Анахорет

Глава 37

День 150

— Завурот пройдет, - вдруг заявил Кассах.

— Куда?

— В Данталию.

Завурот, присутствовавший при разговоре, не прекратил отработку приема, но прямо физически ощущалось, как его внимание обратилось на Кассаха и Олега, а уши и глаза пытаются переползти на затылок.

— Тебе не жалко своего единственного ученика?

— Я не гожусь в учителя, - с присущей ему прямотой признался Кассах. - В Данталии есть храм Сотара, там Завурота обучат намного лучше.

— Поэтому ты готов отправить его на гибель?

— Он справится и пройдет, - уверенно заявил Кассах.

Олег не стал ему напоминать, что Кассах точно так же был уверен насчет армии нежити, мол, все умрут, так не посрамим же предков и наставников в последнем бою.

— Особенно, если вы, тар, дадите ему своего особого оружия, - чуть сдал назад Кассах.

Олег и тут не стал отвечать, смотрел на Увара, словно никогда его не видел. Ириния годилась ему в дочери, а Кассах в сыновья, но, разумеется, Олег не воспринимал их своими детьми. В то же время, только здесь, в этом новом мире, он испытал новое чувство: не просто обучение тупой молодежи, не желающей учиться, но еще и ответственность за них. Пожалуй, это было близко к родительским чувствам, самое близкое из того, что Олег испытывал в своей жизни.

Поэтому Олег хотел дать им своего особого оружия, он бы охотно вооружил всех вокруг автоматами и гранатами, повел в атаку за Кряж, хотя бы затем, чтобы не думать о возможной атаке нежити. Но хотеть не значит мочь, о, эту нехитрую истину Олег за свою жизнь усвоил прекрасно, и он знал, что не может вооружить всех вокруг современным земным оружием.

Более того, та часть Олега, что вечно вспоминала прошлое и тут же начинала придумывать наихудшие исходы, не хотела давать такое оружие тем, кто не находился рядом. Даже будущим егерям, ибо они не клялись на верность и могли удрать в любой момент, в отличие от Кассаха, воспринимавшего свой обет храмовника предельно серьезно.

— Особое оружие еще надо заслужить, - серьезно ответил Олег.

— Я не хочу в Данталию! - вдруг заявил Завурот.

Он продолжал исполнять прием, старался изо всех сил не показывать вида, но все же не сдержался.

— Вот, я не гожусь в наставники, - указал рукой Кассах. - Так и не внушил ему, что послушание наставнику, это добродетель.

— Если вы отправите меня в Данталию, то перестанете быть моим наставником, а значит, я не обязан буду вас слушаться! - еще выпалил Завурот.

— Меня нет, а вот тара Стилета - да, - вздохнул Кассах и пробормотал под нос что-то об упрямых, как скала, хамданцах.

Олегу не хотелось влезать в этот конфликт и уж точно не хотелось посылать Завурота - явно не желавшего идти в Данталию, просто готовый рецепт для провала! Посылать и давать ему оружия - вдвойне. Но мысли его вдруг переключились и ушли в сторону. Послушание наставнику, вбиваемое в юных будущих храмовников, чем оно отличалось от крика сержантов, обучавших новобранцев в армии? Да по сути своей ничем, внушить, вдолбить, запугать, так, чтобы выполняли и делали, как скажут, а не так, как хочется.

Зачем это делалось? Чтобы будущий храмовник усвоил науку в полной мере, потому что тут явно обучали по устной традиции: делай, как наставник говорит. Нет, поправил сам себя Олег, это частный случай Кассаха и Фарцуафа, но в храме? В храме наверняка имелись наставления, уставы даже, проверенные жизнью и жизнями храмовников, и там указывалось, чему учить и как, чтобы брать верх над всякой нечистью и теми, кто взял силу у бадрасов.

Разумеется, для такого обучения требовалось послушание, и поиски новых учеников, обладающих сильной пассивной магией. Но разве не мог он, Олег Спицын и тар Хельги Стилет, улучшить процесс, как изменил массу всего вокруг, опираясь на земные знания? Мог. Не факт, что обязан, но точно мог и даже сделал первый шаг в этом направлении: еда с добавками магических грибов и растений, каменные бани и усвоение пара из магической воды через кожу и прочие вещи, находившиеся в ведении Иринии.

У него имелись цифровые очки, сканер и Имма, умение и понимание энергий и энергетики тела, медицины, анатомии, что вело к выводу: нельзя было ждать милостей храмовников, следовало создать могучих бойцов самому. Огромный, затратный проект, требующий постоянного личного участия, конечно, но в то же время потенциально сулящий массу выгод.

— Если мне предстоит отправиться туда и остаться в храме, то тар Стилет тоже мне будет не указ, - упрямо гнул свою линию Завурот.

— Да ты! - вспылил Кассах.

Олег перехватил его вскинутую руку, в которой была зажата палка, и покачал головой. Указал глазами, мол, отойдем в сторонку, и они отошли, благо все вокруг было утоптано и вмято чуть ли не до земли и корней. После массовой охоты угроза вархагов резко ослабела, зверье тоже исчезло, либо было забито, либо разбежалось в страхе, и люди даже слегка утратили бдительность, свободно ходили вокруг, куда хотели.

Радовала мысль, что все это благодаря Олегу, изначально сумевшему выбить варгахов прочь.

— Извините, тар, мою дерзость, - заговорил Кассах, сверкая глазами, - но вы слишком мягки и добры!

Олег не удержал короткого смешка. Услышать кто такое из знавших его на Земле, так вообще животик бы надорвал от смеха. Олег Спицын добр к людям! Надо же такое сказануть! В то же время, Олег вдруг подумал, что Хельги Стилет вполне мог быть и добр к людям, по крайней мере, пока те не садились ему на шею.

— Извиняю, ведь я мягок и добр, - улыбнулся Олег.

— Так учили всегда, - словно оправдываясь (на самом деле лишь говоря правду), сообщил Кассах.

— И эти храмовники служили Сотару.

— Иначе храмовник мог струсить в бою, подвести остальных... да, они служили Сотару.

— А ты поклялся мне, - напомнил ему Олег.

Кассах склонил голову.

— И так как я не бог, то и методы можно изменить, да?

— Я верю, что вы сможете, тар, - глухо ответил Кассах, глядя в снег и землю.

Прямой, как меч, Кассах, в то же время поклявшийся следовать его любым решениям и убить себя, если усомнится в "таре Стилете, уничтожителе нежити". Олег смотрел сверху вниз на склонившего голову Увара, казалось, готового встать на колени. Где-то фоном в голове Олега бродило изумление, как он вообще дошел до жизни такой.

Но основное направление мыслей опять перескочило дальше. Прямой и честный Кассах, но в то же время, принесший клятву Олегу, что он сказал бы о мысли готовить своих храмовников? Даже не храмовников, а тех, кто овладел их приемами, получил развитие внутренней магии и освоил хитрости лесовиков, получил земное оружие и подготовку диверсантов, по земным же методикам?

Запредельное умение сражаться, удерживаемое уздой воспитания и принципов храмовников, направленное против нечисти и нежити, это было понятно. Но убери узду, и что тогда? Понял бы такое Кассах или покончил с собой? Олег, конечно, все равно смог бы обучить - нет, не смог бы, признал он. Обучение других никогда не было его коньком, в сущности, выходило ровно наоборот, чем больше учил, тем хуже делал.

Но изначальная мысль, идея сделать себе группу храмовников - диверсантов, оставалась все такой же привлекательной. С подобной группой из четырех-пяти человек, знающих местные условия, можно было и рискнуть, пройти лесами или Тобалгой, вломиться к Королю Мертвых и укоротить его на голову и магию, и потом тихо уйти.

Но что потом или до того? Сила, скорость, умения и никакой морали? Личная верность и клятвы Стилету?

— Я рад, что ты веришь в меня, Кассах, - сказал Олег. - Поднимись.

— Я поклялся, тар! - просто ответил Увар, поднимаясь.

Хорошо быть молодым, подумал Олег, прямым, честным, знающим свой путь и не испытывающим сомнений. Иногда он настолько люто завидовал Кассаху, что зубы сводило и хотелось бросить все, самому отправиться в храм Сотара на берегу Телассова моря. Стать учеником, получать палкой по плечам, спине и заднице, не думать, не переживать, слушаться и быть одним из коллектива, частью его.

— Отлично, - кивнул Олег. - Тогда у тебя прибавится учеников.

— Как скажете, тар, - отозвался Кассах. - Могу ли я высказать свое замечание?

— Можешь, но оно бессмысленно, - хмыкнул Олег, - так как я верю, что ты сделал все, что мог и даже больше. Теперь нам предстоит еще один визит к мо Иринии.

Постоянно приходилось ходить к ней или вызывать к себе, по разным служебным делам, как говорится. Ириния не пыталась наброситься и изнасиловать, не раздвигала ног, не предлагала себя, как тогда, но все равно смотрела жадным, голодным взором. Теперь она желала не только тела "Хельги Стилета", но и его знаний, во всех областях, примыкающих к медицине.

И Олег сейчас собирался подпитать этого голодного зверя внутри Иринии. Словно сам прыгал на грабли, да не просто так, а чтобы рукояткой заехало точно под дых или между ног. Или вообще вонзилось прямо в задницу сразу, чего уж там. Создать самому себе проблемы сейчас во имя возможного лучшего будущего.

— Как пожелаете, тар, - ответил Кассах.

Даже не стал спрашивать, зачем им Ириния, перебирать причины или высказывать предположения. Вот такое поведение Олегу нравилось, меньше лишних слов, больше дела, если не забывать о том, что слепая вера в него тоже могла привести к проблемам. Нет, просто обязана была привести к проблемам, ведь вся жизнь Олега строилась по этому принципу: что ни делай, будут проблемы, даже когда ты делаешь что-то, чтобы избежать этих проблем.

Ярчайшим доказательством служило само бегство в другой мир, прочь от проблем жизни на Земле.

— Завурот! Бегом до Тобалги и обратно три раза, затем переплыть ее туда и обратно и на этом занятие будет закончено!

— Слушаюсь, наставник! - взревел Завурот так, что с деревьев полетел снег.

Рванул к реке, а Олег и Кассах зашагали обратно к домам и лазарету Иринии. Переплыть реку, думал Олег на ходу, наверное, это практический прием, плыви и мобилизуй резервы, грей себя изнутри концентрацией, иначе замерзнешь и утонешь. Еще один пример жестокого и отчасти бессмысленного, но в то же время действенного приема, если результаты требовались как можно скорее.

— А ты плавал через реки?

— Рядом с домой наставника был огромный пруд, устроенный для развода уток и гусей, - без промедления ответил Кассах так, словно репетировал целую неделю. - Я нырял там круглый год, учился плавать и задерживать дыхание, доставал камни со дна и пытался ловить рыб и птиц голыми руками.

Олег моргнул, не зная, что и сказать. Люди по дороге кланялись, желали им доброго дня, а Олег вдруг заметил, что окружающие стали выглядеть чуть иначе. Не как забитые голодные замерзающие беженцы, а как люди, которые поели, отогрелись, уверились, что есть крыша над головой. Да, уверенность и отсутствие внутренней дрожи, во всех смыслах, словно забыли, что нежить там за Кряжем никуда не делась.

Или они так верили в Хельги Стилета? Приятно, но Олег знал, что может подвести их веру в любой момент, и это раздражало. Вроде как подталкивало соответствовать их ожиданиям, но в то же время, это опять были попытки толпы изменить его в свою сторону, забить в стенку выпирающий гвоздь. Такое злило, хотелось объяснить им, напомнить о настоящем положении дел — вот только люди опять поняли бы все неправильно, услышали что-то свое, а не то, что им попытался бы донести Олег.

Поэтому он даже не пытался, наоборот, слегка помрачнел.

— Да, опасность для живых никуда не делась, - поддержал его Кассах. - Но вы, тар, слишком добры и мягки, слишком переживаете за людей вокруг.

— А ты нет? - изумился Олег. - Ты же храмовник!

— Я готов жизнь отдать за людей, - просто и прямо, как всегда, ответил Кассах. - Но я знаю, что я не бог и не могу помочь всем, и переживания за то, что где-то прямо сейчас гибнут люди, приведут лишь к слабости и сомнениям. Переживать за всех - удел богов и настоятелей храмов, меня, как бойца, они лишь ослабят и приведут к гибели, из-за которой я не смогу помочь людям.

— Что-то в этом есть, - покрутил на ходу головой Олег.

Не переживать за окружающих, а делать свое дело, ну умер кто-то и плевать, зато ты помог всем людям. Простая бесхитростная философия, помогающая храмовникам не впадать в депрессии и биться изо всех сил, везде и всегда, не давая нечисти спуска. Да, такой подход мог пригодиться и самому Олегу, следовало только обдумать все отдельно, поразмыслить, взвесить, адаптировать, применить, исправить, еще раз применить и через несколько повторений добиться рабочего результата.

— Но сейчас речь пойдет о другом, о безжалостных опытах над людьми, под радостный хохот.

— Хохот? - озадачился Кассах, переобуваясь внутри лазарета.

— Конечно, мо Ириния будет хохотать и потирать руки в предвкушении опытов!

Ириния, которой уже доложили об их прибытии, выбежала навстречу, услышала слова Олега и замерла в недоумении.

— Мы будем искать людей, у которых сродство магии развито лучше, чем у других, а потом, через ряд воздействий на тело и разум, раскроем и повысим их потенциал, и они смогут стать храмовниками, магами, кем угодно. Разумеется, я буду пояснять все этапы и учить вас, мо Ириния, чтобы вы смогли потом сделать все самостоятельно.

Ириния захохотала, потирая руки и стены вокруг дрожали в такт ее смеху. Кассах смотрел, глупо приоткрыв рот и округлив глаза, затем упал на колени, словно опять собирался принести клятву или покаяться в том, что усомнился в мудрости "тара Стилета".

— Встань и откройся новым знаниям! - пафосно провозгласил Олег и затем добавил буднично. - Нет, правда, раздевайся, мо Иринии нужно будет детально изучить твое тело.