Битва за Игнис

Глава 24

Она не могла поверить своим ушам. Раф соблазнил чужую жену?! Принцессу из Дома вечных?! Да он обезумел! О скандале во Фригаме вдовствующая императрица узнала первой. У нее повсюду были шпионы, и о том, что Калафия Готвир рожает, в столицу империи доложили, как только начались схватки.

«Мальчик, девочка? – гадала Олола, мысленно расставляя на шахматной доске большой политики фигуры для новой партии. – Девочка выгоднее, это товар, а не запасной наследник».

- Родился мальчик, императрица, - доложила вездесущая леди Манси.

- Что ж, храни его Огонь, - кисло сказала Олола и стала ждать приглашение на праздник в честь нового принца. Но Фригама молчала.

Потом пришла ужасная новость: ребенок родился мертвым. Такого еще не бывало! Неужели чистокровные и впрямь вырождаются? Настолько, что граты стали рожать мертвых детей!

А потом все та же леди Манси вкатилась на своих коротких ножках в спальню императрицы, несмотря на то, что была глубокая ночь и карлица вполне могла столкнуться здесь со сьором Халлардом. И помешать хозяйке развлекаться. За что карлица была бы сурово наказана. Олола не терпела, когда прерывали ее любовные игры с Дэстеном. Он бывал здесь все реже, и на эти угли приходилось постоянно дуть.

Но суровый запрет не остановил маленькую леди.

- Новости из Фригамы! – закричала она с порога.

Олола вздрогнула и проснулась.

- Как ты посмела?!

- Грата Калафия родила бастарда! – выдохнула леди Манси.

- Что?!

- Вам лучше первой об этом узнать, моя госпожа! Братья Аль Хали забрали ребенка!

- Постой… - Олола окончательно проснулась. – Так ведь мальчик умер.

- Так всем сказали. Его вроде как похоронили. Но на самом деле он в Калифасе.

- О, Мрак, почему?!

- Мне неловко, что я вам это говорю. Но вы должны знать, - Ололе показалось, что карлица посмотрела на нее с жалостью. – Ходят слухи, что это ребенок императора.

- Рафа?! Не может быть!

- У мальчика зеленые глаза, а не черные с огненным зрачком, как у высших. Акушерка, которая помогала принимать мэтру роды, умерла. Ее отравили. Боюсь, и самого мэтра уберут. Всех, кто знает правду. Но женщина успела сказать моей родственнице. Вы велели присматривать за Готвирами.

- Да, потому что в Калифас никого не берут со стороны. Ты уверена, что правильно все поняла? Если так, то Шамир аль Хали завтра будет здесь. Он придет торговаться.

С этого момента Ололе было не до сна. Она тут же пошла к Рафу и подняла его с постели.

- Вставай! Я ведь тебе спрашивала: что происходит?!

По лицу сына Олола сразу поняла: все правда.

- Что ты наделал?!

- Но вы ведь меня защитите. Вы с отцом.

- Ты больше не ребенок! И, похоже, уже не император, - горько сказала Олола. – Ты хоть понимаешь, что теперь будет?!

- Война?

Олола расхохоталась.

- Глупец! Воевать с бывшими союзниками?! С Калифасом и Фригамой?! Уверена, что Закатекасы будут на стороне аль Хали. У южных две принцессы сидят в Калифасе! И Гота прекрасно понимает, что такое честь Дома! Сьор может ходить налево. И иметь бастардов. Но грата?! Тем более, состоящая в законном браке. Раф, из всех женщин, живущих в империи, ты выбрал самую неподходящую. Что это? Авантюризм? Назло нам с отцом? Всех, кто тебя поддерживал?

- А если это любовь? – тихо спросил Раф.

- Нашел время влюбляться! И нашел в кого! Это чудовищная ошибка, Раф! Я даже представить не могу, что теперь будет!

Раф затравленно посмотрел на мать. Спросил:

- А что будет? Шамир меня вызовет на поединок? Или Рэнис Готвир?

- Когда ты успел так поглупеть? – презрительно посмотрела на сына Олола. – Поединок для тебя - это спасение. Рэнис уже стар, ты легко с ним справишься. Шамир не так искусен. Они бы выставили против тебя Чанмира. И младший принц аль Хали очень хорош. Похож в бою на моего покойного мужа, а он был Первым Мечом империи. Но тебе не сделают такого подарка. С честью умереть в бою или мечом доказать свое право на трон. Все будет гораздо хуже, - с грустью сказала мать. – Я бы пошла в Калифас, но Шамир меня не примет, даже не смотря на то, что я вдовствующая императрица. Он в своем праве. Придется ждать его решения. А пока мы ничего не можем сделать.

И вот она сидела в своем рабочем кабинете и ждала Шамира. Олола знала: он придет. Дэстену вдовствующая императрица не решилась пока сказать, что натворил Раф. Потому что его отца это убьет. Ведь именно Олола, да еще с таким трудом уговорила Дэстена посадить на трон Рафа. Когда старший сын стал таким? Безрассудным, упивающимся безграничной властью. Думает, ему все можно? Увы!

- Калифас открыл портал, императрица.

Олола вздрогнула: а вот и развязка!

- Это наверняка сьор Шамир, - стараясь казаться спокойной, сказала Олола. – Если он ко мне, то я его жду.

Шамир вошел неслышно. Ох уж эти сьоры аль Хали! Матерые хищники пустыни. А сейчас они почуяли кровь. Шамир уже выпустил когти.

- Жарких дней, - отрывисто сказал он, не прибавив к сказанному титул той, с кем собирался говорить.

- И Дому вечных тоже, - машинально откликнулась Олола и встала.

Со сьорами аль Хали женщины не говорят, сидя. Даже императрицы.

- Я не веду переговоры с женщинами, - презрительно сказал Шамир. – Но ты вдова моего дяди. А Дэстен Халлард бастард моей матери. Незаконнорожденный. С ним я договариваться не желаю ни при каких условиях. Твой сын…

- Я знаю, - устало сказала Олола.

- Так и думал, что у тебя повсюду шпионы!

- Твои условия, Шамир?

- Для тебя я сьор аль Хали, женщина, - надменно сказал тот.

- Я сейчас не женщина. Я вдовствующая императрица и мать Рафа. Чего ты хочешь? Его голову?

- Я – да, - отрезал Шамир. – Но мои союзники не хотят смерти Рафаэла Тадрарта. Он нанес чудовищное оскорбление и моему Дому, и Дому Готвиров. И мы пойдем войной на Игнис, если Раф не отречется от престола. Но у тебя ведь есть еще один сын, - вкрадчиво сказал Шамир.

- Вы хотите, чтобы императором стал Исмир?

- Исмир аль Хали.

- Хорошо.

- Что ты сказала?! – удивился Шамир. Он ожидал, что Олола как тигрица будет сражаться за своего любимца.

- Мне нечего вам предложить. Империи сейчас не нужна война. Поступок Рафа омерзителен.

Шамир посмотрел на нее с уважением.

- Недавно Летис сказала, что ты больше грата, чем Калафия. Подтверждаю ее слова. Итак, судьба Рафа решена? Ты мне его отдаешь?

- Да, - Ололе показалось, что она умирает. Из груди вырывали сердце. Но сделать ничего было нельзя.

- Встретимся на Большом Совете сразу после того, как Раф подпишет отречение. Я осуждал дядю, когда он на тебе женился, но теперь я его понимаю. Ты и впрямь императрица, - и сьор Шамир слегка нагнул гордую голову, обозначая поклон.

Сьоры аль Хали не кланяются женщинам. Олола и победила, и проиграла. Она сохранит свой титул, положение при дворе и младшего сына с дочерью. Айла останется гратой, и ей найдут достойного мужа, может быть даже принца. Но Раф…

Рафа она потеряла.

… Переговоры Калифас потребовал провести на своей территории.

- А если я не захочу? – хмуро спросил Раф.

У него еще была личная гвардия. Маленькая армия. Его наемникам наплевать, какую бабу трахнул их император. Да хоть бы и грату. Покойный Ранмир аль Хали и не такое себе позволял. Император берет, что хочет, по праву сильного. Еще можно побороться за власть.

В кабинете он сидел один, всем приближенным велено было выйти. Новость о рождении у императора Тадрарта зеленоглазого бастарда еще не расползлась по огромному дворцу. Матово светилась сфера: Калифас ждал ответа императора. А вот братьев аль Хали было двое. Раф уже остро чувствовал свое одиночество: все его бросили. Даже мать отреклась.

- Ты придешь, или мы убьем твоего ублюдка, - жестко сказал Шамир. – А чтобы ты был сговорчивее, мы пригласим в Калифас еще кое-кого.

Раф похолодел. Конечно, глава Дома вечных имеет в виду Калафию.

- Грата аль Хали… - он судорожно сглотнул. – Калафия Готвир… Она жива?

- Смотри-ка, вспомнил, как зовут твою шлюху! – хрипло рассмеялся Шамир. – Ее жизнь тоже в твоих руках.

- Но ведь она ваша сестра!

- У меня нет сестры-шлюхи, - отрезал Шамир. – Отныне она собственность Рэниса. Пусть делает с ней все, что хочет.

Раф понял, что торговаться бессмысленно. И что он теряет, придя в Калифас? Жизнь? Он был уверен, что аль Хали и Готвиры придумали кое-что похуже. Шамир выглядел победителем.

Переговоры состоялись у имперского портала. Раф не собирался идти дальше из соображений безопасности, а сьоры аль Хали не намерены были оказать предавшему их императору честь и принять его у себя во дворце.

- Чего ты хочешь, Шамир? – затравленно спросил Раф.

- Ты отречешься от престола и удалишься в изгнание.

- Куда? – Раф уже знал ответ. Так вот что за наказание ему придумали!

- В Пустыню Забвения. А там, как знаешь. Можешь покончить с собой, можешь медленно сойти с ума. Но высокородные скоро забудут о Рафаэле Тадрарте.

- А если я откажусь?

- Принесите ублюдка! – крикнул Шамир.

Тут же появилась кормилица с ребенком на руках, словно только и ждала сигнала своего господина. Мальчик плакал, и никто не собирался его успокаивать.

- Хочешь взглянуть на своего бастарда поближе? – ухмыльнулся Шамир. – Это можно. Но на руки тебе его не дадут. Чанмир.

Младший принц, также ухмыляясь, вынул из-за пояса кинжал.

- Ублюдку сейчас перережут горло, поскольку ты упрямишься, Раф. А чтобы тебе легче было решиться… Притащите сюда его шлюху! – крикнул Шамир.

Раф смертельно побледнел. Он не готов был увидеть Фию. Она выглядела ужасно. Волосы растрепаны, взгляд безумный.

- Раф! – она почти вырвалась из рук мужчин, которые ее держали.

К грате аль Хали больше не проявляли уважение. Ее честь больше не берегли. Двое наемников крепко держали принцессу. Она повисла у них на руках, колени коснулись пола.

- Умоляю Раф… - глаза у Фии давно уже высохли, и она заплакала без слез. – Они убьют нашего сына… Он так похож на тебя…

И он не выдержал. Видеть ее такой было выше сил даже Рафаэла Тадрарта. Который и сам не понимал своих чувств к этой женщине. Любовь? Скорее, к запретному плоду. Страсть к красавице, которая принадлежит другому. Месть имперскому этикету, по которому граты не имеют права выбирать себе мужей. Протест против сложившейся системы. Против вассального права сьоров. Против того, что эти сьоры сделали с самим Рафом.

Но и он оказался не железным. Уж лучше Пустыня Забвения. Сойти с ума и забыть этот миг. Когда Чанмир острием кинжала разрезал одеяльце, в которое был, завернут младенец. И Фия забилась в руках у наемников. Кто бы сомневался, что Чанмир с согласия брата и своего сьора сейчас разрежет племянника надвое. И куски окровавленной плоти швырнут под ноги Рафа. Ты этого хотел?!

- Раф!!! – это было мало похоже на человеческий крик. Фия не выдержала, огненный зрачок последний раз вспыхнул в ее глазах и погас. Она потеряла сознание, и это было к лучшему. Потому что Чанмир занес кинжал над ребенком.

- Стой! Я согласен, - хрипло сказал Раф.

- Отречение, - бросил Шамир своим слугам.

Один из наемников подошел и подставил широкую спину, на которую положили заранее написанное отречение. Стараясь не глядеть на Фию и их ребенка, Раф поставил свою подпись. Потом приложил перстень с императорской печатью. После чего снял перстень и швырнул его братьям аль Хали. Императорская печать покатилась по мраморному полу. Шамир подошел, наступил на перстень ногой и хищно улыбнулся.

- Ублюдка ты можешь забрать, - презрительно бросил Шамир. – Он мне больше не нужен. Твоя шлюха останется в заложницах. Если ты вдруг передумаешь и не удалишься в изгнание. Но за этим проследит Эсмира.

- Она уже знает? – севшим голосом спросил Раф.

- Конечно. Мне жаль тебя, Рафаэл Тадрарт. Корона достойная плата за честь дома аль Хали. Я ее принимаю. А твоя жизнь ничего не стоит, - Шамир сплюнул ему под ноги. – Убирайся.

Раф повернулся к сьорам аль Хали спиной и шагнул в открывшийся портал.