Битва за Изнанку

Глава 2

Для верности мы бросали монету еще шесть раз, пока наконец черт не стал выигрывать. Я не знаток теории вероятности, но математика вроде должна была быть не на моей стороне. Получается, совместный хист мог нейтрализовать магию нечисти. Ну или снизить ее влияние, что практически являлось равнозначным.

А еще опытным путем мы узнали, сколько действует совместный хист. Дурацкое название, как по мне. Надо будет поработать над неймингом. К примеру, промысел Матвея-Алены. Нет, звучит как венерическая болезнь. Дабл-хист? Уже лучше.

Короче, я мог ликвидировать везение черта на протяжении тридцати шести секунд. Маловато, конечно, но, видимо, все зависело от степени испуга приспешницы. Она довольно быстро пришла в себя после встречи с самокатчиками, и наш «союз» благополучно развалился.

То, что происходило оставшуюся часть дня, могло быть истолковано каким-нибудь рубежным трибуналом как негуманные действия по отношению к пустомеле. Потому что мы стали пугать Алену всеми возможными способами. И тут бес с чертом расстарались. Они вообще всегда были очень талантливы в делах, где не требовалось прибегать к созидающему духовному началу. А когда выяснилось, что их усилия направлены в сторону уважаемой Алены Николаевны, нечисть превзошла себя.

Любимым способом у того же Гриши было появиться там, где приспешница его совсем не ожидала. К примеру, в комоде, кухонном шкафчике или стиралке. Он даже подумывал спрятаться в самом унитазе. Но я убедил его этого не делать. Не хватало еще, чтобы бесу подмочили репутацию.

Алена кричала, ругалась и грозила всеми возможными карами. Только это ни к чему не приводило. Григорий ссылался на приказ «хозяина» под номером 227 и радостно улепетывал, заливаясь бесовским смехом. В общем, полностью оправдывал свое природное происхождение. На какое-то время мне даже показалось, что я нашел ему увлечение, перекрывающее тягу к водке.

У Мити с фантазией было похуже. С другой стороны, он и сам как нечисть очень простой. Буквально как лапоть. Лесной черт решил играть на самых незамысловатых человеческих страхах. Я даже разрешил ему смотаться на чердак, откуда мой чернокожий друг Быстрая рука из племени Подбиральщиков притащил целое богатство – трех здоровенных пауков, мерзкого коричневого таракана и дохлую мышь. И поспешил поделиться с Аленой Николаевной своей роскошью. Я лишь подсказал, что это надо делать порционно, чтобы приспешницу не хватил сразу удар от невыносимого счастья.

В общем, в нашей квартире весь день периодически раздавался женский ор. Не тот тоненький крик, который обычно принадлежал высоким почти прозрачным нимфам, кушающим пророщенные семена из ничего, которые обязательно требуется запить теплой водой без газа. А настоящий бабий ор.

Такой звук из себя извлекают обезьяны-ревуны, кашалоты и сотрудники следствия, когда понимают, что дело развалилось до того, как его передали в суд. Частенько к крику добавлялся крепкий портовый мат. Что неудивительно – Санкт-Петербург крупный торговый узел, как никак. А Алена здесь родилась и провела всю свою крайне интересную жизнь.

В общем, страхи, которые нагоняла нечисть, заканчивались тем, что я трогал Алену. Не в том смысле, что трогал за всякие мягкие места, которые так любят мужчины в женщинах. Приспешница сама была одним сплошным мягким местом. Просто для объединения наших хистов, точнее, моего промысла и ее обрубка, требовался тактильный контакт.

Алена, конечно, относилась к опытам без должного энтузиазма и понимания. Она даже пару раз здорово приложила меня. Хотя к этому я отнесся вполне спокойно. Мне самому лучше не лезть под горячую руку.

В свое оправдание могу сказать, что мне нужно было больше практики. Прошли те времена, когда Мотя Зорин лез с голой задницей на лешачиху. А соваться в пещеру, где обитала неведомая нечисть из другого мира, – занятие действительно опасное. К тому же, если она оказалась здесь, то явно сделала это давно. Во времена нестабильности проходов. А старое опытное существо – всегда опаснее молодняка.

Закончилось тем, что Алена взяла с собой молоток для отбивки мяса и закрылась в гостиной, подперев дверь стулом. А еще вкрадчиво предупредила, что каждый, кто попробует влезть к ней, поедет в травматологию для нечисти. Собственно, это относилось лишь к бесу. Только Гриша мог в любую дырку без мыла влезть. Во всех смыслах.

Я предупредил рыжую нечисть, что теперь нет никакой надобности пугать Алену. Мне ведь все равно не удастся проникнуть к ней в комнату. К тому же, основной цели мы достигли. Я смог добиться практически мгновенного соединения с ее хистом. Сначала это давалось непросто, «обрубки» приспешницы все время «выскальзывали». Однако нет ничего, что не решалось бы долгой практикой и упорством.

Правда, судя по хитрому взгляду беса, останавливаться на достигнутом Гриша не собирался. Ну да бог ему судья. Словно не понимает, что любое действие рождает противодействие. И тот, кто разбрасывает камни, когда-нибудь обязательно будет их собирать. За Аленой точно не заржавеет.

На ночь глядя я проверил все свои пожитки. Кольцо нечисти не понадобится, меч, «подаренный» Шуйским, будет основным оружием, нож – вспомогательным. Заряженный жезл я даже не стал убирать на Слово. Чтобы на забыть вернуть. Вдруг тварь окажется чересчур прыткой. Еще вопрос, как на нее подействует мой хист? В целом, думаю, нормально. Даже несмотря на то, что это пришелец из другого мира, он нечисть, а я рубежник. То, что остальные ничего не смогли сделать, говорит лишь о том, что они жутко испугались.

Я лег на кровать, но сон все не шел. Где-то на кухне звенел стаканами Митя – ночь была его временем. Судя по отсутствию голосов, Гриша не составил черту компанию. Видимо, действительно полез к Алене, идиот эдакий. Даже пренебрег вечерними возлияниями или перенес их на более позднее время. В коридоре тикали часы. Давно надо было их снять, бесят неимоверно. Вообще не понимаю, для чего в квартирах вешают здоровенные и громкие хронометры.

Но, конечно, не спал я не из-за постороннего шума. Кто прошел армию и студенческую общагу, может уснуть даже в электричке, когда на его спине играют в переводного дурака.

Ночь давно перестала быть временем отдыха и возможностью набора сил. А стала исключительно периодом страданий. Сначала я надеялся, что, может, именно сегодня ничего не произойдет. Вдруг ужасный крон забудет о Лихо на денек? Оптимизм же не запрещен законом!

Потом это стало сродни тревожному ожиданию. Меня можно было сравнить с приговоренным к смертной казни, который смотрит на календарь, ожидая, когда все прекратится. Хотя этот парень точно являлся счастливчиком. А вот я не знал самого главного – когда именно придет крон. Поэтому был вынужден находиться в постоянной тревоге половину ночи.

Сегодня мне повезло. Сегодня Созидатель пришел рано. Я встретил ужасающую боль в животе даже с некоторым облегчением. Нет, не потому, что я любил наручники, кляп во рту и когда капают горячим воском на тело. Просто это значит, что все закончится раньше, чем обычно. И, может, удастся нормально поспать. Вот только потом в голове зазвучали голоса.

– Прошу, не надо, прошу…

Я задрожал всем телом, не сразу поняв, что это Юния. Так изменилась ее интонация. Раньше она говорила свободно, насмешливо, пусть и находилась в заточении. Теперь я почувствовал, что Лихо почти сломлена. Столько боли было в каждом слове.

– Ты опять забываешь, как необходимо правильно обращаться ко мне, – прозвучал издевательский голос Созидателя.

Показалось даже, что он находится совсем рядом. Буквально в этой комнате. Я ощутил пот его обнаженного тела, скрип песка на зубах и свист ветра.

– Не надо, господин!..

– Когда-то я думал, что мои чувства к тебе пусть и странны, но возможны. Кто знает, вдруг ты и правда выносишь мне детей. Но теперь я вижу твою истинную сущность. Ты рождена рабыней. Для того, чтобы прислуживать. Ни на что большее ты не способна. Я лишу тебя не только сил, но и имени. Ты забудешь, кто ты. Ни одной мысли о предательстве не останется в твоей глупой голове. Лишь искреннее и неподдельное желание служить.

На мгновение мне показалось, что я лишился сознания – так сильно накатила новая волна боли. Словно мне разрезали живот, вывалили внутренности, а следом все затолкали обратно.

Очнулся я на полу – мокрый как мышь и в окружении всех домочадцев. Включая Алену с занесенным молотком. Это она меня собиралась им оприходовать, что ли?

– Матвей, ты как? – спросила приспешница.

Что интересно, на ее лице не было ни тени усмешки. Более того, она выглядела искренне встревоженной. Даже сильнее, чем когда открыла кастрюлю и обнаружила там подложенную Митей дохлую мышь.

– Дяденька, мы услышали, как ты кричишь, – не дал мне ответить на заданный вопрос лесной черт, – Очень страшно.

По законам жанра теперь должен был что-то сказать и бес. Но он стоял в стороне, будто бы даже обиженно закусив губу с глазами, полными слез.

– Гриша, ты чего? – удивился я, поднимаясь и вытирая пот со лба.

– А ты чего это удумал, помирать, да?! – закричал он. – Мало я настрадался, натерпелся. Только вроде привык к рубежнику, а он того…

– Ничего я не того, у меня и девушка была… или есть. Нет, все-таки была. Я к тому, что ничего серьезного, просто кошмар.

– Врешь! – почти одновременно заявили Алена с Гришей.

Митя будто бы тоже хотел что-то сказать, и лишь природная скромность не позволила ему это сделать. Но по всей видимости, черт поддерживал озвученное товарищами заявление. Когда только все спеться успели?

– Это все очень сложно, – сказал я. – Но я над этим работаю. И когда мы разберемся с той хренью в пещере, то выйдем на финишную прямую.

– Какой хренью? В какой пещере? – залепетала Алена. И тут ее глаза округлились. – В той самой пещере?! Нет, это без меня!!!

Фух, слава богу, а то мне начало казаться, что приспешницу подменили. После истории с перевертышем я бы уже ничем не удивился.

– Потом поговорим, – сказал я уклончиво.

– Никаких потом, все, это мое окончательное решение! – отрезала Алена. – Если у тебя с головой беда, то я не самоубийца. Все, спокойной ночи.

Следом почему-то с виноватым видом вышел и Митя. Разве что бес не торопился покидать комнату, будто опасался, что я сразу захочу сыграть в ящик.

– Гриша, – присел я на корточки, чтобы быть на одном с ним уровне. Вроде так учили в какой-то книге разговаривать с детьми. – Я тебе обещаю, что сделаю все, чтобы не умереть в ближайшее время. И я… тоже вроде как привык к тебе.

– Ладно, хватит тут сопли сахарные разводить. Нормально с тобой все и хорошо. Просто я немного испугался. Не за тебя, за хист. Я же с ним вроде как связан. Иначе пришлось бы опять кого-то искать. Ладно, пойду я, дел невпроворот.

Причем говорил он это все глядя не глаза, а куда-то в сторону. А его щеки постепенно пунцовели. Да, понимаю, у мужиков сложно с выражением эмоций. Сам такой. Кинуться на кикимору, хотя ты трусоват от природы, – пожалуйста. А сказать рубежнику, что он тебе дорог, – ну его на фиг. Еще не поймут. Начнут высмеивать и все такое.

Сам я сходил в душ, смыв весь пот, и наконец-то лег в кровать. Вот только сон так и не шел. Трудно было спать с чистой совестью, зная, что где-то там этот гад измывается над Юнией. Надеюсь, я успею вовремя и Созидателю не хватит времени до конца сломать ей психику. Или то, что осталось у Лихо после всего этого кошмара.

Задремал я лишь под утро, когда за окном начало светать. Нет, была попытка досрочного засыпания. Вот только она разбилась о вопль Алены и глумливое хихиканье беса. Все-таки добился своего, стервец.

Утром меня уже разбудил грохот сковородок и покрикивания приспешницы. Нечисть в четыре руки готовила завтрак, а Алена «парила» электронной сигаретой на стуле и раздавала ценные указания.

– Доброе, – поглядела она на меня, с некоторым сомнением.

– Привет, Алена, нам поговорить надо.

– Нет, никаких пещер и всякого говна. Я туда не полезу.

– Не переживай. Я все сделаю сам.

– Когда мужики так говорят, это почти на сто процентов вранье. Поверь, я знаю, о чем говорю.

– Это касается жизни очень важного мне существа. И моей, как выяснилось. Я связал себя с ней заклинанием, разделяющим ее муки. Если в ближайшее время ничего не сделаю, то мы, судя по всему, либо оба погибнем, либо сойдем с ума.

– Ой, дурак! – закатил глаза бес.

– Григорий, соблюдаем субординацию! – прикрикнула Алена.

– Вы помирились, что ли, после вчерашнего? – удивился я.

– Нечисть признала свою неправоту и готова заглаживать вину.

Судя по нечастным затравленным взглядам беса и черта, все именно так и обстояло. Мне было интересно, как Алена Николаевна это провернула? И – что именно она заставит делать нечисть. Сильна приспешница, ох, сильна.

Однако мы решили поговорить об этом в другое время. И решила, в первую очередь, это именно девушка:

– Рассказывай, Матвей.

Вот иногда собеседники говорят таким тоном, что с ними невозможно спорить. У меня был препод по математике. Ты мог выстроить гениальную отмазку, почему не выполнил задание, но стоило ему сказать: «Что было на самом деле?», и все… Ты начинал заикаться, краснеть, путать слова. В общем, сыпался. Не знаю, как он это делал, если честно. С виду – обычный уставший профессор в затертом пиджаке.

Вот и Алена сейчас произнесла именно таким тоном, что не было возможности, да и желания спорить. Наверное, слишком долго я носил все это в себе. Поэтому немного подумал и кивнул. Правда, вслух сказал другое:

– Нечего рассказывать. Давайте лучше кофе попьем.

А сам прижал палец ко рту и указал на ухо. Наверное, если бы мы были знакомы с Аленой первый день, она бы подумала, что я того. Не очень адекватный. Теперь приспешница только кивнула начала слушать рассказ под грохот кофемолки.

Я поведал все лишь в общих подробностях. Но так, чтобы Алена понимала, кто такая Лихо и прониклась к ней хоть какой-то симпатией. Признаться, подобное было занятием нетривиальным, учитывая характер Юнии.

Нечисть тоже развесила уши. Ну да, я с ними не особо делился происходящем в рубежной жизни. Бес в какой-то момент вообще стал ругаться по вполне понятной причине – хозяин держал возле себя Лихо.

Правда, в следующую секунду Гриша под грозное бурчание Алены принялся вылавливать яйца, которые должны были стать пашот. Да и Митя, отделяющий форель от чешуи для норвежского завтрака, пару раз порезался. Не многозадачная у меня нечисть, это уж точно.

– Мог бы сразу все рассказать, – заключила Алена, когда я замолчал.

– Знал бы прикуп, жил бы в Сочи, – ответил я, выключая кофемолку.

– Нет, просто вы, мужики, все время думаете, что умнее всех. Даже когда обосретесь с ног до головы, убеждаете, что это все часть глобального плана. Тогда бы никакой хрени в том схроне не было. Я же не знала, что этот пердячий Князь такую подлянку кинет.

Я улыбнулся. Понятно, что Святослав слушает нас не лично, но ему точно передадут про «пердячего». Тем лучше. Так меньше подозрений, что мы знаем о прослушке.

– Что ты там говорила про субординацию? – уточнил я.

– Я так, не про тебя, а в общем, – соскочила с темы Алена. – Лучше скажи, стало легче?

– Немного, – с удивлением для себя отметил я. – Но меня больше волнует пещера.

– Какой тут итог? Я же не черствая сука, все понимаю. Если надо то… – она судорожно вздохнула и поежилась. – То погоним в ту пещеру. Ты же точно сможешь убить ту хрень?

– Хтонь, – поправил ее я.

– Я почти так и сказала.

– Да, смогу. Тем более теперь, когда знаю, как нейтрализовать ее природную магию.

– Ладно, черт с тобой. Я в деле. Только сначала поедим. Я что-то ужас как жрать хочу. Гриша, мать твою, но нельзя же быть таким жопоголовым, как ты яйца развалил опять? Ты не понимаешь, должен быть мешочек, мешочек! Дай покажу.

И тут я к собственному удивлению внезапно понял, что Алена ведь и правда умеет готовить. Она все время подсказывала нечисти, будто являлась заправским поваром. Почему я прежде этого не видел, а лишь отмечал ее взбалмошность и дурной характер?

Нет, едва ли это было началом большой любви. Но я вдруг понял, что Алена… вполне даже интересная девушка.