365

306

1 июля 2017 года

Суббота

Дверь приоткрылась с таким паскудным, отвратительным скрипом. Игорь открыл глаза и отчётливо почувствовал, что что-то не так — он же вроде бы закрывал её… Зато не закрыл балкон.

Что-то заскрипело ещё раз. Он сел на кровати, щёлкнул пальцем по кнопке блокировки на смартфоне, полюбовался на прекрасное время — три часа ночи, м, как мило! — и тоскливо потянулся к стулу, на котором покоилась одежда. Теперь в дверь осторожно поскреблись, а потом её легонько толкнули.

И зачем ему был балкон в номере?

Потянуло алкоголем. Игорь выбрался из постели, нашарил-таки злополучную одежду, натянул впотьмах джинсы. Всё это, несомненно, было источником определённого шума, но ночной гость не чувствовал никакого дискомфорта. Он попытался нашарить кого-то на кровати — в темноте было видно чужой пошатывающийся силуэт, едва не рухнувший поверх одеяла, и Игорь едва сдержался, чтобы не схватить его прямо в темноте. Он никогда не участвовал в драках, разве что в детстве, чего уж точно не мог помнить, но не сомневался: его крайне непериодичных тренировок, когда он с работы уходил куда угодно, лишь бы не домой, и опыта с гирькой в виде Магнуса хватит для того, чтобы встряхнуть хорошенько этот пьяный субъект и вытолкать его из номера. Но в пошатывающихся движениях чувствовалось что-то смутно знакомое, и Игорь решил дать ночному гостю шанс.

Он отошёл к креслу подле лампы, устроился поудобнее и ждал. Человек устроился поудобнее на краешке кровати, подтянул подушку к своей голове, собирался было захрапеть, и уже по откровенно известному ему звуку посапывания Игорь окончательно узнал явившегося к нему посетителя.

— Вообще-то, — язвительно отметил он, — твой номер справа, а не тут. А номер Марины, если ты к ней, этажом выше.

Нетрезвое нечто на кровати тоскливо застонало, и Игорь и сам тяжело вздохнул и щёлкнул выключателем.

— И тебе всё ещё нельзя пить.

— Скотина, — пьяно пробормотал Лёшка, щурясь и пытаясь отмахнуться от яркого света лампы. — Я к-к-арту…

— Потерял, я даже в этом не сомневаюсь, — кивнул Игорь. — Слезь с моей кровати, будь добр.

Лёшка подскочил, кажется, по пути немного протрезвев. Обычно подобные из ряда вон выходящие ситуации случались часто, и не менее часто приводили его в чувство.

Друг пьянел, мягко говоря, довольно легко. Ему обычно хватало нескольких глотков водки или в два раза больше коньяка, чтобы превратиться в нечто плохо шевелящееся, но зато довольно буйное. Что ж, этому комплексу следовало ещё радоваться, что Лёша не стал петь середаны под окном. Он когда-то посещал музыкальную школу, и с той поры помнил основные семь нот и одну любовную песню, но голоса не имел и вовсе. Музыка существовала в жизни Алексея примерно с третьего по четвёртый класс, и у него с нею складывались такие же ласковые отношения, как у Игоря с танцами — а он, между прочим, умудрялся падать со сцены и врезаться носом в дерево, если вдруг это было на улице. До сих пор где-то на затылке шрам остался от репетиций школьного вальса. До выступлений он так и не добрался, благо, забраковали ещё на подходе…

— И что это было?

Лёша икнул. Он пьянел, конечно, легко, но алкоголь так же легко и быстро выветривался. Теперь несчастный смотрел на Игоря откровенно грустно, а потом поделился:

— Свидание под луной.

— С Маринкой? — Лёша кивнул. — Ты уверен?

— Я пил во время, а не до! — возмутился Алексей, стремительно краснея, и пристроился уже на полу. — Тебе там не холодно?

— На улице жара, — раздражённо отметил Игорь. — И на кой ты пил?

— Ну так… Третий тост всегда за женщин…

— Их ещё и было три?

— Я думал, от шампанского ничего не случится, — повинно вздохнул Лёша. — Я ж обычно через пятнадцать минут уже бодрячком…

— Вот они как раз прошли.

Лёша не стал спорить. Он обычно ничего не помнил с того, что происходило, когда он был мертвецки пьян после ста грамм коньяка, и Игорь даже не брался осуждать. Он сам однажды выпил лишнего, и это, между прочим, закончилось Верой. Лучше б он залез через окно к коллеге, там бы его привели в чувство водичкой из стакана, может быть, вытолкали бы за дверь, и всё. А так, потом ещё не отвертишься.

— Она — просто прелесть! — поделился наконец-то Лёша своими первыми впечатлениями о свидании. — Я надеюсь, она ушла раньше, чем я начал ползать… Или я шёл извиняться? О Господи! — он схватился за голову. — Ничерта не помню! И что теперь делать?

— Покинуть меня в гордом одиночестве и проспаться? — уточнил Игорь.

Лёшка, впрочем, уже устроился на ковре и уходить явно не хотел. Карты-то у него всё ещё не было, а проделывать очередной трюк с лазаньем по балконам уже в трезвом виде было крайне опасно.

— А ты чего один? — хитро полюбопытствовал Лёша. — Если б мы с Мариной были знакомы уже целых два месяца…

— То ты б летел с её балкона вниз, и она была бы права.

— То я бы сейчас не был пьян, — вздохнул Лёшка. — Это некультурно. А ты! Ты встречаешься с такой красивой девушкой, и до сих пор не…

Игорь решил не возмущаться — это всё равно не поможет, — и, поднявшись, потянулся за рубашкой.

— Ты куда? — возмутился Лёшка. — К ней среди ночи?

— К администратору.

— Она хорошенькая? — мигом уточнил он, опять падая в пучину шампанского. — Между прочим, у нас куча хо-холо…

— Она — мужчина, — отрезал Игорь. — И у него есть запасная карта от номера, если что. Я не собираюсь терпеть тебя здесь до утра.

Лёшка, кажется, ничего так и не понял — но захрапел знатно.