Архипелаг раздора (СИ)

Глава 15

Морские богини провожали Марианну безмолвными каменными глазами, пока та неторопливо шла к покоям королевы. Шаг, ещё шаг, другой, третий — их звук совсем не отражался от стен, вдоль которых на равном расстоянии друг от друга стояли стражники. Девушка изредка косилась на строгие, даже мрачные лица, и их застывшие выражения казались ей такими же неживыми и пресными, как у богинь слева. Не смирившись душой, но смирившись телом, принцесса подошла к двери, которую тотчас распахнули. Она хотела улыбнуться стражникам, но быстро отказалась от этого — перед ней стояли два высоких незнакомца с угрюмыми, недружелюбными глазами. Королева сменила всех, кто ранее охранял её жизнь…

Не успела Марианна ступить в покои, как голос матери вылетел из балкона и обдал порцией неприязни:

— Я думала у тебя хватит совести явиться сразу, а не под вечер. Но нет, я как всегда ошибалась.

— Мне поздно сообщили, что ты меня… — заговорила девушка, выходя к королеве, но та грубо её перебила.

— Вздор! Ты знала об этом ещё утром!

— Откуда ты…

— Герман не мог не сообщить тебе!

— Ты следишь за мной?!

— Сядь! — рявкнула Анна и ткнула трубкой на кресло.

Одеревеневшими ногами принцесса сделала несколько мучительных шагов и села на край, не в силах расслабиться.

— Расскажи, чем ты занимаешься всё это время?

— Какое время?

— Хотя бы то, что мы с тобой не виделись.

— Да разным…

— Ты была у парикхмахерши?

— Что? Нет! — Марианна испуганно схватилась за кончик хвоста некогда очень длинных волос — она совсем забыла надеть капюшон.

— Видимо, руки у неё кривые. Кто она? Как её зовут?

— Я сама, — нехотя призналась дочь и потупилась.

— Прекрасно! Просто прекрасно! А что ещё ты сама сделала?

Королева не выдержала собственного гнева, поднялась и подошла к перилам.

— Да так…

— Видимо, твои приключения очень насыщены, что ты не можешь вспомнить.

— Говори, как есть, — выдохнула принцесса, чувствуя, что задыхается от разговора. — К чему тянуть?

— О чём ты? — Анна повернулась, и на её лице застыла удивленная маска, но глаза, живые и холодные глаза не врали — она хорошо вела свою партию.

— Матушка, я знаю, я не лучшая дочь, — попробовала действовать лаской Марианна. Если получалось у Германа, может, выйдет и у неё? — Но я никогда ничего не хотела плохого…

— Продолжай.

— Мне всего лишь многое интересно, и иногда эта любознательность заводит меня немного не туда… — Девушка подошла к матери, не спускавшей с неё глаз.

— Не туда?! — выкрикнула королева. — Да как ты посмела?!

Женщина наотмашь ударила дочь по лицу, и та едва не упала. Марианна с ужасом смотрела на Анну, словно видела её впервые, и никак не могла поверить, что нежная рука может быть такой жесткой. Щека сильно горела, горло сдавил ком, но она не могла позволить себе заплакать и продолжала безмолвно взирать на чистую ярость.

— Орден кишит шпионами, мы выставляем стражу и что же?! Кого мы видим крадущимся в ночной тьме?! Принцессу! Наследницу престола! Ты так любопытна, что готова быть опозоренной перед своими же слугами! Слава морским богиням, Виктор всё уладил!

— Я…

Королева вскинула руку не для удара, а чтобы замолчала дочь, но девушка интуитивно попятилась. Анна прищурилась, и этот полный презрения взгляд стал для Марианны хуже пощёчины.

— Ты пробралась ночью, одна, в орден, к Виктору! Он взрослый, холостой мужчина, красивый мужчина! Знаешь, сколько женщин мечтают войти к нему в покои?!

— Между нами ничего нет! — быстро отчеканила принцесса.

— Этого я не знаю! Никто не видел, что происходит в его кабинете — самом удаленном месте во дворце! Одним своим поступком ты умудрилась натворить столько дел, что не под силу совершить самому неудачливому, самому глупому и никчемному человеку!

— И что теперь?! — вскипела девушка, доведенная до отчаяния. — Запрешь меня?! Выдашь замуж за Виктора?! А ты тогда с кем останешься?!

Вторая пощечина сверкнула, словно молния. Марианна взвизгнула от неожиданности, не от боли, и бросилась вон.

— Я не договорила! — выкрикнула королева. — Стража! Задержите её!

Два незнакомца наступали на крошечную принцессу железными горами.

— Ты можешь заставить меня слушать силой! — закричала девушка сквозь слёзы, и её голос зазвенел порванными струнами. — Но ты никогда, знай, никогда не согнёшь мою волю! Я всегда буду делать то, что считаю нужным! Потому что я такая, какая есть, и никогда не буду той, кем меня хочешь видеть ты!

Анна замерла в проходе. Позади шумели океан и море листвы, а впереди лились реки слёз её дочери.

— Уходи, — неожиданно глухим и очень уставшим голосом произнесла мать. Её статная осанка поникла, лицо потемнело, и вся она превратилась в постаревшую измученную женщину.

Но Марианна не видела всего этого. Перед ней по-прежнему стояла злая королева, которую следовало называть матушкой…

Принцесса вошла в свои покои нетвёрдой походкой и направилась на балкон. Там, в темной синеве горизонта угадывалась полоса океана, откуда холодные ветра прилетали из неведомых земель, чтобы осушить слёзы всех несчастных и унести с собой любое горе. Девушка больше не плакала, но сердце всё ещё тяжело бухало в грудной клетке, разгоняя отравленную кровь.

— Детка…

— Я тебя не заметила, нянюшка, — безжизненно ответила Марианна.

— Опять что-то стряслось?

— Всё… — устало выдохнула та.

— Всё?

— У меня больше нет матери…

— Фу ты! Глупости какие! Поругались, помиритесь ещё!

— Я с ней больше никогда не помирюсь. Я её ненавижу.

— Детка моя, не надо так говорить. — Старушка подошла ближе и погладила принцессу по спине.

— Вот ты, — продолжила та бесцветным тоном, — совершенно чужой мне человек, но любишь меня так, словно это ты моя мама, а не она.

Агата потупилась, и её взгляд стал отсутствующим. Вскоре она очнулась, растянула свою прежнюю ласковую улыбку и, продолжая гладить воспитанницу по спине, сказала:

— На надо обижаться на свою матушку. Ей пришлось очень тяжело. Она рано стала королевой и не успела насладиться материнством. Ты должна понять это…

— Почему-то только я должна всё понимать.

— Сейчас каждый из вас не хочет понимать, но если бы кто-то решился уступить первым, то и второй пошёл бы навстречу.

— Это вряд ли.

— Почему ты так думаешь, милая моя?

— Я совершила очень и очень плохой поступок, нянюшка. Я только сейчас понимаю это… Но тогда мне казалось, что всё правильно, что ничего страшного… Нет… Я вру! Я вру тебе! — вдруг призналась она. — Ни о чём я не думала! Я просто сделала это и всё!

— Да что ты сделала? — испугалась женщина, и рука, поглаживающая спину, замерла.

— Я украла печать королевы, — послышался голос приговоренного к смерти.

— Как?.. — ахнула Агата. — Зачем?

— Я хотела вступить в орден Асха, но Виктор сказал, что нужно разрешение королевы. Конечно, его я добыть не могла, но могла добыть печать, чтобы он сделал мне документы о вступлении…

— И он на это пошёл?!

— Сначала он чуть не вышвырнул меня, он был просто в бешенстве… А потом я начала его шантажировать и добилась своего.

— А он, как ближайший друг семьи, не смог отказать, — закончила за неё старушка.

— У него не было выхода. Но знаешь что странно? Королева отчитала меня не за этот поступок.

— А за какой же?

— Меня едва не поймала стража, которую она выставила в ордене… И я… я была у Виктора ночью…

— Что? — совсем растерялась няня.

— Нет! Ты не подумай! Он просто обучал меня силе Асха! Но королева подозревает, что между нами что-то есть… Я думаю, именно из-за этого она меня ударила…

Принцесса повернулась на свет, и женщина увидела горящую правую щёку.

— Все говорят, что у них роман. Наверняка, так и есть. Иначе почему она не сдержалась? И ничего не сказала про печать… Видимо, любовь важнее государственных дел, — с горечью улыбнулась Марианна.

— Даже не знаю, что сказать…

— Ничего не говори, просто пожалей меня, нянюшка.

Девушка обняла старую Агату, и та стала укачивать её, как маленькую.

— А ещё я потеряла сережку, — пожаловалась принцесса. — Специально надела её подарок, подумала, что ей будет приятно, а она даже внимания не обратила… Но обратила на волосы.

— Ничего, найдётся. Кто-нибудь из слуг обязательно принесёт её тебе. Или королеве.

— Мне всё равно. Я больше их не надену.

— Они-то в чём виноваты? — рассмеялась женщина. — Не дури. Они очень тебе идут.

— Ты права. Ни в чём. И они действительно красивые. Не хотела в этом признаваться, но они мне и правда нравятся. А-а! — воскликнула Марианна, словно что-то вспомнила. — Она меня обманула!

— Кто обманул? Что ты?

Девушка рванула в покои и дернула за ожидаемо запертую дверь.

— Откройте! Немедленно откройте! Я приказываю вам!

— Неужто заперли? — выбежала следом Агата.

— Так вот почему она так себя вела! — истерично расхохоталась принцесса. — Она знала, что я сбегу, если она захочет меня наказать! Но она отпустила меня! Как будто мне снова всё сошло с рук! Я так и знала, что она — коварная змея! Откройте сейчас же! — Она вновь забарабанила кулаками в дверь.

— Успокойся, детка, так нельзя…

— Не трогай меня!

Марианна отбежала от двери и бешено заметалась по покоям.

— Тебя же не на цепь посадили! — уговаривала няня. — И ладно, и посидишь немного, ничего с тобой не случится!

— Ты что — с ней заодно?!

— Конечно, нет, милая, пожалуйста… посиди немного! Матушка остынет и выпустит тебя.

— Никогда она меня не выпустит! Она слишком боится, как бы я её фаворита не увела!

— Фу ты! Не придумывай! И не кричи так, а то, чего доброго, она ещё какое-нибудь наказание выдумает…

— Ни за что!

Девушка дергано скинула с себя одежду и переоделась в просторные штаны, рубашку и плащ. Она накинула капюшон движением матерого вора и уже собиралась кинуться на балкон, как внезапно её лицо вытянулось, а ноги подкосились, и она осела на пол.

— Тебе плохо?! — кинулась к ней Агата.

— Нет… Кажется, нет… — Та слепо водила глазами по комнате, чем ещё сильнее напугала няню. — Он же сказал мне сидеть и никуда не выходить… Что же я делаю…

— Кто сказал?

— Герман, — Марианна произнесла его имя особенно нежно и улыбнулась. — Хорошо, я останусь. Ради него.

Капюшон соскользнул легко и свободно, а вместе с ним — темный просторный плащ, что долгое время оставался верным спутником.

— Прости меня за любопытство, — опустив глаза, начала старушка. — Но случилось что-то такое, чего я не знаю?

— Я и сама не знаю… — счастливо проговорила принцесса, и вся ярость, всё неистовое бешенство, которое секундами назад изливалось через край, уступили место затаённой кротости. — Но, кажется, Герман тоже страдает…

— От чего страдает?

— От любви.

— Неужто его бросили?

— Да нет же, нянюшка, — снисходительно улыбнулась Марианна и положила руку на грудь, касаясь пальцами ключицы. — Элла с ним, она его любит, но вот она ему не нужна. Ему другая нужна…

— Не может быть? — наконец догадалась Агата и подавила улыбку.

— Не знаю, радоваться мне или нет… Головой понимаю, какой это кошмар, и для него, и для меня, но вот сердцем я просто счастлива! С меня как будто сняли огромный груз!

— И что вы собираетесь делать?

— Ничего. Я не знаю… Он уехал ещё утром и больше я его не видела. Надеюсь, скоро мы поговорим.

Няня пожимала свои ладони и не сводила задумчивого взгляда с любимицы.

— Не одобряешь, да? — равнодушно поинтересовалась та.

— Разве мысли постороннего имеют значение, когда говорит любовь?

За дверью послышался странный шорох, и обитательницы покоев повернулись. Замок не повернулся, створки не открылись, и всё по-прежнему оставалось на местах.

— Он тебе признался?

— Нет, но я сама догадалась.

В коридоре послышался новый шум, и принцесса со старой Агатой уже не смогли настроиться на прежний лад.

— Эй, стража! Что там у вас происходит? — строго спросила Марианна.

— Всё в порядке, Ваше Высочество, можете не волноваться. Вы надёжно защищены!

— Ты что говоришь, болван?! — донеслось злобное шиканье из-за двери.

— Откройте немедленно! Я приказываю! Кто вы такие, чтобы ослушаться меня?! — выкрикнула принцесса.

Некоторое время не доносилось ни звука, но затем щелкнул замок и в покоях оказался бледный взволнованный стражник.

— Это вам. — Он почтительно протянул руку, на которой лежал ключ.

— Что это? — испугалась девушка и не двинулась с места.

— Умоляю вас, молодая госпожа, не выходите отсюда! Ради всех морских богинь! Вот ключ от ваших покоев, запритесь, и никому не открывайте! Даже мне!

— Что случилось?!

— Покушение, госпожа… — просипел мужчина.

— Какое покушение? — По ногам Марианны стал подниматься холод.

— На королеву, госпожа… Кроме вас во дворце нет ни одного представителя династии. Вы должны оставаться здесь. Прошу вас, никуда не выходите! Запритесь!

Он выскочил из покоев и прижался спиной к двери с другой стороны.

— Мама… — прошептала принцесса.

Агата выхватила из её рук ключ и несколько раз быстро провернула его в скважине, после чего вернула на прежнее место.

— Держи его, милая, крепко-крепко! — произнесла женщина и усадила любимицу на тахту.

— Я столько ей наговорила… Нянюшка, её же не убили? Покушение — это же не убийство, да? — По щекам текли крупные слёзы, которые едва успевала вытирать Агата.

— Конечно, детка, это ровным счётом ничего не значит! Подождём, пока стража не объявит, что предателя поймали и казнили!

— Мамочка, мама…

— Тш-ш-ш… Всё будет хорошо, милая, тш-ш-ш…