Битва за Игнис

Глава 11

«Анрис всегда был простофилей», - думал наместник, внимательно разглядывая ландшафт под летящей гондолой. Как только Алвар Гор увидел огромное стойбище степняков, скомандовал пилоту:

- Снижаемся! Просигналь остальным: мы все должны сесть. Нам надо показать этим варварам мощь империи.

Ее воздушный флот прибыл на место встречи с армией почти в полном составе. И если бы Готвиры не заперли выход из долины, их неминуемо ждал разгром. Но смерть Ранмира аль Хали решила исход боя. И то, что Раф не захотел вернуться в Игнис немедленно, по воздуху. Они могли бы ударить Готвирам в тыл.

У наместника созрел новый план. Надо, чтобы сьор Анрис со своей армией надолго увяз в этих степях. Напрасно он отпустил своего злейшего врага. Алвар Гор не собирался играть в благородство. Напротив, по полной воспользоваться ошибкой Готвиров.

Гондолы на какое-то время закрыли почти все небо над стойбищем. Раздались испуганные крики, степняки спешно седлали своих коней. Наместник не понимал, что именно они кричат, но догадывался, что это «черное колдовство» и «надо спасаться».

Тателариусы с интересом смотрели на незнакомые им вещи. Их всегда отличало любопытство, при любых обстоятельствах.

- Прости, Ранмир, - сказал наместник другу и погладил его застывшее лицо, - но есть небольшое дельце. Тебе придется подождать. Это ради империи.

Он вылез из гондолы и включил защитный пояс. Лишняя «магия» никогда не помешает.

- Я хочу говорить с вашим вождем, - крикнул он. – Или с царем, как хотите, назову. Кто-нибудь говорит на общем?

- Позвольте мне, наместник, - вызвался один из тателариусов. Который, как оказалось, немного говорил на языке степняков.

Вскоре Алвар Гор в сопровождении галдящих степняков шел к огромному расписному шатру, прикидывая, что можно пообещать этим дикарям. Золото они уже получили. Но в том, что они договорятся, наместник не сомневался. Страх и жадность, - вот что движет местными царьками. Запугать он их запугал. Теперь сыграет на жадности. Игнис по-прежнему богат. Армия северян долго будет возвращаться домой. И вряд ли у сьора Анриса появится желание немедленно выступить навстречу союзникам…

… Он издалека увидел золотые шпили Игниса, протыкающие легчайшее кружево облаков, словно иголки шитье. Уже рассвело. У степняков пришлось задержаться, вылетели они только ночью. Но гондолы не боялись летать в темноте.

Ранмир как-то сказал, что на родной планете его далеких предков сутки недаром назвали луной. В светлое время на поверхность невозможно было выйти из-за адской жары, когда звезда приблизилась так близко, что гибель стала неминуемой. Но в таком состоянии планета прожила еще не одну тысячу солнц. И целая цивилизация приспособилась к ночному образу жизни.

Из дворца гондолы заметили. Их не ждали, поэтому приземлялись на пустой площади перед главной дворцовой лестницей. Наместник сказал, что тело императора внесут в его резиденцию с парадного входа.

Первой на мраморных ступенях появилась взволнованная императрица со свитой. Увидев наместника, Олола кинулась к нему:

- Наконец-то! Я с ума схожу от волнения! Алвар, мы победили? Где Ранмир? И где мой сын? Почему они не вернулись с тобой? Мы взяли Фригаму, и Ранмир остался там вместе с Рафом? Но портал по-прежнему закрыт!

- У меня плохие новости. Император мертв. Готовьте главный Храм для церемонии погребения. Я привез тело Ранмира. Готвиры позволили мне забрать его, - он обернулся и кивнул на ближайшую гондолу, из которой тателариусы и пилот бережно выносили тело Ранмира аль Хали.

- А Раф? – Олола, казалось, не слышала. – Где мой сын, Алвар?!

- Эти новости еще хуже, - мрачно сказал наместник. – Раф остался с армией, в горах. Точнее с тем, что от нее осталось.

- Как ты посмел его бросить?! – накинулась на него Олола. – Ты же клялся мне! Что будешь его защищать!

- Он так решил.

- Но ты должен был его заставить!

- Заставить? – Алвар удивленно посмотрел на разъяренную женщину. Хотя бы всплакнула. Мужа ведь убили. – Принцев нельзя заставить. Нам понадобятся наемники, и Раф приведет их в Игнис. Пока я займусь его обороной. Я уже оплакал друга, так что прости, но меня ждут дела.

И он хотел пройти мимо.

- Ты трус!!! – голос Ололы зазвенел. – Ты бросил армию, бросил Рафа и сбежал! Отправил его на смерть!

И тут наместник увидел принцессу Эсмиру. Она словно окаменела. Стояла на ступенях из белого мрамора, как изваяние. Но слышала каждое слово. Аль Хали не плачут. В черных как ночь глазах граты не было ни слезинки, только боль.

- Ты позволил им умереть! – Олола заломила руки. – Мужу и сыну!

- Либо ты замолчишь, либо… - Алвар машинально сжал кулаки. – Раф пока жив. Я в это верю. Да, связи с ним нет. Да, переход не будет легким. Но я рад, что он так поступил.

- Ты рад?! В тебе никогда не было ни капли благородства! – презрительно сказала Олола. – Ты мог бы убить всех Готвиров, поодиночке, вызвав их на поединок! Они сьоры! И приняли бы вызов! Побоялся умереть? Что с тобой стало, Алвар?

- Искушение было слишком велико, - усмехнулся наместник. – Покончить с собой, также как и Ранмир. Ведь это было самоубийство. Но я вернулся, чтобы спасти тебя и твоих детей. А заодно империю. Поверь, мне было нелегко принять такое решение. Поэтому держи себя в руках, императрица. Наш главный разговор впереди. Тебе тоже придется принять непростое решение. И я полюбуюсь на выражение твоего красивого лица, когда ты дашь мне ответ. А потом напомню тебе твои слова: о трусости и страхе отправиться во Мрак. Поверь, есть вещи гораздо хуже.

Олола хотела ответить резко, но увидела, как поднимаются по мраморной лестнице носилки с телом императора и опомнилась. Кинулась к ним:

- О, Ранмир!

Она наконец-то зарыдала, и дамы из свиты императрицы поняли это, как сигнал. Раздался дружный женский плач.

Наместник невольно поморщился. Вот когда Олола упрекала его в трусости, она была искренней. И когда спрашивала про Рафа. А сейчас она плачет скорее по своему титулу, который может потерять, чем по мужу, которого не любила.

И тут Алвар заметил, что по галерее бежит женщина, и хотя наместник еще не видел ее лица, он сразу понял, что это Ниса. Она была в своем дворце, когда туда донеслась весть о том, что на главной площади приземляются имперские гондолы.

- Алвар!

Он с досадой подумал, что жене следовало бы сдержать свои чувства. Потому что две другие женщины теперь смотрят на нее с ненавистью. Олола и принцесса Эсмира. Твой-то муж вернулся. Но Ниса уже была на верхней ступеньке. Он знаком дал понять: остановись! И кивнул через плечо на носилки с телом Ранмира и рыдающую Ололу.

Ниса словно споткнулась. Потом ее огненный зрачок ярко вспыхнул. В глазах у последней принцессы из Дома Тадрарт было откровенное торжество. Наконец-то! Заклятый враг мертв!

Наместник подошел и обнял Нису за плечи, потом торопливо повел к распахнутым дверям.

- Здесь не следует оставаться, - бросил он. - Вы встретитесь в Храме, на погребении. – И поймав вопросительный взгляд жены, мрачно сказал: - Да, Ранмира убили. Он мертв, Ниса. И я сейчас твоих чувств не разделяю. Мне надо побыть одному.

Он хотел было уйти, но жена повисла на шее:

- Алвар, умоляю, не отдавай меня!

- О чем ты говоришь?! – он отстранился и удивленно посмотрел на Нису.

- Браки высокородных не расторгаются, только если они заключены в семье. Но ты не сьор. Даже не лэрд. И у нас нет детей. Что теперь с тобой будет, Алвар? С нами?

«Твою судьбу решит новый император», - вспомнил он слова старшего Готвира, - И я не сомневаюсь в приговоре. Это будет смерть».

Даже развод не потребуется, Ниса просто станет вдовой. А потом на нее заявит права кто-нибудь из сьоров. Тот же Рэнис, которому нужна жена и наследники.

- Я обещаю тебе, что буду бороться, - торжественно сказал наместник, вспомнив то время, когда Ниса была еще ребенком. А он принес ей в подарок куклу. У них огромная разница в возрасте, просто граты взрослеют поздно, а наемники очень уж рано. Поэтому для Алвара жена всегда так и останется ребенком. Ему не обязательно знать правду, если она страшная. Детей пугать нельзя. – Иди к себе, Ниса, - наместник ласково погладил ее по гладким темным волосам. – Если ты меня задержишь, рискуешь и в самом деле стать военным трофеем Рэниса Готвира, - мрачно пошутил он. – Я приду ночью.

Ниса вспыхнула. Эти ночи были лучшим, что подарила ей судьба. Непростая судьба граты, которые не выходят замуж по любви. Но Алвар оказался сильнее судьбы. Он и на этот раз победит.

У мужа государственные дела, в которых она ничего не понимает. А ей следует подумать о траурном платье и подготовке к церемонии погребения. Убит член ее семьи, высокородный сьор. И как ближайшая родственница она должна подумать о соблюдении этикета и достоинстве граты. Какие бы чувства к Ранмиру аль Хали Игниса Тадрарт на самом деле не испытывала.

- Если Раф не вернется, то я приму яд, - решительно сказала принцесса Эсмира императрице, когда они шли во дворец по обе стороны носилок.

- А если вернется? – презрительно сказала Олола. – Ты прекрасно понимаешь, что у вас с Рафом нет будущего.

- Его для меня нет без него! Меня выдадут замуж, как только Игнис будет взят! Новый император потребует моего брака со сьором! Меня отдадут принцу Готвиру! Или Закатекасу!

- Не самая плохая судьба, - с иронией сказала Олола. – Я родом из Чихуана и там не так уж и плохо.

- Раф для меня все! – выкрикнула Эсмира.

Придворные дамы посмотрели на нее с осуждением. Страсть граты аль Хали к своему сводному брату ни для кого не стала новостью. Эсмира с детства его преследовала своей любовью, невзирая на их с Рафом родство. По отцу бы так убивалась.

- Вашему высочеству следует пройти в свои покои и готовиться к церемонии погребения, - сухо сказала императрица. – Скажите своим дамам, чтобы позаботились о траурных платьях для вас и для себя, грата Эсмира. И помните: у грат выбора нет. Вы аль Хали! Незамужняя юная грата. После смерти отца за вас отвечает сьор вашего Великого Дома. И поскольку сьор Самир почти уже отошел от дел, то вашу судьбу будет решать ваш двоюродный брат сьор Шамир. Попробуйте поспорить с ним, - насмешливо сказала Олола.

Эсмира вздрогнула. Ее ведь могут отослать в Калифас! Все зависит от того, кто станет следующим императором. И тут она увидела, как им навстречу стремительно идет младший брат.

Исмиру только что сказали. Он был в казармах у наемников. Там Исмиру нравилось больше всего. Драка и вино, которое принц успел оценить. И на женщин он уже поглядывал, поскольку не был чистокровным. На днях он собирался впервые пойти в бордель, сиры постоянно его подначивали.

Новость Исмира ошеломила. Отец убит?! Отец! Первый Меч империи! Могучий воин! Исмир на себе не раз почувствовал мощь его ударов. Великий Ранмир аль Хали! Да как такое возможно?!

- Отец! – он кинулся к носилкам. – Стойте!

Носилки послушно опустились на мраморный пол. Принц встал на колени рядом с ними и уставился в мертвое лицо императора, словно не веря своим глазам. Олола положила руку на плечо младшего сына:

- Церемония погребения состоится сегодня. Ты расстроен, но возьми себя в руки.

- Расстроен?! – Исмир поднял на мать полный ярости взгляд. – Я убит! А где Раф?! Почему он не защитил отца?!

- Раф ушел в горы, - мертвым голосом сказала Олола. – Твой брат может не вернуться, так сказал наместник.

- А! Значит сам он здесь! – Исмир вскочил. – Я как наследник Императорского Дома требую ответа!

Наследник?! Олола задумалась. А ведь и впрямь. Ранмир мертв, а судьба Рафа под вопросом. В Игнисе остался только один принц аль Хали. И это Исмир.

Его сестра тоже это поняла. Если уж выбирать между двумя аль Хали, то принцесса из Дома вечных предпочла бы покровительство младшего брата, пусть и сводного. Она с надеждой посмотрела на Исмира.

Игнис пока не взят.

- Имейте уважение к памяти отца! – Олола гневно посмотрела на обоих аль Хали, прочитав по лицу принцессы Эсмиры ее мысли. – Мы всё обсудим завтра.

И они подчинились.

… В это время наместник Гор входил в зал Малого совета. Новость о смерти императора уже дошла до сира Шаи и леди Кенси. Последняя не нашла в себе сил, чтобы выйти навстречу мертвому Ранмиру аль Хали, как она неизменно делала, пока он был жив. Встречала его у портала или на ступенях главной дворцовой лестницы.

Алвар увидел мертвый взгляд леди Иньес и потерянное лицо Махсуда. Из них обоих словно душу вынули. Намеренно чеканя шаг, чтобы каждый был слышен в этих стенах, Алвар Гор прошел на свое место.

- Как обстоят дела? – спросил он, как только сел.

Оба молчали.

- Иньес! – заорал вдруг наместник. – А ну, живо выворачивай карманы! Я знаю, о чем ты думаешь, старая сука! Еще одна! Там Эсмира тебя ищет! Точнее, одну из твоих склянок! Решила дезертировать?!

Леди Кенси вздрогнула. Взгляд ее сделался осмысленным.

- А ты Махсуд?! Вспомни и том, сколько наворовал! Не жаль расставаться с добром? Сохранить ты его можешь, только если мы сохраним империю. Империю аль Хали, - подчеркнул наместник. – Так что оба собрались и четко мне доложили: как обстоят дела?

Заговорил Махсуд.

- Все плохо, Алвар, - его жирные щеки затряслись, как желе. Их глаз едва не полились слезы. – Как только император с армией стал подниматься на перевал Хатор, главный порт Игниса атаковал объединенный воздушный флот Чихуана и Нарабора.

- Сьору Дэстену все же удалось усилить мощь своих гондол, - поморщился наместник. – Да, Нарабор – это наша главная проблема. Продолжай. И поспокойнее.

- Какое-то время шли бои, - Махсуд шумно высморкался. – Они держали порт в ожидании своих кораблей. Армию своих анклавов. И пять лун назад… - сир Шаи осекся.

- Что случилось пять лун назад? – спокойно спросил наместник.

- Эта армия высадилась в порту. Точнее, чихуанцы прибыли намного раньше. И когда они прибыли… - Махсуд снова осекся, но наместник бросил на него такой яростный взгляд, что сир Шаи торопливо заговорил: - Они разбили нас, Алвар. А пять лун назад прибыл и флот Нарабора. И теперь их армия идет на Игнис. Скоро она будет под нашими стенами. А император… - тут уж Махсуд не выдержал. Из его глаз обильно полились слезы.

- Император мертв, - отчеканил наместник. – Армия, с которой мы пошли на Фригаму, возвращается назад. Дальше что?

- И ты можешь так спокойно об этом говорить?! – подала, наконец, голос, леди Кенси.

- Да, потому что я там был. В Каменном мешке, где чуть не разбили эту армию. Но ее не разбили. Готвиры связаны по рукам и ногам. У нас остаются Чихуан и Нарабор. Главным образом Нарабор. Как я понимаю, в сьоре Дэстене видят нового императора.

- Потому что он Тадрарт, - поддакнул Махсуд.

- И что теперь делать? – Иньес не плакала. Но со своими склянками расставаться не спешила.

- Есть одно средство, - загадочно сказал наместник. – Именно против Дэстена Тадрарта. Но об этом пока рано.

- Ты хочешь сказать, что еще не все потеряно?! – по-бабьи всплеснул руками Махсуд.

- Нет, конечно. Иначе меня сейчас бы здесь не было. Нам надо продержаться тридцать лун. Или чуть меньше. Все зависит от Рафа.

- Уж не рассчитываешь ли ты на армию, которую почти разбили? – с иронией спросила леди Кенси.

- Хвала Огню! Ты пришла у себя! Снова язвишь! – с такой же иронией ответил Алвар. – На армию я рассчитываю меньше всего. Но им понадобится какое-то время, чтобы сюда дойти. Я про Дэстена и Линара с Готой. Не сомневаюсь, что она увязалась с мужем. Мешать мы им не будем. Пусть идут. Потом я вступлю в переговоры.

- И кто все это время будет править империей? – вздохнул Махсуд. – Что хоть в завещании императора?

- Этого лучше никому не знать. А править будет Малый совет. Мы с вами. Есть распоряжения Ранмира на сей счет. Пока не коронуют нового императора, власть у вдовствующей императрицы, которая временно становится регентом и Малого совета. Как только станет известна судьба принца Рафа, решится и вопрос с престолонаследием. Но пока весть о его гибели не пришла, у нас с вами по-прежнему есть два принца Императорского Дома.

- И ни одного законного, - горько сказала Иньес. – Разве что две законнорожденные принцессы. Одна из них – грата. Чистокровная. Но у нас еще никогда не было правящей императрицы! Эсмире в любом случае придется выйти замуж! И тогда императором станет ее супруг.

- Очень верное замечание, - кивнул наместник. – На этом пока все. Надо готовиться к церемонии погребения. Мы должны отдать Ранмиру аль Хали последний долг.

… Когда вспыхнул огромный факел, и окаменевшее навеки тело императора охватил огонь, все тоже невольно превратились в статуи. Уходила целая эпоха. Когда правили чистокровные. Эпоха сьоров. Сословные предрассудки были сломаны. Следующим правителем огромной империи мог стать полукровка.

Ранмир аль Хали был символом Великого Дома. Сьором, право которого ни один человек в мире, кем бы он ни был, ни разу не решился оспорить. Ранмир и не сказал ни разу: «Я прошу».

«Я приказываю!»

Но Ранмира аль Хали больше не было.