Алхимаг: Говорящий со змеями

Глава 1

Вертолёт на автопилоте уносил меня из столицы империи в неизвестность.

Где находится убежище, о котором толковал Еремей, я понятия не имел. Так что оставалось лишь надеяться, что оно послужит своим целям. Располагалось оно, во всяком случае, не в городе: мы уже вылетели за границы Петербурга и неслись над лесами, полями, реками, озёрами, усадьбами и поселениями. Повсюду вились дороги — бесконечные серые ленты шоссе, то прямые, то переплетающиеся подобно змеям.

Вначале я смотрел в окно кабины, но затем перестал. Какой смысл? Всё равно полёт не закончится раньше, чем я прибуду на место.

Когда мы только покинули тайный аэродром, замаскированный в ангаре на краю столицы, Василиса выползла из Кармана и пыталась меня утешить в своей неповторимой манере. Но я быстро пресёк это. Утешать нужно тех, кто в печали или горе. Я же был зол. Очень зол.

Так что вскоре лягушка просто завалилась на приборной доске спать. Лежала она на спине, и её круглое бледное брюхо размеренно вздымалось и опускалось, словно кузнечные мехи Сварога.

За прошедшее с её рождения время она заметно подросла. Раза в полтора. И на красной шкуре начали проявляться крошечные тёмные пятнышки.

Не знаю, сколько прошло времени с тех пор, как я покинул наполовину разрушенный особняк. Погружённый в невесёлые мысли, я потерял счёт минутам или часам.

Нет, унывать я и не думал. Ещё чего не хватало! Но и поводов для оптимизма особо не видел.

Почти всё было плохо. Очень плохо. Но это не повод кукситься. Или страдать. Впереди меня ждала месть. Но как узнать, кто отправил Мартыновым Печатника? Сидя в убежище, этого точно не выяснить. А в город соваться мне нельзя. И едва ли фактор времени сыграет тут какую-либо роль.

Это ощущение скованности и бесило больше всего.

Я старался не вспоминать о том, как Мартыновых убили на моих глазах. Что думать о прошлом, если есть цель в будущем? Я почту их память, содрав кожу с убийц живьём! Главное — понять, как найти этих тварей!

И для этого нужно быть готовым. Мой крик, конечно, впечатлял. Но он был вызван определёнными обстоятельствами. Едва ли мне удастся повторить его просто по желанию. Хотя проверить стоит, конечно. Но не в вертолёте.

Пейзаж за стеклом кабины постепенно менялся. Исчезали признаки человеческого жилья. Затем — дороги. А потом пошли сплошные леса, ещё не успевшие окончательно сбросить осеннюю листву. Но и они тянулись недолго. Желтоватые поля сменились потрескавшейся землёй, она — соляной равниной, в которой отражалось багровое заходящее солнце. А затем наступила ночь, и всё укутал мрак.

Спать не хотелось. Я сидел, уставившись перед собой и думал.

Вдруг перед глазами возникло тревожно-красное сообщение арматориума:

Системная ошибка не исправлена. Продолжить поиск способа исправления? Да/Нет.

Час от часу не легче! Хотя чему удивляться, раз моя энергетическая структура перенесла взаимодействие с Антивеществом? Если верить слухам, то я могу и умом тронуться. Вряд ли сразу, но со временем, если буду пользоваться им, — вполне возможно.

Я дал на запрос арматориума положительный ответ и попытался увидеть внутри себя Древо, но система выдала ту же надпись. Ладно, подождём.

Вертолёт продолжал свой путь, а я сидел, погружённый в мысли о будущем.

А затем взошло солнце.

Его лучи осветили бескрайнюю пустыню цвета слоновой кости. На западе виднелись гребни похожих на полумесяцы дюн. А справа на горизонте поднималось от земли что-то оранжевое. Там будто полыхал невидимый пожар, и странный дым от него расползался по небосклону подобно…

Стоп! Это же начинается Шторм!

Я мгновенно выпрямился, вцепившись в кожаные подлокотники.

Магическая буря ходит быстро! Максимум полчаса, и она будет здесь! Судя по тому, как далеко оранжевый туман тянется к горизонту, фронт широкий, а значит, её не обогнать.

Я бросил взгляд на приборную панель. Вертолётами управлять я не умел. К тому же, машина на автопилоте. Даже если мне удастся сбросить программу и тут же не разбиться, я потеряю вбитый в бортовой компьютер маршрут. Или нет?

А, кого я обманываю! Стоит отключить автопилот, и я точно врежусь в проносящийся подо мной песок! И удар не будет мягким.

Что же делать⁈

Мой взгляд застыл на растущей вдоль горизонта оранжевой пелене. Она всё поднималась и поднималась, меняя цвет на алый, а затем — бордовый. И это означало, что Шторм приближается с бешеной скоростью.

Свернуть, попытаться удрать? Если я погибну в буре, сохранность в навигаторе маршрута уже не будет иметь значения.

Но попытка взять управление на себя равносильна гибели. Впрочем, разве не то же самое ждёт меня, когда я попаду в ураган?

Я попытался разобраться в назначении кнопок, рычажков, тумблеров, разноцветных лампочек и множества датчиков, которыми пестрела приборная доска, но вскоре понял, что даже не представляю, что с ними со всеми делать!

А перед стеклом уже появлялась жёлтая пелена. Шторм гнал перед собой поднятый с земли песок и кто знает, что ещё? Видимость становилась всё хуже, и вскоре уже ничего нельзя было разобрать. Вертолёт начало потряхивать от постоянно налетавших порывов ветра.

Я ткнул Василису указательным пальцем в брюхо.

Она тут же открыла зенки и уставилась на меня.

— Что такое? Прилетели?

— Нет! И похоже, не прилетим!

Чур перевернулся со спины на живот и уставился в стекло кабины.

— Шторм, — констатировала Василиса меланхолично.

— Браво! Тебе не откажешь в наблюдательности.

— Знаю. Это одна из моих сильных сторон. Что собираешься делать, Ярослав?

— Понятия не имею.

— А зачем разбудил? Думаешь, я проглочу тебя и тем самым спасу?

— Ты можешь?

Василиса медленно покачала головой.

— Ты слишком большой. Мне не по зубам. К тому же, живая плоть без какой-либо оболочки во мне быстро разлагается. В лучшем случае ты получил бы ожоги, а в худшем стал бы моим ужином.

— Это мне не подходит.

— Даже если бы тут был скафандр, и ты его надел…

— Понял уже! Не влезу. Ты не резиновая.

— Увы. Когда начнём падать, я исчезну. Если выживешь… увидимся.

— Вот будет радость-то, а!

— Я тоже не расстроюсь, если ты не расшибёшься вдребезги. Учитывая, что мы связаны. Даже не знаю, что будет со мной, если ты дашь дуба.

— Ну, у тебя есть реальный шанс это выяснить! Причём, в ближайшее время.

— Никто не ценит чёрный юмор так, как я. Но сейчас мне не смешно. Что ты всё-таки намерен предпринять?

Я уже собирался отпустить язвительную остроту, как вдруг вертолёт тряхнуло сильнее обычного, а затем накренило и повело в сторону. Пелена за окном приобрела зловещий красный оттенок.

— Ладно, мне пора! — выпалила Василиса и мгновенно исчезла.

Класс! Вот, что называется из огня да в полымя! И даже если бы я мог в любой момент применить свой вдруг обретённый дар — что бы я сделал⁈ Наорал на бурю?

Внутри кабины становилось всё темнее. Шторм стал багровым. Ещё немного, и коптер превратится в жалкую игрушку, которую ураган станет швырять из стороны в сторону и вертеть, пока не обрушит на землю!

А я ещё, дурак, радовался, что за время полёта кожа почти восстановилась. Запущенная Еремеем регенерация продолжалась и сейчас, хотя смысла в ней, кажется, уже не было.

Я осмотрелся в кабине.

Пистолет, коробка патронов, аптечка, большая канистра воды, сухпайки. Набор для выживания. Явно всё это на случай, если эвакуироваться будет не только алхимаг. Чародеи почти всё это могут сотворить, если нужно. Ну, либо такие штуки входят в стандартный комплект коптеров. Не знаю. Какая разница? Чем мне помогут выдержать удар о землю вода или сухпаёк? А когда долбанусь, они уже не пригодятся. Как и пушка или аптечка.

Вдруг раздался звуковой сигнал. Противный такой, писклявый. Будто спицу в ухо засовывают!

Прямо передо мной на приборной доске вспыхнул экран: «Внимание! Идентифицирована буря. Аварийная ситуация. Защитное поле активировано».

И тотчас вокруг коптера разлилось дрожащее синее сияние!

О, да! Система каббалистов в действии! Следовало ожидать от машины Мартыновых чего-то подобного.

Вертолёт выровнялся и продолжил путь по заданному маршруту.

Я с облегчением откинулся на мягкую спинку кресла. Живём!

Прошло около четверти часа. Мы продолжали лететь сквозь Шторм. В кабине царил синий полумрак.

Интересно, далеко ли ещё до убежища…

Внезапно перед стеклом появился здоровенный тёмный силуэт! Он находился по ту сторону защитного поля и словно прилип к нему. Не сразу я сообразил, что это какая-то тварь, пойманная Штормом.

Ну, сейчас её сорвёт порывом беспощадного ветра и унесёт прочь, в непроглядную багровую пелену.

Однако прошло полминуты, а чудище держалось! Более того — под ним в силовом поле начались помехи. А затем в синем покрове образовалась и начала быстро расти дыра!

Каким-то образом монстр проделал её и теперь пропихивал внутрь узкую, покрытую острыми наростами башку!

Да твою ж мать! Откуда ты, мразь, свалилась вообще⁈

Вдруг голова втянулась обратно, а вместо неё появилась лапа с длинными бледными пальцами. Когти ударили по защитной сетке правого винта и распороли её! На стекло брызнула кровь. Чудищу отрубило кисть. Оно с перекрывающим вой Шторма визгом втянуло конечность обратно.

Так тебе и надо!

Силуэт внезапно пропал: ветер всё-таки сорвал монстра с защитного поля.

Однако внутри двигателя, по которому ударила тварь, ярко заискрило, и через три секунды вокруг него вспыхнул огонь!

Вертолёт резко накренился и пошёл по дуге вниз, забирая влево.

Нет-нет-нет! Вот же гадство!

В секунду стало ясно, как день, что падения не избежать!

Ну, по крайней мере, силовое поле никуда не делось. Правда, теперь в нём прямо напротив кабины зияла дыра!

Так, соображай! Летели мы не слишком высоко. Значит, столкновение с пустыней не заставит себя ждать. У меня всего несколько секунд, чтобы перебраться подальше от стекла.

Отстегнувшись, я обогнул кресло и двинулся в сторону хвоста. Нужно чем-нибудь зафиксироваться здесь! Что тут есть подходящего? Например, вот эти брезентовые лямки для крепления грузов…

Я протянул руку к вделанным в стену ремням, и в это самое мгновение вертолёт врезался в землю!

Вернее, врезалось в неё силовое поле. Но сотрясение всё же было таким сильным и резким, что меня швырнуло дальше по салону, словно я вообще ничего не весил!

Миг — и я почувствовал болезненный удар в спину, а затем — по затылку. В голове гулко ухнуло, и в следующую секунду мир вокруг затопила густая, как мазут, тьма!

Когда показался неверный золотистый свет, я несколько раз моргнул, чтобы избавиться от пелены. Чёрт, я жив, или это очередная смерть⁈

Тело, вроде, слушалось и даже не болело. Я осторожно пощупал голову. Засохшая кровь в волосах. Но раны нет! Значит, запущенный Еремеем процесс регенерации сделал своё дело. Но он ничего не исправил бы, отбрось я копыта в чёртовом вертолёте. Силовое поле всё же защитило меня. Плюс тело гомункула, рассчитанное на повышенные нагрузки.

Оглядевшись, я понял, что нахожусь внутри коптера. Разбитого. Магической сферы вокруг него уже не было, а через дыру в стекле кабины намело песка и чего-то красно-оранжевого. Повсюду виднелись пятна пролившегося мазута и машинного масла.

Я поднялся. Спина тоже не болела. Отлично! Хоть что-то не против меня.

Хотя радоваться, конечно, особо нечему: я посреди пустыни без средства передвижения.

Нужно посмотреть, что осталось после крушения из запасов. Я принялся обыскивать вертолёт. Почти сразу стало ясно, что большая часть предметов вылетела из кабины при падении машины через разбитое стекло кабины и пару разрывов обшивки.

В том числе, пистолет. Сейчас он валялся где-то снаружи, покрытый слоем песка. Зато патроны, бесполезные без него, остались.

Не было также сухпайков. Канистра с водой лопнула, её содержимое вылилось и давно высохло.

Засада!

Из полезного нашлась только аптечка. Не нужная мне — по крайней мере, сейчас. Тем не менее, я рассовал медикаменты и прочее по карманам. Лишним не будет. Мало ли, что ждёт меня снаружи. Явно же, ничего хорошего.

Так, наверное, пора выдвигаться. Правда, куда?

Но оставаться внутри разбитого вертолёта тоже не вариант. Нужно двигаться и надеяться, что пустыня кончится прежде, чем я помру от жажды.

Направившись к дыре в кабине, я вдруг резко остановился, ибо увидел пробирающегося в неё зверя!

Отдалённо напоминающий леопарда, он был покрыт светло-жёлтой шерстью с грязными разводами, а на круглой башке мигали четыре раскосых зелёных глаза с вертикальными зрачками. Под шкурой перекатывались стальные мускулы. Ноздри раздувались, жадно втягивая воздух. Судя по тому, что никакой еды в коптере не было, привлёк хищника именно я.

Проклятье! Вряд ли с такой тварью помогут справиться навыки рукопашного боя. Она располосует меня когтями и порвёт зубами, что бы я ни делал!

Может, попробовать протиснуться через разлом в обшивке? Но куда я денусь потом? Просто окажусь снаружи, и зверь меня мигом догонит.

В воздухе материализовалась Василиса. Прямо на моём плече.

— Ого, какая киса! — пророкотала она, глядя на протискивающегося в коптер хищника. — Есть идеи?

— Есть предложения?

— Когда стало ясно, что ты сваливаешь из дома, я решила, что тебе в дороге пригодится оружие. Так что метнулась кабанчиком в тренировочный зал и прихватила вот это.

Чур разинул пасть, содрогнулся, рыгнул, и из его глотки выдвинулась знакомая рукоять Самосека!

— Да ты просто чудо! — воскликнул я, хватаясь за неё.

Потянув, вытащил из Василисы покрытый алхимическими символами клинок.

Вот это круто! Ай, да чур, ай, да сукин сын!

— Говори мне приятные вещи почаще, ква-ква, — довольно пророкотала лягушка.

Я повернулся к зверю, который медленно, чтобы не порезаться, протаскивал через дыру в стекле заднюю часть тела.

Ну, дожидаться не будем! Я сделал пару шагов вперёд, приготовившись ударить мечом прямо по четырёхглазой башке. Но на полпути остановился. Сейчас хищник занимал собой выход из коптера. Разломы в обшивке были маловаты даже для меня. Если сейчас его прикончу, придётся втаскивать тяжеленную тушу, ещё и встрявшую жопой и задними ногами в дыре.

Нет, пусть лучше сам.

Хищник подался вперёд, глядя на меня и ощерившись. От него разило сырым мясом и звериным потом.

Ещё немного — и он оказался внутри машины. Покосился на оружие, явно решил, что оно мне не поможет, и двинулся вперёд.

Ну, поехали!

Я прыгнул к хищнику и быстро ударил его Самосеком по голове. Клинок с хрустом вошёл в череп. Выдернув его, я поспешно отступил.

И вовремя, потому что здоровенная лапа пронеслась перед моим животом буквально в паре сантиметров.

Зверюга зарычала, шагнула на меня, покачнулась, припала за задние лапы, но тут же попыталась встать. Шерсть на хребте встопорщилась. Два из четырёх глаз пустынной твари закатились, но она была ещё жива и явно намеревалась до меня добраться.

Я повторил маневр. Самосек снова погрузился в череп твари и… застрял!

Эта секундная задержка стала роковой: когти шарахнули меня по ноге. Бедро обожгла пронзающая боль!

Твою ж мать, сука!

Выдернув клинок, я врезал хищнику ещё раз.

Он застыл, словно чучело, и вдруг рухнул на бок. Из раскроенной башки текла кровь, между зубами вывалился толстый шершавый язык.

Есть!

Но поганое чудище задело меня. И раны от когтей были довольно глубокими. Не говоря уж о том, что на них, сто пудов, находилась инфекция.

Пришлось оторвать штанину, тщательно обработать порезы, зашить и забинтовать. Вот и пригодилась аптечка-то…

Я попробовал сделать несколько шагов. Дерьмо полное! Каждое движение отдавалось острой, пронзающей всю ногу болью. Да и швы наверняка разойдутся при ходьбе. Рано или поздно. А воздействие Еремея наверняка уже кончилось. Он и так, похоже, отдал мне чуть ли не всю свою энергию, учитывая, что длился контакт всего несколько секунд.

Да, ситуёвина хуже не придумаешь…

Тем не менее, солнце клонилось к горизонту. Часы показывали половину шестого. Я провалялся в коптере с утра, потеряв кучу времени.

Нужно идти. Хотя какой в этом смысл, ума не приложу. Если б я был алхимагом, мог бы, по крайней мере, сделать воду. А так у меня дня три прежде, чем я загнусь от жажды. Учитывая раны, скорее всего, меньше. Плюс хищники и ядовитые твари, обитающие в пустыне. И наверняка чующие кровь. Короче, повезёт, если дотяну до завтрашнего вечера.

И всё же, оставаться в разбитом вертолёте казалось ещё менее перспективным. Так что я выбрался наружу, огляделся и понял, что могу понять по солнцу, в какую сторону летел коптер. Но не более того.

Что ж, это полная херня, но ничего другого нет. Пристегнув ножны к ремню, я поковылял через пустыню на северо-восток, надеясь, что рано или поздно она кончится. Лучше, конечно, рано…