Битва за Игнис

Глава 23

В конце осени Калафия решилась, наконец, сказать своему мужу, что ждет ребенка. Дальше скрывать это было уже невозможно. Новость мгновенно дошла до старой королевы.

- Невероятно! – сказала она. – Чтобы грата забеременела в первое же солнце?! Рэнис, ты сотворил настоящее чудо!

«Чудо, если ребенок от мужа», - стараясь унять дрожь, подумала несчастная Фия. – Но я не узнаю это до самых родов».

Она прекрасно понимала последствия. Если он чистокровный, этот ребенок, то у него будут глаза, как у всех высокородных: черные, с огненной точкой зрачка. И тогда Фию ждет почет и уважение. Если же нет…

Лучше не думать о том, что тогда будет. Даже Раф напрягся. Речь идет о чести граты аль Хали, не кого-нибудь. В падении Фии северяне обвинят ее братьев. Не воспитали должным образом. И это называется Калифас?!

Время до родов еще было. Граты носят дитя одно солнце. Если, конечно, это ребенок чистокровного. Если же отец Рафаэл Тадрарт, полукровка, то все случится гораздо раньше.

- Что с тобой происходит, Раф? – спросила мать, попросив императора задержаться в приемной перед тем, как он отправится в свои покои, спать. – Ты ничего не хочешь мне рассказать?

- Опять будешь выговаривать за то, что я не бываю у жены?

- Это меня и беспокоит. Потому что шлюхи к тебе больше не ходят.

- У тебя хорошие шпионы, мама, - усмехнулся Раф. – Но почему ты сразу думаешь плохое? Видишь, я исправился. Стал примерным мужем, - он попытался свести все к шутке.

- Если бы речь шла о ком-то другом, я бы поверила. Но такие как ты не меняются. Скажи мне сейчас, если тебе есть, что сказать. И тогда я смогу тебе помочь.

- Я готовился, - выкрутился Раф. – Грате не так-то просто зачать.

«Как все думали, - мысленно добавил он. – Однако Фия беременна, и скорее всего, ребенок мой. Рэнис уже стар, у Линара-то не получилось. Его жена забеременела лишь спустя пять солнц. Я даже боюсь представить, какая грянет буря».

- Значит, ты сейчас идешь к жене? – взгляд у Ололы стал цепким. С Рафом и впрямь что-то происходит. Он изменился, стал мягче, гораздо чаще улыбается. И улыбка у сына мечтательная. Олола заподозрила, было, что ее обожаемый Рафаэл влюбился, но тут же отбросила эту мысль. Невозможно! В кого?!

- Да, конечно. Я иду к императрице.

- Это хорошо. Ты должен порадовать Эсмиру. Она тебя так любит.

«Мне и в самом деле придется к ней пойти, - с отчаянием подумал Раф. – Не говорить же матери правду? Может быть, и обойдется».

Бывает ли так, что граты теряют ребенка? Вокруг Калафии сейчас толпа. Придворные дамы, слуги, эскулапы. Старая королева каждое утро справляется о здоровье младшей невестки. Вокруг еще не родившегося ребенка Фии такая охрана, что при малейшей опасности мать прикуют к постели цепями. И будут кормить с ложечки, лишь бы чрево не пострадало. Раф не припоминал выкидышей у грат. Тогда на какой же счастливый случай приходится рассчитывать? Что это все-таки ребенок Рэниса? Его даже подменить невозможно, этого младенца. Чистокровные дети рождаются только в браке сьора и граты. Да кто ж из них отдаст такое сокровище?

Раф и не заметил, как очутился в спальне у жены. Эсмира его сегодня не ждала. Она была не убрана для ночи с царственным мужем. Уже полусонная, в простой ночной сорочке, с кожей, которая не пахла, как обычно, ароматными маслами, и с растрепанными волосами.

- Я схожу в купальню, - смутилась Эсмира.

- Не надо. Иди сюда, - Раф потянул ее за руку.

Сегодня он был растерян, зол, недоволен собой. Следовало быть осторожнее. А он увлекся чужой женой и этими тайными вылазками во Фригаму. Все вот-вот может рухнуть. И от этих мыслей Раф себя больше не контролировал.

Поэтому Эмира получила его самого, не маску, за которой Раф обычно прятался. Когда был нежен и галантен и старался в первую очередь осчастливить жену. Сегодня он был эгоистом, и Эсмира поначалу растерялась. У нее возникло чувство, что эта страсть предназначена не ей. И эта не свойственная Рафу пылкость. Или Эсмира его совсем не знает?

- Что с тобой происходит? – спросила она, чувствуя во всем теле боль, смешанную с истомой и с другим незнакомым Эсмире чувством. Сладким, но в то же время тревожным. А это допустимо, с такой страстью отдаваться мужчине? И его ласки. Они такие странные.

- Мать меня уже об этом спрашивала, - сухо ответил Раф. Как сговорились. – Что тебя во мне не устраивает?

Эсмира попыталась приласкаться. И снова эта холодность! После того, что между ними только что было!

- Моя двоюродная сестра ждет ребенка, - тихонько сказала императрица. – О, как я ей завидую! Интересно, что она сделала для того, чтобы понести в первое же солнце?

«Ничего, - зло подумал Раф. – Просто она не ты. Будь иначе, поменяйся вы местами, у меня уже был бы наследник. А так у меня будет бастард. И его, скорее всего, убьют. И попытаются убить меня. Готвиры мне этого не спустят, не говоря уже о вечных. В империи, где сплошная бюрократия невозможно сохранить тайну. О том, что я перемещался во Фригаму, узнают. Разве что сира Шаи подкупить? Бесполезно. Мой отец умеет пеленговать сигнал. И мэтр Леви. Его уж точно не купишь. Разве что попытаться уговорить…»

Он резко поднялся:

- Пойду к себе.

- А я думала, ты останешься на всю ночь, - разочарованно сказала жена.

«Ты получила, что хотела, и шпионы моей матери доложат ей, что я не солгал. Мне же надо попробовать договориться».

Выслушав его, мэтр Леви долго молчал. Потом снял свои пластины и долго тер глаза. А когда поднял их, наконец, на Рафа, взгляд у мэтра Давида был… Страдающий.

- Ты хочешь, чтобы никто не узнал о твоих вылазках во Фригаму? – устало спросил он.

- Да.

- А женщина? О ней ты подумал? Ты хочешь переложить всю ответственность на нее?

- Откуда ты… - Раф осекся.

- А что тебе еще там делать? Если визиты, как ты говоришь, были тайными. Я даже боюсь спросить, кто она.

- Значит, ты мне не поможешь?

- Я буду молчать. Пока не спросят. Но лгать, уж извини меня, Рафаэл Тадрарт, я не умею.

- Значит, все против меня, - мрачно сказал Раф.

- Ты сам против себя. Бедняжка Эсмира, - покачал головой Давид. – Ты ведь даже не представляешь, как тебе повезло с женой. Народ ее любит и уважает. Она – залог порядка в империи. Эсмира безукоризненно выполняет свой долг. Идеальная императрица. И что делаешь ты? Совершаешь безумный поступок. Иначе не назовешь. Ты был многообещающим принцем. Все в тебя верили. Мы встали за тебя горой, когда пришло время. Неужели нельзя держать свои чувства в узде? Императору любовь не по карману, запомни это Раф. Больше всего мне жаль твоего отца. Который столько в тебя вложил. А ты его, по сути, предал.

Раф уходил с тяжелым чувством. Ладно, он свою жизнь разрушил. А Фия? Эсмира? Мать с отцом? Они будут вынуждены принять сторону Рафа, а это значит, что и Готвиры, и аль Хали станут смертельными врагами Нарабора и Игниса. Раскол империи, возможно война. Безрассудство Рафа поставило огромную страну на грань катастрофы.

«Должно же случиться чудо», - думал он, молясь в Храме Пяти Ворот. Рафаэл Тадрарт прекрасно понимал, что это за место. Здесь не исполняют желания. И эти технобоги чужды человеческим страстям. Им все равно, они лишь бездушные машины. Но Раф просто не знал, к кому пойти со своей бедой.

И чуда не случилось. На тридцать лун меньше положенного срока грата Калафия Готвир родила сына. Сначала было ликование. Еще один принц родился! Пока отец не взял ребенка на руки. Рэнис Готвир посмотрел на новорожденного и онемел. А потом заорал:

- Шлюха! Чей это ребенок, отвечай!

- Что ты кричишь, Рэнис? – тут же подошла к нему мать.

- А ты посмотри на это, - обманутый муж сунул в руки королевы младенца. – Его глаза! Да еще раньше срока, сука, родила! Это ублюдок, мама! Полукровка! Вопрос чей? Кто его отец? Отвечай, шлюха! - и Рэнис с ненавистью посмотрел на жену, которую до этого момента обожал.

- Мы это выясним, - старая королева постаралась казаться спокойной, хотя и ее затрясло. – Скажите всем, что ребенок умер. Надо устроить пышные похороны. Срочно собрать Малый совет. Вызвать, сюда сьров аль Хали. Обоих. И пусть они ответят на вопрос: от кого родила их сестра? И накажут этого мерзавца, кем бы он ни был. Я хочу его голову.

- И я! – поддержал мать Рэнис.

- А уж как я этого хочу! – сжал огромные кулаки король.

Фия не выдержала и разрыдалась.

- Молчи, гадина! – велел ей Рэнис. – Такого позора империя еще не знала!

- Какие знакомые глаза, - проворковала королева, которая все еще держала мальчика на руках. – Нет, мы его не убьем. Выкупайте младенца и срочно найдите ему кормилицу. Матери не давать. Как только прибудут сьоры аль Хали – ко мне с докладом…

Ничего не подозревающие Шамир и Чанмир прибыли во Фригаму, как они думали, на праздник в честь рождения еще одного принца. На вопрос, кто у него родился, Рэнис Готвир коротко ответил:

- Мальчик.

И сфера тут же погасла.

- Что-то вид у нашего зятя не радостный, - переглянулись братья ль Хали. Тем более, сестра вообще не отвечала.

- Готвиры от нас что-то скрывают, - тут же сделал вывод проницательный Шамир. – Надо надеть защиту на всякий случай. И взять транспортеры.

Чанмир кивнул. Как бы ни относились друг к другу братья аль Хали, но против общего врага они всегда объединялись. Потому что Калифас и его интересы превыше всего. Даже Лияна была забыта: не время сейчас.

Тем более, что сьоров аль Хали пригласили не в залу для пиршества, а в рабочий кабинет короля.

- Будь настороже, брат, - сказал Шамир, и младший принц, кивнув, чуть сдвинул перевязь с мечом вперед, чтобы рукоять была под рукой. В кабинет сьора Фригамы братья аль Хали вошли плечо, к плечу. Оба собранные, похожие на охотящихся хищников.

- Храни Огонь Дом Готвиров, - сдержанно сказал Шамир.

- Жарких дней, - зло ответила королева Летис.

- А где моя сестра? – настороженно спросил Шамир. – Она здорова?

- В тюрьме, - коротко ответил король. – Пока жива, насчет здоровья не скажу. Надеюсь, что ей так же худо, как и нам.

Чанмир, дернулся, было, но его сьор положил руку на плечо брату:

- Спокойно. Что значит, жива, Анрис? Объяснись! И почему принцесса Дома вечных в тюрьме?! За что ты ее туда упрятал?!

- За измену, - сказала старая королева и крикнула своей свите: - Принесите ребенка!

- Но ведь родился мальчик? – уточнил Шамир.

- Именно.

- И чем недоволен Дом Готвиров? – ощерился Чанмир, все еще выразительно поглаживая рукоять меча.

- Сейчас сами поймете. Я спрятала Калафию в тюрьму от вас, сьоры. Невестка пока нужна мне живой. Возьми младенца, Шамир. И внимательно на него посмотри.

- Здоровый, крепкий мальчик. – Шамир взял ребенка. – Я ничего такого в нем не вижу, чтобы понять тебя, Летис.

- Это потому что он спит. – Она подошла и грубо толкнула ребенка. Он проснулся и заплакал.

- Что ты делаешь?! – возмутился Шамир. – Это же принц! В нем кровь аль Хали! Я не позволю… - он осекся. Какое-то время Шамир с недоумением смотрел на младенца, а потом заорал: - Кто это, Мрак возьми?! Кого вы мне подсунули?! – он брезгливо сунул младенца в руки подскочившей няньки. – Где мой племянник?! Где сьор?!

- Вот твой племянник, - кивнула Летис на ребенка. – Только он не сьор. Он бастард. Ублюдок. Полукровка. Калафия родила не от мужа.

- Что?! – дружно взревели братья. Шамир кинулся к двери:

- Я убью ее!

- Остановите его! – велела Летис своим сыновьям.

Братья Готвиры кинулись к Шамиру и зажали в тиски. Тот пытался вырваться:

- Калафия, сука! – кричал он. – Как ты посмела?! Тварь!

- Поэтому я ее и посадила под замок. Шамир, сядь, - королева кивнула на кресло. – Выслушай меня.

- Но кто посмел?! – сьор Калифаса все еще рвался к дверям.

- В этом все и дело. Это не простой бастард. Посмотри на него внимательно.

- Не хочу! – поморщился Шамир.

- Тогда хотя бы пораскинь мозгами! Его отец не сир, и даже не лэрд. Наш обидчик может свободно перемещаться по всей империи. Тайно. Эта любовная связь длится уже давно, а мы ни о чем не подозревали вплоть до рождения ребенка. Сьорам Готвирам не сказали, что у них был высокопоставленный гость. Значит, он сам этого не захотел. А кто по своему положению выше самого короля Фригамы? И потом: у младенца редкий цвет глаз. Они зеленые, Шамир. А у кого из известных тебе лиц зеленые глаза? У вдовствующей императрицы. И…

- Так это бастард Рафа?!

- Именно. А теперь сядь. Ты ведь понимаешь, что это означает?

- Государственный переворот, - кивнул Шамир. И, наконец, сел. – Раф сделал глупость? И какую! Голову потерял? Обезумел?

- Твоя сестра – редкая красавица. Ты видел их танец на свадьбе? Они так смотрели друг на друга. Но я не думала, что Раф осмелится. Похоже, это страсть.

- Я вызову его на поединок и убью, - мрачно сказал Чанмир. – Он оскорбил мой Дом и мою сестру.

- Я тебе не советую этого делать, - одернула слишком уж горячего принца вечных старая королева. – И ты и оба моих сына могут бросить вызов Рафу. И даже убить его, если получится. Хотя Рафаэл Тадрарт прекрасный фехтовальщик. И зачем рисковать? Мы поступим по-другому. Раф ответит за свою глупость не жизнью. Он ответит короной. И кое-чем похуже.

- Что ты задумала? – напряженно спросил Шамир.

- Мы заставим его отречься от престола. А потом он отправится в Пустыню Забвения. К своим безумным родственникам. Мы его там похороним заживо. Бывшего императора Рафаэла Тадрарта. Скоро он и сам сойдет с ума. А для этого нам нужна Калафия. Живой. И ее ублюдок.

- Хороший план, - на губах у Шамира зазмеилась улыбка и он сделался очень похожим на отца. – Ребенка я забираю. С Рафом говорить буду я. Кормилица есть?

- Да, - кивнула Летис. – Но Калафия пока останется здесь, во Фригаме. Я все еще опасаюсь за ее жизнь.

- Но она мне понадобится, если Раф вдруг упрется, - возразил Шамир.

- Эсмира, – коротко сказала королева. – Императрица должна немедленно узнать об измене мужа. И тогда грянет буря. Рафу конец.

- У него хватает защитников, - нахмурился Шамир. – Отец, мать, наместник Гор.

- Наместник человек циничный. Он никогда не принимал сторону глупца. Что касается Ололы, у нее ведь есть еще один сын. Рафа кто-то должен сменить на троне. А другой кандидатуры я не вижу, - сказала королева.

- Исмир аль Хали?

- Именно. Он еще очень молод и на него легко влиять. Исмир недолюбливает брата. Поговаривают, что в завещании императора Ранмира было имя младшего принца. Мы отомстим за нанесенное оскорбление, сьоры аль Хали. Будьте уверены.

- Ты идешь со мной в Калифас, - Шамир встал и повернулся к женщине, держащей на руках младенца. Та вздрогнула, но возразить не посмела. – Имя у этого ублюдка есть?

- Мы могли бы спросить у Фии, – заикнулся, было Рэнис.

Мать бросила на него презрительный взгляд: тряпка! Еще немного, и Рэнис простит жену, наставившую ему рога. Возможно, этот брак придется сохранить. Калафию запереть под замок и ограничить ее свободу. На окна повесить решетки к двери приставить охрану. И пусть Калафия рожает детей от мужа, сколько сможет. Она еще годится на это. Но сначала она должна пройти через ад. Шлюх надо учить.

- Лейтон, - бросила королева. – Вот его имя. Забирай его, Шамир. И если Раф вдруг заупрямится, ты убьешь младенца у императора на глазах.

- При этом должна присутствовать и Фия, - зловеще улыбнулся принц Чанмир, который был, не менее кровожаден, чего его старший брат.

Аль Хали не свойственна жалость.

- А ведь еще вчера утром я был так счастлив! – с отчаянием сказал Рэнис.

- Ты был слеп, - отрезала его мать. - Жена никогда тебя не любила. С того мгновенья, когда вы вступили в брак, и она увидела вас рядом: тебя и Рафа. У нее был выбор: любовь или честь. Она не грата, раз выбрала любовь.

- Но Фия чистокровная, - вяло возразил Рэнис. – Уж в этом сомнения нет. Как и в том, что она была девственницей в первую брачную ночь.

Он, похоже, цеплялся за соломинку. Рэнис не хотел разводиться.

- Да Олола больше грата, чем Калафия! – презрительно сказала королева. – Лично я уверена, в выборе вдовствующей императрицы. Как бы Олола ни любила Рафа, она не простит ему того, что он сделал…