Алхимаг: Говорящий со змеями

Глава 21

С чёрного неба, освещённого лишь желтоватой луной, похожей на выпученный глаз безумного великана, лениво падал мокрый снег. Зима выдалась тёплой. Не чета вечному холоду Ётунхейма, где даже нет земли — одни сплошные льды, летящие в космосе и искрящиеся под синими лучами гигантской звезды.

Едва мы прибыли в особняк (ворота нам открыл из дома Еремей), как Эссен потащил нас через парк к склепу. Мы лишь зашли в гараж за фонарями, ибо в целях экономии электричества парк не освещался. Перед нами прыгали бледные лучи, выхватывая то голые деревья, то скульптуры, то скамейки. Когда-то здесь бродили «Витязи» и «Ратиборы», теперь же были только мы да ночные птицы.

Успевший нападать за ночь снег покрывал дорожки и аллеи покрывалом, так что наши ноги взметали белую позёмку. В свете блуждающих фонарей она казалась горстками серебристой пыли.

В моём кармане завибрировал телефон. Звонил Еремей.

— Ваша Светлость, вам нужна помощь? — спросил он, когда я ответил на вызов. — Могу подойти.

— Не надо, — ответил я. — Это по поводу пропажи Самосека моего отца. Мне лишь нужно подписать протокол. Департамент собирается начать расследование.

— Вы будете ужинать?

— Вообще, перекусил бы.

— Тогда я разогрею мясной гуляш.

— Особо не торопись. Думаю, тут дело не на пять минут. Я тебе позвоню, когда мы закончим.

Вскоре наша процессия, состоявшая из меня, Чеботарёва, его телохранителей, Эссена и двух агентов Департамента, добралась до склепа.

— Прошу, чувствуйте себя свободно, — пригласил я гостей. — Осматривайте, что хотите. Я подожду снаружи, если не возражаете. Всем нам будет внутри тесновато.

Эссен как будто хотел начать спорить, но передумал.

— Хорошо, князь, — сказал он. — Мы постараемся управиться быстро.

— Останьтесь с Его Светлостью, — велел Чеботарёв своим телохранителям. — Внутри от вас всё равно толку не будет.

Мы стояли молча. Охранники поглядывали по сторонам, стараясь не встречаться со мной взглядами.

Было прохладно, но не морозно. Да и оделся я тепло.

Впрочем, ждать пришлось недолго. Уже через двадцать минут из склепа вышел Эссен.

— Ваша Светлость, как вы обнаружили пропажу меча?

— Когда мы с мажордомом пришли сюда, гроб моего отца был вытащен из ниши и вскрыт. Я даже не сразу понял, что случилось, пока не заметил, что Самосека нет на месте.

— Вам не следовало менять положение саркофага, князь, — сказал Эссен укоризненно. — Нужно было сразу вызвать полицию.

— Я не придал инциденту большого значения, хоть и расстроился, конечно. Мне ведь не было известно, что Самосек может иметь… такую ценность.

Граф кивнул.

— Понимаю. Ничего страшного. Мы обнаружили следы взлома на двери и некоторые другие признаки присутствия посторонних. Вот бумаги, — он протянул мне два исписанных от руки листка. — Пожалуйста, ознакомьтесь и подпишите.

Когда с формальностями было покончено, Эссен со своими подчинёнными убрался восвояси, прихватив агентов, которые находились в доме. От надзора Департамента я избавился. Осталось выпроводить людей князя, но это будет возможно только после того, как в особняке появится моя собственная охрана. Так что затягивать с наймом не стоит.

— Я тоже не стану задерживаться, — проговорил Чеботарёв, глядя вслед отъезжавшим машинам. — Два моих телохранителя останутся здесь. И я вызову ещё человек шесть. Думаю, этого хватит на первое время. Полагаю, вы не захотите, чтобы они остались на постоянной основе.

— Вы очень любезны, князь, — сказал я. — Мне придётся нанять охрану, так что да, как только я это сделаю, ваши люди вернутся к вам.

Чеботарёв понимающе кивнул.

— Что ж, Ярослав Николаевич, ещё раз поздравляю с успешным прохождением проверки. Я в вас не сомневался. Полагаю, ещё увидимся, и не раз. Сейчас же откланиваюсь. Доброй ночи.

И он тоже свалил.

Когда ворота закрылись за последней машиной его кортежа, я двинулся к дому, доставая на ходу телефон, чтобы позвонить Еремею.

Аллея, которую я недавно чистил, уже была покрыта тонким слоем мокрого снега, липнувшего к подошвам. Фонари торчали вдоль неё подобно огромным посохам чародеев, воткнутым на равном расстоянии друг от друга и лишённым силы.

Со временем нужно будет вернуть освещение в парк. Хотя бы частично. Но, конечно, не сейчас. Имеются дела поважнее.

Еремей встретил меня в холле. Принял пальто и шапку. Спокойно поинтересовался:

— Всё в порядке, господин?

— Да, ты отлично потрудился в склепе, — ответил я, присев, чтобы потрепать крутившегося возле ног Ставра по спине. — Департамент и глава клана всё схавали. По крайней мере, пока.

— Рад слышать. Полагаю, раз вы здесь, проверка прошла успешно?

— Тебе не откажешь в проницательности, старик. Да, всё в ажуре. Познакомься с телохранителями Его Светлости князя Чеботарёва. Он любезно одолжил их мне, пока я не обзаведусь собственной охраной.

— Добрый вечер, господа, — кивнул охранникам Еремей. — Подождите в соседнем зале, пока я приду и покажу вам ваши комнаты.

— И приготовь ещё шесть, — сказал я. — Завтра у нас будет пополнение. Его Светлость очень любезен. Беспокоится о моей безопасности.

Когда люди Чеботарёва удалились, я повернулся к камердинеру.

— Уверен, они будут не только сторожить, но и приглядывать за мной. Если ты понимаешь, о чём я. Нужно избавиться от них как можно быстрее. Придётся срочно нанять собственную охрану.

— У меня остались контакты наших прежних людей, — сказал Еремей. — Некоторые наверняка устроились на других местах — всё-таки, несколько месяцев прошло — но кто-нибудь захочет вернуться. Многие были преданы вашему отцу.

— Но не мне. Если людей не будет хватать, найди их в агентстве.

— Да, господин. Так и сделаю.

— Хорошо. Как там твой гуляш?

— На плите, Ваша Светлость.

— Тогда идём на кухню.

Стряпня Еремея не отличалась изысканностью, но было сытной и вкусной.

— Ты не будешь? — спросил я, наблюдая за тем, как мажордом достаёт только одну тарелку.

— Я мало ем, господин. С возрастом теряется интерес к еде.

— Ну, как хочешь. Пахнет шикарно.

— Вы мне льстите.

— Совсем немного.

Я принялся за еду. Еремей поставил на плиту чайник.

— Полагаю, вам предстоит вернуться в Менториум, — проговорил он вдруг. — Вы уже думали об этом?

Я кивнул.

— Куда ж без этого? Образование наше всё.

— Вам придётся скрывать то, чему вы научились в Небесном замке, господин. Не всё, но многое. Например, то, что вы перешли на ступень Белого лебедя и можете открывать Карман.

— Понимаю. Ничего, подстроюсь. Если что, скажу, что тренировался в Убежище. Кстати, хотел тебя спросить: ты умеешь делать Ключи?

Еремей приподнял седые брови.

— Вы имеете в виду те, которые открывают порталы?

— Ага. Мне бы не помешало этому научиться. Не терпится сгонять на охоту за парой тварей. Я нуждаюсь в артефактах и ингредиентах, а тратить на них деньги очень не хочется.

— Господин, далеко не все маги способны создавать Ключи. Для этого нужно быть хотя бы на четвёртой ступени. И то…

— Ладно, это я понял. Сложное дело, бла-бла-бла. Так ты умеешь или нет?

Камердинер отрицательно покачал головой.

— Мне жаль, Ваша Светлость, но мне до такого далеко.

— Неужели за столько лет ты не достиг четвёртой ступени? — удивился я.

— Достиг. Но Ключи делать не умею. Полагаю, вам известно, что данный артефакт призывает ифрита и заключает его в себе. По сути, становится его тюрьмой.

— Да, я читал, что ифриты могут путешествовать между мирами и открывать их для тех, кто их призвал.

Еремей кивнул.

— Сделать это очень сложно. И опасно. Алхимаг может потратить не один год на создание своего первого Ключа.

— Так, ладно. А можно раздобыть Ключ? Например, на чёрном рынке. Ну, или одолжить?

— Каждый подобный артефакт содержит ДНК мага и совершенно индивидуален, Ваша Светлость. Только создавший его может им воспользоваться.

Чёрт! Я так и знал, что с этим возникнет заминка.

— А Ключ моего отца? Полагаю, он находится в его Кармане. Им я смогу открыть портал? У нас ведь с ним одна ДНК.

Еремей вздохнул.

— Нет, господин. Дело не только в генокоде, но и в ифрите. Он был магически привязан к вашему отцу. После смерти Николая Дмитриевича оковы Ключа пали, и ифрит освободился.

Проклятье! Вот же гадство, а!

— Иди займись охранниками, старик, — проговорил я, стараясь не показать, как слова мажордома меня расстроили. — С чаем я сам справлюсь. И спокойной ночи. Сегодня был непростой день. Увидимся завтра.

Перед сном я сделал несколько упражнений на растяжку, принял горячий душ, почистил зубы, прополоскал рот целебным лосьоном, и лишь затем натянул пижаму и завалился в кровать. Сонливость чувствовалась, но она отступала перед множеством роящихся в голове мыслей. Нужно было заставить себя ни о чём не думать, но как это сделать, если предстоит такая куча дел?

До официальной публикации результатов проверки Департамента по надзору возвращаться в Менториум я не собирался: это вызвало бы слишком много сложностей и щекотливых ситуаций. Лучше заявиться на занятия уже полностью обелённым, чтобы избежать двусмысленности положения. И это давало мне два дня, в течение которых можно заняться важными вещами. Например — обзавестись наймом охраны и персонала. Нельзя жить, как нищеброд, если я собираюсь сделать карьеру в высшем свете. Титул у меня есть, состояние будет, а репутацию нужно поддерживать уже сейчас.

Кстати, о финансах. Я уже прикинул, как перераспределить наследство. Кроме того, у меня была одна идейка насчёт фирмы по разработке компьютерных игр. На досуге я провёл мониторинг через Интернет того, что имелось на данном рынке в этом мире, и понял, что иная история породила иные судьбы. Иначе говоря, здесь не было некоторых игр, в которые рубились дети в интернате, где я жил перед перерождением в тело гомункула. Я не то, чтобы следил, но поневоле слышал названия и обсуждения. В одну, самую популярную, даже немного поиграл. Мне она показалась жалким подобием жизни, но люди, как правило, лишены того, что имеют боги — например, схваток друг с другом и чудовищами. Вот им и приходится искать замену реальности в играх.

Так или иначе, той, которая пользовалась огромной популярностью в прежнем моём мире, здесь не было. Как и многих других. И я собирался восполнить этот пробел. Ну, и, само собой, нехило на этом заработать.

Наконец, мысли мои начали путаться, размышления уступили место смутным образам, и я незаметно погрузился в сон.

Однако продрыхнуть до утра мне не довелось.

Разбудила меня Василиса.

— Ярослав! Ярослав, просыпайся!

Рокочущий голос чура ворвался в царство Морфея и бесцеремонно вытащил меня из него.

Разлепив глаза, я сначала повернул голову и встретился взглядом с горящими в темноте жёлтыми зенками фамильяра. А затем поднял левую руку и посмотрел на светящиеся стрелки часов.

— Твою мать, Вася, ещё даже половины пятого нет!

— Половины пятого нет, а посторонние в доме есть! — невозмутимо ответила лягушка. — Ква-ква! Я обнаружила их на первом этаже минуту назад.

— Что ты там делала? — спросил я машинально, хотя это вообще не имело никакого значения.

— Патрулировала, ясное дело. Что же ещё? Нельзя же полагаться на этих недотёп из Департамента! Они, наверное, до сих пор не в курсе, что в дом проникли чужаки.

Я сел в кровати.

— Так, и сколько их?

— Трое. Все в масках и вооружены. Пистолеты и ножи. Действуют очень профессионально.

— Как они попали в дом? — поинтересовался я, спустив ноги на пол.

— Понятия не имею. Говорю же: явные профи. И сомневаюсь, что они явились что-то стырить.

— Да, для этого у воришек было множество возможностей до моего возвращения.

— Что будем делать? Выпотрошим? — кровожадно спросила Василиса.

Я в это время натягивал чёрный спортивный костюм.

— Ага. Как рыбёшек. Но не всех.

— Одного оставить на допрос?

— Лучше, хотя бы двух. Прикончить уродов всегда успеем.

— Ладно, — недовольно буркнула Василиса. — Надеюсь, они не маги.

— Судя по вооружению, едва ли.

— Могли подстраховаться.

Сунув ноги в кроссовки, я взял с тумбочки тяжёлый хромированный «Кольт Анаконду», взвесил, скептически глянул на сверкающую поверхность. Положил обратно и достал из висевшей на спинке стула кобуры матово-чёрный «Глок». В нём и патронов больше, и в темноте не будет отсвечивать. Чуть подумав, прикрутил к стволу глушитель. Незачем устраивать шум.

Василиса ловко запрыгнула мне на плечо. Я слышал, как в её ненасытной утробе что-то клокочет.

Натянув на лицо лыжную маску, чтобы не мелькало бледным пятном, я приоткрыл дверь и выглянул в коридор. Если незваные гости пришли за мной, то скоро будут здесь.

Переступив порог, я пересёк коридор и зашёл в комнату напротив моих покоев. Это была малая гостиная, отделанная морёным дубом и шёлком.

— Иди узнай, где они, — шепнул я Василисе.

Чур тут же исчез.

Я стоял в темноте, прислушиваясь. Спустя минуту фамильяр появился снова. Я почувствовал на плече его вес, а затем ощутил ухом жаркое дыхание.

— Один остался на лестнице, а двое идут сюда, — шепнула Василиса. — Достали пушки. С глушителями.

Значит, точно не алхимаги. Что не делает убийц менее опасными. Если бы не бдительный чур, я вполне мог стать этой ночью их жертвой. Впрочем, для того и нужен фамильяр — чтобы тебя не застали врасплох.

— Молодец, — тихо проговорил я. — Скажешь, когда зайдут в мои покои?

— Конечно, господин, — довольно проурчала лягушка.

Шагов за дверью слышно не было, но через минуту чур шепнул:

— Один внутри, второй остался снаружи! Проклятые охранники даже не в курсе, что творится в доме!

Меня же такое положение дел как раз устраивало: посвящать в происходящее посторонних, включая Чеботарёва, не было никакого желания.

Бесшумно открыв дверь, я сразу увидел стоявшего напротив человека в чёрном комбинезоне и маске.

Он повернул голову, заметив движение, но мой пистолет уже изрыгнул пламя. Раздался хлопок, лязгнул затвор. Это только в кино пушки с глушаками издают едва различимый звук. На деле всё несколько иначе.

Голова киллера дёрнулась, на стену брызнула кровь, и незадачливый убийца повалился на бок. Я тут же пальнул ему в грудь — для верности — и прижался к стене слева от двери. Второй ассасин не мог не услышать звук выстрела и, конечно, понял, что произошло.

Через три секунды он осторожно выглянул в коридор.

И немедленно схлопотал пулю в висок.

Его тело повалилось поперёк ковровой дорожки. Чёрт, пятна будет не вывести!

Но для верности я всё равно пальнул киллеру ещё и в сердце. У некоторых такие крепкие черепные коробки, что направление пули может измениться. Лучше перебдеть, чем поймать свинец в спину от того, кого считал трупом.

— Проверь, где третий, — велел я чуру и двинулся по коридору в сторону лестницы.