднялась, вскипела, вынудив мужчину выгнуться и застонать:

— Хочу тебя, Лучик! Хочу всю и всегда!

— Тогда иди ко мне, Даг, я тоже хочу тебя! — отозвалась девушка, привстала, развела пошире ноги и начала плавно опускаться, принимая в себя пульсирующий напряженный стержень. — Какой же ты большой и твердый, — выдохнула она, наслаждаясь ощущением единения и наполненности. — Давай же, помоги мне!

Эльф послушно сжал сухими горячими ладонями ее попку, принялся подталкивать ее вперед и вверх, задавая скорость короткими стонами. И все же… все же Златка чувствовала, что муж не вполне отдался процессу: взгляд его оставался цепким, внимательным, тьма, живущая в его зрачках, смотрела на Златку пристально и требовательно, но не спешила выплескиваться. Девушка остановилась, скатилась с мужа, перевела дыхание и, поймав озадаченное выражение на лице супруга, предложила:

— А давай теперь я опущусь на коленки, а ты встанешь сзади?

— Но это же как… как звери? — эльф, похоже, не верил, что она предлагает всерьез.

— Ага, догги-стайл, — поворачиваясь на живот и приподнимая попку, согласилась девчонка. — Ну же, Даг! Тебе понравится!

Дагрон встал на колени, выпрямился, внезапно ослабевшими руками сжал талию жены, прижался к ее лону своим трепещущим в стремлении к разрядке естеством.

Легким прикосновением пальчиков жена направила его в себя, шевельнула бедрами, прижимаясь к его паху. Даг невольно притянул ее еще ближе к себе, погрузился до упора, ощутил, как его чувствительная головка встретилась с чем-то тугим и плотным. Это соприкосновение с невидимым, потаенным, сокровенным, взорвало его выдержку, свело с ума — и он зарычал, задвигался, вбивая себя в покорно склоненное перед ним тело жены.

Все вокруг утратило значение. Мир исчез. Тьма то ли растворилась, то ли растворила его самого, и он вцепился в бедра жены, раскачиваясь сам и раскачивая свою женщину, словно суденышко, плывущее по упругим волнам мрака. Из груди эльфа вырвался громкий рык, но он даже не заметил этого, потому что его подхватил, закрутил, унес в небеса темный вихрь, остановить который могло только одно — полное слияние с единственной и желанной женщиной, женой.

Волны страсти, излучаемые мощным телом Дага, его хриплые рыки взвинтили Златку до предела. Она наслаждалась его желанием, его необузданностью, и сама взлетала все выше. Напряжение в ее теле гудело, словно ток в проводах высоковольтной линии, по телу пробегали разряды, скапливались глубоко внутри — там, где встречались его и ее плоть, превращались в шаровую молнию. И когда муж с громким криком взорвался, задрожал, запульсировал, омывая ее лоно своим семенем — эта молния разрядилась, вспыхнула, ослепила и испепелила девушку, отправив ее куда-то в невесомость…

Уже после, усталые, удовлетворенные, они на подгибающихся ногах, смеясь и хватаясь друг за друга, добрались до ванной, погрузились в теплую воду. Отдохнув там, перебрались в кровать, переплелись телами — и уснули…

Следующий день Злата и ее названная сестра почти целиком посвятили хозяйственным хлопотам. Они вдвоем произвели полную ревизию имущества, отправили в магическую прачечную не только свои повседневные и бальные наряды, но и кучу постельного белья, занавески с окон, полотенца и покрывала. Пересчитали перины, подушки, посуду, мебель, запасы продовольствия.

— Уф, кто бы мог подумать, что это так непросто — вести домашнее хозяйство в большом доме и в многочисленной семье, — устало выдохнула Златка, устраиваясь со стаканом лимонада в кресло у окошка в гостиной. Элизия уселась в соседнее и тоже принялась попивать освежающий напиток. — Начинаю понимать, почему знатные господа в моем мире нанимали экономок и управляющих.

— У нас тоже нанимают, — заметила Элизия. — Просто у магистра Дагрона раньше не было такой необходимости, он ведь жил один, вот и обходился услугами единственного лакея, потом вот еще меня нанял.

— Значит, пора мне поговорить с Дагом на эту тему. Он слишком занят на государственной службе, Сандгрон — тоже. А мне не хватает ни знаний, ни опыта.

— И времени у тебя тоже будет мало, — заметила Лиззи. — Не забывай, что тебе предстоит заниматься с принцем Иргроном.

— Да, а я ведь еще надеялась разобраться со своими магическими способностями. Даг обещал найти мне наставника, который займется моим обучением.

— Ну вот, а ведь у маршала Сандгрона тоже есть дом, да и родители твоего младшего мужа, Ольгрона, наверняка пожелают видеть тебя как можно чаще. Оборотни вообще очень трепетно относятся к родственным связям, так что не надейся, сестричка, что отделаешься от них однодневными визитами раз в полгода, — заметила бывшая горничная.

— Вот кстати! Мы ведь у Сандгрона в доме еще ни разу не были. Пора бы исправить это упущение!

— Пора, — согласилась Лиззи.

Только девушки закончили обсуждать необходимость найма управляющего, как раздалась птичья трель. Как оказалось, прибыла с визитом сисса Флоксиния и доставила девушкам новые костюмы, предназначенные для прогулок и подвижных игр. За примерками и обменом новостями время бежало быстро, так что женщины, которые уединились в будуаре Златы, даже немного удивились, когда лакей Фарагрон явился, чтобы пригласить их вниз, в столовую.

— Останетесь у нас на ужин? — обернулась Злата к жене мэтра Габгрона.

Она успела затосковать по сиссе Флоксинии, к которой не на шутку привязалась за предшествующую неделю, и не хотела так скоро отпускать свою бывшую наставницу.

— С радостью! — согласилась женщина. — Признаться, милые мои девочки, я по вас скучаю.

— Вот и оставайтесь, сисса Флоксиния! Кто-то из моих мужей обязательно проводит вас до дома после трапезы. — Обрадовалась Воскобойникова. — Идемте же скорее вниз, не будем заставлять себя ждать слишком долго.

Пока поправляли наряды, прически и спускались со второго этажа — раздалась еще одна птичья трель.

— Кто бы это мог быть? — удивилась Злата. — Вроде бы Даг настроил свои охранные заклинания так, чтобы Сандгрон и Ольгрон могли входить в дом сами и без «музыки».

— Разве ты забыла? — Элизия слегка нахмурила тонкие бровки то ли в обиде, то ли в непонимании глядя на названную сестру. — Сама же вчера предложила пригласить в гости моего отца. Я сегодня с утра отправила ему записку: у него как раз подошел срок очередных увольнительных.

— Ох, прости, Лиззи! Правда, совсем из головы вылетел наш вчерашний разговор. Надеюсь, Флангрона ты с утра поставила в известность о том, что у нас будет гость?

— Разумеется! — кивнула бывшая горничная.

На звук трели из столовой вышли мужья Златки — оказывается, они уже были на месте, так что отца Элизии встречали всем семейством.

— С визитом к сиссе Элизии сэт Эдельгрон! — не растерявшись, объявил лакей, впустив во входную дверь высокого и крепкого, почти как маршал Сандгрон, мужчину.

Воскобойникова, которая уже слегка успела привыкнуть к тому, что мужчины в Барбуерри в большинстве своем высокие и статные, все равно мысленно присвистнула, увидев своего нового родственника.

Сэт Эдельгрон был бессовестно хорош: темные прямые брови вразлет над безоговорочно-голубыми, как и у дочери, глазами. Благородная седина, едва посеребрившая виски. Квадратный подбородок с ямочкой. Даже тонкий белесоватый шрам, небрежным косым росчерком разделивший надвое левую скулу мужчины, смотрелся как украшение, а не как уродство.

Златка прикусила щеку изнутри, чтобы удержаться и не ляпнуть что-либо вроде «О, Мадонна миа! Вот это мачо! И от него — отказались? Правда?!»

— Отец! — пискнула Лиззи и бросилась в объятия вошедшего мужчины, и этим вывела из внезапного остолбенения не только Воскобойникову, но и сиссу Флоксинию.

— Дочка, красавица моя, — выдохнул суровый воин, и черты его лица смягчились. — Как я по тебе скучаю, родная!

Прижав к мощной груди хрупкое девичье тело, сэт Эдельгрон уткнулся носом в макушку дочери, сделал несколько глубоких вдохов, а затем, не отпуская от себя Лиззи, поднял глаза на хозяина дома:

— Добрых дней, магистр Дагрон, гранде. Прошу простить нас с дочерью. Мы так редко видимся…

— Добрых дней, магистр Дагрон, гранде. Прошу простить нас с дочерью. Мы так редко видимся…

Эльф понимающе кивнул, заодно здороваясь. Взял жену за руку, чуть потянул, вынуждая сделать шаг вперед:

— Моя супруга. Альда Злата. Названая сестра вашей, сэт Эдельгрон, дочери.

Гость выпустил Лиззи из объятий, отдал вежливый и почтительный поклон:

— Приветствую вас, альда Злата. Примите искреннюю благодарность за участие в судьбе моей Элизии. Я — ваш должник отныне и навсегда.

— Приятно познакомиться, сэт Эдельгрон, — отозвалась Воскобойникова. — Благодарность — принимаю, а вот от долгов — освобождаю. Мне Лиззи помогает не меньше, чем я ей.

Сэт Эдельгрон возражать не стал, но по лицу его было видно, что от своих слов по поводу долга он отказываться не намерен.

Тем временем Дагрон продолжил церемонию знакомства и выдвинул вперед наставницу своей жены:

— Гостья нашего дома, супруга главного королевского кутюрье мэтра Габгрона — сисса Флоксиния.

Златка глянула на женщину, которая, сделав шаг вперед, поравнялась с ней, и поняла, что совсем ничего не понимает: у сиссы Флоксинии дрожала нижняя губа, а на густых темных ресницах повисли, мерцая хрусталиками, крошечные слезинки.

— О, Эд! — протягивая руку к отцу Элизии, всхлипнула наставница.

— Сисса Флоксиния? Фло? Ты ли это?! — сэт Эдельгрон сделал пару неуверенных шагов навстречу плачущей женщине, стиснул пальчики протянутой к нему руки и начал медленно опускаться на колени, словно силы внезапно покинули его.

Все замерли, наблюдая за этой странной и такой трогательной сценой.

— Отец? Сисса Флоксиния? — подала голос Элизия. — Вы… знакомы?

— Знакомы, — не отрывая от лица жены мэтра Габгрона взгляда, в котором смешались радость и боль, подтвердил мужчина.

— Знакомы, — промокая платочком влажные ресницы, всхлипнула сисса Флоксиния.

— Куда ты исчезла, Фло? — с мукой в голосе спросил сэт Эдельгрон. — Я вернулся в наш город, на нашу улицу, я искал тебя, но никто не знал, куда перебралась вся твоя семья. Мне не удалось ничего разузнать даже у общих знакомых…

— Мы… перебрались в столицу. Через пару лет после твоего отъезда. Так решила мать.

— Так значит, ты воплотила в жизнь мечту своей родительницы, вошла в высший свет королевства?

— Да. Все так и есть. Мать довольна и счастлива…

— А ты, Фло? — сэт Эдельгрон впился взором в лицо женщины так, словно от ее ответа зависела его жизнь.

— Я… я тоже по-своему счастлива, Эд, — продолжая всхлипывать, отозвалась сисса Флоксиния. — Мой первый муж был военным. Он погиб на границе. Но к тому времени я согласилась принять еще одного мужа — подающего надежды второго сына знатного семейства, который теперь известен всем как мэтр Габгрон. Но я никогда не забывала тебя, Эд! И первое время надеялась, что однажды ты все же отыщешь меня. Но шли годы… десятилетия, а ты все не появлялся. Где ты был, Эдельгрон?!

— Судьба долго испытывала меня, прежде чем позволила добиться успеха, — признал мужчина. — Только успех оказался временным…

Магистр Дагрон, понимая, что объяснения между старыми знакомыми затягиваются, решил воспользоваться властью, и, как хозяин дома, предложил:

— Сэт Эдельгрон, сисса Флоксиния. Предлагаю пройти в столовую, где всех нас дожидается ужин.

Мужчина и женщина, которые уже несколько минут не могли оторвать друг от друга ни взглядов, ни сцепившихся в пожатии рук, оба как-то одинаково моргнули и перевели рассеянные взгляды на старшего мужа Златы.

— Ужин? — переспросили в один голос.

— Ужин, — подтвердил эльф.

Эдельгрон поднялся с колен:

— Фло, я…

— Эд, я… — одновременно заговорила сисса Флоксиния.

Не договорив, они шагнули навстречу друг другу. Обнялись. Эдельгрон прижал голову Флоксинии к своему плечу. Она обхватила его за талию. На правой, рассеченной шрамом щеке воина засияло пятнышко света, словно там очутился неведомо как возникший солнечный зайчик. Такой же светящийся блик возник и на левой щеке сиссы Флоксинии.

— Зов! Я чую Зов Сиятельной! — не в силах поверить в происходящее, прошептал сэт Эдельгрон.

— Я тоже чувствую, что Праматерь зовет меня, — выдохнула жена мэтра Габгрона.

— Прошу прощения, магистр Дагрон, альда Злата, — нехотя оторвав взгляд от лица любимой женщины, обратился воин к хозяевам дома. — И ты, Лиззи, прости, — взглянул он на дочь. — Нам с Фло придется уйти.

— Да, разумеется, отец, — Элизия была в смятении и не знала, радоваться ей за отца, которому Сиятельная даровала шанс стать женатым человеком, или переживать за него более обычного. — Зовом нельзя пренебречь…

— Давайте я прикажу подать вам чариот (местная трехколесная повозка), — предложил Дагрон. — Тогда вы сможете быстро добраться к Кругу и вернуться обратно.

— Фло, хочешь ли ты вернуться в дом альда Дагрона и альды Златы после обряда бракосочетания? — ласково проведя большим пальцем по щеке женщины, поинтересовался сэт Эдельгрон.

— Да. Думаю, да. Твоя дочь, моя воспитанница и их семья — с кем, как не с ними, разделить нашу радость?

— Ты права, — признал мужчина. — Мы воспользуемся вашим предложением, альд Дагрон, — склонил он голову перед эльфом.

Через несколько минут сэт Эдельгрон и сисса Флоксиния умчались в сумерки, сияя светящимися бликами на щеках и счастливыми улыбками на губах. Златка с мужьями и Элизия все же уселись за стол и приступили к ужину, предварительно приказав лакею заказать десерты и сладкое рейнское к возвращению гостей.

— Лиззи, сколько лет твоему отцу? — спросила Златка между переменами блюд.

— Отцу — шестьдесят.

— Интересно, сколько сиссе Флоксинии, — продолжала размышлять вслух Воскобойникова. — Выглядит она на тридцать пять, не больше.

— Жене мэтра Габгрона пятьдесят шесть, — ответил Даг. — И она будет так выглядеть еще лет сорок пять.

— Так сколько же лет тогда у вас тут вообще живут? Ну, в среднем? — Злата вдруг поняла, что ей до этого момента и в голову не приходило, что длительность жизни в магическом мире может сильно отличаться от земной.

— В среднем — около ста пятидесяти лет, — внимательно глядя в глаза жены, — сообщил Дагрон. — У вас, в том мире, откуда ты пришла, по-другому?

— У нас — в два раза меньше, — призналась Златка.

— Ты теперь настраивайся на куда более длинную жизнь, Лучик, — подмигнул задумчивой девушке Ольгрон.

— Если я в сто лет буду чувствовать себя тридцатипятилетней, то я совсем не против! — развеселилась Воскобойникова, — а дети у сиссы Флоксинии есть?

— Нет, — покачал головой Дагрон. — Даже сельские жительницы редко рожают своих первенцев раньше, чем в двадцать пять, а девушки из благородных — и того позже.

— А куда торопиться, — хмыкнул Сандгрон, — если родить можно и в сто?

— В сто лет рожать?! — Златка чуть не свалилась со стула, на котором сидела.

На ближайшие полчаса она выпала из беседы, пытаясь уложить в голове все, что увидела и узнала в этот вечер.

А пока семейство Златы ужинало отвечало на вопросы любознательной девушки, сэт Эдельгрон и сисса Флоксиния прибыли к высокой сплошной стене, которая отгораживала Круг Сиятельной от любопытных взоров. Отец Элизии помог спуститься сиссе Флоксинии со ступеньки чариота, подвел женщину к виднеющимся в стене контурам ворот. Сисса Флоксиния приложила ладонь к нагретым за день камням — они замерцали и сделались прозрачными.

— Жду тебя в Круге, любовь моя, — кивнула женщина своему спутнику.

— Ступай, Фло, — он неохотно разжал сомкнутые на женских плечах руки. — Я иду следом.

Сисса Флоксиния еще раз провела ладошкой по щеке мужчины, легонько погладив кончиками пальцев белую ниточку шрама:

— И пусть только Пресветлая попробует прислать мне в Круг кого-то, кроме тебя!..

— Не примешь?

— Не приму. — В этот момент твердости ее голоса мог бы позавидовать алмаз.

Все с той же решимостью супруга мэтра Габгрона переступила порог и зашагала по окруженному ветвями деревьев проходу к виднеющемуся впереди просвету.

Эдельгрон поднял руку, осторожно протянул ее вперед, ожидая, что сила, охраняющая Круг Сиятельной, не пропустит его, отправит искать другой проход. Но его пальцы не встретили препятствий: путь был открыт. И тогда он тоже прошел в живой коридор. Оглянулся и обнаружил, что стена за его спиной вновь стала сплошной.

Больше Эд не оглядывался: незачем смотреть назад, когда все, о чем мечтал и на что не смел уже надеяться, ждет впереди. Почти бегом промчался по узкому проходу. Застыл на пару мгновений у края Круга, вбирая взглядом картину, которую сотни раз рисовал в своем воображении: белый мелкий песочек. Рассеянное, исходящее отовсюду и ниоткуда сияние. Изящная женская фигурка в центре Круга. Она стоит и смотрит на него — нетерпеливая, горячая, едва не притопывая ногой, словно девчонка. Фло. Его Фло.

Эд принялся раздеваться, скидывать с себя одну за другой одежки: жилет, рубаху, кожаный пояс, сапоги, штаны… обнажаясь, он не пытался покрасоваться своим телом, показать себя в какой-то особо выигрышной позе. Его пальцы чуть подрагивали, губы сжимались, когда какие-то узелки или застежки не давались, отдаляя встречу с женщиной, которую он все еще любил…

Сисса Флоксиния смотрела, как нетерпеливо, с каким-то внутренним раздражением, сбрасывает с себя одежды Эдельгрон. Она еще помнила его восемнадцатилетним юношей: тонким, угловатым, с нежным темным первым пушком на гладких щеках. Сейчас же перед ней был зрелый мужчина в расцвете сил. Его плечи словно стали в полтора раза шире. Загорелая мускулистая шея в обхвате, казалось, может сравниться с ее бедром. Вместо гибкой тонкой талии его живот и бока укрывали мощные пласты мышц. Он — теперешний Эд — был почти незнаком ей, и одновременно — знаком до боли, до сосущего ощущения пустоты там, где несколько минут назад ее касались широкие ладони, покрытые огрубелой кожей.

Мужчина отбросил, наконец, последнее, что прикрывало его наготу и двинулся к ней. Флоксиния считала шаги и удивлялась: отчего не содрогается земля под их ногами? Сама она уже не могла сдерживать дрожь и сбившееся дыхание. Ее любимый был прекрасен, как герои древности, но битвы, через которые он прошел, оставили на его теле свои следы. Тонкий шрам на скуле? — мелочь! Едва сдерживая всхлипы, Фло со страхом смотрела на многочисленные рубцы, покрывающие грудь, бедра, плечи Эдельгрона — и мечтала поцелуями исцелить каждый из них!

Воин приблизился. Встал в шаге от женщины. Вгляделся в темные глаза Флоксинии:

— Тебе не нравятся мои шрамы, Фло? Я противен тебе?

— Ты прекрасен, Эд! — ее голос ломался от сдерживаемых слез.

Уголки его губ чуть дрогнули, обозначив едва заметную улыбку.

— Тогда прими мои обеты, любимая, — проговорил он и запел гимны, призывая в свидетели своих клятв Тьму, Свет и Сиятельную Праматерь.

Рука мужчины медленно скользнула к паху, пальцы сомкнулись на слегка напряженной плоти, к которой тут же прилила кровь.

— Прими жизнь мою, любовь мою и силу мою, сотворенные волею Тьмы и Света, рожденные и благословленные Сиятельной Праматерью, — пел Эд, и его рука ритмично двигалась в такт напеву, а мужское естество наливалось объемом и твердостью, восставало из зарослей темных волос. — Отдам по капле крови Свету, и Тьме, и Праматери, а тебе, супруга моя, будет принадлежать все остальное, пока ты сама того желаешь.

Проговорив это, сэт Эдельгрон опустился коленями на песок, прокусил кожу на запястье и обронил пять капель темно-вишневой крови на белый песок Круга. Капли зашипели и исчезли.

Не вставая с колен, Эд протянул руку к Флоксинии, и женщина тут же поймала его ладонь, прижала вначале к губам, а затем — к груди, туда, где чувствовалось биение ее сердца.

Сисса Флоксиния принимала брачные клятвы не в первый — в третий раз, — но волновалась так, будто позабыла все предыдущие обряды. Для нее сейчас существовал только один мужчина — тот, который медленно опустился перед ней на песок и приглашающе прижал ее пальчики к испещренной шрамами груди:

— Дай мне знак, Фло, что ты признаешь меня, как мужа, что согласна привечать меня в своей постели и принимать мое семя. Подари мне первую супружескую ласку!

— Признаю, Эд, и приму твое семя, как иссохшая земля принимает благословенный дождь! — отозвалась женщина.

Она приблизилась к воину вплотную, робко, но решительно пробежалась пальчиками по его груди, нежно массируя кожу. Спустилась к животу, скользнула ниже, обхватила ладонью напряженный ствол…

Мужчина вздрогнул, простонал глухо, подался вверх, вжимаясь в теплую ладошку.

— Сегодня, Эд, ты прольешь семя на этот песок, потому что так заповедано Сиятельной, — шепнула Флоксиния, легкими касаниями лаская бархатистую головку, размазывая по ней проступившую прозрачную капельку, — но после — после ты весь, и твое семя — до капли! — будешь моим…

Еще пара десятков движений, еще несколько прикосновений — все более смелых и уверенных — и Эд, содрогаясь, излился в собственную ладонь, которую тут же прижал к песку у ног. Песок с шипением впитал подношение.

— Ну, вот и все, медленно поднимаясь и подавая руку Флоксинии, — сдавленным от волнения голосом прохрипел мужчина. — Теперь моя жизнь принадлежит тебе, Фло — так, как мы с тобой когда-то мечтали…

— И уж я-то от тебя ни за что не откажусь, Эд. Веришь?

В этот раз соленая влага проступила на ресницах мужчины.

— Верю, Фло. Тебе — верю, — прижимая жену ко все еще обнаженному телу, ответил воин.

Не в силах оторваться друг от друга, они вместе дошли до края Круга, и Флоксиния принялась помогать мужу одеваться — просто потому, что ей хотелось касаться его каждое мгновение, чувствовать каждый его вздох.

Потом, вновь погрузившись в дожидавшийся их чариот, сисса Флоксиния и сэт Эдельгрон ехали по городу, окутанному сумерками и вечерней дремой. Эд усадил жену на колени, обхватил обеими руками, уткнулся носом в ее грудь — туда, где поверх края декольте проглядывала заманчивая ложбинка.

— У меня ничего нет, Фло, — глухо произнес мужчина. — Все, что нажил — осталось второй жене. Кроме шрамов и дочери от первой жены.

— А что случилось с первой женой? — решилась уточнить сисса Флоксиния.

— Ее не стало. Какая-то магическая хворь. И меня не было рядом, когда она заболела. Я ведь служил, да и сейчас служу в Тайном Отделе. Элизии тогда только минуло два года. А когда Лиззи было почти семь — мне пришлось снова жениться. Ты ведь знаешь наши законы.

— Знаю, Эд. Ты любил ее — первую жену?

— Наверное, любил по-своему. Не так, как тебя. Как-то спокойно, без огня, но и без надрыва. А ты, Фло? Как ты жила все это время? У тебя есть дети?

— Первого мужа я повстречала, когда мне было двадцать пять. Он… он был чем-то похож на тебя, Эд. И я не знаю, любила я его или память о тебе… Но он тоже был военным.

— И где он сейчас?

— Он погиб, Эд. И даже не успел подарить мне ребенка. Я тогда не хотела спешить с этим. Казалось, столько еще десятилетий впереди. Но оказалось, что у него этих лет не было.

— А твой второй муж? Как он отнесется к моему появлению?

— Габгрон — очень добрый и мягкий человек, — вздохнула сисса Флоксиния. — И безумно талантливый. Знаешь, я горжусь тем, чего он добился. И мне нравится вместе с ним вести дела. А детей — детей нам с ним Сиятельная почему-то так и не дала.

— Значит, есть надежда, что он примет мое появление спокойно?

— Думаю, он будет рад, особенно если у нас с тобой появится дитя. Габгрон будет счастлив стать вторым отцом любому моему ребенку — он сам говорил мне об этом.

— Я тоже буду счастлив стать отцом твоим детям, Фло. — Голос мужчины сорвался, и Эд замолк, закрыл глаза, пытаясь удержать в себе бушующие чувства.

В особняке магистра Дагрона молодоженов ждали. Узнав, что Сиятельная приняла и подтвердила все обеты, радостно поздравили, одарили цветочными ожерельями, осыпали зернами рисурузы и повели к празднично накрытому столу.

— С ума сойти! — смеялась Златка. — Что-то я обрастаю семейными связями, как саженец — корнями. Вот уже и моя любимая наставница сделалась мне тетушкой! А ты, Лиззи, получается, обрела новую мать.

— И я счастлива, что у меня появилась такая взрослая и красивая дочь, — заверила сисса Флоксиния, ласково улыбаясь новоявленной падчерице. — Мы ведь уже хорошо поладили, Элизия, не так ли?

Фло и Лиззи несколько мгновений смотрели друг на друга, а потом как-то одновременно шагнули вперед и обнялись.

— Ну, здравствуй, дочка! — шепнула сисса Флоксиния.

— Здравствуй, мама, — таким же тихим голосом ответила Элизия.

…После легкого перекуса сисса Флоксиния заявила, что им с мужем пора собираться: она и так задержалась куда дольше, чем планировала.

— Отец, а разве ты не останешься на ночь здесь, в доме альда Дагрона? — Лиззи, похоже, несколько растерялась и даже огорчилась такой скорой разлуке.

— Теперь у вас с отцом есть свой дом, Элизия, — утешила девушку сисса Флоксиния. — И ты можешь переехать в него, когда пожелаешь. Мы с мэтром Габгроном будем рады тебе.

— Я… — Лиззи растерялась. — Я пока не знаю.

— Эй, сестренка! Не бросай меня, — всполошилась Златка. — Пусть сэт Эдельгрон строит новую семью, а ты совсем скоро сможешь начать подбирать женихов себе по вкусу. Я так хочу в этом поучаствовать!

— Да. Злата права. Я пока не могу ее оставить, — решилась Элизия. — Езжайте, отец, мама. Я так счастлива за вас!