Никандр Васильевич умел ковать лошадей, паять кастрюли и даже немного понимал в электричестве.
В ту пору электричество было большой редкостью.
Держал Никандр Васильевич в Кишинёве мастерскую возле рынка, низенькую будку, где по стенам висели клещи, мотки проволоки и разный инструмент. Целый день в будке шумел паяльник и раздавался стук молотка.
Это Никандр Васильевич паял кастрюли, делал вёдра и водосточные трубы. Брал он недорого — зависело от того, какая работа. Друзей у старого мастера почти не было.
И вот почему.
Всегда Никандр Васильевич любил что-нибудь мастерить. В детстве они с приятелем решили сделать самый большой в мире самопал. По копеечке собрали денег, купили в магазине селитры, намешали в неё толчёного древесного угля и набили в толстую ржавую трубу, что валялась у колодца. Труба с одного конца была сплющена молотком, а с другого в неё заложили снаряд — набросали винтов, гаек и всунули кусок рельса. Потом провертели дырочку, намочили в керосине паклю, положили на трубу и подожгли.
Очнулся Никандр Васильевич дома.
Над ним качался потолок, возле кровати стоял отец и говорил что-то. Он говорил, а мальчик не слышал. С той поры он так ничего уже больше и не слышал и говорить не мог.
Отец пристроил его в подмастерья к жестянщику. Мастер писал ему на бумажке и рисовал всё, что надо, а Никандр Васильевич делал. У него были замечательные руки. Потом мастер умер, и досталась в наследство Никандру Васильевичу будка возле базара. Когда кому чего надо было сделать, то говорили: «Идём к немому». И писали ему на бумажке что к чему.
Потому-то и был у Никандра Васильевича всего один друг — безногий инвалид Костя-румын. Костя сидел на базаре и гадал. Перед ним стоял ящичек, а на ящичке сидел чёрный дрозд. Дрозд тащил билетики. Билетик — копеечка. Костя всем желал счастья, потому и билетики всем доставались счастливые. Хорошая вещь — счастье!
По вечерам друзья встречались. Костя брал бумажку и писал: „Как дила?”А Никандр Васильевич радовался, размахивал руками и писал: „Хорошо”.
В тот день Костя приехал на своей тележке раньше обычного. Взял бумажку и написал: „Сигодня мине один дал 50 р.“.
Никандр Васильевич очень удивился и приписал снизу: „За что?”
А дело было так.
Сидел Костя со своим дроздом на рынке. Гадал. К нему подошёл высокий человек с усиками на круглом лице и сказал: «А ну погадай». Дрозд запрыгал-запрыгал и вытащил билетик. Человек развернул его и прочёл: „Кто вас ищит, тот найдёт. Ваша щастья не далеко”.
В углу билетика цветными карандашами была нарисована синяя незабудка.
Человек расхохотался и сказал:
— Ну, это мы посмотрим — найдёт или нет!
Потом он сунул билетик в карман и достал из него бумажку. Отдал инвалиду и ушёл.
Костя посмотрел на сложенную вчетверо бумажку и ахнул — 50 рублей. Да у него за всю жизнь, наверное, столько не было. Сидевшая рядом старая цыганка увидела 50 рублей и закричала громко, на весь базар:
— Люди добрые, посмотрите, что делается!
Собралась толпа. Каждый хотел взглянуть на 50‑рублёвую бумажку. А Костя-инвалид пробрался сквозь толпу и покатил к Никандру Васильевичу.
Никандр Васильевич долго вертел 50 рублей в руках, глядел на свет и, наконец, написал всего лишь одно слово: „Котовский“.
Костя сразу стал серьёзным, быстро спрятал деньги за пазуху и поехал домой.
Уж теперь-то он заживёт, как человек. Купит себе новую коляску, а Никандру Васильевичу слуховой рожок, чтобы лучше слышал. Но всё обернулось иначе.
Утром к Никандру Васильевичу приехал приказчик от помещика Мунтяну и привёз такое письмо:
«Уважаемый господин Сидоров!
Я слыхал, что вы знакомы с электричеством. Не откажите в любезности сделать в моём имении электрическую проводку.
М. Мунтяну».
Никандр Васильевич не спеша собрал чемоданчик с инструментом, сел в коляску рядом с приказчиком, и они поехали.
Самого помещика в имении не было — он отправился на озеро рыбу удить. Никандру Васильевичу передали от него ещё одно письмо.
«Уважаемый господин Сидоров!
В нашей округе появилась шайка Котовского. Позавчера был ограблен купец Назаров, вчера утром помещик Иваницкий, а ночью — настоятель монастыря отец Фёдор. На полицию надежда плохая, они сами боятся Котовского. Поэтому я решил сделать у себя в доме секретную сигнализацию. К ножкам всех столиков надо прикрепить кнопки звонков. Если появится Котовский, то любой человек, сидящий за столом, сможет незаметно нажать ногой кнопку, и в караульном помещении зазвонит звонок. Приказчик покажет всё, что надо сделать, а я приеду домой к вечеру и приму работу.
М. Мунтяну».
Никандр Васильевич дочитал письмо, наморщил лоб, открыл чемоданчик. Рабочие принесли электрический провод и ролики. Мастер принялся за работу. К вечеру всё было готово. Пришёл старый помещик, опираясь на толстую красивую палку. Сел за стол, пошевелил ногой — и в комнату вбежали вооружённые слуги.
Мунтяну улыбнулся, подозвал мастера и дал ему за работу целый рубль.
Уже затемно Никандр Васильевич вернулся в родную будку у базара. Спать не лег, а сразу же отправился в верхнюю часть города, где на тихой улице жил у своей сестры Костя-румын. Застал он приятеля за странным занятием. Костя заново переписывал билетики с гаданиями. Дрозд сидел в клетке на жёрдочке и косил круглым глазом.
„Мне надо срочно повидать Котовского“, — написал Никандр Васильевич. А сам подумал: бесполезное дело, разве Котовского найдёшь. Костя ничего не ответил. Перепрыгнул культяпками со стула на кровать и достал из-под соломенного матраца тряпочку. В тряпочку была завёрнута ещё одна тряпочка. А в неё бумажка — 50 рублей. Костя положил 50 рублей на стол. И написал: „Котовский нападаит на Бардарской дороги“.
Утром друзья купили:
1. Костюм Никандру Васильевичу.
2. Костюм Косте-инвалиду.
3. Старую лошадь и повозку.
4. Две красные рубахи да пару сапог.
А всего потратили ровно 50 рублей.
Поздно вечером отогнали повозку к дому Кости-инвалида. Костя в новом костюме забрался на козлы. Никандр Васильевич, нарядный и притихший, сел сзади. И покатили они по Бардарской дороге. Сначала дорога бежала под гору, потом шла в гору, мимо низенького тёмного бардарского леска. Где-то здесь Котовский несколько раз нападал на проезжающих.
Острый взгляд Никандра Васильевича подметил тёмные фигуры людей, которые вышли из леса. Сердце его заколотилось, ему стало страшно.
— Р-руки вверх! — Высокий человек в маске взял лошадь под уздцы.
Безногий Костя от волнения только подпрыгивал на козлах. Наконец он выговорил:
— Письмо вам! Важное!
Никандр Васильевич вытащил из-за пазухи письмо, которое они до полуночи писали вместе с Костей-румыном, и вручил измятый конверт высокому.
Человек в маске удивился.
— Вы кто? — спросил он.
— Немой он, — забормотал Костя, указывая на Никандра Васильевича, — мастер он. А я по нищенскому делу. Дроздом гадаю. Вы мне ещё пятьдесят рублей дали.
— Пятьдесят рублей? — спросил высокий.
— Пятьдесят рублей — рупь в рупь, — отвечал Костя.
— Не помню что-то, — сказал высокий.
В это время с опушки донёсся пронзительный свист.
— Ваше счастье, — сказал высокий. — Кто-то едет. — Крупными прыжками он побежал к опушке.
Костя-румын перекрестился.
— Вот и всё, — сказал он в темноту и дёрнул вожжи.
Прошло пять дней. Утром шестого дня Никандр Васильевич, окончив паять ведро, открыл газету и прочитал заметку, которая называлась «Дерзкое нападение».
«Такого-то числа, — сообщалось в газете, — шайка Котовского дерзким налётом ограбила богатейшего в нашей округе помещика М. Мунтяну. Удивительно, как узнал Г. Котовский о секретной сигнализации, устроенной в столах господина Мунтяну. Когда шайка ворвалась в дом, Котовский первым делом скомандовал: «Ноги вверх!» После чего всем, даже дамам, пришлось положить ноги на стол. Забрав большое количество ценностей, Котовский с сообщниками исчез».
Дочитав до этого места, Никандр Васильевич сложил газету и вышел из будки. Он отправился на базар, где застал удивительную сцену.
Возле ящичка Кости-инвалида стоял разъярённый, красный как рак мужик-молдаванин.
— Што это?! — кричал он, указывая на билетик.
Никандр Васильевич тоже посмотрел билетик.
В нём было написано: „Кто вас ищеть, тот не найдёть. Ваша щастья близко“.
А в углу билетика нарисована была синяя незабудка. Костя виновато глядел в сторону. Мужик кончил кричать, отобрал назад копеечку и ушёл. Тогда Костя подмигнул Никандру Васильевичу, взял развёрнутый билетик и на обратной его стороне написал: „Как дила?“
Никандр Васильевич взял карандаш и приписал снизу: „Хорошо“.