Битва за Изнанку

Глава 5

Анфалар подскочил ко мне, стиснув в могучих объятиях. Он даже не сразу обратил внимание на Алену, руку которой я благополучно разжал из-за грубых обжимашек Безумца.

Наконец спустя несколько долгих и мучительных секунд, рубежник перестал испытывать на прочность мои кости. Он чуть отстранился, продолжая держать меня за плечи, и серьезно произнес.

– Матвей, брат за брата…

Я покраснел от пяток до макушки. Пошутил, блин, на свою голову. Он теперь каждый раз это вспоминать будет? Но делать нечего, пришлось отвечать:

– За основу взято, Анфалар.

– Чертовски рад видеть тебя в добром здравии.

Вот это он погорячился. И не только на словах. Потому что рубежник тут же отпустил меня, и я благополучно грохнулся. Ноги по-прежнему выполняли декоративную роль.

– Матвей, ты где? – услышал я голос девушки. – Ты упал, что ли?

Вслед за вопросами я почувствовал, как меня ощупывают крепкие руки Алены. Ну да, наш союз прервался и теперь приспешница вновь стала самым обычным человеком. С другой стороны – как обычным? Почти суперженщиной. Меня она подняла на ноги и взвалила себе на плечи без всяких усилий.

А затем вытащила свой телефон и включила фонарик. Никогда не думал, что эта функция в современных смартфонах будет так популярна. Что интересно, приспешница посветила не на меня, а на рубежника.

– Матвей, че это за друг у тебя такой. Судя по махачу, он местный аналог Чака Норриса.

– Я не Чака Норриса, я Анфалар, сын Карфанара, первый защитник крепости Фекой.

Мне показалось или мой изнаночный кореш на мгновение… смутился? И явно хотел преподнести себя с лучшей стороны. Это ладно, он говорил на моем языке! Чего тогда не сообщил об этом в нашу первую встречу?

– Кто ты, воинствующая дева? – будто бы забыл про меня Анфалар.

– Я Алена, дочь Елены, носильщица этого недотепы.

– Алена, субординация! – напомнил я.

– Простите пожалуйста. И, Анфалар, на будущее. В присутствии девушки лучше говорить на знакомом ей языке. А тот тут бурчали что-то, как два таджика.

Непонятно, про какое там будущее говорит Алена, но Безумец кивнул и даже слегка поклонился. Мол, принято, так и будем действовать.

– Я не знал, что ты говоришь на нашем, на русском.

– Немного говорить, – кивнул Анфалар, манерой разговора теперь действительно напоминая мне какого-нибудь выходца из Средней Азии. – Язык сложный.

– Как ты здесь оказался?

– Брат за брата, – повторил фекоец.

– За основу взято, – поддакнула Алена

Чем произвела на изнаночного рубежника серьезное впечатление. Он опять поклонился Алене.

– Мы давать клятвы... Мы смешать кровь... Я чувствовать твой боль… страдать, что ты мучиться. Но ничем не мочь помочь.

Очевидно, что наш язык давался Анфалару с трудом. Ни о какой грамматике там речь не шла. И мне, сказать по-правде, было очень жаль моего товарища. Поэтому я махнул ему, чтобы он остановился и взял Алену за руку, соединяя хисты.

– Можешь говорить нормально, – сказал я на его родном языке. – Только давайте спустимся вниз.

Не знаю, дошло ли до Безумца, что я сделал. Но он радостно поглядел сначала на меня, затем на Алену, которая выключила фонарик, и опять кивнул. Когда с помощью Анфалара, мы спустились с верхотуры тоннеля, рубежник сказал все то же самое, но уже нормальным языком.

– Я понял тот ужас, который ты испытал. А потом ощутил, что твоей жизни угрожает настоящая опасность, сравнимая со смертью. И пришел.

– Как пришел?

Анфалар поглядел так, словно это меня называли Безумец.

– Проскользил по Скугге до ближайшего к тебе чура, заплатил и выбрался сюда. Жаль, что в этом мире нельзя скользить. Пришлось бежать. Мимо множества закрытых железных повозок, в которых ездят людей. Не помню, как они называются.

Ближайшая обитель чуров была, скорее всего, в Питере. Представляю это действо – здоровенный полуголый мужик ломится вдоль шоссе. Причем, учитывая нашу рубежную прыть, бежит, как чемпион мира по легкой атлетике.

– Правда, я не думал, что вас пленил… шушука.

При последнем слове Анфалар рассмеялся. И я даже понял почему. Дословно «шушука» переводилась на мой язык как «смешная крохотная земплеройка». Нет, я понимаю, что у меня извращенное чувство юмора. Но мне что-то было не особо весело. Да и крохотной эту нечисть можно назвать с большой с натяжкой. Вот и Анфалар подтвердил:

– У нас шушуки никогда такими большими не вырастают. С ними может справиться даже ребенок.

Угу. Из разряда – конопля тоже дерево, просто ему не дают вырасти. А тут Хтонь, уж извините, разгулялась. Мне это название, кстати, нравилось намного больше. Потому что «тебя чуть не убила Хтонь» – звучит круто. А «ты едва не стал жертвой Шушуки» – как пародия на какой-то дешевый боевик.

– Почему на тебя не действует ее магия?

Спросил, хотя и так знал ответ.

– Магия? Матвей, ты меня веселишь. С помощью нее она может лишь напугать мелких насекомых или обычный детей.

– На Скугге, если в тебе течет один с ней промысел. Хист Изнанки, – кивнул я. – Стынь был прав. Именно поэтому я пробыл первый раз в пещере так долго. А вот тут эта Шушука, знаешь ли, стала почти имбой.

– Кем? – не понял Анфалар.

– Несбалансированным сильным персонажем, – вмешалась Алена. – Ты в игры не рубишься, что ли?

– Боюсь, в их мире нет компьютеров и консолей.

– Фига. И как они живут? У вас есть какое-нибудь хобби?

– Что такое свободное «занятие, которое приносит тебе удовольствие»? Помимо охраны крепости, помощи старикам, ремонта укреплений и готовки, мы стараемся все время жить так, чтобы жизнь приносила нам удовольствие. Смотрим на языки пламени костра, слушаем истории о старом мире, поем песни, состязаемся в бою…

Я даже не думал, что Анфалар может настолько петь соловьем. В моем сознании Безумец был чуть грубоватым и немногословным рубежником. И вот же как раскрылся. Да и Алена слушала его, уронив челюсть в район груди.

– Обыкновенно проводят время, – пожал плечами я, решив обрубить состязание в красноречии Безумца. Мысли были заняты не бытом Скугги.

Собственно, самое главное мы выяснили. Но меня интересовал один момент. Очень уж я не хотел отдавать Великому Князю Осколок. Во-первых, этот муд… рый правитель ничего не сделал, чтобы его заслужить. Во-вторых, мне Осколок больше пригодится. В-третьих… да чего я слова подбираю? Святослав мудак. Вот вам и в-третьих, и в-четвертых, и в-пятых.

Проблема была в самой клятве. Если я скажу Анфалару: «Дорогой дружочек-пирожочек, не хочешь пройти дальше по коридору и забрать Осколок?», то хрен чего получится. Такое поведение невидимая система сочтет как сговор двух и более лиц. Надо импровизировать.

– Анфалар, а ты не хочешь прогуляться по пещере?

– Нет, Матвей. Я же примчался сюда не для того, чтобы рыскать под землей. Главного я добился – спас своего брата. Ведь брат за брата.

– Да блин, за основу взято, понимаю. Но вдруг здесь может найтись что-нибудь интересное.

Мне казалось, что я хожу по офигеть какому тонкому льду. Не хватало еще начать незаметно кивать головой себе за спину.

– Лазить по норам шушуки? – рассмеялся рубежник. – Нет, спасибо. Чего тут может быть интересного?

– Да блин…

Нет, дело не в том, что Анфалар тупой. Он был кровь от крови своего мира. Простой и незамысловатый, как «Москвич-412». Возможно, именно по этой причине мне так нравилась Скугга, а изнаночники так не любили мой родной мир. Здесь среди рубежников царили подлость и коварство, там во главу угла ставили силу и доблесть.

Стоило вспомнить про подлость, как она явилась во плоти. Сначала послышался топот десятков ног, а затем в залу ввалился Великий Князь, окруженный ближней дружиной.

Кстати, я первый раз видел вооруженных ратников. Причем, вооруженных без дураков. Почти у каждого либо зачарованная кольчуга, либо нагрудник. Помимо тесаков, мечей, топоров, копий, на поясе виднелись пистолеты. Порой весьма раритетные, даже не нарезные. Но все же приятно видеть, что пусть и медленно, но технический прогресс начал доходить и до рубежников. Будь князь мне симпатичен, я бы рассказал ему про пистолеты-пулеметы и прочие ништяки.

Забавно, что несмотря на весь этот внушительный арсенал, никто из них не смог убить Хтонь. А я смог. Ну ладно, ладно, Анфалар смог. Но он же почти мой брат, а брат за брата… тьфу, все, теперь окончательно заело.

Святослав в окружении кощеев и крона (Башка был единственным ведуном среди всех) брезгливо поглядел на то, что осталось от некогда грозного создания. Держу пари, Великий Князь едва ли хотел вообще спускаться сюда. Но жадность взяла верх. Еще бы, вдруг ведун найдет способ как-нибудь умыкнуть Осколок. А дай он мне чуть побольше времени, так бы и произошло.

Брезгливость во взгляде Великого Князя довольно скоро сменилась страхом. Он торопливо пробежал по мне взглядом, потом недовольно поглядел на Анфалара. И казалось, попытался силой мысли вывернуть его карманы.

Что удивительно, ничего не ускользнуло от внимания Святослава Жадного. Я решил про себя, что отныне буду звать его именно так. Можно даже посоветовать сменить ему фамилию.

– Меч, рюкзак, – указал он одному из кощеев и тот поспешил за моим артефактами! А после Святослав обратился ко мне. – Значит, этот изнаночник убил Хтонь?

– Да. И Ваше Величество, – ответил я и тут же указал на артефакты, к которым ломанулся дружинник. – Там мои вещи!

Увлеченный тем, что Великий Князь мало того, что присваивал потенциальный лут, так еще и собирался отжать мое, я не сразу понял, к чему клонит Святослав.

– Значит, фактически ты не выполнил договор.

Тут меня как током ударило. Ладно, забрал ты один Осколок, а мне подсунул зонт. Сейчас заберешь второй. Но я вообще-то здесь жизнью рисковал!

– Нет, Ваше Величество, – я улыбнулся, стараясь не сказать ничего, что могло ухудшить мое положение. – Договор был, что я избавлю пещеру от Хтони. Каким образом или с помощью кого – уже не важно. После тщательного анализа ситуации я решил прибегнуть к помощи моего друга из Скугги – Анфалара.

Безумец при упоминании своего имени кивнул. Мол, так все и было. Объяснение прошло в целом великолепно, если бы Алена не хмыкнула на словосочетании «тщательный анализ ситуации». Правда, тут же спохватилась и продолжила выступать в роли молчаливого костыля.

Ну да, с виду могло показаться, что это все что угодно, только не крутой план. В принципе, именно так оно и обстояло. Но разве надо Великому Князю знать все нюансы? Вот и я думал, что нет.

Больше того, Святослав хмуро глянул на Башку, а тот торопливо склонился к государю и что-то зашептал ему на ухо. Великий Князь неодобрительно хмурился. Марат явно говорил не то, что хотел услышать этот жадный засранец.

Нет, я все понимаю, тяжело расставаться с нужными вещами. Но ты неделю назад о дневниках Морового даже не знал. Но раз надо Бедовому, надо и Святославу!

– Хорошо, – сквозь губу бросил мне Великий Князь. – Договор можно признать состоявшимся.

С таким видом кидают кость сидящей на цепи собаке. Лишь бы перестала рычать.

– Мои артефакты, – указал я на меч и рюкзак, которые уже тащил кощей.

– Прости, Матвей, но на них не написано, что они твои. Это вполне могут быть вещи убитых здесь рубежников или людей.

– Ага, только я могу сказать, что в рюкзаке, а меч и вовсе завязан на мне. Вон, как его колбасит в руках вашего ратника. К тому же, вы же знаете, что я не могу ничего взять из этой пещеры. Договор сразу накажет меня.

Последние слова я будто бы сказал зря. Потому что взгляд Великого Князя вспыхнул каким-то дьявольским огнем, норовя сжечь меня до тла. А я думал, что это Хтонь внушает истинный ужас.

– Где он?!

– Сначала распорядитесь, чтобы мне вернули мои вещи, – сказал я спокойно, хотя хотелось куда-нибудь удрать.

Благо, как говорилось в одном черном анекдоте: нет ножек – нет мультиков. Поэтому я вынужден был находиться здесь, вися на плече Алены.

Я не психолог с кучей всяких пройденных тренингов, однако в людях немного разбираюсь. Вот Великий Князь, к примеру, был готов сейчас сожрать меня с говном. А я мало того, что не падал ниц, так еще ставил условия. И продолжал ставить!

– И мы договаривались на записи. Их я тоже не вижу.

– Где?! – Святослав взял меня за грудки и чуть приподнял.

В принципе, это было несложно. Он выше меня, сильнее (и по хисту, и вообще). Вот только Великий Князь проявил свою несдержанность зря. Я бы проглотил подобное поведение. Про Алену и говорить не приходится. Однако тут стоял рубежник без страха и упрека, который не одобрил такие действия.

Можно сказать, что он даже не сделал ничего особенного. Просто резко ударил по рукам и оттолкнул Святослава. Тот отпустил меня и повалился на задницу. К слову сказать, я тоже. Алена решила, что ничего страшного, если она меня не поймает.

А вот то, что случилось затем, мне совсем не понравилось. Потому что дружина Князя ощерилась оружием и в одно мгновение окружила Анфалара.

– Я законный правитель этих земель! – поднялся на ноги Святослав.

– Ты плохой правитель, если позволять поднимать рука на слабый после бой рубежник. И он не сказал тебе ничего дурной!

– Стойте, Ваше Величество! – решил вмешаться я, понимая, что дальнейшее развитие диалога ни к чему хорошему не приведет. – Он чужемирец, он не знает наших законов и кто вы. Он мой друг и просто защищал меня. Подумайте, что скажут рубежники!

Я сыпал вообще все, что только приходило в голову. К примеру, что Великому Князю до того, что будет бурчать кто-то из его подданных? Если он и в дальнейшем станет вести себя подобным образом, то умрет точно не во сне почтенным старцем.

Однако на мгновение Великий Князь замер. И этого хватило, чтобы Марат вновь прильнул к уху своего господина. У меня, как всегда некстати, в голове возникла веселая мысль, что Башку можно звать наушником. Но я ее торопливо отогнал – вот совсем не время и не место хохотать. Сейчас Анфалара в овощной салат покрошат, а затем и меня. Потому что я точно попытаюсь вмешаться. Даже в текущем полугоризонтальном положении. Нож, к примеру, все еще на поясе.

Я не знаю, что там говорил Марат. И вообще, каким даром убеждения серый кардинал обладал. Судя по лицу Великого Князя, он сказал Святославу чуть ли не оскорбления. Однако Святослав не торопился проявить свой гнев. Наконец правитель поднял руку, давая понять Башке, что его подсказки больше не нужны. И заговорил сам.

– Кто ты?!

– Анфалар, сын Карфанара, первый защитник крепость Фекой.

– Фекой? Не слышал. Ты поднял руку на Великого Князя Новгородского Княжества Святослава Никитинского, пятого своего имени. В другое время я бы, не задумываясь, казнил тебя. Но учитывая, что ты чужемирец, не знаешь наших законов и помог моему подданному… Я просто изгоняю тебя. В течение двадцати четырех часов ты должен покинуть мое княжество и никогда более не возвращаться. Что до тебя…

Святослав перевел взгляд на меня. Учитывая, что я до сих пор находился на земле, и ни одна собака не собиралась меня поднимать, чувствовал я себя, как последний земляной червь.

– Ты честно выполнил свою часть договора, я выполню свою. Ты можешь забирать эти артефакты и уходить домой. Скоро я пришлю человека с записями Морового. Теперь…

Я по гневному лицу князя видел, что он сделал невероятное усилие над собой, чтобы произнести, что собирался:

– Не заметил ли ты в этой пещере чего-то ценного.

Не знаю, как прошлый Матвей Зорин, но нынешний точно эволюционировал. Потому что не стал язвить или лезть в бутылку. А просто кивнул.

– Верхний тоннель, – указал я место, откуда мы прибыли. – В конце него куча всякого барахла, поверх которого лежит Осколок.

Великий Князь даже не счел нужным поблагодарить. Не то чтобы я очень сильно зависел от его спасибо. Но копеечка к копеечке, глядишь, и рубль собрать можно. Короче говоря, это как минимум невоспитанно.

Так или иначе, но Святослав рванул в тоннель, как гончая, почуявшая дичь. Его охрана, к которой после простого силового приема уже были определенные вопросы, опять сплоховала. Видимо, расслабились ребята за годы мирной жизни. В общем, они бросились за своим объектом, секунды через две. В зале остался лишь Башка, который с интересом рассматривал Анфалара. Скорее всего, впервые видел иномирца.

– Марат, в общем, спасибо, – сказал я.

Не то, чтобы я резко решил стать его другом. Мне кажется, мы в принципе не с того начали и даже стопка «мировой» едва ли что исправит. Первое впечатление можно произвести лишь один раз. Но что болтовня Башки спасла нам жизнь – факт.

– Я сделал это не ради тебя, – чуть поморщившись, ответил тот. Видимо, он явно не испытывал большого удовольствия от общения со мной. – Иногда гневливость Князя играет с ним дурную шутку. А проблемы сейчас никому не нужны.

Он замолчал, потому что из тоннеля донесся радостный вопль. Быстро Святослав бегает. Его бы с такими навыками за пивом отправлять без пяти одиннадцать.

– Будет лучше, если вас здесь не окажется, когда Великий Князь вернется, – сказал Марат. – Леопольд снаружи. И, Матвей, позже к тебе заедет человек, передаст записи Морового и с тобой заполнит отчет о произошедшем.

Я кивнул. Почему-то у меня не возникло желания спорить. Да и со словами Башки, что надо сваливать, я был согласен более чем полностью.

– Так, голуби мои сизокрылые, погнали отсюда. Точнее, берите меня и выносите.