Беспощадный трон

Глава 21

Молли

Кирилл вошел в больничную палату как опасный сгусток темной энергии, разогнав всех медсестер на своем пути. Он повернулся ко мне, как только за нами закрылась дверь, его люди выстроились в коридоре, охраняя нас.

— Раздевайся, или я помогу тебе, — процедил он.

— Я подожду доктора, спасибо, — пробормотала я, скрестив руки на груди и присаживаясь на край кровати. Я не могла поверить, насколько властным он стал, уловив в воздухе малейший намек на беременность.

Я понимала, что должна сказать ему, но перед лицом его напряженной энергии мое мужество иссякло. Да, я была беременна, и да, я знала об этом, когда убегала. Я сбежала и планировала спрятать от него его собственного ребенка. Не зная всей истории, это звучало вопиюще. Я была уверена, что Кирилл сочтет это вопиющим в любом случае.

Он поставил меня на ноги и потянул за ряд жемчужных пуговиц на белом платье длиной до колен, которое я надела на церемонию.

— Прекрати! Ты порвешь его, — запротестовала я.

Кирилл сверкнул на меня глазами.

— Я сорву с тебя всё, если ты не разденешься.

— Ты сейчас так драматизируешь, — огрызнулась я, отворачиваясь, чтобы снять платье. Обнаружив сложенный смотровой халат на краю кровати, я натянула его через голову, осознавая, что мои пальцы дрожат. Затем повернулась и скрестила руки на груди. — Счастлив?

— Даже отдаленно нет. Ложись на кровать, — сказал он тоном, предупреждающим, чтобы я не протестовала.

Я кивнула и залезла на кушетку, зная, что безопаснее подыграть ему, когда он в таком опасном настроении.

Он достал из кармана телефон и набрал кого-то, быстро говоря по-русски. Затем выругался и повесил трубку.

— Доктор Петров уже в пути, но, видимо, игра в гольф важнее, чем работа в среду днем. Я не доверяю никому другому, так что мы подождем.

— Ну, мы могли бы поехать домой и вернуться позже. Я уже беременна некоторое время. Пара часов ничего не изменит.

Кирилл прищурился и склонился надо мной, прижимая к кровати, пока я не упала на подушку.

— Почему ты не сказала мне, что беременна? — по его тону я поняла, что он не мог в это поверить.

— Честно? Я все еще думала, что могу бросить тебя… пока тебя не подстрелили, и я не решила, что остаюсь.

Его челюсть сжалась так сильно, как будто он пытался перемолоть зубами камни.

— В духе честного начала нашего брака, ты должна знать, что этот ответ действительно выводит меня из себя, принцесса.

— Ну, то, что меня вытянули из Уиллоу-Крик, определенно вывело меня из себя, так что, думаю, мы квиты, — сказала я с притворной сладостью.

Кирилл улыбнулся, но в этом не было ничего теплого.

— О, милая, мы еще далеко не квиты. Думаю, это следует исправить прямо сейчас. Подними халат и покажи мне свои трусики, — коротко сказал он, а затем выжидающе склонился надо мной.

Чувствуя, как меня охватывает румянец вместе с сильным возбуждением, я медленно подняла халат вверх по голым ногам, пока не показались мои французские кружевные трусики.

Он провел рукой по нижнему белью, поглаживая пальцем материал спереди.

— Что ты делаешь?

— Решаю, как наказать тебя за то, что ты сбежала, будучи беременной, и не сказала мне сама о своем положении.

— Надеюсь, ты также решаешь, как наказать себя за все те дерьмовые поступки, которые ты совершил.

Он хмыкнул.

— Ты простила меня, когда осталась, Молли. Теперь ты единственная, кто плохо ведет себя в этом браке.

— Ты же знаешь, что логика у тебя ни к черту, верно? — спросила я, но мой голос сорвался на вздох, когда он внезапно ущипнул меня за клитор.

Кирилл отвернулся, когда я уже собиралась умолять его сделать гораздо больше. Он возился с чем-то на подносе рядом с кушеткой, а я неловко лежала в халате, задранном до талии, пока он меня игнорировал. Я начала опускать ткань, покраснев, когда он повернулся.

— Успокойся и сними трусики, — приказал Кирилл, подходя к кровати.

Я быстро подчинилась, уже предвкушая его грязное изобретательное наказание.

Он закатал рукава до локтей, его белая свадебная рубашка облегала широкие плечи и сужалась на мускулистой талии так, что я была более чем готова немного отвлечься на послеобеденное удовольствие.

У меня пересохло во рту, когда он поднял руку и закончил натягивать латексную

перчатку. Это делало его похожим на опасного татуированного доктора.

— Я не говорил Вам двигаться, миссис Чернова. Я с Вами еще не закончил.

Его тон предупреждал меня не перечить ему, и я не собиралась этого делать. Кирилл в роли доминирующего врача действительно заводил меня.

Я медленно опустилась обратно на подушку, когда Кирилл провел рукой в перчатке по внутренней стороне моего бедра. Он раздвинул пальцами мои складки, латекс казался прохладным и слишком гладким, почти чужеродным, когда он погрузился в меня. Кирилл ввел два пальца и повернул руку так, что его большой палец нашел мой клитор. Другой палец надавил на что-то внутри меня, отчего моя спина выгнулась, а с губ сорвался непроизвольный крик.

— Ты действительно хранила от меня такой большой секрет, Молли? Разве ты не знаешь? — он пошевелил пальцами, потирая чувствительную точку. — Эта киска — моя. Это тело — моё. Все в тебе моё.

Я собиралась кончить в рекордно короткие сроки. Я чувствовала это. Я вцепилась в его руку в перчатке, нуждаясь в большем, выгибая бедра навстречу его прикосновениям, но он вдруг отстранился.

— Эй! — я запротестовала, когда он отступил назад и потянулся за чем-то на подносе.

— Ты забыла, что это наказание, принцесса? Встань и наклонись, — сказал он тоном, не допускающим отказа.

Я сползла на край кровати и опустила ноги на холодный кафель.

— Что ты собираешься делать? — спросила я, затаив дыхание.

Каким бы властным ни был Кирилл, я ему доверяла. Он не причинил бы мне вреда. Лишь уничтожил бы жаром наслаждения. Он постоянно подталкивал меня к новым, пугающим высотам, и я была зависима от его прикосновений.

— Консумировать наш брак и забрать еще одну частичку твоей девственности, — прямо сказал он.

Он развернул меня лицом к кровати и наклонил вперед за талию. Халат задрался, обнажив мою попку. Я услышала, как из бутылки выходит воздух, и прежде чем я успела спросить, что это, упаковка смазки приземлилась рядом с моей головой на кровать. Его пальцы, влажные и холодные от геля, проникли в мою единственную нетронутую дырочку.

— Черт!

Я вцепилась в простыни, мое тело боролось с внезапным вторжением в то место, где он раньше только играл со мной. Я не была готова; это было слишком рано. Миллион мыслей проносились в голове, пока он исследовал меня своими смазанными пальцами в перчатках.

Однако вскоре мое тело расслабилось от прикосновений, и напряжение спало. Я не могла отрицать, что это было приятно.

— Я знал, что тебе это понравится по тому, как твоя сладкая маленькая киска становилась влажной каждый раз, когда я прикасался к тебе здесь, — пробормотал он позади меня.

Я толкнулась бедрами назад, нуждаясь в большем, чем его нежное исследование.

Он усмехнулся, добавляя третий палец и заставляя меня вскрикнуть.

— Шшш, все в порядке, принцесса. Я растягиваю тебя, чтобы ты взяла меня. Посмотри, как хорошо у тебя уже получается. Тебе это нравится, а мне нравится смотреть, как ты принимаешь их.

Он был прав. Я была чертовски мокрой, и моя пустая киска беспокойно сжималась, пока его пальцы ласкали мою попку. Я запустила руку между ног, отчаянно желая получить хоть какое-то трение на своем клиторе. Я дрожала на грани оргазма, когда Кирилл усмехнулся.

— Ты трогаешь себя, Молли? Без разрешения? Я предупреждал тебя, что это хороший способ остаться без пальцев, — сказал он с притворной серьезностью. — Боюсь, мне придется добавить это к твоему наказанию.

Он отстранился, вынимая пальцы с тихим хлюпаньем, и я чуть не вскрикнула от разочарования. Затем я услышала, как звякнула пряжка его ремня. Предвкушение и здоровая доза страха наполнили меня при мысли о том, что его огромный член войдет туда.

Он наклонился надо мной, чтобы снова взять смазку.

— Продолжай трогать эту голодную маленькую киску, Молли, сделай ее приятной и мокрой для меня.

И затем он вошел в меня, вогнав в мою попку все свои девять дюймов. Я вскрикнула, изо всех сил цепляясь за кровать, и попыталась выровнять дыхание, свыкаясь со странным ощущением его вторжения.

— Посмотри, какая ты идеальная. Ты так хорошо мне подходишь. Храбрая, сильная Молли, я буду твоим первым всем, и последним тоже, — одобрительно пробормотал он, когда полностью вошел в меня.

Я была беспомощно прижата к кровати, заполненная им так, как никогда прежде. Мое тело разрывалось между болью и удовольствием от непривычного ощущения. Затем он начал двигаться. Осторожно вытащил свой длинный член из меня, а затем скользнул обратно, пока я терла клитор. Нарастал оргазм, подобного которому я никогда раньше не испытывала.

Кирилл ускорил темп, когда мое тело растаяло от его прикосновений, а напряжение спало, и осталось только удовольствие. Кирилл был близко, я чувствовала это по тому, как он сжимал пальцами мои бедра, и по его резким толчкам. Он ждал, когда я присоединюсь к нему, чтобы кончить.

— Кончи для меня, Молли, и позволь мне наполнить тебя так, что доктор Петров при осмотре будет удивляться, что, черт возьми, произошло, — приказал Кирилл.

Нарисованный им образ его спермы, стекающей с моей попки, пока меня осматривают, отправил меня за грань. Я сильно кончила, взрываясь вокруг него. Он последовал за мной, притягивая меня и крепко прижимая к своей груди, как будто я была для него самой большой ценностью в этом мире. Когда он поцеловал меня в висок, крепко обхватив руками, и мое имя сорвалось с его губ, я поняла, что так и есть. Я действительно была для него самым ценным в мире и всегда буду. Несмотря на всю извращенность его чувств, это была неоспоримая правда.

К тому времени, как прибыл доктор, веселое развлечение в виде моего наказания закончилось, и Кирилл расхаживал взад-вперед, как татуированный демон в черном с разъяренным выражением лица.

— Почему бы тебе не присесть? Я устала смотреть на тебя.

— Тогда не смотри, принцесса, — буркнул он.

Кто-то все еще был раздражен. Что ж, он сам виноват в том, что оказался наименее благонадежным человеком в мире. Моей вины в этом не было, и я не собиралась брать на себя ответственность за это.

Я вздернула подбородок. Обручальное кольцо казалось странным и тяжелым на пальце. Это было массивное кольцо из белого золота, и он также добавил к нему помолвочное кольцо, достаточно большое, чтобы сигнализировать о моем замужнем статусе до Луны и обратно. Я крутила камень вокруг пальца, пока кожа под ним не стала жечь.

Доктор Петров вошел в палату. Я увидела вооруженную до зубов охрану Кирилла в коридоре снаружи. У меня было плохое предчувствие, что его понимание безопасности вот-вот выйдет на новый уровень.

— Ну? — рявкнул Кирилл на пожилого мужчину.

Доктор Петров кивнул и устало улыбнулся мне.

— Поздравляю, мистер и миссис Черновы. Вы станете родителями.

Эта фраза отозвалась прямо в моем сердце. Она звучала волнующе и пугающе одновременно.

Кирилл застыл, глядя на доктора.

— А здоровье ребенка?

— Насколько я могу судить, все в порядке, но мы можем сделать сканирование прямо сейчас и проверить сердцебиение, — сказал доктор Петров, натягивая перчатки и подходя ко мне.

— Мне нужно поднять халат, дорогая, — сказал он мне и нахмурился, оглядываясь через плечо на дверь. — Он не подходит для данного обследования.

— Все нормально. Я не возражаю. Пожалуйста, давайте просто сделаем сканирование, — сказала я, избегая горячего взгляда Кирилла, когда задрала свободный зелено-белый халат до бюстгальтера.

Я пожалела о том, что утром надела красивое белое кружевное белье в честь свадьбы. Я подняла глаза к потолку, мое лицо покраснело при мысли о том, что доктор увидит все, что у меня внизу, в максимально возбуждающем комплекте.

По моим ногам скользнула тяжесть, и, опустив взгляд, я увидела, что Кирилл снял пиджак и набросил его мне на бедра, оставляя доктору достаточно места для работы с доплером.

— На что мы смотрим?

Мой муж скрестил руки на груди и с деловым видом наблюдал, как возле моей головы загорается черно-белый экран.

Петров провел сканером по холодному гелю.

— Это матка, и где-то здесь, мы можем найти…

Он замолчал, когда комнату наполнил громкий, ритмичный стук, звучащий чужеродно. Шок, благоговейный трепет и легкий ужас охватили меня, когда я уставилась на маленькую фигурку на экране, окружающую пульсирующее крошечное сердце.

— Вот и оно, сердцебиение вашего ребенка.

Пока я смотрела на экран, Кирилл взял меня за руку. Он в шоке опустился на стул рядом со мной, позабыв о своем холодном имидже перед лицом такого чуда.

— Он… здоров? — я запнулась на вопросе, не в силах оторвать глаз от этого зрелища.

— Выглядит нормально. Конечно, нам следует провести несколько обследований, и я надеюсь, что Вы принимаете витамины и минералы.

— Принимаю. Принимала, — заверила я его.

Остаток сканирования пролетел незаметно, и не успела я опомниться, как мой живот был очищен, а врач ушел. Кирилл сидел на стуле, перекинув лодыжку на бедро другой ноги и сцепив пальцы, пристально наблюдая за мной. Румянец выступил на моих щеках, когда я протянула руку, чтобы медсестры взяли образцы крови, прежде чем оставить нас наедине.

— Что? — рявкнула я, когда мое терпение лопнуло.

— Ты знала, что беременна, все время, пока жила в этом дерьмовом городишке.

— Да. И что?

— И ты никогда не думала о том, чтобы избавиться от беременности? Уверен, что влюбленный шеф-повар оплатил бы все для тебя, — откровенно сказал Кирилл.

Мой рот открылся, и я уставилась на него, ошеломленная небрежным комментарием.

— Ребенок не виноват в том, что ты меня обманул.

Он глубоко сглотнул. Вопрос висел в воздухе, я могла предвидеть его, но он все равно удивил меня.

— Ты хочешь моего ребенка, Молли? Неужели в этот раз я действительно загнал тебя в ловушку?

Вопрос мог бы прозвучать насмешливо, контролирующе или дразняще, раз уж Кирилл узнал мой секрет, но он был серьезен. Это совсем не было похоже на Кирилла. Нет, не так, — это было похоже на Кирилла Льюиса, мальчика, который хотел, чтобы у меня было все, о чем я мечтала в жизни, а не на Кирилла Чернова, мужчину, который решил, что у меня будет он, хочу я этого или нет.

— Ты действительно загнал меня в ловушку, но я никогда не думала о том, чтобы избавиться от него, — призналась я. — Это плод любви и крошечная частичка нас обоих.

Он тяжело сглотнул при этих словах, нахмурив брови так сильно, что казалось, будто пытается рассечь ими собственное лицо.

— Ты поэтому осталась, когда меня подстрелили? Из-за ребенка?

Вот оно, сомнение, с которым он не знал, как справиться. Опасение, что я, возможно, осталась из страха перед будущим в одиночестве.

Я покачала головой.

— Я осталась, потому что не могу представить, что живу в мире, где нет тебя. Я больше никогда этого не захочу. Вот и вся правда.

Он испустил долгий вздох, словно мои слова пробили шар напряжения внутри него, а затем улыбнулся, поднял со стола рядом с собой снимок УЗИ и взял мою руку в свою.

— Молли, у нас будет ребенок, — тихо сказал он.

— Ага, чудак, будет.