Агент на месте

ГЛАВА 69

Тарелки были сложены одна на другую. На завтрак было блюдо с яичным суфле, затем блюдо с кроками месье на обед, и теперь Винсент Воланд положил поверх всего остального блюда с зеленым салатом и луковым супом.

Воланд купил все три блюда на день в кафе внизу из своего офиса, и он съел все три блюда на день за своим столом. Теперь, когда было семь часов вечера, ему пришла в голову мысль, что он должен навести порядок, чтобы крысы, которых он часто слышал на чердаке над ним, не набрались смелости рискнуть спуститься в его офис в поисках источника запахов.

Как только он протер глаза, прерывая соревнование в гляделки со своими мониторами, чтобы встать, чтобы помыть посуду и отнести ее вниз, на его экране появилось автоматическое электронное сообщение. Это был потенциальный хит для распознавания лица на изображении Дрекслера.

Сегодня днем он получил с полдюжины таких писем, и ни одно из них не было воспроизведено, но он все еще чувствовал покалывание в предвкушении, когда он увеличил файл и изображение загрузилось на его экран.

Он внимательно посмотрел на фотографию, чтобы сориентироваться, а затем снова потер глаза, возможно, в сотый раз за день.

Группа людей шла по тротуару перед витриной какого-то магазина. Камера, сделавшая снимок, по-видимому, находилась на другой стороне улицы, но это была небольшая дорога, и освещение было идеальным для фотосъемки.

Воланд увеличил изображение людей, и программное обеспечение улучшило разрешение.

«Боже мой», сказал он. Мужчина в коричневом спортивном пиджаке со светлыми волосами был Дрекслером, без сомнения, у Воланда на уме. Рядом с ним был Малик, а рядом с ним — неизвестный мужчина западной внешности. Позади них стояли трое темнокожих мужчин, достаточно близко, чтобы Воланд мог сказать, что они были все вместе.

И там, прямо посреди всей свиты мужчин, была высокая и худощавая женщина с длинными черными волосами.

Он увеличил изображение на ней. Бьянка Медина выглядела еще более уставшей и измученной, чем в последний раз, когда он видел ее, но она была очень живой. Он понятия не имел, как мог не заметить, что она ушла с сирийцами прошлой ночью по подъездной дорожке, но он был в восторге от того, что она не была убита.

Руки Воланда дрожали, когда он щелкнул по файлу, чтобы прочитать детали. Изображение поступило с камеры в туристическом агентстве на улице Касторос недалеко от порта Пирей, места, где почти год назад грузовое судно, пойманное на контрабанде в Сирию, подобрало свою контрабанду.

Он вышел в Интернет; его руки все еще дрожали от волнения, и он нашел беспосадочный рейс Aegean Air из Шарль-де-Голля, вылетающий через полтора часа. Время полета до Афин составляло три часа пятнадцать минут, и прежде чем Воланд даже проверил, во сколько рейс должен приземлиться в Греции, он был за дверью своего офиса с телефоном, портфелем и паспортом в руках.

У него были контакты в Афинах, которым он мог позвонить, и он мог бы попросить их провести опрос в районе порта. Если бы Дрекслер и Малик еще не уехали с Бьянкой в Сирию, то он, черт возьми, знал бы об этом, когда они попытались уехать.