Беспощадный трон

Глава 26

Кирилл

Сообщение от Николая пришло с опозданием. Я ожидал его, но оно все равно вызвало новый прилив тревоги по моим нервам. Вот и все. Я послал несколько сообщений и отправился на Брайтон-Бич. Не то место, где мы договаривались встретиться, что было первым признаком того, что все идет не по плану, но я ожидал этого. Меня должны были вызвать на встречу с Виктором в «Правду», как это происходило сотни раз. Если бы я не высматривал ловушку, все выглядело бы как обычно, но Николай, действуя как внутренний шпион, сообщил мне, что Виктор считает необходимым преподать мне урок.

Больше никаких уроков от моего отца. Сегодня я сам буду учить его, просто он еще не знает об этом. Эта внезапная смена места встречи означала, что Николай ведет более серьезную игру, чем мы с Виктором предполагали. Вокруг «Правды» были расставлены люди, готовые склонить чашу весов в мою пользу. Я не собирался ехать на Брайтон-Бич прямо сейчас, это было бы равносильно попаданию в ловушку. Игра началась, и я испытывал облегчение от того, что Молли благополучно вышла из нее.

Единственное, в чем я мог быть уверен, когда речь шла о моей семье, — это в том, что случиться может все, что угодно, и никогда не стоит их недооценивать. Тем не менее, когда сегодня начнется борьба за лидерство, я знал, кого поддержит большая часть братвы. В последние недели солдаты чувствовали мою поддержку как пахана, и она была сильной. Виктор никогда не понимал, что даже закоренелые преступники, которыми мы хвастались в своих рядах, любят зарабатывать деньги и обеспечивать свои семьи. Им также нравилось оставаться в живых и иметь возможность тратить свои деньги. Конечно, были некоторые, кого мрачные, жестокие аспекты жизни братвы интересовали больше, чем комфорт и безопасность, но это была старая гвардия. Люди Виктора. Николая мало кто поддерживал. Он был слишком непредсказуем на протяжении многих лет. Когда встанет вопрос: он или я, победа будет явно за мной.

Сегодняшний вечер был посвящен тому, чтобы отрезать голову змее, а затем стать ею, даже если для этого мне придется убить своего сводного брата.

Я не позволял себе испытывать какие-либо чувства по поводу возможного братоубийства. В прошлом Николай похитил Молли, напугал ее, грубо обращался с ней, а теперь, без сомнения, собирался подставить меня. Он не заслуживал милосердия.

Выйдя из «Башни», я сел во внедорожник, за мной последовал другой такой же, и Иван влился в поток машин. Я уставился на свой телефон. Пятьдесят пропущенных звонков. Молли была в ярости, и не без оснований, но я не мог позволить ей сидеть дома и ждать, когда её похитят. Она была единственным, что имело значение во всем этом, и я должен был знать, что она в безопасности. Детектив Левин уже несколько лет числился у меня на жалованье. Он пользовался влиянием в полиции Нью-Йорка, и сегодня вечером он позаботится о том, чтобы Молли продержали без вреда для здоровья достаточно долго, чтобы убедиться, что все угрозы устранены. Он также получил строгие инструкции о том, что делать, если я не вернусь, чтобы забрать ее.

— Итак, снова в бой, мой друг? Разве не так говорят англичане? — прогремел Иван с водительского сиденья.

Я нашел в себе силы улыбнуться ему и его непреклонной храбрости.

Однако так и не успел ответить, поскольку, когда он выехал на перекресток, в бок внедорожника врезался грузовик, и мир погрузился во тьму.

Вонь была первой, что поразила меня. Это была плесень и соленый запах гнили из моих ночных кошмаров. В своих самых мрачных снах я всегда возвращался сюда, на склад, где Виктор приветствовал мое возвращение пулей в колено. Из Кирилла Льюиса, восходящей звезды легкой атлетики с ярким, сияющим будущим, он превратил меня в одного из людей Чернова.

Вдалеке послышался настойчивый звук капель, эхом разносящийся по комнате. Я услышал приглушенный стон, поднял веки и моргнул в полумраке. Там был установлен штативный прожектор, как на стройке. Иван лежал на полу, а под ним была пластиковая пленка. Он был связан, и ужас охватил меня, пока я не увидел, как он корчится. Все еще жив, спасибо, блядь. Однако, если я не выберусь отсюда, Виктор ни за что не оставит в живых ни Ивана, ни Макса, ни Петра. Скорее всего, он уберет и Ольгу, а также всех остальных из братвы, кто проявлял уважение к моему управлению.

Откуда-то издалека до меня донеслись голоса, и я попытался повернуться. Меня остановили стяжки на запястьях. Я был привязан к металлическому стулу и раздет до штанов. От холодного, влажного морского воздуха у меня по коже поползли мурашки. Голова раскалывалась. Вероятно, от удара при столкновении. Я гадал, что случилось с командой охраны, которая сопровождала нас.

— Проснулся наконец? — голос Виктора пробрал меня до костей.

Отец прошел мимо меня, и прислонился к письменному столу в углу. Он выглядел изможденным и крайне разъяренным. Прикурив сигарету, он глубоко затянулся. Его кулаки были перепачканы кровью, а кожа на костяшках пальцев содрана.

— Что происходит?

— Это ты мне скажи, сынок. Вот почему маленькие мальчики не должны играть вместе. У них появляются идеи, превосходящие их возможности, — грубо сказал Виктор и дернул головой в сторону двери.

Скребущий звук, как будто что-то волочили, эхом отразился от стен, и темная фигура рухнула на пол рядом со мной.

Это был Николай. Он перекатился на спину и закашлялся. Его сильно избили.

— Что тут сказать, bratan? Мы пытались, — он закашлялся, одарив меня мрачной, окровавленной улыбкой.

— Я знаю, что один из вас должен заменить меня, но знать и позволить этому случиться — две разные вещи. — Виктор смахнул пепел с сигареты и склонил голову набок. — Я ставил на Николая, но после этого предательства уже не так уверен.

— Господи, ты разбиваешь мне сердце. Значит ли это, что мне не стоит заниматься актерским мастерством? — пробормотал Николай с земли.

Я боролся с желанием сказать ему, чтобы он заткнулся, иначе Виктор потеряет остатки терпения.

— Так вот почему ты всегда сталкивал нас лбами? Чтобы мы не сплотились? Может, если бы ты не был худшим гребаным отцом в мире, это тоже сработало бы. — Я сплюнул полный рот горячей меди, разбрызгивая кровь по полу.

— Я не знаю другого выхода, и ты теперь тоже. Если ты переживешь эту ночь и однажды заведешь сыновей, то поймешь. Мое наследие живет в тебе.

— Как ободряюще, — простонал Николай.

— Итак, что ты собираешься делать? Как мы покончим с этим? Тебе все еще нужен наследник, — напомнил я Виктору. Все мое тело болело, и не только из-за аварии. Какие бы побои он мне ни нанес, пока я был без сознания, они притупили мои чувства.

— К сожалению, это правда, и вот что я думаю. Я мог бы приказать своим людям застрелить вас или прикончить одного лично, но тогда решение все равно было бы за мной. Вероятно, будет лучше, если это сделаете вы. Здесь, в месте, где вы впервые встретились и тренировались вместе… Давайте напоследок посмотрим, кто из вас лучше.

Его верные сторонники подошли, перерезали стяжку на моих запястьях и оставили съезжать на стуле. Николай зашевелился, поднимаясь на ноги. Мы уставились друг на друга через темное пространство.

К этому моменту вели семь лет.

Я пересчитал мужчин в комнате, помимо Виктора. Их было всего четверо. Несомненно, самые преданные и те, кому нечего терять. Мы осилим четверых. Я попытался донести это до Николая взглядом, как вдруг он подался вперед и бросился на меня.

Мы тяжело приземлились на холодный пол, сцепившись. Он был ранен, но не хотел умирать и сражался как одержимый. Я блокировал его удары, как мог, и мы катались по земле, пытаясь вцепиться друг в друга. У меня было преимущество, поскольку на Николае осталась рубашка, за которую было легко ухватиться и тащить за собой, в то время как я был обнажен по пояс, и его руки могли лишь скользить по моей татуированной коже, заляпанной кровью.

Я потерял счет тому, как долго мы боролись. В нашей схватке не было никаких правил и запретов, и мы оба это знали. Мне едва удалось избежать выколотых глаз и потери зубов, в то время как я чуть не треснул Николая головой о твердую землю так, что он не смог бы подняться.

Когда силы начали покидать меня, я обнаружил, что нахожусь в идеальной позиции. Оседлав Николая, я придавил его конечности своими ногами. Он был слишком слаб, чтобы оттолкнуть меня. Его дыхание участилось, а глаза, наполненные болью, смотрели в мои с немым выражением. Я вспомнил, как впервые встретил своего сводного брата и как мы какое-то время вместе были потерянными и одинокими подростками, пока уроки, которые преподал нам отец, не сломали нас по-разному. Разница между нами заключалась в том, что у меня была Молли, мысли о которой отвлекали меня. Сияющий свет во тьме. У Николая не было никого. Его тьма была непроглядной, и с тех пор он жил в черной дыре внутри себя.

Во внезапно наступившей тишине раздался медленный хлопок.

— Браво, Кирилл. Значит, это ты, — сказал Виктор. Он бросил мне что-то, и оно с металлическим лязгом приземлилось рядом с моей ногой. Нож. — Прикончи его и заяви о своей победе.

— Я убью Николая, и что — я босс? Планируешь ли ты уйти на пенсию?

— Возможно. Может, съезжу домой. Я уже десять лет не видел снега на Живописном мосту, — пробормотал Виктор.

Нет. Что-то глубоко внутри меня взбунтовалось. Этот человек не должен выжить. Не тогда, когда он превратил нас всех в монстров.

Взгляд Виктора потемнел, когда он заметил моё выражение, и он фыркнул.

— Все еще надеешься убить меня, сынок? Ты должен понимать, когда тебя превосходят. Я всегда на шаг впереди. Возьми нож и сперва стань победителем, а потом мы поговорим.

Я посмотрел вниз на Николая, подбирая нож с пола. Он был слишком слаб, чтобы бороться, и я тоже угасал. Ничто так не помогает осознать пределы своих возможностей, как бой насмерть после серьезной автокатастрофы и побоев.

Я поднес нож к его горлу, и время словно остановилось. Я посмотрел ему в глаза. Он не сопротивлялся, когда я прижал нож к его яремной вене.

Если ты переживешь эту ночь и однажды заведешь сыновей, то поймешь. Мое наследие живет в тебе.

Зловещие слова Виктора давили на мое истерзанное сердце. Я поклялся убить Виктора и его наследие. Все началось с нас с Николаем и закончится нами. В голове пронеслось лицо Молли. Что бы сделал мужчина, который был бы достоин ее?

Однажды, если я выйду отсюда, я стану отцом.

Наследие боли Виктора закончится здесь — на нас.

Нож с глухим стуком упал на пол. Глаза Николая расширились, и он почти незаметно кивнул. Я сместился в сторону, когда Виктор ударил кулаком по металлическому столу.

— Прикончи его, Кирилл! Перестань быть слабаком! — его рев эхом разнесся по складу.

Я покачал головой, медленно поднимаясь.

— Я не слабак, и Николай тоже. А вот ты да. Ты так долго боялся своих сыновей, что не знаешь другого выхода.

— Ты дурак. Вы оба умрете здесь, если не сделаете этого.

— Нет, я так не думаю, тебе все еще нужен наследник, — заметил я.

Виктор уставился на меня с неподдельной ненавистью и указал на пол.

— Подними нож прямо сейчас и закончи это, или я заставлю тебя. Думаешь, что недостаточно ненавидишь его, чтобы убивать? Позволь мне рассказать тебе, почему я согласился встретиться с тобой сегодня вечером. — Он улыбнулся, и это было жуткое зрелище.

Он приглашающее махнул рукой. В гулком пространстве раздались шаги на каблуках, и мир перестал вращаться.

Она прошла мимо меня с высоко поднятой головой, пока мужчина тащил ее за руку. Несмотря на то, что она вероятно была напугана, она шла как королева.

Молли. Моя Молли.

— Что ты думаешь теперь? Все еще не хочешь убивать своего брата? — насмешливо спросил Виктор, притягивая Молли к себе.

Ее руки были связаны за спиной, а длинные волосы растрепаны, но в остальном она выглядела невредимой. Виктор повернул ее ко мне, и кровь отхлынула от моего лица, а сердце бешено заколотилось в груди.

Я услышал, как Николай поднимается на ноги рядом со мной.

— Может, тебе следовало убить меня, когда у тебя был шанс, — проворчал он, покачиваясь рядом со мной.

Я повернулся к нему, и, к моему удивлению, предательство снова разбило мне сердце.

Николай опустил взгляд, не выдержав пылающее обвинение в моих глазах.

— Не смотри на меня так, Кирилл. У меня не было выбора. Он раскусил меня; он никогда бы не встретил меня здесь с таким малым количеством охраны, если бы я не предложил ее в качестве разменной монеты.

— Хватит разговоров! Вы оба должны кое-что понять о женщинах. Им нельзя доверять, и их можно заменить. Я не раз убеждался в этом. Все они — лишь теплые дырки.

Невозмутимый взгляд Молли все это время был прикован ко мне. Она не вздрогнула, даже когда Виктор положил руку ей на шею, оттягивая голову назад.

— Посмотри, как она позволяет мне делать то, что я хочу, Кирилл, потому что у меня здесь власть. Вот чего хотят женщины на самом деле. Чтобы их брал самый сильный мужчина в комнате.

Рука Николая шевельнулась, и я заметил, что он поднял нож, но не мог отвести взгляд от Мэллори.

— Заканчивай это сейчас же, Кирилл, или она пострадает. — Голос Виктора вызвал черную ярость, застилающую мое зрение. Затем он усмехнулся. — Кто знает, если Николай победит, теперь, когда ты дал ему время восстановиться, может, я сам женюсь на ней и выращу твоего ребенка.

Это было последнее, что я услышал, когда Николай двинулся ко мне. Он полоснул ножом, но я увернулся. Его удары были неуклюжими и медленными, и я легко уклонялся от них, отступая назад по залитому кровью полу к паре наших молчаливых наблюдателей. То, что Виктор привел только четырех мужчин, которым он действительно доверял, доказывало, что его время ушло. Если бы только он смирился с этим.

Николай бросился на меня, но я отскочил. Он врезался в мужчину, стоящего у стены, но это лишь на мгновение замедлило его, прежде чем он снова сделал выпад в мою сторону. Я держался вне его досягаемости, отчаянно пытаясь не упускать из виду Виктора и Мэллори. Глаза Мэллори были устремлены на моего отца, и теперь он снова притянул ее к себе. Он провел своими покрытыми шрамами руками по ее груди.

— Отвали от нее нахрен! — мой крик оборвался, когда Николай налетел на меня, сбивая с ног, и врезался в еще одного из подручных Виктора. Тот оттолкнул нас, но не раньше, чем издал короткий булькающий вздох.

Я обернулся лишь для того, чтобы обнаружить, что острие ножа Николая прижимается к моему горлу. Я замер, моё сердце бешено колотилось.

— Посмотри, до чего тебя довела любовь, Кирилл. Любовь к брату, любовь к жене… она стала самой разрушительной силой в твоей жизни.

— Этот титул давно занят тобой, — процедил я.

— И все же любовь привела тебя к моей двери в первую очередь, — напомнил мне Виктор. — Теперь наблюдай, что будет с твоей любовью.

Он улыбнулся, и нож Николая еще сильнее впился в мою кожу.

— Просто смотри, bratan, ты же не хочешь пропустить грандиозный финал, — пробормотал Николай мне на ухо.

Больной урод. Он думал, я хочу увидеть, как мой отец надругается над Молли, прежде чем умереть от его руки? Я стал сопротивляться, пытаясь пробиться вперед, даже если бы это означало перерезать себе горло, но тихий голос Николая прервал поток безрассудного насилия, хлынувший из меня волной.

— Все закончится на нас, Кирилл. Все закончится сегодня, — сказал он почти шепотом.

Этого было достаточно, чтобы остановить меня, всего на мгновение. Я увидел, как Виктор наклонился, грубо схватил Молли за голову и поцеловал ее. Было такое чувство, что нож Николая вонзился в мое сердце, а не в горло. Виктор провел губами по губам Молли, и на какой-то ужасающий миг мне показалось, что она целует его в ответ. Затем он взревел от гнева, когда она внезапно сделала выпад. Он сильно оттолкнул ее, нанеся удар в спину, и она упала на землю.

Виктор поднес руку ко рту, коснулся пальцами языка и те покраснели.

— Ты пыталась оторвать кусок от моего языка, тупая сука? Кириллу следовало обучить тебя лучше. Полагаю, этим займусь я.

Он вытер губы, выглядя так, будто жует свой пораненный язык, а затем сплюнул на пол. На его грубом лице промелькнуло замешательство. Он снова поднес руку ко рту и сплюнул на ладонь.

— Ты что-то подсунула мне в рот? — его голос был недоверчивым и ослабленным.

Молли медленно поднялась на ноги, когда рука Николая отпустила мое горло. Он повернулся, внезапно проявив больше энергии, чем я от него ожидал. Затем резко бросился к двум охранникам, которые с растерянным выражением на лицах наблюдали за своим боссом.

Одного он ударил ножом под подбородок, и кровь брызнула ему в лицо. Другой поднял пистолет на Николая, но я уже был там, мой удар застал его врасплох, когда я выхватил у него пистолет и повернул его к стене. На складе раздались выстрелы, и я схватил оружие, направил его на второго охранника и выстрелил ему в упор в грудь. Он упал, а я вихрем метнулся к двум другим. Они уже лежали на земле. Неуклюжая потасовка, которую затеял Нико ранее, внезапно обрела смысл.

Подойдя к одному из них, я увидел, что у него перерезана яремная вена. Я даже не заметил, как они свалились, поскольку был занят Виктором и Мэллори. Я обернулся к Виктору и увидел, как он, пошатываясь, опирается на стол. Молли внимательно наблюдала за ним. Как и Николай.

— Вот, — сказал он, передавая мне нож за окровавленную рукоятку. — Сделай это сам. Это мой подарок тебе, bratan, так что, возможно, ты передумаешь убивать меня за то, что я привел ее сюда.

Я повернулся, чтобы посмотреть на своего брата. В этом мире было не так много людей, которые по-настоящему знали меня. Молли и Николай были двумя единственными душами, которые видели мои лучшие и худшие стороны. Между выжившими на складе царила тихая близость. Интимная природа решения лишить жизни человека и позволить этому случиться.

Я взял нож и подошел к Виктору. Он хрипел, быстро теряя сознание. У него все еще был пистолет, но руки, казалось, не могли дотянуться до него. Я взял оружие и передал Молли. Она крепко сжала его. Черт, моя принцесса была сильной, когда ей было нужно. Я повернулся к отцу. Теперь он опустился на пол и слегка дрожал, а его глаза расфокусированно блуждали.

— Я бы сказал, что у тебя есть несколько минут, если я прав насчет того, что дала тебе моя жена. — Я взял пистолет и прижал к его колену. — Как раз достаточно, чтобы прочувствовать боль. — Я повернул пистолет вокруг его коленной чашечки, вдавливая в нее дуло. — Мне нравятся суставы. Они прекрасно ломаются. Ты научил меня этому.

Первый выстрел отозвался ревом боли Виктора.

— Это за стипендию и жизнь, которую я мог бы прожить без тебя, — мрачно сказал я ему, прежде чем перейти ко второму колену.

Со следующим выстрелом его крик стал тише.

— Это за то, что ты испортил моего брата до неузнаваемости, и за его мать тоже, — безжалостно сказал я. Поднял пистолет, на этот раз целясь ему в плечо. — Это за Фиону, которая заслуживала весь мир.

На следующий выстрел Виктор даже не отреагировал, просто уставился на меня. Мешок с раздробленными костями и кровью, уже мертвый, сам того не осознавая.

Я приставил пистолет к его сердцу.

— И последний, ты сам знаешь за что. Тебе не следовало прикасаться к ней. Когда ты впервые произнес ее имя, я понял, что все закончится именно так. За Молли, — прошептал я и нажал на курок.

Из-за высокого потолка выстрел прозвучал оглушительно. Казалось, он бесконечным эхом отразился от стен и одновременно от моей головы. Я снова опустился на колени, и через минуту Молли уткнулась мне в бок. Я прижал ее к себе. Зарывшись лицом в ее волосы, я поцеловал ее в макушку. Мой ангел в конце концов спас меня. Запах крови, мочи и смерти наполнил воздух, и я спрятал лицо в волосах Молли, чтобы найти успокоение в ее аромате.

— Кирилл, ты в порядке? — тихо пробормотала, прижимаясь к моей руке.

Я обнаружил, что у меня трясется голова, и это быстро перешло на руки.

— Я не в порядке. После этого я совсем не в порядке.

— Из-за убийства отца?

— Нет. Видеть тебя здесь, в опасности… — я выдохнул и попытался взять под контроль рычащих волков страха и безумия внутри меня. — Я далеко не в порядке.

До меня донесся мрачный смешок, и я напрягся.

— Ну, вот и все. Остались только мы, — обратился ко мне Николай, и металлический лязг поднятого оружия заставил меня вскочить на ноги. Я встал в стойку и направил на него пистолет, как раз в тот момент, когда он сделал то же самое.

Я толкнул Молли себе за спину.

— Держись позади меня, — предупредил я ее тоном, не терпящим возражений.

— Ну что, bratan? Все к этому шло.

— У нас было перемирие, — напомнил я ему, хотя это было бессмысленно. Мы оба знали, что до этого дойдет. Однако мне нужно было выиграть время, и завязать разговор с Николаем сработало бы мне на руку.

— Да, и мы так хорошо сработались, не так ли? — Николай снова рассмеялся. — Прости, что мне пришлось втянуть в это твою маленькую принцессу, но другого выхода действительно не было. Иногда для работы нужны трое.

— Он дал мне выбор, Кирилл. Он рассказал мне о своем плане, и я согласилась, — вставила Молли.

Конечно, она согласилась. Эта женщина была храбрее самого свирепого мафиози, которого я когда-либо встречал.

— Мы поговорим об этом позже. Сотня вещей могла пойти не так.

— Да, и ты мог умереть сотней разных способов. — Голос Молли был решительным. — Ты попросил меня подождать тебя, и я подчинилась. Но я не собираюсь ждать, пока тебя убьют, не попытавшись помочь.

— Ты просто невыносима, — процедил я, не сводя глаз с Николая. Он наблюдал за нами с настороженным выражением лица. — А сейчас не вмешивайся. Я серьезно, Молли. Только один из нас уйдет отсюда паханом, и это буду я.

— Я не был бы так уверен, — ухмыльнулся Николай, но как-то наигранно. Он выглядел подавленным, его обычная энергия маньяка-психопата отсутствовала.

— Кирилл, ты не должен этого делать. Никто из вас не должен. Работайте вместе. Почему бы и нет?

— Мы убьем друг друга через неделю, — огрызнулся я.

— Ну, это лучше, чем убивать друг друга сейчас, не так ли?

— Я никогда не смогу доверять ему. Он привел тебя сюда. Он не знает, что значит рисковать самым важным в жизни.

— Эй, я начинаю чувствовать себя обделенным в этом разговоре, — вмешался Николай. — Я предлагаю выстрелить одновременно, чтобы раз и навсегда выяснить, кто из нас лучший стрелок.

— Нет! Пожалуйста, не надо. Вы же братья! — заплакала Молли.

— Не лезь, принцесса. — Я старался, чтобы мой голос звучал успокаивающе.

Я не планировал умирать от руки Николая, но в ту секунду понял, что не уверен, что смогу убить его. Каким-то образом, покончив с Виктором, я нашел дно своей тьмы.

Из коридора до нас долетел какой-то звук, и мое напряжение ослабло. Я проглотил чувство вины и поднял пистолет, направив его в потолок в мирном жесте. Николай нахмурился.

— Я не собираюсь убивать своего брата. Ты права. Не думаю, что смогу оправиться после этого.

Пистолет Николая дрогнул, когда он уставился на меня, пытаясь понять, что, черт возьми, происходит в моей голове.

Затем дверь в комнату распахнулась, и внутрь ввалились мужчины. Одетые во все черное, они производили пугающее впечатление, когда рассредоточились в темноте.

— Опусти пушку, живо! — крикнул кто-то Николаю, когда его окружили еще четверо вооруженных людей.

Он повернул свое озадаченное лицо ко мне, медленно опуская оружие.

Тяжелые, медленные шаги раздались по складу, и группа людей расступилась, пропуская в помещение пожилого, интеллигентного мужчину.

Антонио Де Санктиса.

— Что ж, Кирилл, похоже, ты все-таки умеешь выполнять обещания, — сказал Антонио. Он повернулся, подошел к Николаю и оглядел его с ног до головы. — Это отлично подойдет, наряду с теми сделками, которые мы обсуждали.

— Разумеется.

Антонио обвел взглядом комнату, обратив внимание на тело Виктора, распростертое на полу, а затем снова повернулся ко мне и хлопнул в ладони.

— Поздравляю с повышением, пахан Кирилл Чернов.

— Кирилл, что происходит? — спросила Молли, хватая меня за руку и прижимаясь ко мне сбоку.

— Семье Де Санктис нужен фунт плоти, — сказал я ей. — Они возьмут его у Николая.

Глаза Николая были прикованы к моим. В этом взгляде было многое: удивление, невольное уважение к такому шагу и предательство.

— Отличное завершение всего этого бардака, — сказал Антонио.

— Ты не можешь так поступить с собственным братом, — тихо воскликнула Молли.

— Он жив. Это самое большее, что я могу для него сделать. Отсюда должен был выйти только один из нас, Мэллори. Это милосердие, — сказал я ей категорично.

Антонио кивнул и рассмеялся.

— Посмотрим, как Николай отнесется к такому милосердию, когда я с ним закончу, — сказал он с мрачным юмором. Затем повернулся к своим людям и кивнул в сторону двери. — Andiamo, tutti.⁶

Группа двинулась к двери, а Иван застонал в углу и перевернулся. Когда я в последний раз посмотрел на своего брата, его темные глаза были устремлены на меня, пока его уводили под дулом пистолета.

В груди поселилась тяжесть, но в этом не было ничего нового. Если бы я не убрал Николая, он бы оспорил мое назначение, а я не смог бы обеспечить безопасность Молли, если бы не стал паханом. Он не умер, и это была самая большая милость, которую я мог оказать ему.

Конечно, однажды он может вырваться из хватки Де Санктиса и прийти за мной, чтобы отомстить, но я не думал, что он это сделает. Нико знал, как принимать поражение, и, кроме того, сегодня вечером он показал, что где-то под насилием, травмами и тьмой в его душе ему не всё равно. Он заботился о Мэллори, о ребенке, и, может быть, даже немного обо мне.

— Что, блядь, здесь произошло? — Иван застонал с земли. — Я пропустил что-то важное? — он повернул голову и окинул взглядом темную комнату, усеянную телами.

Хриплый, неохотный смешок вырвался из моей груди, когда я осмотрел побоище. Я рассмеялся, когда Молли и Иван уставились на меня.

— Ничего особенного, брат. Но тебя повысили.

Иван поднял бровь, глядя на меня.

— До кого?

— До телохранителя пахана.

Иван громко присвистнул, и широкая улыбка расплылась по его лицу.

— Приятно это слышать. Звучит неплохо.

— Так и есть. — Я притянул Молли к себе и крепко прижал, все еще не в силах поверить, что мы оба стоим на ногах после того кошмара. — А тебе?

— А что мне?

— Королева братвы Чернова. Тебе приятно это слышать?

Она испустила долгий вздох, груз всего случившегося явно лег на ее совесть. Без сомнения, она не собиралась спускать мне Николая, и вскоре я пожертвую еще больше сделок Антонио Де Санктису, чтобы вернуть его, но пока я выбросил это из головы.

Она посмотрела на мою шею и нахмурилась, заметив кровь, оставшуюся после того, как Николай угрожал мне ножом.

— Ты ранен.

— Я в порядке, потому что ты в порядке, — сказал я ей, крепко целуя.

Предстояла тяжелая работа. Продолжить дело отца и изгнать всех его сторонников, оставшихся в братве, будет непросто, но я справлюсь. Постепенно мы создадим новую братву, более сильную, богатую и могущественную, чем раньше.

— Тем не менее, не думай, что я оставлю без внимания тот факт, что ты сбежала из безопасного места, которое я для тебя организовал, и согласилась на безумный план Николая. Ты могла пострадать, Молли. Ребенок мог пострадать.

— Не думай, что я забыла о том, что ты засадил меня, чтобы контролировать, — мягко обвинила она. — Мы квиты.

— О, принцесса, — выдохнул я, притягивая ее к себе и целуя в лоб. — Мы и близко не квиты, но не волнуйся. У меня есть куча идей, как свести наши счеты. — Я бросил на нее темный, голодный взгляд, от которого она покраснела.

Я протянул руку Ивану и помог ему встать, а затем обнял Молли.

— А теперь давайте уберемся отсюда к чертовой матери и поедем домой.