365

94 — 93

94

29 января 2018 года

Понедельник

Саша крайне неохотно ковырялась вилкой в каше, но — ела. Запихивала в себя через силу, вспоминая о тех стимулах, что вчера придумал для неё Игорь, притворялась, что кушает с аппетитом, но каждый раз, стоило ему отвернуться, с трудом сглатывала.

Её отражение, пусть и немного размытое, было отлично видно в окне, и Игорь, даже отвернувшись, мог отследить каждое движение.

— Что, такая гадость? — спросил он, когда Саша в очередной раз с трудом заставила себя проглотить то, что взяла в рот.

— Нет, — покачала головой она. — Мне просто совершенно не хочется есть.

— Но надо.

— Надо, — эхом повторила девушка. — Я понимаю, что надо, — она опять взяла немного каши, посмотрела на неё и отложила в сторону, потом сложила руки на столе и опустила на них голову, так, словно не могла больше держаться. — Выгони меня из дома куда-нибудь на улицу. Я действительно ни на что больше не гожусь.

— Не мели ерунды. Ты прекрасно знаешь, зачем я тебе вчера это сказал.

— Чтобы вывести меня из ступора, — послушно ответила она. — Я понимаю. Просто выгони, а? Я что с собой не делаю — всё равно паршиво.

Игорь занял соседний стул и взял её за руки. Саша взглянула так, словно мечтала сию же секунду оттолкнуть мужа и умчаться прочь, но осталась на месте, только погрустнела пуще прежнего.

— Прости меня, — прошептала она. — Я правда не знаю, что со мной происходит. Я очень хочу снова быть нормальной. Честное слово.

— Расскажи, что случилось.

Но Александра отрицательно покачала головой и только крепче сжала зубы, показывая, что не сдастся просто так. Она всё пыталась переварить какую-то страшную новость, похоронить её в себе, и та, не находя выхода, билась, как птица в клетке, доводя Сашу до безумия. Может быть, ей действительно стало бы намного легче, если б выговорилась, но нет, Александра упиралась, отказывала самой себе в искренности, отворачивалась, покуда могла.

— Тебе станет легче, — Игорь придвинулся ближе. — Посмотри на меня, — Саша послушно подняла голову. — Подумай, почему ты чувствуешь себя виноватой?

Саша застыла, будто заговорённая, а потом быстро замотала головой.

— Я не чувствую…

— Чувствуешь, — строго прервал её Игорь. — Потому и рефлексируешь. Придумываешь что-то, чего не делала, навешиваешь себе это на нос, а потом удивляешься, почему тебе так плохо. А ты попытайся абстрагироваться, ни о чём не думать. Побыть наедине с собой. Когда почувствуешь, что готова, расскажешь мне всё от начала и до конца. И мы закроем тему о твоём отце раз и навсегда, чтобы больше к ней никогда не возвращаться. А потом — как ты всегда и хотела, — помиримся с твоей матерью и с моими родителями. Будем нормальной, полноценной семьей. Наконец-то заведём детей. Просто выброси этого паразита из своей жизни.

Саша медленно опустила голову в согласном кивке. Кажется, ей совершенно не хотелось соглашаться с Игорем, но она наконец-то признала его правоту и, вместо того, чтобы спорить, решила поддаться на уговоры.

— Сегодня, — продолжил Ольшанский, понимая, что Саша полностью вверила в его руки свою судьбу, — ты остаёшься дома. Никакой работы. Я сделаю твою часть, это не проблема. И постараюсь вернуться пораньше. Отдыхай. Приготовь себе что-нибудь вкусное. Только не застывай больше.

Он выдержал паузу, слишком короткую для театральной, и добавил:

— Пожалуйста.

— Хорошо, — пообещала Саша. — Я сделаю всё так, как ты сказал. Буду есть. Буду думать. Я… я попробую. Но я ничего не могу обещать.

93

30 января 2018 года

Вторник

— И где твоя драгоценная супруга? — ядовито спросила Регина, остановившись в коридоре.

Игорь всегда выходил, когда она являлась с проверкой, потому что знал — работы не будет. Если начальство вздумает висеть у своих подчинённых над головой, то ему следует ожидать только одного эффекта: полного игнорирования со стороны людей, пытающихся работать. Правда, сколько Регине об этом не говорили, она оставалась при своём мнении.

Сейчас было не до неё. Проект действительно горел, но он был не единственной проблемой из всех, что предстояло решить. Ольшанскому казалось, что совсем скоро наступит момент, когда всё возьмёт и рухнет в одночасье. Пропадёт работа, прогорит успешный — безумно успешный, — проект, Регина устроит очередную истерику и разрушит фирму у самого её основания, а когда он вернётся домой, то Саши там не окажется, потому что она не выдержит и сбежит подальше от постоянных кодов и занудства своего мужа.

К тому же, она до сих пор так и не рассказала, что случилось, и Игорь упорно отказывался выпускать девушку из дома. Захлебнуться в работе — это так приятно после того, как нанесли душевные раны! Ольшанский мог себе представить то самое странное состояние эйфории, когда мысли, все до единой, крутятся вокруг кодов, файлов, какого-то ничтожного проекта, о котором в другое время не стал бы столько думать. Он уходил в работу каждый раз, как в жизни появлялись более-менее серьёзные проблемы.

Саша замкнётся в себе, причём не в первый раз, позволит организму "переварить" очередную обиду, а потом опять напорется на те же грабли и вновь почувствует себя несчастной. А может, так увлечётся отсутствием реального мира за пределами фирмы, что не захочет возвращаться обратно.

— Она заболела, — сухо ответил Игорь. — А вы, Регина Михайловна, мешаете работать. Коллектив смущается, и, поверьте, писать что-нибудь, когда кто-то маячит над головой, не самая приятная из задач.

Она даже не покраснела. Впрочем, Игорь не сомневался, что любая хлёстка фраза будет воспринята Региной не как вызов, а как простое гудение насекомого над ухом.

— Не слишком уместное время для болезни, когда сместились сроки проекта, — скривилась начальница. — Надеюсь, вы не опоздаете из-за неё. Это большая ответственность, и…

— Не опоздаем, — прервал её Игорь. — А ещё большая ответственность — вовремя сообщать о своём отсутствии и о сдвигах в планах, не правда ли?

Разумовская проигнорировала намёк.

— Зайдёшь ко мне на неделе, — промолвила она, как ни в чём ни бывало. Хочу обсудить с тобой следующий проект, которым вы будете заниматься.

Игорю не хотелось соглашаться. Ему вообще в последнее время всё больше казалось, что Регина иногда переступала пределы разумного. Но вместо того, чтобы спорить, он лишь рассеянно кивнул.

— Мне пора возвращаться на рабочее место, — произнёс Ольшанский, надеясь найти повод поскорее прервать этот разговор. — Я зайду, как только будет такая возможность.

— Хорошо, — согласилась она. — Но не особенно с этим затягивай. Нам нужно поговорить до пятницы. Или хотя бы до выходных.

Игорь в ответ только усмехнулся.