Агент на месте

ГЛАВА 67

Два микроавтобуса Mercedes Viano, в каждом из которых находились водитель и шесть пассажиров, прибыли в Афины, Греция, в середине дня. Они припарковались на стоянке возле порта Пирей, а затем Малик, Дрекслер, Соваж, Медина и трое людей Малика пошли по улице Касторос, в то время как остальные сотрудники ГИС делали все возможное, чтобы раствориться в окрестностях незамеченными.

Вскоре Дрекслер и его сопровождающие свернули в подъезд офисного здания у воды и, преодолев три ступеньки, поднялись в большое офисное помещение с видом на яхты в марине.

Табличка на двери гласила «Hellenic Carriers of Ocean Freight, Inc.»

Похоже, это был рабочий офис, но ключ был оставлен под ковриком для Малика, и когда они все вошли через дверь, свет был выключен, и внутри никого не было.

Малик повернулся к Бьянке после того, как включил свет. «Мадемуазель Медина, в углах есть несколько кабинок для уединения, и есть большой угловой кабинет, который в вашем распоряжении, если вы захотите отдохнуть. Мне жаль, что вам здесь не так удобно, но этот офис принадлежит моему департаменту, и это самое близкое и безопасное место рядом с пристанью для яхт. Мы останемся здесь до прибытия судна из Сирии, завтра рано утром».

«Конечно, все в порядке. Шукран,» сказала она.

Бьянка села в офисное кресло и лениво просмотрела несколько брошюр, читая об услугах транспортно-экспедиционной компании, написанных на французском языке. Малик увидел ее интерес и сказал: «Это наше прикрытие. Мы используем это место, чтобы помочь доставить оружие и припасы в Сирию в обход эмбарго. Я не думаю, что война шла бы для нас так хорошо без этого офиса и других подобных ему в Италии и Хорватии».

Дрекслер стоял у окна, глядя вниз на окрестности внизу. Вскоре он попросил Малика присоединиться к нему там.

Швейцарский оперативник сказал: «Вы не можете держать здесь всех своих людей. Они будут торчать, как больные пальцы».

«Это моя работа — защищать Медину, пока она не сядет на эту яхту завтра».

«И вы потерпите неудачу, если кто-нибудь позвонит в местную полицию и скажет им, что десять арабских мужчин в куртках стоят на раскаленных улицах в порту на юге Греции. Подумай, Малик. Медину можно спрятать здесь только на следующие двенадцать часов, если мы будем оставаться незаметными».

«Что ты предлагаешь?»

«Я предлагаю вам отправить всех ваших людей домой. Между тобой, мной и Соважем мы можем присмотреть за ней. Когда шлюпка с корабля приземлится завтра, там будет больше солдат ГИС, чтобы защищать ее на всем пути до Сирии».

Малик посмотрел на иллюминатор, затем покачал головой. «Не все из них. Я отправлю некоторых домой, но трех моих лучших людей оставлю здесь, со мной».

Дрекслер кивнул. «Благодарю вас».

Малик повернулся к нему. «Полицейский. Вы ведь не вооружили его, не так ли?»

«Вооружил его? Если бы я вооружил его, первым, кого он застрелил бы, был бы я.» Теперь Дрекслер улыбнулся. «Не беспокойся о нем. Он — моя проблема, и я позабочусь о нем».

И это было правдой. Дрекслер не беспокоился о Соваже. Теперь он беспокоился только о четырех мужчинах между ним и Мединой. Малик и трое его людей. Ему удалось проредить стадо, уговорив сирийского оперативника отпустить сюда большую часть своих сил, но четверо оставшихся, включая Малика, будут лучшими из лучших.

Он знал, что мог бы убить четырех человек при большинстве обстоятельств, но это были не обычные люди. Конечно, он был бы убит, если бы попытался. Он сказал себе, что ему просто не хватает одного кусочка головоломки, и тогда он сделает свою игру.

Дрекслер и Малик вышли из офиса, чтобы спуститься к пристани, чтобы договориться о причаливании лодки на следующее утро, поэтому Соваж, Медина и трое сирийских солдат из ГИС остались в просторном офисном помещении. Бьянка и Соваж сидели друг напротив друга за разными столами, оба с видом из окна на порт, а затем на Эгейское море.

Трое охранников заняли дежурства в разных частях огромного офиса, фактически оставив Соважа и Медину наедине.

Бьянка восприняла это как возможность, и через несколько минут, чтобы убедиться, что никто не находится достаточно близко, чтобы подслушать, она посмотрела на офицера французской полиции. «Я сижу с тобой в фургоне больше суток, а ты едва ли сказал хоть слово».

Соваж, казалось, был удивлен, что женщина вообще заговорила с ним. Он неловко поерзал на своем стуле. «Мне особо нечего сказать».

«Как ты вписываешься во все это?»

Снова Соваж заерзал от дискомфорта. «Я просто счастлив, что вас спасли, мадам».

«Это не ответ на мой вопрос».

«Нет? Что ж… Если ты хочешь знать правду, точно так же, как ты был пленником в Париже, я пленник сейчас. Дрекслер вовлек меня во все это, и я неосознанно присоединился, пока не дошло до того, что я больше не мог уйти».

Бьянка сказала: «Мне жаль».

Соваж долго смотрел на женщину. Бьянка слегка улыбнулась ему, и он отвел взгляд. «Ты не должен сожалеть. Это не твоя вина. Он мой».

Бьянка проверила офицеров Мухабарата на другой стороне комнаты, чтобы убедиться, что они ее не слышат. Затем она сказала: «Этот европеец. Месье Дрекслер. Он хочет моей смерти, не так ли?»

Соваж опустил взгляд в пол. «Почему ты так думаешь?»

Она не ответила ему. «И поскольку ты только что признался, что именно он втянул тебя в это, я полагаю, это означает, что ты тоже хочешь моей смерти».

Теперь Соваж смотрел на нее снизу вверх. «Нет. Конечно, нет. Я не хотел, чтобы во всем этом что-то случилось. Я просто хотел… мне нужны были деньги на загородный дом в Ницце, на время учебы моих детей в университете». Он пожал плечами и вздохнул. «И еще немного. Думаю, намного больше. Я был дураком, но я не убийца».

«Как вас зовут?» — спросила она.

Он снова посмотрел на нее, теперь нервно. «Почему это имеет значение?»

«Потому что я хотел бы знать».

«Это Генри».

«Возможно, Анри, мы с тобой сможем помочь друг другу».

Соваж снова отвернулся, посмотрел в окно в сторону гавани. Он встал, готовый отойти подальше в офис. «Je suis désolé.» I» m sorry.

«Внимание!» Подождите!» Послушай меня. Я вижу в тебе хорошее, Анри. Ты не такой, как другие. Я знаю, что ты не хочешь иметь с этим ничего общего».

Теперь Генри переминался с ноги на ногу, продолжал смотреть в окно, но не уходил.

Бьянка сказала: «Вы должны спросить себя, почему вы здесь».

«Я помогаю им доставить вас в безопасное место в Сирии. Поскольку я офицер полиции, у меня есть полномочия, которые им понадобятся на случай».

«Не будь смешным. Ты должен знать, что они взяли тебя с собой по другой причине, и когда они закончат с тобой, Дрекслер убьет тебя. Подумайте обо всем, что вы знаете о том, что здесь происходит. Почему такие люди, как Дрекслер и Малик, позволили человеку с такими знаниями вернуться домой? Когда-либо».

Соваж медленно сел обратно. Вскоре он закрыл лицо руками.

Бьянка сказала: «Нет! Вы должны оставаться сильными. Мы должны помогать друг другу, если кто-то из нас хочет выжить».

«Как нам выжить?»

«Это зависит».

«Зависит от чего?» — Спросил Соваж.

Испанка долго смотрела на него. «От того, достаточно ли вы храбры, чтобы бороться за свою жизнь».