Копейщики

Глава 2 Наконечник

…Он сидел в деревенском кабачке в получасе пути от замка. Кружка горячего эля согревала тёплыми глиняными стенками замёрзшие ладони. Огонь в очаге за спиной потрескивал сухими поленьями. Внутри помещения в этот ранний час никого не было. Только за дубовой стойкой возился с посудой хозяин кабачка, да в углу на колченогом стуле сидел старик и с интересом разглядывал Мерона.

Андре поднял кружку вверх, устало подмигнул старику и большим глотком допил остатки эля. Старик крякнул, с грохотом отодвинул стул, взял своё пиво и, шаркая по полу ревматическими ногами, подошёл к Андре.

- А ведь я помню Вашу милость. То-то смотрю - лицо знакомое. Да вот только шрамы портят всю картину. Знавал я вас чуть моложе и румяней. А тут ваш морской офицерский плащ смутил меня. Вы ведь в замке Келли лет десять назад гостем доводились тамошнему хозяину. Давно это было. Но я вас всё-таки узнал. А вы помните меня?

Завсегдатай кабака был рад поговорить. В деревне одиноким старикам скучно.

Андре напряг память, но лицо крестьянина было ему незнакомым. А тот, увидев наморщенный лоб Мерона, с вдохновением человека, который слишком долго молчал, продолжал:

- Да где вам меня припомнить! Если ваша милость позволит, я рядом присяду, а то ноги чего-то не держат. Эх, было время! Будь я помоложе - пошёл бы на флот, как вы. Да не хочу, – старик уже забыл о своём преклонном возрасте. - Разве нынешние адмиралы чего-нибудь стоят? А в моё время, хоть Нельсон и был одноглазый, а любого из нынешних за пояс бы заткнул. А вы, значит, флотским стали… Так и подумал, что меня не узнаете... А ведь это я возил молоко в тот замок, - он неопределённо махнул рукой в сторону окна. - А вот пора настала - и возить-то не для кого, опустело гнездо, разлетелись птички. А вы - ну писаный красавец, хоть и шрамы. Возмужали вы, ваша милость.

- Как - некому? - вдруг опомнился Андре, прерывая старика на слове.

- Так ведь съехали все. Сначала вывозили книги, много книг. Дай Бог памяти, повозок десять и - всё за неделю. А потом, однажды ночью, слышу на улице конский топот. Ну, не поленился, встал, выглянул в окошко - да только увидел, как сверкнули копыта последней лошади. Верховых пронеслось десятка два. Можете мне поверить. Уж слишком много следов утром увидел на дороге. И все в сторону замка. А ещё через полчаса слышу - стреляют. Ох, и страху натерпелась вся деревня! Вышли было на улицу - да где там! Со страху опять попрятались. Как услышали по-новой стук копыт, так опять и разбежались по домам. Да только вот обратно, как будто дьявол их гнал, прости Господи, - старик перекрестился, - лошади без всадников проскакали. Ну, утром собрался народ, взяли косы, да и пошли смотреть… а замок-то - пустой. Ни единой души.

Болтливый старик округлил глаза.

- Честно скажу, ваша милость, хотели мы пограбить немного, да не решились. Хозяин-то хороший человек был. Сам жил, и нам давал. Почитай, аренда земли у него самая дешёвая в округе. Уважал он крестьян. Да!

Воспользовавшись паузой, Мерон поторопил старца.

- Ну, а дальше-то что?

- А чего дальше? Известно, что. Мы порядки знаем. Послали в город за шерифом. Приехали, походили, допросили, кто что видел, кто что слышал, опечатали королевской печатью ворота замка и уехали. Вот и стоит сейчас ваш приют, не топлен и не прибран. А вы, ваша милость, чего изволите делать в наших краях? Или…

Но Андре, не дослушав вопроса, бросил на стол монету и вышел, громко хлопнув дверью.

Крестьянин нагнулся к окну и проводил его взглядом.

- Эх, молодость. Всё торопятся. Да только в подмётки не годятся нам, старикам, хоть и флотские.

Он кивнул кабатчику:

- Сейчас приду, - и вышел на улицу.

Во дворе своего дома дед подошёл к небольшой клетке. В ней сидели два почтовых голубя. Старик вытащил из кармана клочок бумаги, поднял с земли уголёк, нарисовал на листке жирный крест. В щели под крышей голубятни он нащупал маленький полый медный цилиндр. Медь позеленела от времени, но ещё была видна гравировка, выполненная тонкой готической вязью: «London Rotshild». Старик туго скатал бумажку, засунул её внутрь сосуда. Затем осторожно открыл клетку, поймал одного из голубей, привязал цилиндр тонкой бечёвкой к лапке птицы и подбросил её вверх. Белый комочек частыми взмахами крыльев по крутой дуге быстро набрал высоту и полетел в сторону Лондона.

- Вот и отработали ту пару золотых. Щедрый был господин, хоть и еврей, – старик, потеряв из вида птицу, вздыхая, побрёл обратно в кабак.

А Андре тем временем подходил к замку. Ещё издалека было видно, что ворота закрыты на замок. Подойдя ближе, он заметил, что отверстие для ключа залито смолой и опечатано. Тогда он стал продвигаться вдоль стены и в самом низком месте перелез через ограду. Двор, который был когда-то образцом чистоты, зарос высокой травой, высушенной Солнцем и приглаженной зимними ветрами. В некоторых местах между щелями каменных плит виднелась плесень и коричневый замёрзший мох. Входная дверь в донжон замка была также заперта и опечатана. Андре пошёл вдоль фасада. Окна нижнего этажа были разбиты, некоторые рамы висели на одной петле. В проёмах чернели следы от пуль.

- Да, похоже, замок выдержал небольшую осаду, - сказал Мерон, подтянулся на руках и влез в одно из окон. Под ногами захрустело битое стекло. Полумрак окутал его полупрозрачным серым одеялом. Знакомыми переходами он вышел к лестнице и поднялся на этаж, где находился тот самый коридор перед кабинетом владельца замка.

В абсолютной темноте слева от себя на уровне плеч Андре стал по очереди нажимать пластины облицовочной плитки стен. После пяти минут бесплодных попыток одна из плиток уступила нажиму ладони. Часть стены отошла и открыла проход в уже виденную им когда-то комнату.

Мерон осторожно, стараясь не наступать на разбросанные между стульев бумаги, вошёл в кабинет. Здесь все окна были целы, только сильный ветер хлопал снаружи дубовыми ставнями. В камине ждали огня сухие дрова. На столе, кроме чернильницы, лежали какие-то книги, гусиные перья, увеличительное стекло, стояли подсвечники с наполовину сгоревшими свечами. Маленькая серая мышь, дожёвывая кусочек жёлтого пергамента, соскользнула со стола и скрылась в углу комнаты.

Андре взял с каминной полки подсвечник. Он зажёг свечу, покинул кабинет и пошёл в библиотеку замка. Книжные полки и шкафы в огромном помещении были почти пусты. Все толстые древние фолианты и свитки исчезли. На полу валялись более поздние печатные издания. Мерон подобрал несколько книг и посмотрел названия.

Ничего ценного. Рыцарские романы, словари, несколько евангелий 1789 года на латыни, французском и английском языках.

Мерон вернулся в кабинет и сел в пыльное кресло.

- И что теперь? – тихо прошептал он.

Столько усилий, столько крови, столько времени потрачено зря. Где они, наставники? Судя по следам, бой в замке был скоротечен и кровав. Андре заметил на стенах и полу обильные пятна давно высохшей крови.

Мерон вспомнил рассказ старика-молочника и представил, как незваные гости наткнулись на засаду и хорошо организованную оборону. Лошади без всадников – верный признак, что нападавшие получили отпор. Тогда куда делись трупы?

Мерон вернулся в кабинет, взял в руки увеличительное стекло и стал исследовать дюйм за дюймом поверхность стен. Через час его старания дали результат. В одной из деревянных обшивок он наткнулся на крошечный сучок. Между сухим цилиндром сучка и дубовой панелью по кругу шёл еле заметный зазор. Андре кончиком мизинца нажал на сучок. Тот утонул в доске. С мягким шорохом огромный мраморный камин повернулся, открывая узкую щель.

Схватив свечу, Мерон протиснулся в открывшийся проход и очутился в ещё одной комнате, служившей, очевидно, тайником. Вдоль стен стояли железные шкафы, покрытые паутиной. Их было ровно семь штук. Открытые дверцы подчёркивали холодность и равнодушие стали.

- Пусто, - вскрикнул Андре. Он осмотрел остальные части комнаты. Было очевидно, что эвакуация замка прошла по плану и задолго до нападения неизвестных.

«Кто же тогда стрелял, почему лошади вернулись без седоков?»

Нить его размышлений вспыхнула искрой предчувствия. Он ещё раз внимательно осмотрел комнату. В самом дальнем углу стояла большая картина в резной раме. На холсте в полный рост был изображён человек с куском белой ткани на плечах.

Андре подошёл ближе и посветил. С холста на него смотрел воин в кольчужной рубашке и белом плаще с красными крестами тамплиеров. Из-под стального капюшона выбивалась прядь седых волос. Пышная борода скрывала мощный подбородок и тонкие губы.

- Не сам ли это Гуго де Пейн?

Поставив на пол подсвечник, Андре сдвинул тяжёлую картину в сторону.

- Так я и думал! – звук голоса Мерона утонул в складках ширмы. Тяжёлая портьера скрывала ещё одну дверь. Как ни странно, но она была не заперта. За дверью крутая лестница вела куда-то вниз. Андре, осторожно нащупывая подошвами сапог ступеньки и держась за влажные стены рукой, спускался всё ниже и ниже. Наконец лестница кончилась. Он поднял свечу над головой и вздрогнул. В нишах скальной породы чернели пустыми глазницами черепа, ржавые части доспехов, огарки свечей, изъеденные мышами. В углу отдельной облепленной крысами кучей лежали тела, накрытые чёрными плащами. Сапоги с потемневшими шпорами торчали наружу. Мерон зажал нос ладонью.

«Вот они, незваные гости. Вот почему лошади были без всадников»,– по спине Андре пробежали мурашки. Он заметил двух летучих мышей, внимательно наблюдающих за ним с потолка.

- К дьяволу! – Андре быстро взбежал обратно по лестнице и плотно закрыл дверь. Протиснувшись в кабинет и нажав ещё раз на сучок, он с тоской смотрел, как камин, встав на своё место, оставил портрет рыцаря в тайнике наедине со временем.

«Не может быть, чтобы наставники так долго готовили меня - и бросили своего посыльного одного, – Андре погасил свечу. - Надо ждать! Кто-то должен прийти за ним. Не век же мне таскать на себе это железо». - Он стукнул кулаком по наконечнику под парусиновыми штанами.

Целую неделю Мерон слонялся из угла в угол, читал Евангелия, рассматривал в лупу каждую бумажку, подобранную с пола. Он искал знак. Но всё оказывалось напрасной потерей времени. Камин жадно глотал скомканные клочки ничего не говорящих ему черновиков и писем.

А потом он только спал, раз в два дня ходил в деревню за козьим молоком, сыром, хлебом - и снова спал. Когда сны стали для него ядом, он нашёл в домике привратника косу и выкосил всю траву во дворе замка. Теперь, когда гулкий звук шагов по каменным плитам будил эхо, ему казалось, что он не один, что вот-вот отец Рубио выйдет из дверей, возьмёт его под руку и расскажет ему о секретах замка, о таинственном хозяине, о портрете рыцаря в тяжёлой дубовой раме.

В конце месяца, когда зимний ветер стал особенно злым, когда сумерки своей призрачной сетью поймали время, когда ожидание стало невыносимым, когда мокрый редкий снег тонким слоем прикрыл замёрзшую землю, Мерон подошёл к окну в одной из башен замка и оглядел поля. Он не зажигал свечи. Одиночество давало ему возможность стоять неподвижно и наблюдать, как взлетали и снова падали на снег неясные тени. Это совы с наступлением темноты охотились на неосторожных мышей. Андре безучастно смотрел, как лисы оранжевыми комочками пересекали белое пространство полей, оставляя миру запутанные следы. Как чёрные точки ворон с криком взлетели из кустов возле ограды замка.

«Стоп, - взгляд Мерона, до этого рассеянный и устремлённый куда-то вдаль, краем зрачка зафиксировал переполох ворон. - Собаки? Нет, не похоже. Птицы не принимают их в расчёт».

Внезапно у дальней стены замка мелькнул силуэт, за ним второй, третий. На сером фоне камня и белом покрывале снега хорошо были заметны плащи с капюшонами и длинные шпаги.

«Неужели моё одиночество закончилось и это - посланцы Приората? - с внезапно вспыхнувшей надеждой подумал Мерон и тут же одёрнул себя: - Нет, не может быть. Они бы не прятались, как воры».

Андре быстро, но тихо спустился этажом ниже. В проёме дверей библиотеки при неверном рассеянном свете, идущем из окон, он увидел фигуру человека.

«Дьявол! - подумал Мерон. Пребывая в дурацкой меланхолии всё это время, он не позаботился об оружии. – Где теперь искать его?»

Из-за поворота коридора он наблюдал, как люди тихо и методично осматривали комнату за комнатой, держа наготове шпаги. В том, что они ищут именно его, Андре уже не сомневался. Поиск – дело времени и внимания. Обыскав первый этаж, они примутся за второй и пойдут выше.

- Найдите негодяя! Он мне нужен скорее мёртвым, чем живым, – тихий хриплый голос одного из непрошеных гостей вывел Андре из оцепенения. Он поискал глазами вокруг. Ничего подходящего в качестве оружия не было. Коса оставалась у ворот, но путь туда был отрезан. Внезапно он вспомнил о наконечнике. Быстро распустив узлы верёвки, Андре достал полоску блестящей стали.

«Чем не оружие?»

Лезвие легло в ладонь плотно, как влитое. Мерон ощутил прилив силы и уверенности.

«Немного коротко, но как средство продать подороже жизнь годится, - подумал он. – Главное - не дать им собраться вместе. Десяток шпаг против куска железа в ладони?.. Шансы – невелики… А впрочем...»

Андре сделал шаг вперёд. Ненависть к врагам переполняла сердце. Чувство превосходства и обретения странной безграничной, всё сокрушающей силы овладело им. Наконечник врос в плоть и стал продолжением руки. Холодная сталь вдруг засветилась слабым огнём и повела его за собой. Он почувствовал себя сжатой пружиной. Где-то в груди крепла уверенность в собственной неуязвимости, росла ярость и желание убивать. Яркая вспышка предвидения и опережения бега времени озарила его сознание. Он мог видеть сквозь стены.

Два силуэта стояли слева и справа от двери. Бросок змеи был медленнее выпада Мерона. Сталь наконечника вошла неготовому к нападению человеку в горло. Не успела струя крови выплеснуться вместе с тихим вскриком, как лезвие описало дугу, рассекая плащ, камзол, рубашку и живот второму.

Падающие тела едва успели коснуться пола, а узкое лезвие уже вылетело навстречу третьей шпаге, перерубив её пополам. Обведя обломок по спирали, наконечник вошёл нападавшему в грудь. Через мгновение какая-то сила бросила тело Мерона в сторону, уводя от удара сабли. Мгновенный разворот - и человек, почти разрубленный пополам, сползал по стене, подогнув под себя колени в неестественной и страшной позе.

Что было дальше, Андре вспоминал потом с восторгом и ужасом. Не он направлял лезвие наконечника. Наконечник управлял им. Раскроенные черепа, рассечённая плоть, вскрытые рваные края стальных доспехов, беззвучно раскрытые рты, кровь, заливающая полы и стены.

Он не слышал ни криков, ни топота сапог настигаемых им врагов. Всё происходило быстро, безжалостно, сливаясь в страшную картину побоища.

А потом было безумие. Горячей волной оно захлестнуло разум Андре. Ярость в груди разгоралась, как пожар, заливая лавой бешенства сердце Мерона. Он крушил стены и дубовую мебель, книжные шкафы и полки, дверные полотна и камни, пока свечение стали медленно не угасло, оставив в ладони холодное жжение.

Андре пришёл в себя. Напряжение пружины и огонь безумия оставили его. Он осмотрелся вокруг и с удивлением увидел: тела, лежащие на полу, обломки дверей, столов, полок, осколки глиняных черепков, кровь, заливающую каменные плиты. Ему стало страшно. Наконечник лежал в руке, отсвечивая малиновым оттенком с примесью серебра. Андре воткнул его в пол, отодрал от него ладонь. На коже чёрным шрамом дымился ожог. Но больно почему-то не было. Шрам постепенно бледнел, превращался в шов, а тот, в свою очередь, через минуту исчез без следа. Сталь постепенно приобретала свинцовый цвет. Мерон дотронулся до наконечника. Железо ещё вибрировало, но не прилипало к руке.

«Вот она – тайна копья, - Андре вытащил наконечник, сел у стены и положил его рядом с собой. Сталь внушала ему отвращение и ужас. - От него нужно избавиться, и как можно скорее», - эта мысль показалось ему забавной. Ведь сталь – собственность Ордена, и никто не вправе решать судьбу реликвии.

Хотя необыкновенные свойства наконечника и спасли ему жизнь, но Мерон ясно сознавал, что при определённых условиях наконечник является не только реликвией. Соприкасаясь с яростью и чувством самосохранения, эта вещь - страшное оружие. И кто знает, каковы действительные размеры мощи и силы, заключённых в наконечнике.

«Выбросить нельзя, зарыть в землю - тоже. В будущем кто-то обязательно найдёт его», – с горечью подумал Андре. Он подобрал наконечник и вновь привязал его к бедру.

«Надо не сидеть мишенью в замке, а искать посвящённых!».

Отбросив в сторону размышления о содеянном, он встал и пошёл в свою комнату собирать вещи, и вдруг… вспомнил…

- Боже мой! – прошептал он похолодевшими губами. Ведь здесь есть тайник, в котором хранилось письмо отца. Оно спрятано в стене, между камнями ограды замка.

«Как я мог забыть про него?