Арма

Глава 45. День падения рода Люмийских

За скалистым пригорком показались соломенные крыши сельских домов и угодий. Дети следили за скотом на пастбище, мужчины возились с засеванием огородов, а женщины собирали ягоды во дворах и готовили обед. При виде знакомых пейзажей у Герца защемило сердце. Здесь всегда было светло и тепло. В этом месте люди были необычайно добры, любезны и не оставят хорошего человека в беде. Тут они выросли и стали теми, кем есть сейчас. Герои наконец добрались до Ланслайта.

Но они пошли в другом направлении. Люмийский не был готов к встрече с жителями, и на то было две причины. Первая — он не хотел, чтобы о его возвращении прознали раньше времени правящие деревней Калингемы. А вторая… Судя по словам Герца, спустя столько лет народ до сих пор был верен Люмийским и ждал возвращения последнего наследника этого семейства. Мироэн не хотел давать людям ложную надежду.

Обрушенные башни и крыши, пробитые ворота и сломанный мост, переброшенный через засохший ров, — вот что осталось от некогда величественного замка из бежевого камня. После того дня ничего не изменилось — разве что все замшело и заросло бурьяном.

Ступив во внутренний двор, Мироэн безоглядно прошел дальше, вовнутрь замка, затем вышел к главному коридору и двинулся прямо. Герц заметил, что его друг слегка дрожал и ускорил шаг настолько, что бродяга едва поспевал за ним. Пятна засохшей крови отпечатались на потемневших стенах, на полу в виде следов сапог и потолке. Ужас, который творился здесь в тот день, было невозможно представить.

За огромными дверями с изображением очерненного ангела находился тронный зал. Мироэн молчаливо зашел в него, и вот здесь его карие глаза смотрели более пристально и вдумчиво. В таких просторных чертогах Герц еще никогда не бывал. Почти все колонны были разрушены, а на уцелевших опорах висели порванные знамена семейства Люмийских. На уцелевших частях потолка можно было разглядеть выцветшие части какого-то рисунка или фрески. Все было похоронено под грудами каменных обломков, за исключением прохода, ведущего к мраморному постаменту. Мироэн заметил, что здесь не хватало одной вещи — родового трона, сделанного основателем семейства.

— Зачем ты меня сюда привел? — обрубил тишину Герц.

Приятель не мог собраться с мыслями. Ему было трудно дышать, он чувствовал, что не сможет связно говорить. Сердце сильно колотилось, отчего парню становилось не по себе.

— Ты ведь хотел узнать правду, — дрожащим голосом произнес принц. — Тот день практически ничем не отличался от других, за исключением одного важного для моей семьи события…

*

Каждый раз, когда с востока выкатывалось солнце, бежевый замок сиял, да так, что казалось, будто он был отлит из золота. Жители Ланслайта нередко называли его вторым солнцем, ибо даже ночью его стены ярко светились, источая поглощенный в течение дня свет. Его стены были толстыми и крепкими, тянулись ввысь на десяток метров, а башни с синими верхушками были еще выше и некоторые из них прорезались сквозь перистые облака. На флагштоки были надеты льняные полотна с вышитым на них гербом семейства Люмийских.

Окна одной из комнат выходили на восток. Проживавший там юноша был вечно недоволен тем, что его сладкий сон нарушали то назойливые голуби, стучащие по стеклу, то бьющие в глаза лучи. Юный принц отвернулся от ослепляющего солнца и вновь попытался уснуть, но оно с каждой секундой становилось все ярче и сильнее. Дошло до того, что он и вовсе упал с кровати.

Недовольно выругавшись, Мироэн понял, что деваться некуда. Он подошел к огромному шкафу и посмотрел в зеркало. Заспанные глаза, торчащие в разные стороны русые волосы, помятая белая рубаха и штаны. Принц не видел в своем неотесанном виде ничего плохого, в отличие от взрослых. В последнее время он был неопрятен, неаккуратен и стал часто прогуливать уроки. Собственно, сегодня он планировал сделать тоже самое.

— Та-а-ак… — вслух размышлял мальчишка. — На завтрак я приду… После него — скучные уроки грамматики и истории с тетушкой Роуз, затем обед, потом еще одно занятие… А ближе к вечеру… Черт, что-то важное. А что именно — забыл. Хм… Точно. Родители пригласили на ужин семейство Калингемов. Интересно, конечно, взглянуть на их сына, Мистэго, но… Думаю, и без меня справятся. Я же не король, мне можно и… Прогуляться…

Улыбнувшись самому себе, Мироэн залез в огромный шкаф и начал перебирать вещи. Туника, дублет, плащи, дорогая обувь и прочие наряды — он вытащил все, чтобы найти припрятанную на дне одежду для выхода за пределы замка. Принц никогда не показывал её ни родителям, ни прислуге. И только один человек знал обо всем этом.

Он надел старую рубаху и грязные штаны под низ обычной одежды и хотел было покинуть комнату, но дорогу преградила старушка в длинном розовом платье. Её седые волосы были связаны на затылке толстым пурпурным бантом. На шее, правой руке, в мочках ушей — везде сияли жемчужины. Уж эти украшения она любила больше, чем что-либо.

Морщинистое лицо тетушки Роуз могло излучать как доброту, так и строгость. Но, учитывая бардак, творившийся в покоях принца, на милость и доброту ему можно было не рассчитывать.

— Проснулся уже? А что это ты на себя натянул?! А ну-ка снимай немедленно! Сколько раз я тебе говорила, что выброшу эти тряпки! — встрепенулась она. — И что это за буря пронеслась по твоей комнате? Имени Мироэна Люмийского?

Мальчишка заметил, что не до конца скрыл одежду для прогулок под повседневным нарядом. Впрочем, он ей доверял — это она была тем самым человеком, который знал о его маленьком секрете.

— Я же просила тебя еще вчера, уберись в своей комнате! У тебя здесь кругом хаос! — продолжила та.

Постель была не заправлена, книги разбросаны, вытащенная из шкафа одежда валялась и на лежбище, и под ним, и вообще зависла в воздухе, зацепившись за деревянную люстру. На нескольких столиках лежала гора немытой посуды, которую юноша не убирал уже несколько дней. Несмотря на то, что в комнате было запрещено есть, он все же умел найти общий язык с прислугой.

— Творческий беспорядок, — шепотом поправил её принц.

— Что? — недоумевая, переспросила она.

— Ничего.

Мироэн был до жути ленивым и неопрятным, несмотря на то, что его тщательно старались обучить этикету. Тетушка Роуз ненавидела беспорядки. Тяжело вздохнув, она принялась прибираться вместо принца. И стоило ей на секунду отвернуться, как он незаметно выскользнул из покоев и убежал.

Коридор, ведущий в тронную залу, наполнился звонким смехом и топотом сапог. Встречая на своем пути прислугу и охрану, Мироэн приветливо улыбался и махал рукой. Зачастую он мог поднять настроение своей улыбкой даже самому хмурому человеку в замке. За это его все и полюбили.

Приблизившись к огромной двери, ведущей в главное помещение их семейства, принц застыл. Почему-то только сейчас ему приглянулся высеченный на ней ангел. Расправив свои огромные крылья, небесное создание выставило перед собой меч и будто приготовилось к поединку.

Мироэн долго всматривался в образ защитника, пока не почувствовал касание чьей-то руки. Обернувшись, он слегка растерялся: сзади него стояла высокая хрупкая дама в пышном золотистом платье, блиставшем под лучами солнца. Поверх её светло-русых прядей лежала серебряная алмазная диадема, а на утонченной шее висел кулон в форме голубя, подаренный мужем во время церемонии венчания. Мальчуган покраснел, но улыбка не исчезла. Ведь в её скругленном, налитом румянцем лице и янтарных глазах он видел свое, родное.

— Я думала, что ты уже давно поел, — с теплотой заговорила она.

— Н-нет, мам… Я немного задумался… — растерянно ответил он.

— Над чем, если не секрет? — наклонившись к сыну, поинтересовалась она.

— Тетушка Роуз как-то сказала мне, что люди создают многие вещи не только для красоты и что в них скрыт какой-то символизм. Этот ангел не просто так здесь высечен, да? Она говорила, что он оберегает наш покой.

Королева пристально осмотрела рисунок на двери.

— Конечно. И не одно поколение, — ответила она.

— Тогда… Тогда, надеюсь, он продолжит защищать наш род и никогда не отвернется и не предаст нас! — с полным серьезности лицом прокричал Мироэн.

Женщина заметила, что из-под ярко-желтой одежды мальчишки выглядывает воротник старой рубахи, и запрятала его вместо сына.

— Как это тебя в таком виде пустила Роуз?

Принц смутился и пожал плечами.

— Э-э-э… Ты же меня знаешь. Я ускользнул, когда она стала перебирать вещи.

Она улыбнулась и не стала его отчитывать, так как знала, что он не любит этого.

— Надеюсь, сегодня вечером ты окажешь нам с отцом небольшую услугу и придешь нарядным, как и подобает принцу?

— Д-да…. Постараюсь…

— Вот и славно.

Огромная дверь распахнулась. Это была самая большая и красивая зала из всех, что есть в замке. Черные плиты на полу чередовались с белыми, как на шахматной доске, на высоких мраморных колоннах висели знамена с родовым гербом, а витражи, пропуская через себя лучи дневного света, «разукрашивали» стены разными цветами.

В центре зала располагался круглый каменный стол. Несколько тарелок с едой, стоящих на нем, казались мелочью по сравнению с его размерами. За ним можно было поместить не один десяток людей и блюд. Обычно такие скромные завтраки в семье Люмийских проходили редко, но сегодня все повара были заняты приготовлениями к вечернему приходу гостей.

Принц всегда с очарованием смотрел на потолок, которого, казалось, здесь вовсе и не было. На нем зачарованными маслами была нарисована необычная фреска. Днем она показывала ясное небо, по которому плыли стаи перистых облаков, а ночью, когда все утихало, на темно-синем фоне зажигались маленькие звезды. Мироэн мечтал когда-нибудь дотянуться до этих бессмертных огоньков своей маленькой ручонкой и забрать одну из них с собой, чтобы потом выхваляться перед друзьями.

— Одежда, как всегда, помятая, не причесался, не умылся. Каждый день одно и то же…

— Ричард, не стоит. Наш сын уже по горло сыт замечаниями. Правда, Миро?

Мальчишка кивнул в знак согласия с матерью. Он слышал это уже не первый раз и едва воздержался, чтобы не сказать чего-то лишнего.

Грубоватый голос доносился с противоположного конца стола. Там на роскошном деревянном стуле сидел мужчина, одетый в строгий королевский наряд. Несмотря на то, что важная встреча должна была состояться вечером, он подготовился к ней заранее. Худое, вытянутое и щетинистое лицо, суровый взгляд карих глаз и темно-русые волосы — так выглядел отец Мироэна. Раньше принц видел в нем больше доброты и понимания. Ричард частенько играл с сыном, рассказывал интересные истории и лично занимался его обучением. Но в последнее время глава семейства стал более агрессивным и недовольным. А если бы прознал, что у Мироэна спрятано под обыденной одеждой — разозлился бы еще больше.

— Мария, ты ведь сама прекрасно понимаешь, что своим внешним видом он подает дурной пример остальным.

— А давай ты не будешь выяснять за столом, кто прав, а кто нет, хорошо? Мы, в конце концов, пришли сюда позавтракать, — королева перешла на более серьезный тон.

— Ладно, — согласился мужчина, после чего продолжил прерванную трапезу.

Усевшись напротив отца, Мироэн бегло осмотрел стол и понял, что ничего съедобного для него здесь нет.

— Почему на завтрак одна лишь рыба? Я же говорил, что не люблю её, тем более утром, — брезгливо сказал он.

— Ешь то, что дают. Другого тебе здесь не приготовят, — приказным тоном ответил отец. Этого оказалось достаточно, чтобы разозлить мальчишку.

— Если ты таким образом пытаешься привить мне любовь к этому блюду, то у тебя ничего не выйдет! Я лучше с голода помру, чем съем это! — воспротивился Мироэн.

— Да пожалуйста, подыхай! — мужчина приподнялся от скопившейся внутри злобы.

Юноша, недолго думая, скинул тарелку с едой на пол. Посуда звонко ударилась об каменную плитку и разлетелась вдребезги.

— Что ты себе позволяешь? — вскипел король.

— Ты не мой отец. Мой отец никогда бы не повысил на меня голос и не придрался к мелочам. Спасибо за завтрак, просто объедение!

Ричард оцепенел от услышанного. Ему даже не хватило сил сказать что-то вдогонку уходящему из зала сорванцу. Мария, в свою очередь, тяжело вздохнула и склонила голову.

— Я перегнул, — пробормотал мужчина.

— Это и ежу понятно… После ухода Хоухена ты сам не свой и выливаешь накопленную злость на собственного сына. У тебя вообще капля стыда присутствует? — упрекнула его жена.

— Прости, Мария… Я в растерянности. Возможно, стоит перенести эту встречу…

— Не нужно откладывать незавершенные дела. Все нормально. Просто извинись перед ним, когда он вернется, ладно?

— Думаешь, простит?

— Обязательно простит. Как бы вы сейчас оба ни горячились, ты его отец, а он твой сын, — уверила Мария.

Мироэн сломя голову бежал по коридорам замка и плакал. Внутри бурлили ненависть и злость, он чувствовал несправедливость и с горечью вспоминал те счастливые моменты, когда его отец был не таким черствым, как сейчас. Принц не ожидал, что родной ему человек может настолько измениться.

Спустившись в подвал, юноша отправился к запасному выходу, о существовании которого узнал совсем недавно. После приказа короля главные ворота были закрыты для Мироэна, ибо Ричард знал, что его сын прогуливает занятия и гуляет с местной ребятней в окрестностях Ланслайта.

Длинный и темный туннель вывел его в лес, откуда он вышел на лесную тропинку и последовал к месту встречи, именуемому как Удушье Волка. Там, под склонившимися деревьями, его уже ждал приятель.

— Опять опаздываешь! — выкрикнул Герц.

— Прости, так получилось, — протерев влажное от слез лицо, сказал Мироэн. — Что на этот раз?

— Захват крепости. Причем необычный. Мы будем сражаться против мальчишек из соседней деревни.

— Ого! Вот это уже интересно.

— Ты что, ревел там, или мне показалось? — спросил друг, всматриваясь в лицо приятеля.

— Что-то в глаз попало, не обращай внимания, — приободренно ответил Люмийский. — Идем. Нас наверняка заждались.

*

Полная луна показалась на небе позже, чем обычно. Вечерняя прохлада пробирала до костей и без того усталого мальчишку. Он бежал по лесной тропе, спотыкался и думал лишь о том, как бы поскорее согреться. Играя с сельской ребятней, Мироэн совсем позабыл о просьбе матери прийти на совместный с семейством Калингемов ужин. Он нарушил данное ей обещание, и эта мысль заставила его еще больше ускориться.

Когда сияющий Люмен был совсем близко, он решил пойти напрямик. Он не впервые уходил из замка через запасной выход, а потом возвращался назад через ворота. Принц в любом случае выслушивал нравоучения от своих родных и прислуги, которой поручили смотреть за ним.

Мироэн почувствовал тревогу, а его сердцебиение участилось. Обычно он не испытывал ничего подобного, гуляя допоздна, но сейчас все было иначе. Ворота Люмена были полностью открыты, хотя их в это время всегда держали запертыми. Стражники могли пропустить кого-либо только тогда, когда тот приближался к стенам замка.

Юноша настороженно зашел во внутренний двор, где зачастую ходили патрульные. Но здесь было подозрительно тихо и безлюдно. Оглянувшись, принц заметил, как нависшая над его домом луна отчасти окрасилась в багрянец. Подобное он наблюдал впервые.

Мироэн обошел внешнюю часть замка и никого не встретил. Сперва он подумал, что родители всех отпустили, но мысль сразу же показалась ему довольно глупой. Из главного коридора повеяло ледяным холодком, от которого юноша вздрогнул. Там тоже стояла мертвая тишина. Замок словно забросили. Мало-помалу принц шел вперед. Кумуляры, висевшие на стенах, источали тусклый свет. Воздух стал тяжелым и мерзлым.

Добравшись до развилки, Мироэн задумался над тем, стоит ли ему идти на ужин. Если он сейчас явится в тронный зал в таком виде, то опозорит родителей и получит от них по полной. Но если же не придет, то разочарует мать еще больше.

Принц понял, что может поступить иначе. Он планировал отправиться в свои покои, привести себя в порядок и только тогда показаться гостям. Но не успел он подняться к себе в комнату, как из коридора, ведущего к главной зале, донесся женский крик. Пересилив нахлынувший страх, юноша выбежал к проходу и оцепенел.

В тусклом свете факелов и кристаллов карие глаза заметили людские силуэты. Он подошел к ним поближе и присмотрелся. Стражники, защищавшие покой королевского рода, прислуга и учителя — все, кого Мироэн знал с самого детства, были мертвы. Тела покойников были прибиты к стене толстыми стрелами с черным оперением, а их застывшие в ужасе лица смотрели в потолок. Некоторые из мертвецов были разорваны в клочья. Кто-то еще дышал, но с такими серьезными ранами им оставалось жить считаные минуты.

Все было залито кровью. Мальчишка был напуган и не понимал, что происходит. На него напал мандраж, его руки тряслись, а сердце бешено колотилось. Он побоялся идти дальше, но и сбежать от кошмара не смог. И только когда за дверью, на которой был высечен запятнанный ангел, он услышал крик родного человека… Юный герой сорвался с места и побежал вперед.

Мироэн затаил дыхание, чтобы не вкусить мерзкий зловонный запах. Его ботинки утопали в кровавых лужах, он поскальзывался и несколько раз падал. Теплая кровь брызгала ему на лицо, на русые волосы и попадала в глаза, но принц все равно бежать к тронному залу.

По ту сторону двери перед ним открылась совсем другая зала. Колонны со знаменами, витражи, зачарованная фреска — все повалено, разрушено и усеяно сквозными дырами.

Его родители стояли возле рассеченного напополам стола, по другую сторону которого, ближе к королевскому престолу, стоял старик. Незнакомец, облаченный в кожаный доспех, частично скрытый под плащом-накидкой, держал в руках вытянутый, местами изогнутый лук. Он презренно смотрел на глав семейства и был готов атаковать их в любой момент.

— Мне до сих пор непонятно, вы действительно такие глупые, если решили, что наша семья пойдет на примирение с вашей? — едва сдерживая смех, сказал мужчина в возрасте.

— Рональд, одумайся, пока не поздно! — в истерике прокричала женщина. — Мы же потомки сыновей Мундоса, мы не должны…

— Это противостояние будет длиться столько, сколько будут жить обе семьи, — перебил её тот. — Я раз и навсегда закончу этот многовековой конфликт между нашими основателями! В вашем же доме!

— Путем уничтожения Люмийских? — обратился к нему Ричард. — Не ожидал, что ты настолько спятил!

— Я выполню свой долг, даже если это будет стоить мне жизни!

Глава Калингемов отозвал свое оружие и сложил воедино ладони, попутно бормоча себе что-то под нос. За его спиной сверкнула красная вспышка. Он призвал в этот мир сильнейшее существо из всех, что были. Адское отродье было огромным и почти дотягивалось до потолка. Вместо рук у него было два гнилых и заостренных когтя, а ступни ног ему заменяли массивные копыта. Плоть демона кипела, за спиной прятались отрубленные крылатые отростки, а из рта доносились громкие мучительные крики, как из глубин Преисподней.

Ричард ненадолго потерял дар речи.

— Не могу поверить, что ты отважился призвать второго по силе монстра после Диаболуса. И все это ради того, чтобы убить нас?..

— Не только вас, но и ваше наследие! Величественный замок Люмен, таящий в себе истоки светлой магии! Все, что отстраивал сын Мундоса, будет разрушено! — Рональд не стал сдерживать эмоций и залился безумным смехом.

— Мама! Папа! — детский голос, раздавшийся позади, застал родителей врасплох.

— Мироэн! Уходи! Живо! Здесь небезопасно! — приказал король.

Но было слишком поздно. Существо взмахнуло заостренными конечностями, разрушая последние уцелевшие опоры. Потолок не выдержал, покрылся трещинами и обрушился. Люмийские ничего не успели сделать.

Большая часть тронного зала превратилась в руины. Приспешник Диаболуса укрыл своего хозяина от камнепада, в то время как потерявшего сознание Мироэна спасла мать. Мария закрыла сына собой, прижала к себе изо всех сил, взамен жертвуя собственным телом. Её ноги придавило огромными каменными обломками.

Рональд не мог натешиться проделками чудовища. Мечта всей жизни практически стала явью — осталось покончить с последними представителями рода Люмийских. Стоящий позади него приспешник Диаболуса завывал от злости и бил заостренными когтями по груди.

— Сегодняшний день я запомню на всю оставшуюся жизнь и назову его как «День падения рода Люмийских»! Ха-ха-ха! — безумно хохоча, кричал лидер Калингемов.

Отец Мироэна не на шутку разгневался от причиненной их семье боли и унижения. Он давно не практиковался в колдовстве, а потому не знал наверняка, сработает ли этот призыв.

— Смейся-смейся! И не забудь помолиться своим демонам, ведь это последнее, что ты сделаешь перед смертью!

Король свел ладони воедино.

— Милый, неужели ты хочешь воспользоваться этим заклинанием? — из последних сил прокричала Мария.

— У меня нет иного выхода.

— Тогда… — растерянно продолжила женщина. — Тогда давай я покончу с ним!

Рональд Калингемский не дал противникам времени на раздумья. Указав пальцем на семью Люмийских, он отдал адскому существу приказ атаковать. И оно беспрекословно принялось его выполнять.

— Явись, Четырехкрылый обитатель Небесного царства и выполни долг перед нашим родом! — выкрикнул Ричард.

Над руинами сверкнула еще одна вспышка, призвавшая в этот мир второе после Деуса по силе создание. Облаченный в серебряный доспех ангел расправил свои пышные крылья и плавно спустился с небес, закрывая собой хозяина.

Яростные взгляды враждующих существ встретились, пробуждая у них ненависть и отвращение друг к другу. Небесное существо обнажило клинок нечеловеческих размеров и устремилось к черту. Тот отскочил назад и заблокировал атаку гнилыми когтями. Представители светлой и темной сил, после многовекового затишья были «рады» встрече.

— Только ты и сможешь с ним покончить. Тебе придется применить это заклинание.

— Запретный Дар? — испуганно спросила Мария.

— Да.

— Зачем ты тогда призвал его? Отзови его немедленно! Ты же умрешь вместе со мной!

— Я выигрываю тебе время, разве ты еще не поняла? — озлобленно выкрикнул Ричард, ощутив последствия примененного им заклинания.

— Но… Как же наш сын? Ты хочешь оставить его совсем без опеки? — к глазам женщины подступали слезы.

Ноги короля подкосились — он едва не упал на колени. Боль, пробиравшая его изнутри, усиливалась.

— Если мы этого сейчас не сделаем, то умрем втроем!

Битва божественных существ вышла за пределы тронного зала. Они дрались, толкали и бросали друг друга, круша на своем пути стены, постройки и высокие башни.

Рональд неторопливо двигался в сторону Люмийских. Каждая секунда пребывания адской твари в этом мире стоила ему нескольких часов жизни. Старческое тело будто бросили в кипящее масло: его плоть медленно разъедалась. Но он продолжал стоять на ногах.

Ричард испытывал нечто подобное. Эта боль была ужасной и невыносимой. Единственная причина по которой он её терпел, — дать жене закончить все приготовления.

— Т-ты г-готова? — тяжело дыша, спросил мужчина.

Мария молчала. Она не хотела, чтобы все вот так вот заканчивалось, и боялась представить, что станет с её ребенком, когда они умрут. Ведь он будет расти сам, без родительской любви, поддержки и советов. И если у Ричарда может появиться шанс увидеться с ним, то у неё его никогда не будет.

По щекам женщины покатились слезы. Глава Люмийских понял, что она готова. В этот момент очнулся Мироэн.

— Мама, что с тобой? — испуганным голосом спросил сын.

— У меня не так много времени, поэтому я скажу тебе кое-что…

— Подожди, я вытащу тебя отсюда!

Поднявшись, принц попытался освободить прижатые камнями ноги матери. Усилия беспомощного юноши были напрасны.

— Миро, остановись же! — хватая руку своего дитя, выкрикнула женщина. — Я не выживу. Как и твой отец.

— Что ты такое говоришь! — мальчишка отрицал услышанное.

— Просто послушай! Из нас троих сможешь выжить только ты. Поверь, это решение далось нам нелегко, но другого выхода нет.

— Мама, это плохая шутка! — сквозь слезы продолжал твердить сын. — Я обещаю быть послушным, делать все уроки и есть все, что подадут!

Она схватила Мироэна за руку и подвела к себе. Взглянув ребенку прямо в глаза, Мария едва держалась, чтобы вконец не разрыдаться.

— Этот мир порой бывает таким жестоким… Ты не раз будешь разочаровываться в людях и их поступках, но это не значит, что тебе стоит быть одиночкой. Тебе могут разбить сердце, но найдется и та, кто залечит его и восполнит пустоту теплом и любовью. Впереди тебя ждет много трудностей, от которых мы всячески пытались тебя оградить… Прости нас за то, что мы к тебе не прислушивались. Я знаю, ты не желал стать принцем, а хотел выбрать свой путь: изучать магию и сражаться на мечах. Поэтому… Доверяй зову сердца. Не отрекайся от людей. Будь добр и честен с самим собой. И найди ту самую, с которой проживешь до самой смерти. Миро… Ты сильный. Потому что ты наш сын. Береги себя…

Это были её последние слова. Мария Люмийская щелкнула пальцами и замерла. Король посмотрел на главу семейства Калингемов, упавшего рядом с ним и окончательно убедился в том, что тот умер. Он не думал, что запретное колдовство, которое его жена изучала десятки лет в целях защиты собственной семьи, подействует вот так просто.

Существа, призванные заклинателями, исчезли, так и не закончив своей поединок. Мироэн заревел, нарушая тишину своим скорбным криком. Карие глаза продолжали смотреть на мать, а руки схватились за женскую ладонь. Он чувствовал, как тепло, гревшее его все эти годы, покидает её. В ней уже не было души. Он не мог в это поверить.

Ричард не успел приблизиться к сыну и упал на половине пути. Королю было тяжело дышать, а говорить — тем более. Он был истощен, слаб и походил на больного неведомой хворью человека. Колдовство забрало у него все силы, без остатка. Последнее, что он хотел сделать, — попросить прощения у сына. Но не успел.

*

— Я еще долго пытался привести их в чувство, разбудить. Но они уснули навсегда. Ранним утром я собрал вещи и покинул эти земли. Я не стал обращаться за помощью к деревенским. Мне было страшно. Я хотел отойти от этого всего. Позже кто-то пустил слух, мол, это я убил родителей, призвав какое-то существо из ада. Клятые ублюдки… Я вычитал, что Запретный Дар, которым воспользовалась моя мать, убивает заклинателя и её жертву, а их души словно распыляются. Они не попадают ни в рай, ни в ад, ни в чистилище. Они больше никогда не переродятся, ни в одном обличии… Таким образом, Мария и Ричард Люмийские, ценой своей жизни защитили собственного сына. Последнего из своего рода, — закончил рассказ принц.

Герц внимательно слушал товарища и почти не сводил с него глаз. Осматривая разрушенный тронный зал, он представил себе все эти события и не мог подобрать каких-либо слов. Парень понимал, что его товарищ не нуждается в утешении и соболезновании. Мироэн излил ему душу и открыл правду того дня. Скорее всего, Герц — единственный, кому он доверил эту тайну.

Однако, его предположения о том, что другу полегчает, оказались ложными.

— Тогда я стал проклятым, — опираясь на обломки колонн, продолжил Мироэн. — Я пришел навестить дедушку, но за мной последовал кровный. И убил его. Затем я принял участие в турнире. Эти охотники за головами явились за мной и туда. Я подверг опасности не только вас с Люмией, а и всех остальных, включая человека, которого я разрешил себе полюбить, хотя зарекался этого не делать. До этого я погубил жизнь Лиры. Одно сплошное несчастье…

Герц не выдержал. Он молча подошел к ничего не подозревающему товарищу, сжал руку в кулак и ударил его по лицу. Настолько сильно, что тот упал на пол. Карие глаза ошарашенно посмотрели на бродягу. Этот жест выглядел отнюдь не дружеским.

— Мне надоело, слышишь? — скулы Герца заиграли от злости. — Мне надоело выслушивать твое пустое нытье. Да, твои родители мертвы. Замок разрушен. Твой род пал, и ты последний его представитель. Но скажи мне, ради этого они погибли? Чтобы ты стал вот таким? Хотя нет, ничего не говори. Они пожертвовали собой напрасно. Ты снова не выполнил обещание матери. И ей было бы стыдно, увидев она тебя сейчас.

Принц продолжал смотреть на лицо товарища, скривившееся от злости и гнева.

— Еще раз скажешь что-то про «проклятье» — я изобью тебя до полусмерти. А потом, когда ты вылечишься, повторю этот процесс, — полным уверенности тоном продолжил Герц. — Нет никакого проклятия, ты сам его выдумал. Взгляни на меня. Видишь? Я еще жив. А знаешь, почему? Я сам кому хочешь проклятие! Так что тебе точно не отвертеться!

Люмийский продолжал наблюдать за приятелем и не мог подобрать нужных слов. Ему действительно стало стыдно и неловко за свое поведение. Оправдание, которое он для себя нашел и которым пользовался пятнадцать лет, впервые было разбито.

— А теперь идем. Я кое-что тебе покажу, — успокоившись, сказал мечник и, не дожидаясь ответа Люмийского, направился к выходу.

*

Они молчали вплоть до того момента, пока не прибыли к месту, которое хотел показать Герц.

Здесь всегда было тихо и спокойно.

Герои неторопливо обходили безымянные могилы. Многие надгробия были сделаны из обычных деревянных досок. Чем дальше шли парни, тем больше захоронений им встречалось. Всматриваясь в самодельные таблички, принц все чаще встречал знакомые ему имена. И у всех них была одинаковая дата смерти.

В какой-то момент Герц остановился. Мироэн увидел то, от чего ему стало не по себе. Они пришли к могиле его родителей.

Вдоль железного забора росли огромные ромашки. Многие жители деревни знали, что это были самые любимые цветы королевы. Могилы и земля вокруг них были ухоженными и прибранными. На плитах, сделанных из огромных осколков белого мрамора, были высечены имена, даты рождения и смерти, а также герб семейства Люмийских.

— На следующий день, когда ты ушел, жители Ланслайта пришли к твоему замку и узрели весь этот ужас. Среди них был и я. Все мы, помня, как хорошо твои родители к нам относились, похоронили их здесь, на этом кладбище. Со временем поставили и памятник. А теперь подумай — готов ли ты помочь этим людям освободиться от угнетения семьи, которая виновна в смерти твоих близких, или нет. Если откажешься, я пойму. Но тогда ты станешь для меня никем. И я отправлюсь к Калингемам сам, несмотря на то, что шансов у меня — практически ноль. Я буду ждать за теми деревьями, — сказал Герц и скрылся среди старых крон.

Мироэн подошел ближе и упал на колени. Вцепившись руками в ограду, он склонил голову над могилами родителей и не стал сдерживать эмоций. Он слезно кричал, нарушая мертвую тишину этого места. Мироэн проклинал всех богов за то, что они забрали у него родных; всем сердцем ненавидел род Калингемов; ненавидел и охранников его семьи, которые не уберегли родителей. Принц злился на отца и мать за то, что они отдали свои жизни за спасение сына, оставив его одного. И, наконец, он корил себя за то, что пытался убежать от прошлого и не навестил их могилы раньше.

Мироэн плакал навзрыд, выпуская всю копившуюся годами боль. Она была непосильной. Его душа разрывалась от страданий и горечи.