Аристократ на отдыхе. Том 5

Глава 16

— Барон, ты ему ухо отрезал, что ли? — спросил меня Илья, когда мы вышли на набережную.

— Я что, маньяк? — возмутился я. — Просто сделал небольшой надрез для нужного эффекта.

За нашими спинами в особняке Трубецкого продолжалась суматоха.

Пристав Заужский изумленно покачал головой:

— Впервые вижу, как работают ликторы. Никакой гвардейский спецназ с вами не сравнится, Никита Васильевич.

Он никак не мог поверить в то, что мы втроем взяли приступом жилище князя Трубецкого.

— Ну, что теперь? — спросил меня Илья.

— Сейчас бы холодного пива, — мечтательно вздохнул пристав.

Его все еще не отпускало напряжение.

— Терпение, пристав, — усмехнулся я. — Сейчас мы пообедаем в каком-нибудь хорошем кафе, где неплохо готовят. Платит Илюха — я сэкономил ему несколько часов, применив к Трубецкому свой метод допроса.

— Согласен, — хмыкнул Илья.

— Но сначала я куплю себе новый костюм.

Мы расположились за столиком. Официант принес нам меню и холодное пиво в запотевших бокалах.

— Так что ты думаешь делать дальше, Барон? — снова спросил меня Илья.

— Я собираюсь встретиться с ректором Кравцовым. Чутье подсказывает мне, что он замешан в этом деле по уши.

— Тогда я поеду с тобой.

Илья решительно пристукнул кружкой по столу.

— Знаешь, я тебя даже отговаривать не стану, — усмехнулся я. — Но условия прежние. Я делаю по-своему, а ты не вмешиваешься в разговор. Дай мне номер ректора!

Илья продиктовал мне номер. Я выслушал несколько длинных гудков, затем уверенный голос ответил:

— Слушаю!

— Сергей Васильевич?

— Да. Кто это?

— Меня зовут Никита Волков. Я ликтор и занимаюсь делом профессора Лабуаля. Мне нужно с вами поговорить.

— Барон Волков? — голос Кравцова дрогнул.

— Да. Когда мы можем встретиться?

— Прямо сейчас. Я сам собирался вам позвонить, но…

Он замолчал.

— Где вы? — спросил я. — Куда подъехать?

— Я сейчас в академии. Буду ждать вас здесь. Академия находится на Выборгской дороге, знаете где это?

— Разберусь.

— Я очень рад, что вы позвонили, Никита Васильевич, — неожиданно сказал ректор.

— Вы хотите сообщить что-то важное? — насторожился я.

— Да, только не по магофону. Пожалуйста, приезжайте один. Мне нужно поговорить с вами с глазу на глаз.

— Хорошо, — удивленно согласился я.

Повесил трубку и развел руками:

— Слышал, Илюха? Так что подбрось меня до академии, а дальше я пойду один. Не думаю, что старичок-ректор представляет какую-то угрозу.

— Я беспокоюсь о том, чтобы ты не стал для него угрозой, — скривился Илья.

— За кого ты меня принимаешь? — возмутился я.

— За безжалостного убийцу. Ты такой и есть, Барон.

— Не без этого, — согласился я.

Но тут нам принесли еду, и я занялся очень важным делом — в меру прожаренной свиной котлетой на косточке. Она была такой вкусной, что я даже запомнил название кафе. Вдруг буду еще раз случайно проходить мимо?

Илья высадил меня на углу огромного старого парка, больше похожего на лес. Здание Императорской Магической академии скрывалось где-то в его глубине.

— Будь осторожен, Барон, — ухмыльнулся Илья. — Говорят, в этом парке иногда пропадают неосторожные маги. Во всяком случае, подвыпившие студенты часто рассказывают такие байки в трактирах.

— Встречи с местными чудовищами мне не страшны, пока я вооружен своим убойным обаянием, — улыбнулся я. — Пристав, держи ножницы!

Я вернул Заужскому ножницы, которые стянул с его рабочего стола, и неторопливо пошел по узкой песчаной дорожке вглубь парка.

Когда еще выпадет возможность вот так прогуляться среди высоких деревьев и чирикающих птиц?

Ничего себе, здесь еще и белки есть!

Прямо сейчас одна из них выглядывала из-за ствола толстой сосны, сердито блестя круглым выпуклым глазом.

— Проныра, хочешь прогуляться? — спросил я маленького демона Огня.

— Конечно, Ник! — обрадовался демон.

Щелкнув пальцами, я воплотил Проныру в белку, и он ускакал по веткам вглубь парка, весело задрав пушистый хвост.

Мое внимание привлекли два гранитных валуна, которые лежали прямо посреди дорожки. Их явно положили здесь специально.

К ближайшему валуну была прикручена бронзовая табличка, которая сообщала, что на этом самом месте почти сто лет назад состоялась дуэль между двумя учениками Магической академии — магом Воздуха и магом Воды.

Оба дуэлянта погибли. А валуны отмечали место, где стоял каждый из противников.

Интересная композиция. Наверное, ее поставили здесь, чтобы предостеречь задиристых студентов. Но я предполагал, что такое напоминание только раззадорит их.

— Ник, иди сюда! — позвал меня Проныра.

— Куда именно? — удивился я.

— К зданию. Оно кажется мне знакомым.

Я прибавил шагу, ориентируясь на выглядывающую из-за деревьев высокую крышу с множеством башенок и полукруглых окон.

К одной из башенок был прикреплен высокий флагшток, на котором лениво колыхался черно-желтый флаг Империи.

Подойдя к зданию Магической академии, я удивился еще больше. Здание напоминало средневековый замок и сразу привлекало внимание.

А еще оно было сложено из серого гранита. А углы облицованы ярко-розовыми гранитными плитами.

Ничего себе!

Тот чокнутый Видящий маг в магической лечебнице упоминал похожее здание. Как он сказал?

Он гулял со своими друзьями-призраками по огромному парку. Увидел большое серое здание с красными углами. И тут к ним подошел демон и увел одного из призраков.

Я еще раз огляделся. Все сходилось. Вот огромный старый парк, вот серый дом с красными углами.

Правда, чокнутый маг сказал, что в парке было много людей.

Тут в глубине здания пронзительно прозвенел звонок. Высокие двустворчатые двери распахнулись, из них выбежали весело гомонящие студенты и рассыпались по дорожкам. Парк сразу наполнился людьми, шумом и звонкими голосами.

Демоны, неужели Видящий маг не придумал все это?

Я бы сказал, что во мне проснулось любопытство, но это было не так. Любопытство уже вовсю бодрствовало, бойко шебуршало, скребло лапками и повизгивало от нетерпения.

— Проныра, — позвал я. — Где ты там? Ты мне нужен.

Щелчком пальцев вернул демона на привычное место и быстро поднялся по гранитным ступенькам Магической академии.

В приемной ректората мне мило улыбнулась симпатичная секретарша:

— Барон Никита Васильевич Волков? Господин ректор ждет вас в спортивном зале. Там сейчас нет занятий, а у Сергея Васильевича перерыв.

— А где спортивный зал? — уточнил я, старательно скрывая удивление.

— Этажом ниже и направо по коридору.

Улыбка секретарши стала просто ослепительной.

— Жаль, я не захватил спортивный костюм, — посетовал я. — Сыграл бы с вашим ректором в лапту.

И покинул приемную под заливистый смех девушки.

Несмотря на точные указания секретарши, спортзал я отыскал не сразу.

— Там он, — подсказала пожилая уборщица в синем халате и ткнула черенком швабры в дальний конец коридора.

Брызги грязной воды упали с тряпки на только что вымытый пол.

— Только иди вдоль стенки — пол не высох еще.

Вдоль стенки я добрался до одинокой двери в конце коридора. Из-за нее слышался ритмичный стук. Что-то упругое постукивало по чему-то твердому.

Я потянул на себя створку и оказался в большом спортивном зале. Прямо передо мной лежала игровая площадка с двумя корзинами для игры в мяч. Чуть дальше громоздились маты и снаряды для гимнастических упражнений.

На игровой площадке, спиной ко мне сидел худой человек в инвалидном кресле. Он монотонно постукивал об пол баскетбольным мячом.

Услышав скрип двери, человек ухватился левой рукой за колесо инвалидного кресла и ловко развернулся лицом ко мне. Мяч он при этом не выпустил.

— Никита Васильевич?

Не глядя, он нажал кнопку на маленьком пульте кресла, и оно само покатилось мне навстречу.

— Вы Сергей Васильевич Кравцов? — уточнил я, когда кресло остановилось в двух шагах от меня.

— Да, — улыбнулся Кравцов и протянул мне руку. — Здравствуйте!

На вид ректору было лет шестьдесят, или даже меньше. Вблизи он выглядел не худым, а жилистым — было видно, что ректор уделяет много времени упражнениям.

Но после разговора с князем Трубецким я знал, что ректору Магической академии не меньше сотни лет. Иначе как бы он мог знать Трубецкого в детстве?

Значит, Кравцов был сильным магом.

Я попытался определить стихию его Дара и недоуменно нахмурился. Дар, несомненно, был. Но его стихия была мне непонятна.

— Гадаете, какой у меня Дар, Никита Васильевич? — улыбнулся ректор. — Я все вам расскажу, только чуть позже, ладно? А может быть, вы и сами определите. Оп!

Глядя на меня, он сильно швырнул мяч через голову в направлении корзины. Мяч гулко ударил в щит, зацепил кольцо и отскочил в сторону.

— Не попал, — заразительно усмехнулся ректор. — А в юности я очень любил эту игру. Не хотите попробовать, Никита Васильевич?

— С удовольствием, — согласился я.

Подхватил мяч и тоже бросил в корзину. Долю секунды мяч мяч балансировал на ободе кольца, но все же упал наружу.

— Отличная попытка, — кивнул Кравцов. — Вы могли бы войти в команду академии.

— О чем вы хотели мне рассказать? — прямо спросил я.

— Это очень личное, — просто сказал ректор и обезоруживающе пожал плечами. — Мне трудно решиться вот так сразу. Но ведь и вы наверняка хотите меня о чем-то расспросить? Иначе вы бы не позвонили.

— Хочу, — согласился я. — Чем больше я разбираюсь в деле профессора Лабуаля, тем чаще в нем мелькаете вы. Вы позвонили Кире и попросили ее взяться за защиту профессора. Убитый Трубецкой учился в вашей академии. Профессор Лабуаль тоже преподавал здесь. А сегодня я узнал, что вы хорошо знакомы со старшим Трубецким, и даже знали его, когда он был ребенком. И с помощником прокурора Прокудиным хорошо знакомы. Он ведь тоже учился у вас? И именно вы порекомендовали Трубецкому обратить на него внимание?

— Да, — улыбнулся Кравцов. — Вы правы. Я хорошо знаю Николая Лабуаля и всю семью Трубецких. Именно поэтому я не верю, что Николай мог убить Юру. Когда он взял вину на себя, я испытал настоящий шок. Сразу позвонил Кире Андреевне и попросил ее разобраться в этом страшном деле. А она, как я понимаю, попросила о помощи вас.

— Да, — не стал отрицать я.

— Это странно, — покачал головой Кравцов. — Знаете, иногда мне кажется, что судьба существует. Мы выбираем свои дороги, принимаем решения и совершаем поступки. А невидимая рука ведет нас по жизни и всегда приводит туда, куда нужно ей. Что вы об этом думаете, Никита Васильевич?

— Я об этом не думаю, — усмехнулся я. — Расскажите мне о Лабуале и Трубецком.

— Хорошо, — кивнул ректор.

Он снова нажал кнопку на пульте своего кресла. Подъехал к мячу, подобрал его и бросил в корзину. На этот раз мяч попал точно.

— Если вы разговаривали с князем Трубецким, — начал ректор, — значит, догадываетесь, сколько мне лет. Да, я ненамного моложе вас, Никита Васильевич. Только выглядим мы очень по-разному.

Я пожал плечами.

— Случается.

— Случается, — кивнул Кравцов, уловив мое нетерпение. — Так вышло, что я давно знаю всех, кто замешан в этом деле. В какой-то мере все они — мои ученики.

— И профессор Лабуаль тоже? — удивился я.

— Да, — кивнул ректор. — Николай учился у меня. Под моим наблюдением он защитил диссертацию и стал преподавать право. Я не был его научным руководителем — вы же знаете, что я специализируюсь на магии. Но я принимал участие в судьбе Николая. И пригласил его преподавать в академии.

Кравцов нахмурился.

— Если я ошибаюсь, и Юру Трубецкого убил Николай Лабуаль, то в этом есть и моя вина. Внучка Николая, Маша, часто приходила к деду в академию. Наверное, здесь они и познакомились с Юрой.

— Возможно, — не стал возражать я.

Это казалось вероятным. Юрий Трубецкой вполне мог впервые увидеть Машу именно в академии. Девушка ему понравилась, а потом он познакомился с ней в ночном клубе.

— Вы говорите, что знаете Николая Степановича Лабуаля с юности.

— С детства, — поправил меня Кравцов.

— А его отца, Степана Лабуаля вы тоже знали?

— Вашего друга? — улыбнулся Кравцов. — Не удивляйтесь, Никита Васильевич. Степан много рассказывал мне о вас. Все мечтал однажды вас отыскать. Да, я хорошо знал Степана Лабуаля. Мы работали вместе.

— И вы знаете, что с ним случилось? — поинтересовался я.

Лицо ректора стало строгим и серьезным.

— Знаю, — кивнул он. — Об этом я и хотел рассказать вам с самого начала, но не решался. Это я его убил.

— Убил? — прищурился я. — Несчастный случай? Неудачный эксперимент?

— В каком-то роде, — кивнул ректор. — Но я убил Степана своими руками. Зарубил мечом.

Он поднял взгляд на меня:

— Вы позволите рассказать все по порядку?

— Потребую, — криво усмехнулся я. — И прослежу, чтобы вы ничего не упустили. Рассказывайте.

— Я познакомился со Степаном Лабуалем, когда Смутные времена были в самом разгаре, — медленно заговорил ректор. — По всей Империи вспыхивали восстания аристократов. Орден Ликторов к тому времени распустили, и Степан Лабуаль остался без лаборатории. Его приютил старый граф Трубецкой. Позволил ему работать в своем поместье. Но Степану был нужен лаборант, и тут подвернулся я.

— Продолжайте, — кивнул я.

— Мы работали вдвоем. Жена и маленький сын Степана жили в их крохотном поместье. Степан работал на Трубецкого и высылал им деньги. Иногдаа жена и сын приезжали к нему — так я и познакомился с Николаем Лабуалем. А однажды Степан пригласил меня в гости, в свое поместье.

Ректор погрузился в давние воспоминания, но я вернул его к действительности.

— Вы сказали, что убили Степана. Как это случилось?

— Да, — словно очнувшись, кивнул Кравцов. — Я все расскажу. Вы ведь знаете, как Одержимые контролируют своих демонов?

— Знаю, — прищурился я. — При помощи порошка магоцвета.

— Именно над этим мы и работали. Да, Никита Васильевич! Свойства магоцвета открыл именно Степан Лабуаль. А я был при нем лаборантом.

— Значит, вы много работали с демонами? — уточнил я. — И с Одержимыми?

— Верно, — кивнул Кравцов. — Для этого нам и был нужен князь Трубецкой. Его гвардейцы доставали нам демонов для экспериментов. Кроме того, Трубецкой платил хорошие деньги. Он мечтал сделать всех своих гвардейцев Одержимыми и собрать непобедимую армию.

— Ты хочешь сказать, что Степан Лабуаль работал против императора? — резко спросил я. — За деньги?

— Подождите! — взмолился Кравцов. — Все было совсем не так. Я расскажу по порядку.

— Рассказывай. Только во всех подробностях.

— Постараюсь. Но вы должны учесть, что я был совсем молодым, неопытным человеком. Вчерашним студентом, к тому же, без магического Дара. Почти всю работу делал Степан, и он же вел записи. А я только помогал ему.

— Без магического Дара? — прищурился я. — А откуда он взялся у тебя сейчас?

— Об этом я тоже расскажу. Наверное, с это и надо начать.

Ректор поморщился.

— Черт, как сложно! Я столько раз представлял этот разговор и даже репетировал его. И все равно сбиваюсь.

— А почему ты его представлял? Откуда ты знал, что я к тебе приду?

— Степан был уверен, что вы не погибли в аномалии и рано или поздно появитесь. Никита Васильевич, в своих работах он вдохновлялся именно вашими способностями. И много рассказывал о них.

— А какое отношение мои способности имеют к магоцвету?

— Не к магоцвету. Степан Лабуаль работал сразу в двух направлениях. Искал средство контролировать демонов — на этом настаивал Трубецкой. А в свободное время экспериментировал с сущностями убитых демонов. Он мечтал понять, как вы их удерживаете. Это и привело к его гибели.

— Так, — решительно сказал я. — Идем!

Я подошел к длинной деревянной скамейке, которая стояла вдоль стены спортивного зала. Ректор ехал за мной на своем тихо жужжащем кресле.

Я сел на скамейку и кивнул Кравцову:

— Сначала расскажи про магоцвет и про то, почему Степан работал на Трубецкого.

— Эту работу он начал еще в Ордене Ликторов. Но потом началась Смута, Цитадель разрушили, и Степан бежал. Все его записи остались где-то в архивах Ордена Ликторов. Он продолжил работу на деньги Трубецкого и нанял меня помощником. Но когда у нас появились результаты, то Степан не сразу отдал их Трубецкому. Сначала он коротко изложил суть нашего открытия в письме и отправил меня с этим письмом к императору. Это отдельная история. В конце концов я доставил письмо, и это помогло войскам Империи не проиграть.

— Ясно, — с облегчением вздохнул я.

Степа Лабуаль не мог оказаться предателем, и подтверждение этого меня обрадовало.

— Теперь расскажи, что вы делали с сущностями демонов.

— Степан надеялся их приручить, — Кравцов развел руками. — Он даже сконструировал специальную ловушку для сущностей. Но ничего не получалось — сущности убитых демонов просто исчезали. А потом получилось. Гвардейцы Трубецкого принесли ловушку с пойманным демоном в лабораторию. Мы начали эксперимент.

— В чем была его суть?

— Степан надеялся, что я смогу договориться с демоном.

— Почему ты?

— Потому что во мне был спящий Дар Видящего мага, — улыбнулся Кравцов. — Степан считал, что Видящие маги могут общаться не только с призраками людей, но и с сущностями демонов. Ведь сущность — это тот же призрак.

— Так вот что у тебя за Дар!

— Да, — кивнул Кравцов. — Эту работу Лабуаль скрывал даже от Трубецкого. Придумал для него другое объяснение. Гвардейцы охраняли лабораторию снаружи, но входить внутрь Степан им запретил. Так что мы были там вдвоем.

— И что случилось?

— Демон вырвался из ловушки, — вздохнул Кравцов. — И воплотился в Степана.

— Как это произошло?

— Я не знаю. Степан словно обезумел. Вырвал железную стойку и набросился с ней на меня. Ударил по спине и повредил мне позвоночник.

Длинные пальцы Кравцова сжались на ручках кресла.

— Мы всегда носили при себе оружие вот на такой случай. Это Степан настаивал — он ведь был ликтором, как и вы. Говорил, что с демонами всегда надо держаться настороже.

— Да, — кивнул я.

— Мне повезло, что в тот момент он забыл про меч и схватил стойку. А я…

Кравцов тяжело вздохнул.

— Лежа на полу, я отбил мечом его второй удар. Понял, что сейчас он меня убьет, и ударил сам.

— Ты убил Одержимого? — недоверчиво спросил я.

— Тогда я думал, что убил, — вздохнул Кравцов. — Решил, что мне помог ритуал.

— Что за ритуал? — резко спросил я.

— Степан вычитал о нем в какой-то старой книге. Раньше так убивали Одержимых. Каждый раз, приступая к работе, Степан рисовал на полу лаборатории пентаграмму и напитывал ее магической энергией. Он верил, что это поможет удержать демона, если тот вырвется из ловушки.

Я только присвистнул, вспомнив о пентаграмме, которую жандармы нашли в подвале дачи Лабуаля.

— А теперь ты что думаешь? — уточнил я. — Что Степан каким-то образом выжил?

— Я думаю, что он стал призраком, — твердо сказал ректор. — Но не обычным призраком, а Одержимым. Сущность человека, внутри которой скрывается сущность демона. Я думаю, что это он убил Юру Трубецкого. А теперь подбирается ко мне.

Пальцы ректора вцепились в медальон, который висел на его шее.

— Защита от призраков? — спросил я.

— Да, — кивнул Кравцов. — Но я не уверен, что она мне поможет.

— В какой аномалии гвардейцы Трубецкого добыли сущность того демона? Какого цвета был портал, ты помнишь?

— Портал был черным, — тихо ответил Кравцов.

Внезапно мне стало душно. Я расстегнул ворот рубашки и сказал Кравцову:

— Вот что, Сергей Васильевич, давайте-ка прогуляемся по вашему парку. Вы еще очень многое должны мне рассказать.

— Я боюсь, — вздрогнул Кравцов. — После того случая…

— Не бойтесь, — твердо сказал я. — После прогулки я провожу вас обратно.

— Нужно убрать мяч, — пробормотал Кравцов.

Он поднял мяч и положил его на специальную полку.

— Ненавижу, когда за мной убирают, — объяснил он.

Я понял его. Давняя травма обострила его желание не зависеть от чужой помощи.

Он выехал в коридор, и я прикрыл за нами дверь спортзала. Уборщица уже ушла, коридор был пуст.

— Так что за случай? — напомнил я ректору.

— Да-да. Чтобы вы поняли, надо сначала рассказать вам, как у меня появился магический Дар. Это случилось в больнице, куда меня отвез Трубецкой. Лекари пытались восстановить работу парализованных ног, но у них ничего не получилось. Наверное, травма обострила магические способности, и я стал слышать призраков, а иногда и видеть их. Степан Лабуаль оказался прав — спящий Дар можно разбудить.

Кравцов горько усмехнулся.

— Как жаль… — тихо произнес он.

— И о том, что Степан стал призраком, ты тоже узнал тогда?

— Нет. Я был уверен, что он умер. Но недавно…

Ректор сглотнул комок в горле.

— Я гулял в парке, — сказал он. — Это было незадолго до убийства Юры Трубецкого. И вдруг почувствовал леденящий холод. Как будто рядом со мной появился призрак, но я никак не мог его увидеть или услышать. Только чувствовал его присутствие и холодную внимательную злобу. Это было в дальней части парка, и вокруг не было ни души. Я хотел позвать кого-нибудь, но горло перехватило. Тогда я поехал к зданию академии — там были студенты. Мотор кресла не включался, и я крутил колеса руками. Я спешил изо всех сил. А призрак молча летел за мной.

Внезапно ректор стиснул мою руку худыми пальцами.

— Помогите мне, Никита Васильевич!