Золотые крылья и красивые вещи

2

Астор.

Ревность.

Это своеобразное чувство, когда ты человек, который никогда ни в чем не нуждался. Тем не менее, в последнее время я обнаружил, что этот неподходящий оттенок зеленого все чаще проникает в мою систему. Он появляется в самые малейшие мгновения, как сейчас, когда наблюдаешь, как впереди взлетает орел.

Я завидую свободе хищной птицы и ее способности улетать от всего этого. Его свобода мимолетна, но каждая секунда для него бесценна. Я жажду этих собственных секунд для себя.

Тихим свистом я зову птицу обратно к себе. Чтобы добраться до этой точки, потребовались годы и бесконечное терпение, но он, не колеблясь ни секунды, спикировал обратно на землю. Кусок кроличьей ножки, который лежит у меня в кожаном мешочке, заставляет его возвращаться.

Это его награда.

Защищенный толстой кожаной перчаткой, он изящно приземляется мне на руку. Он издает тихий визг, его желтые, всегда наблюдательные глаза ищут угощение, которое, как он знает, ему причитается.

— Молодец, мальчик, — хвалю я, гладя рукой его коричневые перья, прежде чем снова пристегнуть поводок к кожаным ремням на его лодыжках. Нам потребовалось много времени, чтобы добраться сюда, но этот контакт больше не беспокоит его. Это был нелегкий путь, и я всегда буду носить шрамы на руках и предплечьях как напоминание о нашем прогрессе.

Результат более чем того стоил.

Взяв у меня награду, он держит кусок мяса в когтях и с удовольствием ест, пока я несу его в вольер на левой стороне участка. Он построен в форме купола, вся конструкция покрыта плотной черной сеткой. Он достаточно большой, чтобы птица никогда не чувствовала себя запертой, а посередине находится приподнятое деревянное здание — почти как небольшой домик на дереве, — где она может спастись от дождей Вашингтона.

Сняв привязанный поводок с его лапы, я освобождаю его, задерживаясь лишь на мгновение, чтобы посмотреть, как он взлетает на насест. Он кивает головой, как будто прощается со мной, когда я закрываю за собой дверь, защищенную клавиатурой, и направляюсь обратно к своему дому.

Звуки громкого смеха и криков доносятся из озера внизу, напоминая мне, что меня ждет еще один день, когда дети из колледжа будут приходить и выходить из моего дома. В начале лета я совершил ошибку, позволив Каллану пригласить к себе нескольких друзей. У него есть дом на территории кампуса, который он снимает с другом, но они хотели искупаться в озере, на котором стоит мой дом.

Если бы я знал, что это мероприятие превратится в еженедельное мероприятие на протяжении всего перерыва, я бы переосмыслил свой первоначальный ответ.

Особенно если бы я знал, что он всегда будет приводить ее сюда.

Я никогда не отказывал себе в том, чего хочу, но она исключение. Мне приходилось месяцами сдерживать свою тягу — это не естественно, но от меня этого требуют.

Было бы лучше, если бы она никогда не попадала в мое поле зрения, но теперь, когда я знаю, что она существует, я не могу от нее уйти.

Сейчас все по-другому.

Я вхожу через высокие стеклянные задние двери своего дома и обнаруживаю, что главный источник моей растущей ревности находится на кухне.

Маленькие треугольники ее бикини мало что прикрывают, обнажая загорелую кожу. Она не слышит, как я вхожу, и ее внимание сосредоточено на телефоне в руке.

Хотя я знаю, что не должен этого делать, я использую этот момент, чтобы понаблюдать за девушкой, которая непреднамеренно привлекла мое внимание.

Она стоит на кухонном полотенце, пытаясь не допустить попадания воды на мой паркетный пол, но это не помогает. У ее ног образуются небольшие лужи. С ее темных волос, не доходящих до плеч, постоянно капает вода. Я смотрю, как капля падает ей на грудь. Мои глаза следят за бусинкой, пока она движется вниз по ее телу, останавливаясь только тогда, когда она исчезает в поясе ее ярко-желтых трусиков.

Нежелательное желание, которое я испытываю к девушке, поднимает свою уродливую голову. Мои зубы сжимаются от злости, зная, что она, даже не пытаясь, залезла мне под кожу. Меня еще больше разозлило то, что я позволил сделать это кому-то столь недосягаемому.

Одно дело ревновать к другому мужчине, совсем другое — ревновать к собственному сыну.

И когда я смотрю на Инди Ривертон, я неудержимо завидую тому, что мой сын нашел ее первым, и злюсь, что он не до конца ценит полученный приз.

Сирена, чью песню я должен игнорировать.

Она такая милая штучка, с которой мне не терпится поиграть.

Игрушка, которую я не могу сломать.

Скрывая опрометчивые волнения, которые она вызывает, я сосредотачиваюсь на негодовании, зная, что не могу иметь ее, и резко откашливаюсь.

Ее янтарные глаза оторвались от экрана и заметно расширились, когда она увидела меня стоящим здесь.

— Мистер Бэйнс, — выдыхает она. — Я не видела вас там.

Я передвигаю ногу вперед, руки за спиной.

— С тебя капают капли и прямой на мой пол.

Она медленно моргает, словно не понимая моего замечания. Наконец, это щелкает, и она быстро говорит:

— Дерьмо. Мне очень жаль. Мне нужно было проверить свой телефон, и я забыла взять с собой полотенце, — поставив ноги на маленькое полотенце, она тянется к другому кухонному полотенцу, аккуратно сложенному на мраморной столешнице. — Я приберу это, — обещает она.

Прежде чем я успеваю сказать еще слово, она садится на корточки и вытирает лужи на твердом дереве. Каждый раз, когда она очищает, лужи из воды, все еще вытекающей из ее мокрых волос, появляется еще.

Покачав головой, я разворачиваюсь на пятках и направляюсь к прачечной, где, как я знаю, экономка оставила стопку свежих полотенец.

Я возвращаюсь и вижу ее стоящей на четвереньках, зрелище, от которого мои руки сгибаются. Подойдя ближе, я свешиваю полотенце с кончика пальца перед ее лицом.

Подбородок Инди поднимается, наши взгляды встречаются. Самый красивый румянец, который я когда-либо видел, растекается по ее лицу, когда ее тонкие пальцы обхватывают подношение.

— Спасибо, — шепчет она с застенчивой улыбкой.

Я не отвечаю и не протягиваю руку, чтобы помочь ей встать. Я просто смотрю, как она покусывает нижнюю губу. Это нервный тик, который я видел у нее много раз. Она делает это, когда ждет, что Каллан посмотрит на нее или даже признает ее. Ее большие оленьи глаза смотрят на него, молча умоляя помнить, что она здесь, но он никогда этого не делает.

Я никогда не вмешивался в личную жизнь моего сына, и, по правде говоря, он никогда хорошо не реагировал на то, чтобы держать его за руку. Ему нужно совершать эти ошибки, чтобы он мог учиться на них. Он слишком поздно поймет, что облажался. Хотя я не уверен, что его отступление от нее не было методично спланировано.

— Почему ты здесь? — спрашиваю я. — Разве ты не должна быть там вместе с остальными? С моим сыном.

Поднявшись на ноги, Инди полотенцем стряхивает влагу с волос.

— Мне нужно было отдохнуть от солнца, — она лжет лучше большинства, но ложь читается в ее янтарных глазах, когда она говорит. — И я весь день ждала, пока мама ответит мне по поводу соревнований по конкурсу, которые у меня состоятся в это воскресенье. Она уехала из города со своим парнем, поэтому связаться с ней было непросто.

Еще я заметил, что она еще и болтает, когда нервничает. Меня не должно так сильно радовать то, что я вызвал у нее такую реакцию. Это не та реакция, которой я ожидаю, но опять же, я не должен ничего от нее жаждать.

— Ты отказалась от места в нашей конной команде вместе со стипендией, не так ли? — просмотр ее школьных записей был злоупотреблением своими полномочиями, но наряду с моей ревностью было возбуждено и мое любопытство. — Почему бы тебе не выбрать стипендию, основанную на заслугах, которая покрывает меньше, если ты могла бы получить полную поездку?

Мой вопрос застал Инди врасплох. Ее рот открывается и закрывается пару раз, прежде чем она наконец находит слова.

— Я всегда забываю, что вы ректор университета и знаете все эти вещи обо всех.

— Не все.

Ее рот расплывается в игривой улыбке.

— Значит, я особенная, да?

— Нет, — моя поправка носит краткий характер, мгновенно убивая ее улыбку. — Когда мой сын встречается с первокурсницей, я склонен проявлять интерес. Начнем с того, что мне не нравится, когда в моем доме чужие люди, а мнение Каллана о девушках, которых он приводит домой, далеко не идеально.

После старшего года обучения в средней школе дела быстро пошли под откос, и отчасти поэтому я шокирован, что он выбрал кого-то вроде Инди.

При упоминании о свидании с Калланом лицо Инди еще больше опускается, и ее руки сжимают белое полотенце, которое она все еще держит.

— Правильно, — она кивает. — В этом есть смысл.

— Тебя расстраивает упоминание о прошлых победах моего сына?

— Расстраивает меня? Нисколько, — Инди издает насмешливый звук, прежде чем успевает что-то сделать.

Судя по тому, как она прикрывает рот, это становится неожиданностью даже для нее.

— Я… я просто имею в виду, я знаю, что у каждого есть прошлое, и Каллан не исключение, — она пытается прийти в себя, но ущерб уже нанесен.

Между нами воцаряется молчание, когда я не отвечаю. Вместо этого я пытаюсь раскрыть секреты, которые она скрывает за своим красивым лицом.

Она нарушает его, отвечая на мой предыдущий вопрос.

— Я хороша в том, что делаю, благодаря лошади, на которой езжу. Мы команда, и если я не смогу с ним конкурировать, то мне вообще нет смысла соревноваться. Моя мама не разрешила мне привезти его сюда, в Сиэтл, и без ее благословения мне связали руки. Я выбрала следующий лучший вариант, предложенный мне университетом, — стипендию за заслуги.

— Полагаю, это имеет смысл. Чтобы установить связь с животным, требуется много времени, и как только они сформированы, их нелегко заменить.

Инди смотрит на задний двор, где я только что был с орлом.

— Я не могу представить, сколько времени тебе потребовалось, чтобы сблизиться с ним. Одно только терпение, необходимое для дрессировки такого животного, как он, должно быть, было огромным. Как именно дрессируют беркута?

Когда она стоит так близко, я не могу удержаться от того, чтобы мои глаза не блуждали по ее загорелой коже, а лёгкие не вдыхали ее запах. Солнцезащитный крем, которым она пользуется, пахнет кокосом, а на носу у нее легкая дорожка веснушек от того, что она провела летние дни, отдыхая на моем заднем дворе.

— Тренировать что-то легко, если знаешь, что их мотивирует, Инди, — начинаю я, мой тон звучит мрачнее, чем я намеревался, но ее близость разрушает мою решимость.

Инди подхватывает это, и ее зубы перестают кусать нижнюю губу. Ее глаза встречаются с моими, и ее дыхание дрожит, когда воздух между нами внезапно перемещается. Она и раньше смотрела на меня, но как будто впервые по-настоящему позволяет себе увидеть меня.

— Для орла это обещание еды. Пока я продолжаю награждать его, он придет, когда я позову. Люди так же просты. Они хотят денег, власти или секса. Как только ты узнаешь, чего они желают, ты сможешь заставить их есть из своей руки, как орел делает это из моей.

Она смотрит на меня с приоткрытыми губами и грудью, поднимающейся быстрее, чем раньше. Мое собственное сердце колотится в груди, а мысли наполняются мыслями о тех грязных вещах, которые я бы сделал с ней, если бы она была моей игрушкой.

Инди тяжело сглатывает, ее горло подпрыгивает.

— Какого ты жаждешь? — смело спрашивает она.

Моя рука протягивается, и я заправляю за ухо мокрую прядь волос, прилипшую к ее покрасневшей щеке.

— Я не жажду одного, я хочу все, — я делаю паузу, моя рука задерживается на ее коже дольше, чем следовало бы. — И я не приму ничего меньшего.

Я уже играю с огнем и иду по линии, прочерченной на песке.

К черту все это.

Есть миллион причин держать дистанцию, главная из которых — Инди, девушка Каллана и студентка моего университета, но это меня не останавливает. Не могу остановить себя.

Сделав еще шаг вперед, я склоняю голову. Я не уверен, осознаёт ли она вообще, что реагирует и приближается. Ее подбородок наклоняется ко мне, еще больше сокращая пространство между нами. Она ниже меня на много дюймов, но мы находимся достаточно близко, и я чувствую ее прерывистое дыхание на своем подбородке.

— С тобой было бы так же легко, — мрачно говорю я, впившись глазами в ее розовые губы. — Как только я выясню, какой награды ты жаждешь, я смогу сделать тебя такой же послушной. Как и он, ты придешь, когда я позову.

Даже я не уверен, угроза это или обещание. Возможно, это смесь того и другого.

— Просто нужно иметь в виду, — в поисках решимости, с которой я изначально вошел в комнату, я снова затвердеваю. — Пожалуйста, в следующий раз принеси с собой полотенце, Инди. Мне не хотелось бы видеть, как ты портишь мои полы.

Для нас обоих будет лучше, если я развернусь и уйду прежде, чем она успеет ответить.