Агент на месте

ГЛАВА 27

Придворный Джентри сидел на заднем сиденье двадцатипятилетнего турбовинтового Saab 340, его разум был полон беспокойства о предстоящей ему миссии.

Он знал, что это его рук дело, и пока он не спустится на землю и не осмотрит местность, у него не будет возможности спланировать свой следующий шаг.

Вибрация шасси, опускающегося на место под его ногами, вернула его к осознанию того, что его окружает. Он посмотрел в окно через правое плечо; все, что он мог видеть с этой выгодной точки, было бескрайнее зеленое море. Казалось, что самолет находился в воздухе не более чем в тысяче футов, но как раз в этот момент самолет вошел в крутой крен к северу, отчего Корт наклонился вперед на боковом сиденье, а когда самолет выровнялся, он снова выглянул в иллюминатор и увидел побеленные здания на побережье, затем террасные оливковые поля на склоне холма.

Все выглядело совершенно мирно, но он знал, что район вокруг Латакии был совсем не таким. Это было в руках сирийского режима и его доверенных лиц, но нападения повстанцев не были редкостью.

Здесь, в каюте, с ним была дюжина других мужчин. Он ни с кем из них не разговаривал, а они с ним, но он принял их всех за каких-то подрядчиков по обеспечению безопасности. Пара выглядела как латиноамериканцы, еще пара, должно быть, были японцами, один был чернокожим, а остальные были подтянутыми бородатыми белыми парнями. Точно так же, как и сам Корт.

Все они сидели молча, держа рюкзаки на коленях или по бокам.

На аэродроме Корт испытал момент глубокого беспокойства по поводу своего решения приехать в Сирию. Единственный аэропорт Латакии, Мученик Абдул аль-Аззам, был разделен на два отдельных объекта с двумя отдельными названиями. Русские возвели авиабазу Хмеймим практически поверх коммерческого аэропорта, и теперь они эффективно контролируют подавляющую часть территории, настолько, что еще до приземления он мог видеть доказательства их присутствия повсюду. Первые три самолета, которые суд увидел при посадке, имели российскую военную маркировку. Пара истребителей Су-27 и массивный грузовой самолет Ил-76 выруливали на параллельную взлетно-посадочную полосу, а длинный ряд новых и массивных бомбостойких ангаров к востоку показал ему, что русские окопались и планируют остаться здесь на некоторое время.

Корт прочитал, что это была единственная стационарная авиабаза России за пределами ее границ где-либо на Земле, что кое-что сказало ему об их приверженности сохранению влияния на Сирию. Российский адмирал хвастался, что «Хмеймим» был его новейшим «непотопляемым авианосцем» в Средиземном море, хвастовство Суда стало понятнее теперь, когда он оглядел невероятное количество выставленной военной авиационной техники.

Когда его самолет коснулся земли и помчался по взлетно-посадочной полосе, он промчался мимо пары истребителей МиГ-25 ВВС СИРИИ, затем российского вертолета Ми-8, пары российских МиГ-29 и еще нескольких российских и сирийских грузовых самолетов.

Турбовинтовой самолет Saab подрулил к единственной невоенной площадке на всем летном поле и припарковался рядом с иранским коммерческим Airbus A320, и здесь Корт последовал за другими пассажирами и членом летного экипажа к выходу.

Он прошел через люк с небольшой сумкой, в которой было небольшое количество одежды и снаряжения, его приказы от KWA, бумажник, набитый евро, и его поддельные документы для сирийской иммиграции; Ларс Клосснер заверил его, что люди KWA, работающие с Desert Hawks, предоставят ему все необходимое, и, поскольку сирийские иммиграционные чиновники тщательно обыщут его по прибытии, не было смысла брать то, что ему не нужно, что может быть конфисковано.

Когда он вышел на теплый, залитый солнцем асфальт, группа из трех вооруженных сирийских чиновников приветствовала его и остальных скучающими кивками, и они вместе поднялись по металлической лестнице в терминал. Здесь силы Сирийской арабской армии стояли вокруг, выполняя функции охраны, одетые в камуфляжную форму. Суд увидел, что большинство из них были вооружены винтовками АК-103, а у нескольких были пистолеты. Несколько вооруженных российских солдат также сидели вокруг, что было странным зрелищем в терминале аэропорта, особенно учитывая тот факт, что мужчины были вооружены, но, похоже, не обеспечивали никакой безопасности или другой функции.

Когда Корт следовал за сотрудниками иммиграционной службы по длинному коридору, он увидел флаг режима — зеленые, белые и черные полосы с двумя зелеными звездами — висящий повсюду, наряду с фотографиями и картинами Ахмеда Аззама. На некоторых худощавый правитель Сирии был одет в деловые костюмы и улыбался, а на других он носил различную военную форму и хмурился, но он всегда был там, всегда величественно возвышался над терминалом аэропорта.

Корт полагал, что в ближайшие дни он будет часто видеть лицо Ахмеда.

Американец, выдававший себя за канадца, был просвечен рентгеном, схвачен и обыскан; его сумка со снаряжением была небрежно осмотрена неулыбчивыми мужчинами, которые, казалось, больше интересовались своим очередным перекуром, чем поимкой убийцы, въезжающего в их страну на частном самолете. Вероятно, предположил Корт, поскольку в стране были сотни частных охранных подрядчиков, и они постоянно приезжали и уезжали по этому же маршруту.

Но когда из его сумки вытащили спутниковый телефон Inmarsat и осмотрели, таможенный инспектор конфисковал его.

«Телефона нет», — сказал мужчина.

Затем Корта отделили от других подрядчиков и подвели к столу в иммиграционном офисе, где они взяли его документы, просмотрели их, затем осмотрели самого Корта. Тамошний чиновник позвонил, и вскоре появился усатый мужчина средних лет в сером костюме, который взял паспорт и проверил и его, и Суд даже более тщательно, чем сотрудник иммиграционной службы. Суд признал мужчину выходцем из сирийского Мухабарата.

Мужчина с усами, наконец, вернул паспорт сотруднику иммиграционной службы, и тот перегнулся через его плечо, пока тот сверял его с компьютером перед ним. При этом он обратился к суду на английском с акцентом. «Вы Грэм Уэйд из Канады».

Корт кивнул. «Это верно».

«Ты — КВА. Контракт заключен с Ливой Сукур аль-Сахара».

«Бригада «Ястребы пустыни». Снова прав.»

Сотрудник иммиграционной службы начал печатать на своем компьютере. Вскоре принтер позади него выпустил несколько страниц, и чиновник проштамповал их тремя различными инструментами для тиснения, сложил их и поместил в пластиковую оболочку. Он поставил штамп в паспорте и вернул все это в суд. Человек из Мухабарата сказал: «Вам разрешен въезд в Сирийскую Арабскую Республику. Вам не разрешается покидать пределы вашей военной базы без сопровождения офицера «Пустынных ястребов», Мухабарата или Министерства внутренних дел. Невыполнение требований означает, что вы будете подвергнуты аресту и высылке или аресту и тюремному заключению».

Корт сказал: «Никаких блужданий. Понял.»

«Фотографирование, аудиозаписи, составление карт, телефоны для личного пользования и устройства GPS запрещены».

«Хорошо». Корту разрешили пройти, и когда он вышел в зал прилета, он увидел еще больше россиян в форме, а также большую группу мужчин в деловых костюмах, тащивших ручную кладь. Корт предположил, что эти люди были иранцами: либо дипломатами, бизнесменами, либо смесью того и другого, готовящимися улететь на Аэробус, который он видел на взлетной полосе.

Все другие наемники с его рейса нашли свои машины, и они вышли из терминала. Корт, с другой стороны, несколько минут стоял посреди небольшого зала прилета, а затем, когда он не увидел там никого, кто мог бы его поприветствовать, он вышел из здания на солнечный свет.

Через парковку он увидел бежевый пикап с пулеметом, установленным сзади, и четырех мужчин, стоящих вокруг него. Они были одеты в военную форму западного образца с принтом пустыни, но все они были явно арабскими мужчинами. Они не смотрели в его сторону, поэтому Корт продолжал искать человека из КВА, которого, как ему сказали, он встретит здесь, в аэропорту.

Он заметил лысого мужчину в брюках-карго, прислонившегося к новенькому на вид белому пикапу Toyota. Он был всего в паре шагов от четырех мужчин в камуфляже пустыни, но, похоже, он вообще не общался с ними. Мужчина пристально смотрел в направлении Корта, стоя, уперев руки в бедра, и держа за одну из дужек солнцезащитные очки круглой формы, свисающие у него изо рта. Он был коренастым, с мощной грудью и предплечьями, покрытыми татуировками, и был одет в черную футболку.

Мужчина не сделал ни одного движения в направлении Корта, но продолжал смотреть прямо на него.

Суду не составило большого труда установить личность человека, с которым он должен был встретиться. Корт будет взаимодействовать с несколькими крутыми людьми в этой операции, поэтому он не ожидал воздушных шаров и баннера. Он подошел к мужчине и протянул руку. «Я Уэйд».

Лысый мужчина надел темные очки, оттолкнулся от автомобиля и проигнорировал рукопожатие. Он ответил с акцентом кокни. «Это еще предстоит выяснить».

«Что это?»

«Вы тот, кем указано в ваших приказах о развертывании KWA».

«Да, сэр». Корт теперь был в укрытии, и он знал, что ему нужно действовать и говорить как офицеру частной охраны по контракту с повышенной опасностью. Он работал среди таких людей на разных заданиях по всему миру, и он тренировался с некоторыми из наиболее быстро работающих подрядчиков в Штатах.

Он выудил из рюкзака свой фолиант KWA и передал его британцу.

Мужчина взял бумаги, просмотрел их, затем перевел взгляд на Корт. Он говорил тихо, хотя в пределах слышимости никого не было. «Перво-наперво, приятель. Я Сондерс. Я не «сэр». Я рабочая сила, а не руководство, и мне не нужен какой-то сапер-террорист, думающий иначе. Мы договорились об этом?»

Корт сомневался, что здесь, на авиабазе российско-сирийского режима, скрывались какие-либо повстанцы, а если бы и были, он был уверен, что у них здесь были бы цели более высокого приоритета, чем пара парней в футболках, стоящих на парковке. Но он не стал спорить. «Сондерс. Понял.»

Суд мог сказать, что Сондерс был где-то поблизости. От него исходил невероятно жесткий, выдержанный вид. Несмотря на то, что этот парень мог быть лейбористом, он явно был ветераном организации Клосснера, а поскольку он был британцем, это, вероятно, означало, что он вполне мог быть бывшим королевским морским пехотинцем или SAS, Специальной воздушной службой, элитным подразделением специальных операций Великобритании.

Суд не мог не задаться вопросом, что случилось с этим человеком, до того, что он теперь оказался наемником, нанятым по контракту с ополчением хладнокровных убийц в Сирии.

Но он не спрашивал.

Сондерс сказал: «Хорошо, вот что должно произойти. Эти парни с нами». Он кивнул четырем мужчинам в камуфляжной форме, стоящим вокруг технического. Теперь все они смотрели в сторону Корта. «Это бригада «Ястребы пустыни», и они идут туда же, куда и мы, просто чтобы убедиться, что мы туда доберемся.

«Нам предстоит долгая поездка, вплоть до нашей базы к востоку от Дамаска в Баббиле. Это триста километров, и это не будет увеселительной прогулкой, поэтому мы собираемся присоединиться к конвою, который формируется в Джабле, всего в пятнадцати минутах езды отсюда».

Сондерс подвел Корта к пассажирскому сиденью белой «тойоты», и Корт открыл дверь. Комплект бронежилетов и винтовка SA80 bullpap лежали на полу.

«Это для меня?» Спросил Корт, когда он сел и положил ноги на механизм.

Сондерс забрался на его сторону. «Нет, приятель. Это мой набор. Вы получите свое снаряжение, как только мы доберемся до Баббилы, но мы найдем для вас лишнее оружие и броню, чтобы вы могли взять их с собой в конвой.»

Обоим мужчинам пришлось дважды продемонстрировать свои убеждения, прежде чем покинуть аэропорт, но, оказавшись на улице, лысый мужчина нажал на газ и помчался на юг. За ними следовал технический «Пустынный ястреб», а один человек стоял на кровати, держась за пулемет.

Какое-то время они ехали в тишине, но как раз в тот момент, когда Корт подумал, что Сондерс не собирается ничего говорить, мужчина сказал: «Сегодня у тебя счастливый день, Уэйд. То есть, предполагая, что вы пришли сюда, чтобы увидеть какое-то действие. В нас с тобой сегодня днем будут стрелять».

«По дороге в Дамаск?»

Когда они свернули с шоссе, которое вело в сторону Джабле, британец кивнул. «Последние несколько недель это был кровавый тир. Позавчера я прибыл сюда в составе колонны по той же дороге, по которой мы вернемся. В нас дважды попали в горах. Стрелковое оружие, никакой координации. Тем не менее, двое парней из SAA, путешествовавших с нами, были ранены. Один из бедолаг не дожил до ночи. Он был ранен в задницу, что было бы смешно, если бы пуля не задела его бедренную кость». Он посмотрел на Корта. «А на прошлой неделе ДАИШ перекрыла шоссе на девяносто минут. Убиты семь гражданских лиц и двое сирийских полицейских. ССА, Даиш, «Аль-Нусра. Это шоссе проходит прямо через середину территории множества вражеских группировок».

Корт кивнул в небрежной манере. «Как мы должны узнать, кто есть кто?»

Вопрос, казалось, удивил Сондерса, и он на мгновение задумался над ним. «Иногда вы видите парней, размахивающих флагами, иногда вы видите снаряжение или одежду, которая говорит вам, с кем вы имеете дело, но обычно у вас есть время идентифицировать цвета на телах только после того, как вы убиваете жукеров. Имеет ли это значение? Если какой-то парень стреляет в тебя, стреляй в них в ответ. Нам предстоит тяжелая работа здесь, Уэйд, но эта часть чертовски проста».

«Правильно». Вот только для Суда это было не так просто. «Джабхат ан-Нусра» была местной разновидностью «Аль-Каиды», а «Даиш» была ИГИЛ. Он бы облил свинцом любую из этих групп, если бы столкнулся с ними, не задавая вопросов. Но ССА была Свободной сирийской армией. Хотя это была рыхлая коалиция, состоящая из множества разных разрозненных элементов, по крайней мере, теоретически, они были хорошими парнями в этой борьбе. Корт, с другой стороны, несомненно, работал на стороне здешних злодеев. Действительно ли он открыл бы огонь по подразделению ССА, атакующему силы российского и сирийского режимов?

Он сказал себе, что все, что он может сделать, это надеяться, что он не вступит в контакт с бойцами ССА, и решить, что он будет делать, если придет время.

Пока они ехали в тишине, Корт понял, что Сондерс не проходил через типичный для охранного подрядчика процесс выяснения, кого он знает и где он был. В отрасли это обычно называлось «обнюхиванием задницы», способом оценки других на местах, чтобы установить добросовестность друг друга. У суда были готовы ответы, если Сондерс спросит, и он ожидал допроса. «Уэйд» был псевдонимом, но Корт был здесь вместо реального человека, с реальной биографией, которую Корт изучил во время полета из Мюнхена в Бейрут.

Но Сондерс ничего не спросил о его прошлом или его опыте.

Корт оценил тишину, но вдобавок ко всему это только укрепило его уверенность в своем предположении, что парни, с которыми он здесь контактировал, были сделаны из другого теста, чем частные военные подрядчики, с которыми он работал в прошлом. Эти люди были настоящими наемниками, и они были здесь не из-за духа товарищества или какой-либо веры в праведность своей миссии.

Они прибыли на небольшую базу Сирийской арабской армии сразу после часа. Оба мужчины вышли из пикапа, направились в будку охраны и передали свои значки KWA с тиснением и проездные документы. Тем не менее, их обыскали на предмет взрывоопасных жилетов, а пикап тщательно проверили на наличие бомб.

Вернувшись в грузовик, они подождали, пока «Пустынные ястребы», следовавшие за ними, пройдут через охрану, а затем все они поехали к ряду низких зданий в пределах видимости океана на западе. Группа из четырех легких военных грузовиков различных марок и моделей стояла гуськом на стоянке перед домом. Суд видел два грузовика с российской военной маркировкой и два старых и больших грузовика с маркировкой Сирийской арабской армии.

Сондерс сказал: «Это наш конвой. Мы уезжаем не раньше тринадцати двадцати, так что у нас есть немного времени, чтобы найти вам оружие.»

Корт последовал за Сондерсом на склад, где британский подрядчик разговаривал с несколькими солдатами Сирийской арабской армии. После очередной демонстрации значков и подписания каких-то бланков, которые Корт не смог прочесть, скрипучий висячий замок был снят со скрипучей двери, и их впустили в комнату, полную оружия: АК, сложенные на столах и полках, наряду с боеприпасами, ящиками с большими зелеными шлемами и стопками стальных бронежилетов в нагрудных ремнях.

Корт мог видеть пыль, висящую в воздухе; в ноздрях Корта стоял густой запах пороха и оружейного масла.

Американец сказал: «Дай угадаю. Ты хочешь, чтобы я взял один из этих кусков дерьма».

«Как я уже сказал, вы получите надлежащее оружие, когда мы доберемся до нашей базы, но мы хотим, чтобы вы были готовы к сегодняшней вылазке. Вы можете взять здесь все, что вам нужно, на дорогу вниз. Это то, что они раздают ополченцам, поддерживаемым гражданским режимом».

Оборудование было явно низкотехнологичным, но Корт обучался и применял в полевых условиях оружие всех типов и качества.

Он натянул тяжелый жилет оливково-серого цвета с бронепластинами, а затем подошел, чтобы выбрать винтовку.

Если бы у него был выбор оружия для выполнения такой миссии, как сегодняшняя, он бы выбрал винтовку HK416 A6 с одиннадцатидюймовым стволом и глушителем Gemtech, а также второй двадцатидюймовый ствол, который он мог бы заменить на одиннадцатидюймовый, если бы оказался зажат стрелками на дальней дистанции, вместе с голографическим оружейным прицелом и быстросъемным трехзарядным оптическим прицелом. Его винтовка должна была иметь устройство лазерного обнаружения, фонарик с высокой яркостью света и реле давления, шестипозиционный регулируемый приклад с регулируемым наплавлением щеки и горизонтальную переднюю рукоятку.

Да, это был бы выбор его мечты для управления транспортным средством в зоне повышенной опасности.

Но этот неряшливый и маленький арсенал, вероятно, никогда не видел ничего подобного.

Вместо этого он снял со стеллажа изношенный АК-47 в деревянном корпусе с отверстиями от червяков и простыми железными прицелами. Он был практически идентичен модели, изобретенной раненым танкистом Михаилом Калашниковым еще в 1947 году, но Корт знал АКС, и он мог использовать оружие со смертельным эффектом на расстоянии до пятисот ярдов.

Он проверил его функционирование и счел его в надлежащем рабочем состоянии. Подгоняя старую нейлоновую перевязь для оружия под свой рост и предпочтения, Сондерс набил большую брезентовую сумку ржавыми магазинами на тридцать патронов. Он передал сумку мужчине, которого знал как Уэйда, который немедленно поставил тяжелую сумку на стол и начал пересчитывать журналы.

«Четырнадцать журналов. Четыреста двадцать выстрелов», — сказал Корт. «Это больше, чем я когда-либо носил в своей жизни». Несмотря на то, что он был в образе, это была правда, по крайней мере, когда он носил оружие, стреляющее большим патроном калибра 7,62, как автомат Калашникова. Он собрал магазины по одному, вставил их в нагрудный карман, вставил один в свою новую винтовку и дослал патрон в патронник. Он поднял предохранитель, затем убрал пять оставшихся магазинов на стол. «Я выберу двести семьдесят, на случай, если на нас нападет Годзилла».

Британец посмотрел на него, как на идиота. «Правильно. Итак, вы уже совершали рейсы Латакия-Дамаск раньше, не так ли?»

«Ты знаешь, что у меня нет».

«Ну, у меня есть, так что послушай меня. Через холмы к востоку от Латакии, через Масиаф, через Хаму, вниз вокруг Хомса и на юг через северные пригороды Дамаска, превращенные режимом в руины, но все еще полные повстанцев. Весь маршрут может кишеть бродячими террористами и мародерами, выскакивающими на каждом шагу. Вам, вероятно, не понадобятся все эти боеприпасы, но если вы это сделаете, вы, черт возьми, пожалеете, что у вас их не было».

Корт подумал, что парень преувеличивает, но голос его бывшего тренера из ЦРУ снова проскользнул в его сознание, сказав ему, что практически никогда не бывает такого понятия, как слишком много боеприпасов. Корт подобрал три из пяти журналов, рассовал их по карманам своих брюк-карго, затем неуклюже направился к двери.

Конвой, готовящийся к отправке в Дамаск, был многонациональным мероприятием. Корт и Сондерс были единственными выходцами с Запада и единственными иностранными наемниками в группе, но там были два почти новых легких военно-транспортных грузовика ГАЗ, в которых находилось около дюжины вооруженных российских солдат, два грузовика ЗИЛ-131 Сирийской Арабской армии российского производства с примерно двадцатью молодыми пехотинцами и четыре солдата бригады «Пустынные ястребы», которые путешествовали караваном вместе с Кортом и Сондерсом.

Там также был черный «Лендровер» с тремя арабами в гражданской одежде. Корт кивнул в сторону мужчин и спросил Сондерса, кто они такие.

Сам Сондерс бросил на них любопытный взгляд. «Наверное, Мук».

«Мук?» Корт спросил, хотя он знал.

«Мухабарат. Сирийская разведка. У меня встреча с русскими и сирийцами в головной машине. Может быть, я узнаю, но я не собираюсь спрашивать о них. Ты остаешься здесь с Ястребами».

Сондерс вышел вперед, чтобы поговорить с лидерами каждой представленной группы, и вернулся через несколько минут. «Правильно. Эти парни в костюмах — определенно придурки; они будут скакать прямо перед нами в середине строя. САА займет переднюю и заднюю части конвоя. Два российских грузовика будут двигаться вместе за головной машиной. Мы выезжаем через пять минут».

Несмотря на то, что он не был подрядчиком по обеспечению безопасности, Корт лучше других разбирался в управлении транспортными средствами в зонах повышенной опасности. «Каков наш план? Если мы наткнемся на подбитый автомобиль или на перестрелку, происходящую на дороге, окажем ли мы помощь?»

«Ответ отрицательный. «Ястребы» платят нам с тобой, так что наша задача — добраться до базы в Баббиле и делать то, что нам говорят. Нам платят не за то, чтобы мы сражались с повстанцами вдоль шоссе. Мы позволим какому-нибудь другому бедолаге сделать это. Если русские и САА не остановятся, мы не остановимся. Если они действительно остановятся… Что ж, я приму решение о том, продолжать нам движение или придерживаться конвоя».

Корт сказал: «Семь легких транспортных средств, сорок пять человек и один установленный пулемет могут отпугнуть небольшое подразделение противников, но что-то большее может увидеть в нас возможность».

Сондерс закатил глаза. «Вылететь с чертовой птички меньше часа назад, а ты уже указываешь мне, как действовать, не так ли, Уэйд?»

«Привет», — сказал Корт. «Ты из рабочей силы, как и я. Помнишь?»

Сондерс сплевывает на пыльный асфальт. «Мы будем не единственными машинами на дороге, так что фокус в том, чтобы просто сделать себя более трудной мишенью, чем другие сукины дети там, чтобы плохие парни застрелили кого-нибудь еще».

«Это наш план?»

Сондерс надел бронежилет, вытащил винтовку из багажника пикапа, дослал патрон в патронник, затем проверил, поставлен ли предохранитель. «Я говорил тебе, Уэйд. Сегодня в нас будут стрелять. С таким же успехом можно сидеть сложа руки и наслаждаться прекрасной погодой, пока она не наступит». Он направился к водительскому сиденью.

Корт ничего не мог сделать, кроме как надеть солнцезащитные очки, забраться на пассажирское сиденье пикапа, держать свой старый автомат Калашникова наготове и начать сканировать свой сектор.

День обещал быть долгим, он чувствовал это.