Золотые крылья и красивые вещи

9

Астор

Я думал, что был готов, что я представлял это в своей голове достаточно раз, чтобы знать, каково это, наконец, заполучить ее, но я ошибался. Ничто не могло подготовить меня к тому, каково это — полностью быть внутри ее пульсирующей киски. Я не уверен, испытываю ли я это триумф, зная, что мое ожидание закончилось и она наконец-то моя, или это просто она. Учитывая то, что она такая милая и крепкая, не имело бы значения, пришлось ли мне ждать или работать на нее, Инди все равно ощутила бы дозу чистого экстаза прямо в мои вены.

Это то, чего я никогда не узнаю наверняка, и в данный момент я не могу найти ни малейшего повода для беспокойства. Не тогда, когда ее киска сжимает меня, и ее красивые звуки наполняют мои уши.

Вины за то, что я увел ее прямо из-под носа у своего сына, всегда было мало, а сейчас ее совсем нет. Теперь, когда я знаю, что значит иметь ее как свою собственную, эмоции полностью ускользают от меня. Что-то такое же хорошее, как Инди, не должно вызывать чувство вины.

Я почти полностью вытягиваюсь из нее, прежде чем снова погрузиться в ее липкое тепло. Я вырываю из нее прерывистый стон. Звук распространяется от стеклянных окон от пола до потолка. Людям уже слишком поздно быть в офисе, но вероятность того, что уборщица задержится, высока.

Моя фамилия имеет непревзойденный уровень защиты. Даже если о моих отношениях с Инди станет известно, пойдут слухи, но никто не настолько глуп, чтобы делать это в моем присутствии или в моем кампусе. Люди в моих социальных группах не посмеют испортить мою репутацию, потому что знают, что никогда не выиграют. Если они станут слишком смелыми и действительно попытаются это сделать, достаточно будет одного звонка моей семье на восточном побережье, и о них позаботятся тихо и эффективно. И лучшая часть? Мои руки остаются совершенно чистыми от крови, как и многие годы.

Как и Инди, я даже не удосужился снять с себя одежду. Мои штаны спущены ровно настолько, чтобы освободить эрекцию. Моя рука отпускает ее бедро, чтобы вытащить из кармана брюк стринги, которые я у нее конфисковал.

Другая моя рука хватает ее волосы, и я дергаю ее голову назад к себе, заставляя ее спину выгнуться под агрессивным углом. Широко раскрытые глаза встречаются с моими, когда я засовываю ткань ей в рот.

— Не выплевывай это, — приказываю я. — Будь хорошей девочкой и молчи. Мы не можем позволить, чтобы кто-нибудь тебя услышал.

Ее протест прерывается, когда я снова вхожу в нее длинным и глубоким толчком. Ее стоны звучат сдавленно и приглушенно, именно такими, какими мне нужно.

— Я собираюсь взять тебя так быстро и сильно, что ты еще несколько дней будешь чувствовать меня внутри себя. Каждый раз, когда ты будешь ходить, ты будешь вспоминать о том, что я с тобой сделал. Что я украл тебя и объявил тебя своей собственностью, — есть некоторые черты, которые нельзя переступать, и одна из них — украсть женщину другого мужчины. Я увидел эту линию и поджег ее. Радуясь, как оно горело.

Высвобождая ее бедро из моей наказывающей хватки, я поднимаю одну из ее ног с земли и поднимаю ее на стол. Ее ногти впиваются в поверхность, и мне интересно, найду ли я завтра царапины на деревянной отделке. По какой-то причине мысль о том, что она оставит свой след на моей собственности, волнует меня. Это доказательство того, что она была тут.

Я врезаюсь в нее, не отпуская и не замедляя шаг. Это не для нее. Это для меня. Она уже кончала сегодня вечером, и если она сейчас кончит еще раз, это будет для нее дополнительным бонусом, но это не мой приоритет. Не тогда, когда я пытаюсь оставить свой след и на ее коже, и в душе.

Возможно, я не первый мужчина, который ее трахает, но я сделаю так, чтобы все ее прошлые любовники превратились в скучные воспоминания, а будущие любовники стали неадекватными. Каждый мужчина, которого она трахнет после меня, бледнеет по сравнению со мной и тем, что я сделал с ее телом. Она никогда меня не забудет, и это еще один способ оставить в ней свой след.

Когда наша договоренность уже давно пройдет, она все равно будет думать обо мне. Я буду владеть ее воспоминаниями.

Я доведу ее до предела, забирая все, что она готова дать, и украду то, чего она не дает. Стенки ее киски сжимаются вокруг меня с каждым сильным толчком, а ее бедра двигаются в соответствии с моим ритмом. Она не умоляет меня остановиться и не отталкивает меня. Она с радостью принимает это и благодарит меня хором стонов.

Мои глаза наблюдают, как мой член исчезает в ее мокрой киске и выходит из нее. Это зрелище запечатлеется в моем мозгу на все последующие годы. То, что я буду вспоминать в самом аду.

Мое внимание привлекает тугое кольцо мускулов, и в голову приходят злые мысли.

— Кто-нибудь когда-нибудь брал тебя здесь? — мрачно спрашиваю я, когда мой большой палец прижимается к ее заднице во время следующего толчка. Мгновенно ее тело напрягается, а голова поворачивается в мою сторону. Выражение чистого страха в ее глазах дает мне ответ. — Я с нетерпением жду возможности стать твоим первым, — я продолжаю оказывать давление большим пальцем, но не нажимаю внутрь. Пока что.

— Мы поработаем над тем, чтобы твоя задница была готова принять мой толстый член в ближайшее время, Инди.

В ее глазах может быть опасение, но тяжелый стон, исходящий из ее заткнутого рта, и напряжение ее киски вокруг моего члена дают мне понять, что эта идея ее возбуждает.

Я приближаюсь, и мои пальцы впиваются в ее бедра, без сомнения оставляя следы на ее загорелой коже. Мои зубы скрипят, когда я пытаюсь сдержать выброс, чтобы оставаться в ее теплой пизде как можно дольше, но больше не могу сдерживать это. Судя по сжимающим стенкам и дрожи, Инди тоже близка к финалу.

Выйдя из нее, я резко переворачиваю ее на спину. Я зашел слишком далеко, чтобы понять, вызван ли ее крик болью или удовольствием. Фистингую свой член, я глажу его еще дважды, прежде чем кончить на ее голую киску. Инди стонет, запрокидывая голову, и я вырываю резкое проклятие при виде этого.

Одной рукой удерживая ее ноги широко раздвинутыми для себя, я распределил сперму по ее мокрой и набухшей киске. Она вздрагивает, когда я касаюсь ее клитора. Она все еще близко, ее оргазм на волоске от нее.

— Я мог бы заставить тебя кончить одним прикосновением прямо сейчас, не так ли? — я тяжело дышу, все еще запыхавшись. — Должен ли я вознаградить тебя за то, что ты такая хорошая?

Большие янтарные глаза молча умоляют меня, а ее голова отчаянно кивает.

Я мог бы ее лишить, но вместо этого решаю порадовать ее.

— Хорошо, красотка. Кончи для меня.

И она это делает.